Сэм вытер лицо полотенцем и последний раз посмотрел на себя в зеркало. Он ненавидел вендиго, и не только потому, что в их пещерах они с Дином, как правило, находили уже остывшие тела. Охота на подобных чудовищ была грязным делом в прямом смысле этого слова: в мотель Сэм и Дин вернулись с ног до головы перемазанные землёй и кровью. И Сэм до сих пор ощущал фантомные когти на своей коже. Он повесил полотенце на крючок, натянул пижамные штаны и футболку и открыл дверь.
— Ну наконец-то, — проворчал Дин, поднимаясь со стула. — Кто-то очень любит купаться. Мы не в бассейне, Саманта.
Сэм не отреагировал на подначку, потому что в правой руке Дин сжимал продолговатый предмет. Чёрный маркер, который он взял со стойки администратора, и Сэм не в первый раз поблагодарил Небеса (Каса) за маленькое чудо: на месте безобидного маркера мог оказаться складной швейцарский нож.
Дин скрылся в ванной, и Сэм вздохнул, глядя ему вслед. Он в мельчайших подробностях помнил тот день, когда нечаянно раскрыл тщательно охраняемый секрет брата. Дин тогда учился в выпускном классе. При последнем переезде что-то напутали в документах, и в итоге один класс он перескочил. Никто не стал указывать на ошибку, в том числе Дин. Ему всегда хотелось «закончить с этой волынкой побыстрее». Сэм не имел понятия, почему отец решил: будет лучше дать старшему сыну спокойно закончить школу, прежде чем тот полностью посвятит свою жизнь охоте на сверхъестественных существ. Но его самого такое решение очень обрадовало: у него впервые появилась возможность по-настоящему подружиться с одноклассниками и ходить в местную библиотеку весь год, а не максимум пару месяцев. Жили они по-прежнему в мотеле. Отец часто уезжал на охоту, и денег редко хватало до его возвращения, но Сэм был счастлив несмотря на то, что на обед приходилось есть консервированные бобы шесть дней подряд. «Потерпи, мелкий, — говорил Дин, ласково ероша его волосы. — Я найду подработку и свожу тебя в Макдональдс. Ты любишь их молочные коктейли, я знаю».
Устроиться на работу официально Дин не мог: ему ещё и семнадцати не было, и он боялся привлечь внимание социальных служб. Если бы они узнали, что отец надолго — иногда на два или три месяца — оставляет своих сыновей одних, его бы лишили родительских прав, а Дина и Сэма устроили бы в приёмные семьи, причём в разные. Мало кто из опекунов согласился бы заботиться о двух подростках сразу. Поэтому Дин сделал себе фальшивое удостоверение личности и работал на тех, кто без всяких угрызений совести платил ему из-под полы.
Зима выдалась особенно тяжёлой. Отец охотился где-то на юге (Сэм не запомнил название штата) и не отвечал на звонки. Деньги закончились уже в середине января, а найти хоть какую-нибудь работу становилось всё труднее.
— Как думаешь, с папой всё в порядке? — спросил Сэм. Начался февраль, но от отца не было никаких вестей.
— Конечно. Он же Винчестер, — Дин поставил в микроволновку очередную порцию макарон с сыром и постарался улыбнуться. Однако тревожная складка между бровей никуда не делась. Сэм понимал, что Дина беспокоит не молчание отца, а то, что у них практически не осталось еды. Полпачки кукурузных хлопьев и три яблока не в счёт.
Он лёг в кровать рано («Кто спит, тот считай обедает, Сэмми»), а Дин вышел, тихонько притворив за собой дверь.
«Вроде на железнодорожной станции был нужен грузчик», — подумал Сэм перед тем, как окончательно провалиться в сон.
Что-то разбудило его. Вода в ванной. Она лилась слишком долго. Сэм нашарил ногами тапочки (одноразовые, из какого-то отеля), встал и осторожно приблизился к двери.
— Дин? Всё нормально?
Ему показалось, что он услышал рваный выдох, больше похожий на всхлип. Сэм потянул дверь на себя. К счастью, она была не заперта. Дин сидел на краю ванны. Из пореза на левой руке лилась кровь. Сэм заметил и другие, менее глубокие порезы, а также красные глаза и опухшие веки, но ничего не сказал, а метнулся в комнату за аптечкой, надеясь, что рану не нужно зашивать. Он не умел делать это так же хорошо, как Дин. И не хотел причинять ему лишнюю боль.
— Ничего не говори отцу, ладно? — прохрипел Дин, когда Сэм принялся обрабатывать порез антисептиком. — Он и так считает меня слабаком.
Сэм молча кивнул. Где-то в глубине сознания зарождалось подозрение, что не все шрамы на руках Дина появились благодаря когтям монстров. Он бросил взгляд на швейцарский нож, который Дин держал в правой руке, и подозрение превратилось в уверенность.
— Как давно ты режешь себя?
— Сэмми…
— Как давно, Дин? И не смей мне лгать. Я не отец. И ты — один из самых сильных людей, кого я знаю.
Дин вздрогнул и на мгновение зажмурился.
— С тех пор, как мне исполнилось пятнадцать, — прошептал он.
Два года. Два чёртовых года, а С¬эм ни сном, ни духом… Он глубоко вдохнул, собираясь с силами.
— В общем, так. Я ничего не скажу отцу, если завтра ты пойдёшь со мной к школьному психологу.
Дин поморщился.
— Ни за что. Это моё дело. Посторонних оно не касается.
Сэм достал из аптечки стерильный бинт и укоризненно покачал головой.
— Доктор Нельсон верит во врачебную тайну. Она не сдаст тебя социальным службам и никому ничего не расскажет, если ты этого боишься.
— Я не боюсь, — фыркнул Дин.
Сэм отложил остатки бинта в сторону и скрестил руки на груди.
— Я вот я очень даже. Дин, что, если однажды ты… перестараешься, как сейчас, и истечёшь кровью?
— Это вышло случайно. Я не собирался…
— Дин, ты единственный, кто у меня есть. Ты можешь защищать отца сколько угодно, но тебе прекрасно известно, что на него нельзя положиться. Если ты умрёшь, что станет со мной? Кто обо мне позаботится?
Сэм понимал, что играет нечестно. Учитель по социологии назвал бы это чистой воды эмоциональной манипуляцией, но другого выхода Сэм не видел.
— В том-то и дело, что я не могу заботиться о тебе как следует! — выкрикнул Дин. — Работы я не нашёл, завтра нам нечего будет есть, и…
— Плевать на это, — перебил его Сэм. — Всё наладится… как-нибудь. Но для этого ты должен быть рядом, тебе ясно? Ты должен перестать делать… это с собой. Пожалуйста.
— Если я соглашусь зайти завтра к доктору Нельсон, ты забудешь о том, что сейчас было?
— Я обещаю.
В обитель доктора Нельсон Дин протиснулся боком, плюхнулся в кресло и закусил губы, намекая, что слова из него понадобится тащить клещами.
— Чем я могу помочь, мистер Винчестер? — мягко спросила доктор Нельсон, убирая за ухо выбившуюся из причёски седую прядь.
Сэм, вошедший в кабинет вслед за Дином, неуверенно переступил с ноги на ногу.
— У нас вопрос, — промямлил он. — Допустим, у одного человека куча проблем. И он… э-э… режет себя, чтобы с ними справиться. Как ему перестать?
— Для начала я бы посоветовала ему заменить острый предмет на фломастер или маркер. Предпочтительно те, что легко смываются. И когда у него возникнет желание… навредить себе, пусть напишет то, что чувствует, на своей коже. Разумеется, это временная мера, поэтому я бы рекомендовала этому человеку обратиться к специалисту. Самоповреждение — это очень серьёзно, и оно требует долгого лечения.
— Спасибо, доктор, — сказал Сэм и побежал за Дином, пулей вылетевшим из кабинета.
Позже он украл чёрный маркер у учительницы химии, чтобы вечером вручить его Дину в обмен на швейцарский нож:
— Я отдам его тебе, когда буду уверен, что ты станешь использовать его исключительно по прямому назначению.
— Хорошо.
— И ещё: ты ведь не забыл телефон Бобби?
— Они с отцом поссорились, помнишь?
— Вот именно. Мы с тобой с ним не ругались. По крайней мере, он подскажет нам, где достать деньги.
Дин полез за старой записной книжкой отца.
— Ты прав, мелкий. Совет нам точно пригодится.
Бобби перевёл им пятьсот долларов «на первое время», а через три дня прилетел в Балтимор.
— Собирайте вещи, мальчики, — велел он. — Я тут снял небольшой домик в пригороде. Оттуда ходит автобус до вашей школы, я узнавал.
— Это же дорого, — вырвалось у Сэма.
— Владелец дома тоже охотник, — успокоил его Бобби. — Так что он сделал мне просто огромную скидку. И если вы поторопитесь, я угощу вас обедом в местной закусочной. Говорят, ради их блинчиков туда приезжают из самого Нью-Йорка. Брешут, поди. Но их меню мне нравится.
Потом Сэм часто думал, что следующие полгода были самым счастливым временем в их с Дином жизни. И пусть Дин всегда надевал что-то с длинными рукавами, чтобы скрыть надписи на руках, за нож он больше не брался.
Иногда рукав фланелевой рубашки или толстовки задирался, и Сэм видел часть безжалостных слов: «неудачник», «тупица». Он сознавал, что к специалисту по эмоциональным травмам Дина не затащить никакими силами, и всё же при виде чёрных надписей каждый раз сжималось сердце.
Прошло много лет. Дин продал душу, чтобы вернуть Сэма в мир живых, умер и воскрес, и в их жизни появился Кас. Кастиэль, ангел Господень. Он смотрел так, будто видел их насквозь, но при этом в синих глазах не было и следа осуждения. Сэм не подозревал, насколько ему и Дину был нужен друг. Он даже не заметил, когда Дин перестал пользоваться маркером.
Но потом всё покатилось по наклонной. Наверное, Сэм и Дин сделали что-то не так, раз Кас не сумел им довериться и вобрал в себя души Чистилища. Он играл в Бога, как и Дин, умер и воскрес, чтобы в конечном счёте забрать себе безумие Сэма и занять его место в психиатрической клинике. Сэм ему не завидовал: Люцифер, хотя и воображаемый, был весьма доставучим типом.
— У нас нет друзей, — произнёс Дин, заводя двигатель «Импалы». — Они все мертвы.
«Кас жив», — хотел возразить ему Сэм. Тем не менее, он промолчал. Дин сказал это, потому что чувствовал себя преданным, и ему было больно. А когда людям больно, они часто говорят то, что не имеют в виду.
Они остановились в первом попавшемся мотеле. Дин кинул свою сумку на кровать.
— Я в бар. Не жди меня.
Сэма тревожило, что Дин не позвал его с собой. Но… Они не привыкли показывать уязвимость даже самым близким, и этого никто не смог бы изменить. Кас находился в состоянии кататонии и мало чем отличался от мертвеца. Никто не знал, как ему помочь и придёт ли ангел в себя хоть когда-нибудь.
Дин вернулся в четыре часа утра. Он едва стоял на ногах.
— Я бросил его. Оставил его в этом жутком месте, — всхлипывал он, пока Сэм стаскивал с него ботинки и джинсы и бережно накрывал одеялом. — Я предал его, Сэмми.
На следующее утро Дин купил на заправке три чёрных маркера.
Душ выключился в тот момент, когда Сэм вынырнул из воспоминаний. Следовало бы заказать пиццу или бургеры, но он сомневался, что после сегодняшней охоты еда полезет им в горло. Слишком много крови. Слишком много убитых.
Дин вышел из ванной, вытирая волосы. Он ещё не накинул сверху рубашку, и Сэм уставился на слово «трус», украшавшее левое предплечье. Усилием воли он отвёл взгляд. Они с Дином не уставали дразнить друг друга, беззлобно подначивать, но тема надписей на коже была под негласным запретом.
— Здесь неподалёку я видел круглосуточную закусочную, — как можно небрежнее заметил Сэм, разглядывая свои руки. Ему до сих пор чудились кровавые пятна на пальцах.
— Я не голоден, — откликнулся Дин. — Лягу спать пораньше. Что-то я устал. Но ты иди, если хочешь.
— Я тебе что-нибудь принесу, — пообещал Сэм. — На случай, если ты всё-таки проголодаешься.
Дин скривился.
— Ради всего святого, только не салат.
— Овощи полезны, Дин. Но так и быть, куплю тебе куриные крылышки в остром соусе. И, возможно, кусок пирога.
— Пирог — это пища богов, — Дин забрался под одеяло. — Ты ничего не понимаешь в настоящей еде.
— Десерт — это не еда.
Сэм выудил из сумки чистую рубашку, и в этот момент зазвонил его телефон.
— Это Мэг, — удивлённо выдавил он.
— Мэг? — Дин подскочил на кровати. — Что-то случилось с Касом?
II
Мэг устроилась в клинику медсестрой, чтобы приглядывать за ангелом. Ни Дин, ни Сэм не просили её об этом. Но на душе у обоих сделалось легче: Мэг испытывала к Касу странную привязанность, этакую смесь восхищения, вожделения и раздражения, и это в какой-то степени гарантировало, что она не причинит ему вреда.
Всё же Сэм записал в телефон номер клиники и каждую неделю звонил туда — спросить, есть ли какие-нибудь изменения в состоянии Кастиэля Винчестера. Не то чтобы он не доверял Мэг в этом вопросе. Просто он не мог бездействовать.
— Пока всё без изменений, — каждый раз отвечала ему старшая медсестра.
Сэм настолько к этому привык, что чуть не выронил телефон, когда однажды услышал в ответ:
— Кастиэль очнулся, правда, о выздоровлении говорить пока рано. Он разговаривает сам с собой в полной уверенности, что беседует с Сатаной, и просто одержим насекомыми. Представляете, позавчера он выбрался через окно ординаторской в сад, абсолютно голый, и сидел среди цветов, облепленный пчёлами, пока его не хватились. Из-за них мы не могли к нему подойти. Хорошо, что доктор Райт убедил его вернуться в палату.
Сэм невольно улыбнулся, представив растерянность медперсонала и невозмутимость Каса. Наверняка ему даже в голову не пришло смутиться из-за того, что его застали без одежды. Ведь ангелы не вкушали плода с древа познания. Хотя, в случае одного конкретного ангела… Сэм сказал бы, что Кас в принципе не понимал, что такое стыд. Или почему мужчинам и женщинам предписываются те или иные увлечения и обязанности. Он помнил, как возмущался Дин, когда Кас выкрасил ногти в синий цвет. Это было тогда, когда они пытались загнать Люцифера обратно в клетку, а Каса отрезали от Небес, и он медленно падал, превращаясь в человека. Дин не думал, что они переживут Апокалипсис и стремился показать Касу как можно больше из того, что предлагал мир людей. Поход в кино едва не стал катастрофой, потому что Кас хотел посмотреть романтическую комедию, а Дин настаивал на фильме ужасов:
— Комедии для девчонок, пойми.
Кас приподнял брови.
— И? Ты так говоришь, как будто это что-то плохое. Ты что-то имеешь против женщин, Дин?
— Нет. Конечно, нет. Просто…
— Вот и славно. Я иду на комедию. А ты, если хочешь, смотри свои ужасы. Я на них в реальной жизни насмотрелся.
После этих слов Дин без звука купил три билета на романтическую комедию и огромное ведро попкорна с карамелью (Кас, как выяснилось, обожал карамель). Сэм потом видел, как на финальных титрах Дин украдкой вытирал уголки глаз.
С синими ногтями произошла та же история. Выслушав отповедь Дина, Кас взглянул на него с упрёком, и тот со вздохом отправился в магазин — покупать ангелу новую бутылочку лака, на этот раз зелёного.
Да, сидеть в саду и разговаривать с пчёлами было вполне в духе Каса.
— Простите, что мой брат устроил переполох, — извинился Сэм. Не мог же он сказать: «Кас не человек, не обращайте внимания». — Мы с Дином можем его навестить?
— Разумеется. Наши часы посещения с двенадцати до шести.
Поначалу Дин ехать в клинику отказался наотрез.
— Какой в этом смысл? Если он ведёт беседы с цветами и пчёлами, крыша у него явно поехала, и шарики закатились за ролики. А нам надо искать способ отправить левиафанов обратно в Чистилище, пока они всех людей не съели.
Сэм мысленно сосчитал до десяти: эмоциональный срыв никому не помог бы.
— Кас — наш друг.
«И ты по нему скучаешь».
— Ладно. Полагаю, несколько часов всё равно мир не спасут. А дорога чудесно прочищает мозги.
Мэг встретила их у поста медсестры.
— Кас в игровой комнате, — сообщила она. — И хочу вам напомнить, что я ему не нянька, он ваш ангел, не мой.
— Ты сама вызвалась за ним приглядывать, — огрызнулся Дин.
— Ну, кто-то должен был, — протянула Мэг. — Раз уж на его друзей рассчитывать не приходится.
Дин сжал руки в кулак и решительно двинулся к ней, но Сэм перехватил его за локоть.
— Пойдём, — примирительно произнёс он. — Уверен, Кас очень будет рад тебя видеть.
Игровая комната была небольшой. На столиках лежали карандаши и раскраски, в углу старенький телевизор показывал мультфильмы про Микки Мауса и пароходик Вилли. Кас устроился на полу и увлеченно рассматривал мятую цветную коробку с настольной игрой. Весь бок коробки занимала надпись «Прости» с пузатым восклицательным знаком. Дин дёрнулся, вырываясь из хватки Сэма, — скорее всего, до него тоже не сразу дошло, что это название игры.
— Кас, — хрипло позвал он.
— Здравствуй, Дин, — негромко сказал тот, не поднимая головы. — Сэм.
— Привет, Кас, — так же тихо поздоровался Сэм. — Как ты?
Кас ему не ответил. Вместо этого он перевёл взгляд на Дина и подарил ему робкую улыбку.
— Ты поиграешь со мной, Дин? Я искал слова, чтобы попросить прощения, но нашёл только это, — он потряс коробкой с игрой. — Лучше, чем ничего, правда? У пчёл очень ограниченный словарный запас. И они совсем не знают енохианского.
Дин сжал челюсти, и Сэм начал опасаться, что они не выдержат напряжения и треснут.
— Пчёлы очень важны, — продолжил Кас, открывая коробку и высыпая её содержимое на пол. — Жаль, что люди их боятся.
— Никого не волнует, что ты сломан, Кас, — сквозь зубы процедил Дин. — Мы все сломаны, так или иначе. Однако нам некогда распускать нюни. Ты должен взять себя в руки и рассказать нам, как одолеть левиафанов. В конце концов, именно ты выпустил их из Чистилища и натравил на мир, как голодных собак.
— Дин… — С одной стороны, Сэм понимал, чем вызвана ярость брата. Но с другой стороны… Кас был болен и психически уязвим. Дин не имел права…
— Помолчи, Сэмми. Ну же, Кас. Ты ангел или тряпка?
Кас аккуратно расправил поле для игры и начал расставлять фишки.
— Я хочу, чтобы ты ушёл, Дин, — спокойным, ровным голосом приказал он.
— Что? — от удивления Дин подавился слюной.
Кас съёжился, словно он вдруг замёрз.
— Ты злой. Мне это не нравится. Уходи. Сэм добрый. Он может остаться.
Дин бросил на Сэма беспомощный взгляд.
— Ты его слышал, — пожал плечами Сэм и сел на пол рядом с Касом. — Подожди меня в машине, ладно?
Когда дверь за Дином закрылась, Кас вздрогнул, но не перестал возиться с фишками.
— Как ты? — повторил свой вопрос Сэм и несмело погладил его спину.
Кас опустил голову и обхватил колени руками.
— Дин хочет, чтобы я сражался. Мир прекрасен, но люди заняты тем, что делают друг другу больно, и не замечают его красоты. Столько крови пролито. Я устал.
— Сражаться необязательно, — Сэм ощутил, как в горле образуется ком. — Этому миру нужны не только солдаты.
Кас опустил голову ещё ниже.
— Дину нужен солдат. Воин. Но я не могу. Я не хочу разрушать. Многие из моих братьев и сестёр пали от моей руки.
— Когда ты был Богом?
— Когда я изображал Бога. Я виноват перед тобой, Сэм.
— Я давно тебя простил.
— Спасибо.
Некоторое время они молчали.
— У тебя нет желания уйти отсюда? — спросил Сэм, нарушая неуютную, холодную тишину.
— Нет. Здесь… спокойно, — ответил Кас. — Никто не кричит и не заставляет меня сражаться.
— Дин неправ, и он скоро это поймёт, — Сэму хотелось в это верить. Дин был ослеплён гневом и отчаянием, вот и всё.
Кас невесело усмехнулся. Он не производил впечатления безумца, но всё же в его глазах проскальзывало странное выражение, будто часть его души (благодати?) находилась не здесь, а в каком-то ином, потустороннем мире.
— Тебе пора. Вероятно, он тебя заждался.
— Мы вернёмся, — Сэм ещё раз погладил его по спине и встал на ноги. — Я обещаю.
Кас посмотрел на него с той же грустной усмешкой.
— Не вернётесь. Как я уже говорил, вам нужен воин. А тот я, который перед вами сейчас, для вас бесполезен.
III
— Ну, — поторопил Сэма Дин. — Что говорит Мэг?
Сэм включил громкую связь.
— … ваш ангел настоящий псих, — казалось, из каждого слова, произнесённого Мэг, сочился змеиный яд. — На это я не подписывалась.
— Что он натворил?
— Сбежал, вот что.
— Как это, сбежал?
Сэм и Дин встревоженно переглянулись. Дин побледнел: веснушки на лице проступили ярче.
Мэг издала громкий вздох.
— Заявил, что ему срочно понадобилось что-то найти, прошелестел крыльями и исчез. Я даже моргнуть не успела. В общем, так, ребята: я умываю руки. Ваш ангел, вы его и ищите. Сайонара!
— Погоди… — начал было Дин, но Мэг уже повесила трубку. — Вот же зараза! Чёрт!
Он схватил джинсы и рубашку и кинулся в ванную — переодеваться.
— Собирайся, Сэмми!
Сэм взял свои джинсы со спинки кровати.
— Ты хоть представляешь, где его искать? Кас может быть, где угодно!
— Для начала обшарим территорию вокруг здания, где была его палата. Возможно, он в ближайшем лесочке с белками разговаривает. И если это так, я его стукну, вот увидишь!
Мотель находился примерно в трёх часах езды от клиники. Сознательно или подсознательно Дин старался выбирать такие загадочные убийства или исчезновения, чтобы при необходимости они потратили на дорогу туда не больше суток.
— Дин, да не гони ты, ради бога! Если нас снесёт в кювет, Касу это не поможет.
— Сэмми? Заткнись.
До клиники оставалось около пятидесяти миль, когда что-то на полном ходу врезалось в лобовое стекло, лишь чудом не разбив его.
Дин резко затормозил; фигура в белом скатилась с капота на дорогу.
— Кас? — с ужасом прошептал Дин.
Они с Сэмом выскочили из «Импалы» одновременно и бросились к Касу. Ангел (а это был он) силился подняться. Тени (крылья?) за его спиной переливались всеми оттенками синего и фиолетового.
— Кас! — Дин схватил его за руки и потянул его вверх. — Дружище, ты цел?
— Небезопасно! — прокаркал Кас чужим, незнакомым голосом и отшатнулся. — Небезопасно!
— Кас, это мы, твои друзья, — успокаивающе произнёс Сэм. — Мы хотим помочь…
— Небезопасно!
Крылья развернулись во всю ширь, сшибая Дина с ног. Взгляд у Каса был дикий, и Сэм не рискнул приблизиться.
— Мы друзья, Кас. Ты нас узнаёшь?
Лицо Каса исказилось, будто от невыносимой муки, он взмахнул крыльями и пропал.
— С головой у него полный звездец, — откашлявшись, пробурчал Дин.
— Поехали обратно в мотель, — предложил Сэм. — Здесь делать уже нечего. К тому же, я слышал, что одну семью в соседнем округе терроризирует призрак. Займёмся им завтра с утра, хорошо?
Якорем призрака оказался сборник стихотворений Дилана Томаса. Жечь книгу было жалко, но Сэм не колебался ни минуты: на кону стояли жизни дочери и внуков неспокойного озлобившегося духа.
— Проще, чем вендиго, — выдохнул Дин, когда пожелтевшие от времени страницы догорели. — И на этот раз никто не умер.
— Повезло, — покачал головой Сэм.
— Да. Повезло. В мотель?
— В мотель.
— И устроим перерыв. Мы заслужили.
Мобильник Дина зазвонил три дня спустя, исполнив укороченную версию «Имперского марша».
— Это Кас. — Дин нажал на клавишу громкой связи. — Старик, у тебя всё в порядке?
— Как я попал сюда? — всхлипнул Кас. — Дин, я не помню, как я сюда попал!
— Эй, спокойно. «Сюда» — это куда? Ты знаешь, где находишься?
— Я… я в Балтиморе.
— Какое совпадение. Мы тоже. Скинь адрес эсэмеской и никуда не уходи: я за тобой приеду, договорились? Не слышу, Кас.
— Договорились.
Дин повернулся к Сэму.
— Я быстро. Закажешь бургеров и кофе? Думаю, Касу не повредит съесть что-нибудь. И выпить чего-нибудь горячего.
Сэм кивнул.
— Удачи, Дин. Будь с ним помягче, ладно? Мне показалось, что у него был приступ паники.
— Не делай из меня монстра, Сэмми.
Дин вернулся с Касом через час. Сэм как раз расставил на столе стаканы с кофе и выложил бургеры на тарелку. Есть Кас не стал, но кофе, чёрный и сладкий, выпил с благодарностью.
— Если я правильно понял, ты понятия не имеешь, как перенёсся в Балтимор? — спросил Сэм, когда ангел смял в руке опустевший картонный стакан.
— Да, — подтвердил Кас.
— Что последнее ты помнишь? — непривычно мягко спросил Дин.
Кас задумался на мгновение.
— Я был в клинике. Смотрел на сад из окна. А потом… очутился на улице в Балтиморе.
— Ты врезался в «Импалу», когда летел, — произнёс Дин, и в его голосе прозвучало недовольство: любимая машина чуть не получила внушительную вмятину, да и сам Кас чудом не пострадал. — Моя Детка — это святое, ясно?
Кас нахмурился.
— Что? Не припоминаю такого.
— И не помнишь, где тебя носило почти пять дней?
— Нет.
— Какая избирательность. Мэг сказала, ты хотел что-то найти. Что ты искал, Кас?
— Я не знаю.
Дин явно начал терять терпение.
— Да что ты вообще знаешь?!
— Дин, не кричи, пожалуйста, — не выдержал Сэм. — Ты не видишь, что пугаешь Каса?
— Это я его пугаю?! Он летает непонятно где, пока мы с ума сходим от волнения, и…
— Дин!
Лицо Каса опять исказилось, черты поплыли, словно он поневоле превращался в кого-то другого.
— Вы его недостойны, — сказал он высоким женским голосом.
Сэм шумно сглотнул. Метаморфозы, происходящие с Касом, ему не нравились. И судя по тому как помрачнел Дин, ему они не нравились тоже.
— Кого недостойны?
— Кастиэля.
— Ты и есть Кастиэль.
Кас рассмеялся. Его (её?) смех напоминал колокольчик.
— О нет. Я Рейчел. Кастиэль убил меня, потому что я вам угрожала. Я пыталась его предупредить.
— О чём?
— Твоя душа, Дин. Она сияла в Аду так ярко, что этот свет ослепил его и лишил разума. Как только Кастиэль коснулся тебя, он был потерян для Небес. Он меня не послушал. И достал свой клинок.
— Мне жаль. Кас. Рейчел.
— Лжец. Тебе не жаль. Тебе никого не жаль, кроме своего брата.
— Неправда.
— К несчастью, Кастиэль этого не видит. Он вас боготворит. Ангел Господень сотворил себе кумира. Какая ирония. Из всех ангелов у Кастиэля было больше всего веры. А теперь её не осталось.
Кас зажмурился, раскачиваясь на стуле, и открыл глаза через несколько томительных минут, в течение которых Дин и Сэм старались не дышать.
— Это снова случилось, да? — с отчаянием простонал он. — Я потерял время. Сколько меня не было?
— Минут пять? — предположил Сэм. — Кто такая Рейчел?
— Мне пора, — вставая, Кас опрокинул стул и ударился бедром о стол. — Надо идти.
— Куда? — Дин протянул руку, пытаясь его удержать, но рукав плаща выскользнул из его хватки.
— Не знаю. Я должен идти. Должен отыскать…
— Отыскать что, Кас?
— Не знаю. Не помню. Мне надо…
Крылья рвано зашелестели, и Кас растворился в воздухе.
— Твою мать, — выругался Дин.
IV
Новое дело им подкинула Джоди Миллс.
— Здесь, в Су-Фолз, семья исчезла из запертой квартиры. Вроде это по вашей части, ребятки. Высылаю вам фотографии с места преступления.
— Надеюсь, это не левиафаны, — сказал Сэм, открывая файлы.
— Я тоже на это надеюсь, — судя по тому, как устало звучал её голос, Джоди не спала как минимум двое суток. — Вы уж разберитесь. И на всякий случай запаситесь борной кислотой.
К фотографиям прилагались отчёты криминалиста и показания соседей. Из квартиры ничего не пропало — по крайней мере, драгоценности миссис Хилл и двадцать пять тысяч долларов в коробке из-под обуви остались на месте. Следов борьбы тоже не наблюдалось. Можно было подумать, что мистер и мисси Хилл с десятилетней дочерью Ребеккой просто куда-то уехали. Но тогда кто закрыл квартиру на засов изнутри? И соседи уверяли, что в отпуск семья Хилл точно не собиралась, тем более что школьные каникулы ещё не начались.
— Вентиляцию проверяли? — поинтересовался Дин.
— Да, — Сэм пролистал отчёт криминалиста до нужного места. — Худой человек туда пролезет, но все решётки целы. Никаких следов взлома.
— И никаких зацепок.
— Пока мы не осмотрим квартиру лично.
— Я напишу Джоди, чтобы она дала нам ключи.
— Есть вести от Каса?
— Нет. Радиомолчание, чёрт его подери.
К большому разочарованию Сэма, криминалисты в квартире пропавшей семьи ничего не упустили. Засохшие лепестки роз на кровати спальне супругов никого не удивили: мистер Хилл по свидетельствам тех, кто его знал, был романтиком и часто устаивал жене ужины при свечах. И покупал ей розы каждую неделю.
— Это тупик, — пожаловался Сэм, когда они покинули злополучную квартиру.
— Не всем делам суждено быть раскрытыми, увы, — Дин повернул ключ в замке зажигания. — Перекусим и подумаем ещё, или скажем Джоди, что это висяк?
— Подумаем, — Сэм швырнул распечатку отчётов на заднее сиденье. — Не хотелось бы сдаваться…
Его прервал «Имперский марш». Сэм прежде не видел, чтобы Дин так быстро отвечал на звонок.
— Кас, где ты? Тише, сделай глубокий вдох. Вот так. Сумеешь переместиться к нам? Мы в Су-Фолз, Южная Дакота, мотель «У Эди», номер двадцать девять. Отлично, до встречи.
— У Каса всё хорошо? — спросил Сэм, когда Дин нажал на «отбой».
— Не думаю. Прости, но закусочная отменяется, Сэмми.
— Ничего. Куплю себе в ларьке шоколадку.
Кас ждал их в номере. Его лицо и руки были в крови.
— Господи. Что случилось? Ты ранен? — Дин подскочил к нему и принялся ощупывать.
— Нет, — пробормотал Кас. — Это не моя кровь.
— А чья?
— Другие ангелы. Я не помню, как столкнулся с ними. Когда я пришёл в себя, они уже были мертвы. Я их убил, но у меня нет воспоминаний о том, как я это сделал.
— Состояние аффекта. Бывает. — Дин потащил Каса в ванную. — Сейчас мы тебя умоем, и будешь как новенький. Не переживай.
— Эти провалы в памяти… — Кас покорно уселся на край ванны, наблюдая за тем, как Дин открывает кран с горячей водой и берёт с полки мочалку. — Мне страшно. Мне очень страшно, Дин.
— Мы разберёмся, — Дин осторожно провёл мягкой стороной мочалки по его щеке. — Но для этого ты должен остаться, Кас.
— Я не уверен, что могу.
— Конечно, можешь. Мы с Сэмом о тебе позаботимся.
— Так же хорошо, как заботились о нём до этого? — Сердце Сэма ухнуло куда-то в желудок, потому что это был голос Габриэля. — Спасибо, но я пас.
— Да, мы все совершили немало ошибок, — Дин стёр кровь со второй щеки Каса и сунул мочалку под струю воды, несколько раз отжал её и вновь намочил, чтобы заняться его руками. — Но Кас наш друг и…
— С такими друзьями никаких врагов не надо. Верно, Дин-о? — Слышать голос архангела из уст Каса, если честно, было жутковато. Как и смотреть на то, как Дин молча продолжил мыть его пальцы. — Вы бросили его в психушке и навестили беднягу всего один раз. А он так вас ждал. Сэм, Лосяш, будь добр, передай шоколадку. Сладкого хочется, сил нет.
На негнущихся ногах Сэм подошёл к нему и протянул шоколадный батончик с нугой и карамелью.
— Спасибо, дорогуша. — Кас впился в батончик зубами, откусил большой кусок и проглотил не жуя. — Кстати, мной вы тоже пожертвовали, особо не задумываясь. Вам было плевать на меня и мою семейную драму. Немного эгоистично, однако трудно ожидать от людей иного. Вы так устроены. Всегда зациклены на себе. Я бы объяснил это Касси, если бы захотел зря потратить время. Он бы меня не послушал.
— Почему? — Сэм не собирался вступать с «Габриэлем» в диалог, но этот вопрос сам собой сорвался с губ.
— Потому что он глупый и доверчивый, — отрезал «Габриэль». — Он верит, что вы лучшие представители человечества. Как фанатик. С фанатиками невозможно нормально разговаривать. Зацикленность понижает их интеллект. — Он откусил от батончика ещё кусок. — Мм, вкуснятина.
Внезапно Кас согнулся пополам и закашлялся. Выплюнул непрожёванную часть батончика на пол.
— Кас? — Дин похлопал его по спине. — Ты с нами?
Кас испуганно оглянулся вокруг.
— Кажется, да. Я что-то натворил?
— Нет, ничего, — поспешил успокоить его Сэм. — Думаю, тебе надо прилечь.
— Я не сплю.
— Кто говорит о сне? Тебе не помешает отдых.
Дин помог Касу снять плащ, а потом нагнулся, чтобы расшнуровать его ботинки.
— Займёшь мою кровать. В ближайшие часы она мне не понадобится. У нас с Сэмми заковыристое дело.
— Какое дело?
— Пропала семья. Муж, жена и их дочка. Следов взлома нет, тела не обнаружены.
— Можно взглянуть на фото?
— Не вопрос.
Сэм показал Касу снимок с общим планов квартиры. Тот втянул носом воздух, будто к чему-то принюхивался.
— У вас есть фотография дочери?
— Есть. — Сэм легко отыскал её среди вороха снимков. — А что?
Кас поднёс фото Ребекки к лицу, тщательно рассматривая каждую деталь.
— Полагаю, я понял, что произошло, но мне нужно знать ещё одно: в квартире находили лепестки роз?
— Да, на кровати супругов Хилл, — ответил Дин.
— Фэйри, — произнёс Кас. — Они пришли за избранным ребёнком. Скорее всего, родители девочки попытались им помешать, и фэйри их убили.
— Но тел мистера и миссис Хилл в квартире не было, — Дин откинул покрывало со своей кровати. — Ложись, Кас.
— Они поместили тела в водосток. Или в колодец. Или в реку неподалёку, — Кас вытянулся на простынях и закрыл глаза. — Вы правы. Я должен отдохнуть.
— Наслаждайся. А мы позвоним Джоди и передадим ей, где искать убитых. Спасибо, что помог нам с этим делом, Кас.
В коридоре Сэм приложил палец к губам и потащил Дина в закуток под лестницей.
— Кас не сошёл с ума, — прошептал он. — У него синдром множественных личностей.
— Ты в курсе, что это полнейшая чушь? — Дин разблокировал телефон. — Я звоню Джоди, а потом мы идём в закусочную. И молимся, чтобы Кас был в номере, когда мы вернёмся. Он обожает исчезать по-английски.
— Нет, Дин, послушай. Всё совпадает. Кас пережил сильнейшую травму, когда души Чистилища рвались из его тела наружу. И он чувствует себя виноватым. Перед нами, перед Небесами. Его разум пытается справиться со случившимся с помощью других личностей. Тех ангелов, которых он знал. Рейчел. Габриэль. Вероятно, есть кто-то ещё.
— И что нам с этим делать, доктор Фрейд? — Дин прислонился к стене и потёр переносицу.
— Ну, как-то убедить Каса, что с нами он в безопасности и мы ни в чём его не виним? Не виним, правда же?
— Конечно. Но он нам не поверит.
— Тогда нужно сделать так, чтобы поверил.
V
В закусочной, слава Небесам, народа было немного. Пролистав меню, Дин поинтересовался:
— Какое блюдо вы сможете принести через пять минут? Мы торопимся.
— Отбивную с картошкой, — сказала официантка.
— Замечательно. Тогда мне отбивную и кофе. А тебе, Сэм?
— Я буду салат с курицей и чай. Спасибо.
— И счёт не забудьте, — добавил Дин.
Сэм ощущал его беспокойство — оно висело в воздухе удушающим маревом, пропитывало отчаянием всё вокруг.
— Кас никуда не денется, пока мы обедаем. За полчаса он свои силы вряд ли восстановит.
Дин сжал губы в тонкую полоску, но ничего не сказал. И, если совсем честно, его молчание Сэма пугало. Ещё не хватало, чтобы Дин тоже слетел с катушек. Официантка принесла кофейник, чайник и чашки. А через несколько минут поставила на стол отбивную Дина и салат для Сэма.
— Приятного аппетита, джентльмены.
Дин всегда ел быстро, но сейчас он буквально набросился на еду.
— Это отвратительно. С каких пор ты заглатываешь содержимое тарелки целиком, как змея? — Сэм поковырял вилкой явно вчерашний салат и отпил из чашки безвкусный чай. Да уж, звёзды Мишлен этому заведению точно не светили.
— У нас мало времени, — Дин отправил в рот последнюю горсть жареных картофельных долек и выжидательно уставился на Сэма. Он был похож на коня, готового забить копытом и унестись вдаль по первому свистку.
— Иди, раз ты такой нетерпеливый. А я пока доем это… убожество.
Тем не менее, Дин продолжил сидеть и подгонять Сэма выразительным взглядом. Сэм подозревал, что он банально боится возвращаться в мотель один. Вдруг Каса там всё-таки не окажется.
В комнате Каса действительно не было, хотя плащ остался висеть на спинке стула, а ботинки всё так же валялись рядом с кроватью.
Дин достал мобильник и нажал на кнопку вызова: номер Каса стоял у него на быстром наборе. И громко выругался, когда телефон ангела зазвонил в кармане плаща.
— Хочешь, чтобы я применил радикальные меры? Будут тебе радикальные меры.
— Дин? Что ты имеешь в виду?
— Сейчас я начну молиться, Сэмми. Громко и очень изобретательно. И путь этот засранец только попробует не откликнуться!
— Ладно. Пока ты телепатически угрожаешь Касу, поищу его в коридорах. Не думаю, что он ушёл далеко без любимого предмета в гардеробе.
Дин скептически хмыкнул.
— Он беседовал в саду с пчёлами голым. Так что я бы на это не надеялся.
— Ну да. Молитвы в таком случае более эффективны. Особенно, если в них фигурируют самые заковыристые ругательства Бобби, — парировал Сэм и практически выбежал в коридор: блеск в глазах Дина намекал, что тот раздумывал, чем бы таким в него швырнуть. А Сэм не испытывал желания получить по голове ботинками Каса.
Он честно обошёл все четыре этажа, заглянув в каждый укромный уголок, но Каса не обнаружил. Он испустил разочарованный вздох и тут заметил, что дверь, ведущая на крышу, была приоткрыта. Сэм медленно поднялся по приставной лестнице и выглянул наружу.
Кас сидел почти у самого края, уткнувшись носом в колени. Он не плакал, но любой талантливый скульптор с лёгкость выбрал бы его в качестве модели для композиции «Безнадёжность».
— Кас! — тихо, чтобы не напугать его, позвал Сэм. — Всё нормально?
Дурацкий вопрос. Люди и ангелы, у которых всё в порядке, не забираются на крыши, чтобы поразмыслить в одиночестве или предаться жалости к себе.
— Исчезать без предупреждения нехорошо, знаешь ли. Дин волнуется. Да и я, признаться, тоже.
— Прости, — Кас поднял голову. Глаза у него покраснели, но они были сухими.
— Пойдём обратно в номер, ладно? — Сэм улыбнулся, надеясь, что это правда улыбка, а не усталая гримаса, когда человек не в состоянии контролировать истинное выражение своего лица. — Дин тебе молится, и, боюсь, он немного увлёкся.
— Я его слышу, — на губах Каса появилась ухмылка. — То, что он обещает со мной сделать, если я не вернусь немедленно, невозможно с анатомической точки зрения.
— Дин найдёт способ, — заверил его Сэм. — Поэтому нам лучше не заставлять его ждать, дружище. Помочь тебе спуститься?
— Нет, я сам, — Кас взмахнул невидимыми крыльями и секунду спустя смотрел на Сэма из коридора.
— Это нечестно, — проворчал Сэм, осторожно спускаясь вниз.
Когда они вошли в номер, Дин поглядел на Каса так, будто хотел его задушить и отнюдь не в своих крепких объятиях.
— Я попросил тебя остаться. Что в этой фразе было тебе непонятно?
Плечи Каса поникли.
— Я говорил тебе, Дин, что устал от битв. Я больше не воин, и вам с Сэмом не будет от меня большой пользы.
Дин шумно выдохнул. Ярость начинала закипать в нём, но, очевидно, он не хотел ей поддаваться. Не хотел опять ссориться с Касом. Не хотел, чтобы тот снова исчез.
— А я сказал тебе… Чёрт. Прости меня. Я сорвался. Ты не обязан сражаться, если не чувствуешь такого желания. Просто будь рядом с нами. Это всё, что нам от тебя нужно.
Кас рассмеялся, и Сэм мог поклясться, что это дребезжащий, злой смех принадлежал не ему.
— Ложь, — выплюнул Кас. Точнее, одна из личностей в его голове. Голос был смутно знакомым, но Сэм напрасно перебирал в памяти лица: имя ангела никак не приходило на ум. И почему-то казалось, что этот ангел был лысым и низкого роста.
— Когда-то Кастиэль был одним из лучших стратегов на Небесах. Мы поручили ему простое задание: вытащить Праведника из Ада. Удивительно, что он с ним не справился. Ему следовало приручить тебя, Дин Винчестер, подготовить твою душу и тело для Михаила, а вместо этого он стал твоим цепным псом.
— Кто ты? — сквозь зубы выдавил Дин. Ярость полыхала в нём в полную силу, но обращена на была не на Каса, а на того ангела, что занял его место.
Губы Каса дрогнули в презрительной злобной усмешке.
— Ты и Самюэль не узнаёте меня? Я разочарован. Я скучивал в узел ваши внутренности, заставлял Самюэля захлёбываться кровью. Это довольно запоминающиеся события. Неужели у вас такая короткая память?
— Захария? — выдохнул Сэм.
— Ну, хоть у кого-то здесь нет амнезии, — преувеличенно весело произнёс «Захария». — На чём я остановился? Ах да. Цепной пёс. Ирония заключается в том, что Кастиэль превратился в слугу марионеток. Вы — всего лишь игрушки, у которых порвались верёвочки. Небеса скоро это исправят. Это я вам гарантирую.
— Заткнись, ублюдок. — Дин шагнул к нему, сжимая и разжимая пальцы. — Ты ничего не знаешь. Ни про нас с Сэмом, ни тем более про Каса.
— Не знаю? — «Захария» растянул губы в плотоядной улыбке, и по позвоночнику Сэма прошла дрожь. — Про его преданность вам судачат даже вампиры. Как по мне, очень неудобная штука. Односторонняя связь с мартышкой — источник адских мук для ангела. За каламбур извиняться не буду, не обессудь.
— Кас, — Дин сделал ещё один шаг, положил руки ему на плечи. — Я знаю, ты там. Вернись, я прошу тебя. Ты нам нужен. Очень нужен, Кас. И хотя сделанного уже не воротишь, я надеюсь заслужить твоё прощение. Всё будет так, как ты хочешь. Только вернись.
Кас тряхнул головой, словно отгоняя назойливую муху и обмяк в объятиях Дина.
— Что с ним? — оцепенение наконец оставило Сэма, и он помог уложить Каса на кровать.
— Потерял сознание. Или заснул. Сложно сказать, — Дин бережно укрыл Каса покрывалом и опустился на стул. — Знаешь, Сэмми, не думаю, что дело в синдроме множественных личностей.
Сэм сел на свою кровать, набрал в грудь побольше воздуха для возражений:
— Это ещё почему?
— Мозг создаёт альтернативные личности для защиты своего носителя, так? — шёпотом, чтобы не потревожить Каса, сказал Дин. — Ну, или для того, чтобы решить какие-то психологические проблемы.
— Допустим, — неохотно согласился Сэм.
— Захария в эту картину никак не вписывается. Он всегда был нашим врагом, пренебрежительно относился к Касу, и Кас точно не винит себя в его смерти. Дело в чём-то другом, и я очень хотел бы понять, в чём именно…
VI
Кас пролежал неподвижно, как статуя, до самого вечера. Грудная клетка тихо поднималась и опускалась — Касу не нужно было дышать, но он подхватил эту человеческую привычку и не торопился с ней расставаться. Периодически Дин брал его за руку, проверить пульс. Сэм не винил его — дышал Кас бесшумно.
— Ты написал Джоди? — поинтересовался Дин, в очередной раз посчитав пульс Каса.
— Да. Три часа назад. Они нашли тела мистера и миссис Хилл в водостоке. У обоих в горле были лепестки роз.
— Жуткая смерть.
— И не говори.
Дин перевёл взгляд на Каса. Вздохнул, явно борясь с желание проверить пульс ангела ещё раз.
— Принести тебе кофе? — Сэм сунул в карман куртки бумажник и телефон и неторопливо направился к двери.
— Нет. Он скоро у меня из ушей польётся. А вот от шоколадного батончика я бы не отказался.
Сэм вспомнил «Габриэля» и вздрогнул.
— Боюсь, теперь я долго не смогу смотреть на шоколад. Кулю тебе орешков. В любом случае, они полезнее, чем сладости.
— Ты портишь всё веселье. Если я узнаю, что ты перешёл на сторону веганов, я тебя выпорю, честное слово.
Сэм закатил глаза.
— Что ты имеешь против тех, кто не ест мясо?
— Они маньяки! — воскликнул Дин. — И вообще, может, растения тоже живые и кричат, когда их режут в салат.
Сэм показал ему язык.
— Профессиональная деформация — это ужасно. Не скучайте, я вернусь через пятнадцать минут.
— Шевели булками, Саманта.
— Пошляк. И почему Кас тебя терпит? О, я знаю — потому что он ангел.
— Иди уже. И отрасти себе чувство юмора.
— День, когда я буду смеяться над тупыми шутками, никогда не наступит, придурок.
Закрывая дверь, Сэм услышал:
— Когда всё закончится, Кас, мы поедем в отпуск. Ты когда-нибудь видел океан? Не как ангел, а как человек. Когда песок липнет к коже, а прибой сбивает с ног, потому что очень сильные волны. Хотя сёрферов такие волны лишь радуют…
В супермаркете неподалёку Сэм бросил в корзинку сушёное мясо, жареный арахис и слойки с яблоком. Он не спешил возвращаться в мотель. Дину определённо требовалось немного времени, чтобы взять себя в руки. Интересно, слышал ли его Кас сквозь сон или нет.
У прилавка, где готовили кофе, Сэм одарил продавщицу самой яркой улыбкой из своего арсенала и довольно присвистнул, когда обнаружил на стакане её номер телефона. Он не планировал ей звонить, но было приятно знать, что он не растерял былого шарма. Потому что когда постоянно видишь кровь и чудовищ, не описанных ни в одной книге, радость внутри умирает. Сэм боялся выгореть и потерять способность ощущать что-то помимо ужаса, отвращения и гнева.
Для Дина он взял бутылку с лимонадом. Если другие личности Каса проявятся вновь, Дин и Сэм должны быть трезвыми.
В номер Сэм вошёл на цыпочках. Чтобы не потревожить Каса. Отдых ему в любом случае не мешал. Но ангел не спал. Он метался по кровати и рвался куда-то, а Дин удерживал его, вцепившись ему в плечи.
— Мы же договорились. Ты ещё не восстановил силы.
— Я должен идти.
— Куда? Ты этого не знаешь, разве не так?
— Я чувствую… Мне надо…
— Смени пластинку, Кас. Ты никуда не пойдёшь. Я тебя не пущу.
Кас сморщил нос.
— И каким образом ты собираешься мне помешать?
— Вырублю, если придётся. Не думай, что я этого не сделаю.
— Не боишься сломать руку?
— Ты её исцелишь.
Кас весь как-то сник.
— Не надо, Дин. Я знаю, что… мы не друзья. Я приносил пользу. А сейчас от меня никакого толку.
— Ради всего святого. Что ты заладил одно и то же? Не надоело? Причём здесь польза?
— Дин…
— Слушай, я благодарен тебе за помощь в охоте. За то, что ты исцеляешь мои раны. За то, что ты много раз спасал нам с Сэмми жизнь. Но всё это не имеет значения. Ты же умный. Как ты можешь быть таким глупым? Ты нам нужен не потому, что у тебя есть ангельское моджо. Ты нам нужен, потому что ты — это ты... Сэмми? Давно вернулся?
— Я орешки принёс, — Сэм помахал бумажным пакетом. — Кас, может, ты хочешь кофе?
VII
Утром Дин бесцеремонно его растолкал и провозгласил преувеличенно радостным тоном:
— Проснись и пой, Саманта! Мы идём завтракать.
— Только не в ту закусочную, где мы были накануне, — взмолился Сэм. — То, что они делают с едой, — это преступление против человечества.
— Согласен, — ухмыльнулся Дин. — Поэтому карты Гугл — наши лучшие друзья. Если верить отзывам, в маленьком баре на соседней улице готовят так, что посетители съедают всё вместе с тарелкой.
— Тарелки несъедобные, — заметил Кас, глядя на них с некоторой тревогой.
— Это метафора. Ну, чего стоим, кого ждём?
Отзывы, что случалось очень редко, не обманули. Если бы Сэма спросили, что он думает о приготовленном на гриле цыпленке и салате с авокадо, он сказал бы, что они божественны, и при этом не покривил бы душой. Даже Кас съел свою порцию до конца. Учитывая, что он, по его словам, чувствовал в еде каждую молекулу, это было лучшей рекомендацией, которую мог получить местный повар.
Дин вытер губы салфеткой и откинулся на спинку стула.
— Итак, приступим ко второму пункту нашей программы.
— У нас есть программа? — восхитился Сэм.
— Не сбивай меня с мысли. Это важно, — Дин несильно ткнул его в бок. — Кас, когда ты теряешь время, ты что-нибудь помнишь о том, где ты был или чем занимался?
— Нет, — ответил Кас с несчастным видом.
— Совсем-совсем ничего? — уточнил Сэм.
Кас кивнул.
— Ничего. Пустота.
Дин задумчиво постучал пальцем о подбородок.
— Любопытно. Потому что во время этих «провалов» появляются твои ангельские родственники. Рейчел. Габриэль. Захария.
— Я не понимаю, — пробормотал Кас.
— Мы тоже, — вздохнул Дин. — Сэм думает, это синдром множественных личностей.
— И я не изменил своего мнения, — вставил Сэм, жестом показывая официанту, чтобы тот принёс ему ещё кофе.
— Какое логическое зерно в этом есть, — признал Дин. — Все личности прямым текстом дали нам понять, что мы были тебе не очень хорошими друзьями, Кас.
— Но…
Дин дотронулся до плеча Каса, вынуждая его замолчать.
— Это правда. Не спорь. Тем не менее, меня очень смутило явление Захарии. Дружеских чувств он не испытывал ни к кому из нас.
— Это ещё мягко сказано, — Кас вцепился в рукав рубашки Дина. Очевидно, прикосновения его успокаивали, и к облегчению Сэма, Дин не намеревался лишать его этой скромной радости. — На Небесах Захария не упускал возможности показать всем, какое я ничтожество.
— Но ты ведь так не думаешь? — с надеждой спросил Дин. — Захария ублюдок. Засранец с крыльями, и на его мнение следует плевать с самой высокой колокольни.
— Я… стараюсь. Но не всегда получается. Я вас подвёл. Левиафаны ходят по Земле из-за меня. Это моя вина.
— Эй! — Дин стукнул его по плечу свободной рукой. — Если рассуждать честно, то косвенно мы все виноваты. Если бы мы с Сэмом не зациклились на своих проблемах, ты бы чувствовал, что можешь нам довериться, и рассказал бы нам о войне наверху. Мы нашли бы выход все вместе, без душ из Чистилища. Но, Кас, мы не можем знать, где упадём, и везде подстилать солому. Это так не работает. Неприятности случаются. Мы делаем выводы и идём дальше. Винить себя во всех грехах бессмысленно. И опасно. Поверь мне, я через это проходил.
— Спасибо, Дин, — Кас благодарно ему улыбнулся.
— Ладно, минутка вдохновляющих речей окончена. Возвращаемся к нашим баранам.
Кас с недоумением оглядел бар.
— Я не вижу никаких баранов, Дин.
— Кас…
— Это метафора, да?
— Ура, ты небезнадёжен. Так вот… Провалы в памяти начались, когда ты сбежал из клиники, верно?
— Меня интересует один момент, — перебил Дина Сэм. — Почему среди других личностей не было Люцифера? Куда он делся?
— Он ушёл, — сказал Кас, будто констатировал всем известный факт.
Сэм неверяще на него уставился.
— Просто взял и оставил тебя в покое? Люцифер?
— Да, с этого места хотелось бы поподробнее, — глаза Дина лихорадочно заблестели, как всегда, когда он нападал на след.
Сэм видел: вопросы о Люцифере вызывают у Каса физический дискомфорт, но они должны были знать.
— Кас, пожалуйста.
— Люцифер мучил меня день и ночь, — Кас опустил глаза на пустую тарелку. — Он не замолкал ни на мгновение. Показывал мне кровавые реки и дождь из пепла и всех тех, кого он погубил, их стоны и крики. Я пытался его заглушить, но у меня ничего не выходило. И тогда я решил построить в своей голове такую же стену, какая защищала тебя, Сэм.
— Умное решение, — одобрительно заметил Дин.
— И я погрузился в свой разум, чтобы понять, как это лучше сделать. К моему изумлению, я обнаружил внутри кое-что неожиданное, — Кас замолчал на мгновение, но Дин и Сэм его не торопили. — Там уже была стена. Очень старая и очень, очень прочная.
— И что ты с ней сделал? — не выдержал Сэм, когда Кас вновь замолк.
— Я сломал её. И Люцифер исчез.
— А потом?
— А потом я пришёл в себя в Балтиморе и позвонил Дину. Но я не помню, как я попал в Балтимор.
— Как и о том, что врезался в «Импалу», — добавил Дин.
— И ты нас не узнал, — сказал Сэм. — Потому что это был не ты, а одна из личностей.
— Я этого не хочу. Не хочу терять дни и часы, — голос Каса сломался на середине фразы. — Хочу, чтобы это прекратилось.
Сэм надеялся, что он ощущает его сочувствие. Все ангелы были эмпатами, если он ничего не перепутал. Им приходилось прилагать сознательное усилие, чтобы читать мысли, но чужие эмоции они чувствовали всегда.
— Для этого нам необходимо выяснить, из-за чего это началось. Скорее всего, катализатором послужила сломанная стена.
— И тогда же возникло стремление что-то найти. Ты имеешь хотя бы слабое представление о том, что ищешь?
Кас закусил нижнюю губу. Его взгляд был полон отчаяния.
— Нет. Простите.
— То есть, не понятия не имеешь, что тебе нужно найти, но узнаешь, когда это «нечто» увидишь?
— Вроде того.
— Шикарно.
— Дин, подожди. Кас, когда ты говорил, что тебе «надо идти», тебя тянуло в какое-то определённое место?
— Да. Это подходящее описание. Именно тянуло. Но, когда я оказывался там, это ощущение пропадало.
— А сейчас тебя куда-то тянет?
Кас прислушался к себе.
— Нет. Сейчас нет.
Дин взглянул с Сэма с сомнением.
— Я вижу, у тебя есть предложение, Саманта.
— Да. Когда у Каса опять появится это ощущение, мы поедем искать то, не знаю, что все вместе.
— В этом плане больше дыр, чем в швейцарском сыре.
— Ну, другого плана у нас всё равно нет.
VIII
В мотель они вернулись только для того, чтобы забрать вещи.
— Какой толк сидеть на одном месте и ждать непонятно чего? — рассудил Дин.
— Ты просто любишь гонять по шоссе как Шумахер, — не удержался Сэм.
Дин гордо приосанился.
— Я никогда этого не скрывал. Детке не пристало тащиться словно черепахе.
— Тогда странно, что тебе не нравится «ангельский экспресс», — кавычки Кас показал пальцами. — Он недостаточно быстр для тебя?
Дин просиял.
— Кас, ты умеешь язвить? Я в восторге. Скоро я научу тебя, как правильно шутить. Я понимаю, что твои шутки на енохианском звучат смешнее, но этот язык, в отличие от английского, знают единицы.
— Не учи Каса плохому, — наставительно произнёс Сэм. — Двух таких пошляков Америка не осилит. Придётся отправить вас в Англию. Судя по тому, что они снимают, для них нет ничего святого. Вам понравится.
— Залезай в машину, остряк, — со смехом приказал Дин. — На заднее сиденье. Ты наказан.
— Просто ты хочешь держать Каса в поле зрения. Вообще-то хороший водитель должен следить за дорогой, — не остался в долгу Сэм.
Дин потянул Каса к пассажирскому сиденью.
— Даже если так, ты что-то имеешь против? Мудро выбирай выражения, иначе лишишься всех пассажирских привилегий. Кас, ящик с кассетами у тебя под ногами, включай, какая приглянется.
Сэм с удовольствием вытянулся на заднем сиденье, но промолчать было выше его сил:
— А как же правило «музыку выбирает водитель, пассажир затыкает свою пасть»?
— К Касу это правило не относится, Саманта.
— О, у тебя появились любимчики?
— Смирись с этим, мелкий.
— Я выше тебя на полголовы, а то и больше.
— Для меня ты всегда будешь мелким засранцем.
«Импала» резко двинулась вперёд, набирая чуть ли не космическую скорость. Что могло быть не только преувеличением — рядом с Дином сидел ангел, который мог менять реальность по щелчку пальцев. И если бы Дину вздумалось попросить космические двигатели для любимой Детки, Кас вряд ли сумел бы ему отказать. У него вообще плохо получалось отказывать Дину. Хорошо, что тот был скромен в своих желаниях.
На заправке Кас сказал, что хочет умыться, а Дин и Сэм устремились в магазинчик: они успели проголодаться.
— Чипсы? — Дин взял с полки «Принглз» со вкусом паприки.
— Яблочные дольки, — Сэм отобрал у него чипсы и поставил на полку. — Это не еда.
— А что тогда?
— Гроб для печени и почек. Мы и так питаемся чёрти чем во время охоты, дай бедным органам отдохнуть!
—Боже, помоги мне, я воспитал сторонника ЗОЖ. Доиграешься, Саманта.
— Яблочные дольки. И, так уж и быть, сэндвич с помидорами и моцареллой.
Дин всё-таки сунул в корзину пачку чипсов, когда Сэм на секунду отвернулся. Всё-таки некоторые привычки, в особенности пристрастие к нездоровой еде, искоренению не поддавались.
— Чёрт, а где Кас? Надеюсь, он в унитаз не провалился, — Дин отдал Сэму корзину и решительно зашагал в сторону туалетов.
Сэм расплачивался на кассе очередной фальшивой кредиткой, да, и за чипсы тоже, он не был самоубийцей, когда Дин поманил его к себе. Сэм быстро сгрёб покупки в пакет и последовал за ним. Дин распахнул дверь туалета.
Кас сидел на полу, прижимая левую руку к груди, а на стене красовалась огромная кровавая надпись: «МЕТАТРОН ВЕРНУЛСЯ».
— Что это такое? — прошептал Сэм.
— Да чтоб я знал, — огрызнулся Дин. — Это Кас у нас тут… художник, мать его. Кас, дружище, ты встать можешь?
Кас неловко поднялся, всё так же прижимая руку к груди.
— Он что, своей кровью писал? — выдавил Сэм.
— Я не помню, — всхлипнул Кас, раскачиваясь из стороны в сторону. — Я ничего не помню.
— Ничего страшного, — произнёс Дин, хотя выражение его лица кричало об обратном. — Мне зарулить в аптеку или само заживёт?
— Рана уже исцеляется. Почему я не помню?
— Пойдём. Не стоит привлекать к себе внимание.
В машине Дин внимательно осмотрел порез на ладони Каса.
— В следующий раз, когда захочешь написать что-нибудь, не режь так глубоко, ладно?
Несмотря на протесты Каса, он залил рану антисептиком и заклеил пластырем.
— Я буду в порядке, Дин.
— Расскажи это морякам на «Летучем голландце». Когда заживёт, тогда и снимешь пластырь. Ясно?
— Ясно, — еле слышно ответил Кас.
— Кто такой Метатрон? — спросил Сэм. — Прежде я не слышал этого имени.
— Он ангел. Записывал Слово божье, — объяснил Кас. — Семь скрижалей. Они были утеряны. Или спрятаны так, чтобы ни зверь лесной, ни человек, ни архангелы не сумели их отыскать. Метатрон возгордился и возомнил, что может стать творцом не хуже Отца. За это его изгнали с Небес. Метатрон поклялся отомстить.
— Хм, сколько тысяч лет прошло? — рассмеялся Дин. — Это уже не холодная месть, а суперледяная, как я погляжу.
— Раньше ангелы не спускались на Землю в таком количестве, — Кас бросил взгляд на пострадавшую ладонь, и его передёрнуло. — Боюсь, он может с кем-нибудь договориться, и тогда нас ждут большие неприятности.
Сэм открыл пакет с яблочными дольками.
— Апокалипсис по воскресеньям. Как это мило.
— Обычный день в жизни Винчестеров, — Дин хлопнул Каса по плечу. — Ты теперь тоже Винчестер. Так что надо быть готовым к самым неожиданным и невозможным происшествиям. По-другому с нами не бывает, к сожалению.
— Есть в этом и положительные моменты, — сказал Сэм.
— Это какие же? — прищурился Дин.
— Обычным людям и не снились настолько захватывающие приключения. Нам некогда скучать, согласись. И мы не умрём от старости, это точно.
— Ох, Сэмми, я обошёлся бы без половины… приключений.
— Ну, тогда бы мы не встретили Каса.
— Это правда. Поехали?
— Поехали. Кас, что-нибудь чувствуешь?
— Пока нет. Я не контролирую это ощущение. Оно приходит само, когда пожелает.
— Тогда мы просто поедем вперёд. Скажи, если что-то изменится, хорошо?
— Да.
— Кас, мы узнаем, что с тобой происходит. Слово Дина Винчестера. Ты мне веришь?
— Верю.
IX
Они ехали, пока вокруг не сгустились сумерки, сделав ещё одну остановку на заправке, чтобы пополнить запасы бензина.
— Мы будем ночевать в чистом поле? — полюбопытствовал Сэм. — Это чревато. Никогда не забуду, как мы случайно поставили палатку на древнем кладбище индейцев лакота. Кас, это было незабываемо… в плохом смысле слова. Мы перебудили всю резервацию своими воплями.
— Ну, вообще-то до сих пор непонятно, кто кого больше испугался. Мы духов или духи нас, — улыбнулся Дин. — Я ставлю на духов.
— Винчестеры никого и ничего не боятся, разве не так? — от уголков глаз Каса разбежались морщинки, чудесным образом смягчив его лицо.
— Вот именно, — сказал Дин. — И нет, мы не будем ночевать в поле. В двадцати милях отсюда есть мотель. Вполне приличный, между прочим.
Мотель и правда оказался приличным. Мини-кухня сверкала чистотой, на окне колыхались накрахмаленные занавески, а постельное бельё пахло лавандой.
— Чур, моя кровать у окна, — крикнул Сэм и кинул сумку на покрывало в вызывающе яркий цветочек. — Как твоя рука, Кас?
— Зажила, как я и говорил.
— Тогда почему ты не снял пластырь?
Кас потупился и кажется, даже немного покраснел.
— Он мне нравится. На нём изображены пчёлы, — признался он.
Чтобы не смущать Каса ещё больше, Сэм притворился, что закашлялся.
— Не расслабляемся, — пропел Дин, вернувшись из ванной. — Нас ожидает ужин в «Королевской креветке».
— С чего такая щедрость? Это кафе не назовёшь дешёвым, — сказал Сэм. — Ну а мы далеко не богачи. Охотникам не платят за тяжёлый труд. Мы нищие, которые занимаются благотворительностью.
Это замечание ничуть не уменьшило энтузиазма Дина.
— Какая разница? В любом случае, банкет оплачивает мистер Хирш из Висконсина. Так что мы можем ни в чём себе не отказывать.
Улыбка Сэма лучилась ехидством:
— Да ладно! А если я решу заказать шампанское и устриц?
— Там не подают устриц.
— Я разочарован.
Шутливую перебранку прервал стон Каса. Он медленно сползал по стене, хватаясь руками за воздух, и шептал:
— Я должен идти. Надо идти…
Дин подхватил его, уложил головой к себе на колени.
— Кас. Кас, я здесь. Ты меня слышишь?
— Боюсь, Касси временно окинул здание, Дин-о.
Кас сел и подмигнул Дину. Губы искривились в недоброй ухмылке, а глаза блеснули янтарём.
— Габриэль? — Сэм подошёл ближе и сел на пол рядом с Дином. — В прошлый раз я не успел перед тобой извиниться. За то, как мы с Дином отнеслись к тебе в том отеле. Но и ты должен меня понять. Ты убивал Дина на моих глазах тысячи раз. После такого не становятся друзьями.
«Габриэль» картинно поднял взгляд к потолку, словно прося у него терпения.
— Лосяш, ты же сознаёшь, что я ненастоящий? Я всего лишь часть воображения Кастиэля. Запись на автоответчике.
— Запись? — с недоумением повторил Сэм. Дин молча хмурился. Его руки дрожали.
— Господи. Какие же вы, люди, глупые. Стена, которую Касси разрушил в своём разуме. Это я её поставил, когда уходил с Небес.
— Зачем? — казалось, Дин вот-вот поддастся желанию ударить Габриэля. И единственное, что его останавливало — тот факт, что это был Кас. — Она свела Каса с ума.
«Габриэль» покачал головой.
— Нет. Стена скрывала информацию, которую Касси должен был получить, когда будет готов. Я не учёл, что он использует души Чистилища, чтобы обрести божественную силу. Я всего лишь архангел, а не ясновидящий. Поэтому, потом, после всего пережитого и огромнейшей нагрузки на благодать, когда он разрушил стену, передача информации пошла не так, как я задумывал. До него дошли лишь фрагменты. Как при игре в испорченный телефон.
— Что Касу нужно найти? — спросил Сэм, решив взять быка за рога. Он не знал, сколько у них было времени до того, как Кас придёт в себя.
— Храм с моими знаниями. Я понимал, что после моего ухода Рафаил и Михаил будут его допрашивать, чтобы узнать где я. Мы всегда были близки. Поэтому я не мог попрощаться с Касси и передать ему мои знания и навыки открыто. Я создал стену в его разуме и спрятал намёки на местоположения храма там.
— Но Кас не смог его найти.
— Потому что храм находится не в этой реальности, а в своеобразном кармане. И он постоянно перемещается. Касси всё время опаздывает. Передайте ему, чтобы поторопился. А мне пора.
— Мы ещё увидимся? — Сэм не мог не задать этот вопрос. Какая-то его часть скучала по Габриэлю. В иной жизни они непременно бы подружились.
Светлая, безмятежная улыбка в исполнении «Габриэля» смотрелась непривычно.
— Не думаю. Кас снова начал вам доверять. Ему больше не нужны воображаемые братья и сёстры.
Кас дёрнулся, как кукла, которую кукловод неожиданно выпустил из рук, и простонал:
— Моя голова…
— Кас, — Дин прижал его к себе, — ты с нами?
— Да. Да, — слабым шёпотом откликнулся Кас. — Что произошло?
— Нас навестил Габриэль, — ответил Сэм. — Вы были друзьями на Небесах?
Кас погрустнел и выпрямился. Опёрся спиной о стену.
— Габриэль научил меня летать. Мы вместе спускались на Землю в нашей истинной форме и наблюдали, как океан уступал место суше. Мы играли в прятки в Эдеме, гонялись друг за другом по всем небесным сферам. А потом он ушёл и даже не попрощался.
— Он не мог попрощаться, — сказал Сэм, негромко и мягко. — Он не хотел, чтобы Рафаил с Михаилом причинили тебе боль из-за него.
— И он оставил тебе небольшое наследство, — с улыбкой добавил Дин. — Это его ты так стремишься отыскать. Он сказал, это храм с его знаниями. Габриэль желал, чтобы они достались только тебе и никому другому. Поэтому он сотворил стену в твоей голове.
— Тогда я подвёл его. Потому что я не в состоянии найти этот храм.
— Он просил передать, ты действуешь очень медленно. Храм всё время перемещается. Ты просто не успеваешь его догнать.
— И что же мне делать? — беспомощно спросил Кас.
Дин запустил пальцы в его волосы.
— Для начала — не сдаваться. Гейб сказал, что координаты у тебя в голове. И когда у тебя появится то ощущение, о котором ты упоминал, лети туда со скоростью света.
— Ангелы летают быстрее скорости света, — с гордостью сообщил Кас.
— Тем более. Ты должен получить эти знания. Хотя бы ради того, чтобы Сэм не умер от любопытства. Он у нас заучка. Ты бы видел, какими глазами он смотрит на старинные рукописи. — Дин обернулся к Сэму: — В этом случае я чувствую себя третьим лишним.
— Значит ли это, что поход в «Королевскую креветку» отменяется? — невинно осведомился Сэм.
— Разумеется, нет! Мы как раз успеваем на счастливый час для коктейлей.
X
В «Королевской креветке» знали толк в коктейлях: Сэм давно так не напивался. В этом и состоит коварство коктейлей, подумал он. Они пьются как компот, а потом ты обнаруживаешь, что не можешь встать.
Кас тащил на себе Дина. Тот что-то пьяно шептал и блаженно улыбался.
— Может, протрезвишь нас? — предложил Сэм.
— Не на улице, — ответил Кас. — Вот доберёмся до мотеля…
— Здесь никого нет. Никаких свидетелей чудесного избавления от будущего похмелья.
— Вы выпили половину бара.
В голосе Каса Сэм не услышал упрёка, но на всякий случай принял извиняющийся вид.
— Это были очень вкусные коктейли.
— И я хочу, чтобы вы прочувствовали последствия своего пристрастия к алкоголю.
— Это жестоко, Кас.
— Ангелы, как вы с Дином уже, наверное, поняли, не отличаются добротой.
— Ты — уникальный ангел.
— Но я всё равно не очень добр.
— Зато ты явно чувствуешь себя лучше. Я рад.
В номере Кас сгрузил Дина на кровать и коснулся двумя пальцами его виска. А затем легко дотронулся до виска Сэма. По его телу прошла холодная волна и унесла с собой начинающуюся головную боль.
— Спасибо, Кас.
— Не за что.
Несмотря на то, что алкоголь испарился из его крови, Дин продолжил изображать из себя прилипчивую коалу. Впрочем, Кас особо не сопротивлялся.
Утром солнце безжалостно вырвало Сэма из сладких объятий Морфея. Это было его наказанием за то, что он забыл закрыть занавески. Дин выглядел возмутительно жизнерадостным.
— Мы принесли кофе и булочки, — взмахнул пакетом из закусочной Дин, и желудок Сэма предательски заурчал.
— Какие у нас планы на сегодня? — спросил он.
— Чистим оружие и ждём, когда Каса потянет к храму.
— Ясненько.
— Заодно можно присмотреть парочку интересных дел. Давно ты не открывал свой ноутбук.
— Боишься, что я забуду, как с ним обращаться, и когда он зарастёт принесёнными с порносайтов вирусами, я не смогу его почистить?
— Я не захожу на порносайты, Саманта.
— Со вчерашнего вечера?
— Кас, не обращай внимания. Не у одного меня сомнительные шутки.
Следующие несколько часов они пересобирали свои пистолеты и протирали их специальным тряпочками. Кас держал револьвер Дина с каким-то благоговением. Он казался счастливым, что Дин доверил ему самое драгоценное своё оружие. Кольт не считался. Он никогда им не принадлежал и не задерживался в их руках надолго.
Убрав свой револьвер, Сэм включил ноутбук и принялся просматривать новостные сайты. Призрак в начальной школе, который ронял цветочные горшки и выключал свет в компьютерном классе, таинственное исчезновение мужа-банкира (судя по биографии, его следовало искать в Коста-Рике), мальчика-подростка видели в двух местах одновременно… Похоже, монстры решили взять выходной. Сэма это устраивало. Так они могли сосредоточиться на том, что происходило с Касом. А потом, в перспективе, вплотную заняться левиафанами. Которые тоже как-то подозрительно затаились.
Неожиданно Кас вздрогнул всем телом и выронил тряпку.
— Что? Что такое? — встревожился Дин.
— Храм… — Кас схватился за голову, словно ему было больно. — Я его чувствую. Нам надо идти.
Он протянул руки Дину и Сэму, и они без колебаний взялись за его ладони. Очертания комнаты растаяли в ослепительной белой вспышке.
Когда Сэм проморгался, он увидел, что они стояли перед невысокой пирамидой в пустыне. Кварцевый песок простирался от горизонта до горизонта. Пирамида неярко светилась, и этот свет манил к себе, как объятие матери. Сэм сделал несколько шагов, прежде чем сообразил, что свет зовёт не его. Пирамида и скрытые внутри неё знания предназначались для Каса.
— Ты можешь войти вместе со мной и Дином, — сказал Кас.
— Ты уверен?
— Уверен. Вы мои друзья, и мне хотелось бы разделить этот опыт с вами.
Дверь пирамиды отъехала в сторону. Приглашение, от которого глупо было бы отказываться.
Они вошли, держась за руки. Потолок уходил в бесконечность. Пирамида была больше внутри, чем снаружи. Кас выступил вперёд.
— Я здесь, Габриэль, — прошептал он. — Я наконец-то здесь.
Сверху обрушился золотой вихрь, он поднял и закружил Каса в своих глубинах, проникая под кожу и сомкнутые веки.
Сэм слышал ласковый шёпот, но не мог разобрать слов. Вихрь обнимал Каса как любящий брат… а может, так оно и было, и Габриэль оставил в храме часть своей благодати, чтобы на этот раз попрощаться с Касом и лишь потом раствориться в воздухе, отправившись туда, куда попадают ангелы после смерти.
Вихрь опустил Каса на пол, клюнул в небритую щёку и пропал вместе с пирамидой.
— Кас, ты как? Свет не повредил тебе, нет?
Кас улыбнулся — беззаботно, без следа былого безумия, широко раскинул руки.
— Нет. Наоборот. Я стал сильнее, чем раньше. Габриэль дал мне часть своей благодати. Обычно ангелы не могут пользоваться чужой благодатью — она для них яд, убивающий медленно и неотвратимо. Но Габриэль любил меня, поэтому мне она не причинит вреда. А его знания, Дин. Теперь я столько могу сделать. Это невероятно. Ты знаешь, что когда-то именно Габриэль заточил левиафанов в Чистилище, когда Бог повелел ему сделать это?
— Вот же старый… трикстер, — произнёс Дин с восхищением.
Кас рассмеялся.
— Это ещё не всё. Теперь и я могу отправить их туда.
— Собрать всех левиафанов в одном месте будет сложной задачей, — попытался охладить его пыл Сэм. — Они расползлись почти по всем штатам. А некоторые, я думаю, уже эмигрировали в Европу…
— Или в Канаду, — мрачно закончил Дин.
Но улыбка Каса не померкла. Она стала ещё ярче.
— В этом вся и прелесть. Мне не нужны все левиафаны. Мне нужен только один.
— Дик Роман, — выдохнул Дин.
— Дик Роман, — кивнул Кас.
— Его дом и компания тщательно охраняются, — сказал Сэм. — Я проверял.
— Мы к нему не пойдём. Это он к нам придёт, — заверил их Кас. Он взял их за руки, и они переместились в номер мотеля.
— Мы для Романа мелкие сошки, — возразил Дин. — В крайнем случае, он пошлёт своих подручных.
— Нет. Он придёт сам. Потому что его позову я. А все левиафаны меня ненавидят.
— Почему? Это же ты подарил им свободу?
— Потому что я их знаю. Каждого из них. Они подсчитаны и пронумерованы, а их суть не выносит енохианского языка. Не того, на котором ангелы говорят между собой. А высокие мыслеформы, знакомые лишь архангелам, ибо в них сокрыто большое могущество, дающее власть.
— И какой у нас план?
— Мы выбираем место. Желательное уединённое и просматриваемое со всех сторон. А затем я звоню Роману и приглашаю его на встречу. Он придёт, не сомневайтесь. Не сможет не прийти.
Сэм подумал, что такому Касу — жёсткому, уверенному в себе — Дик Роман действительно не сумеет отказать. И это значило, что они с Дином должны помочь Касу и найти подходящее место. Такое, где их не увидят случайные прохожие, и откуда Роман не сможет незаметно сбежать.
XI
Место нашлось практически сразу: поросший бурьяном пустырь в десяти милях от мотеля. Сэм не мог отделаться от ощущения, что им благоволят высшие силы. И их благосклонность продлится до тех пор, пока они не вернут левиафанов туда, где этим тварям положено было находиться.
Кас выключил мобильник и бросил его на кровать.
— Роман приедет. Мы договорились на четыре часа. Конечно, мы придём туда раньше, чтобы перекрыть ему пути отступления. Дин, ты купил отбеливатель?
— Да. Пять литров нам хватит?
— Вполне.
Уверенность удивительно шла Касу. И воскрешала в памяти ангела Господня Кастиэля ангела, с которым Дин и Сэм познакомились четыре года назад. Ему не стоило переходить дорогу.
— Отбеливатель и мачете в багажнике, — перечислил Дин. — Бинокли в салоне. Вроде ничего не забыли. Едем?
Глаза Каса озорно сверкнули.
— Едем. Мне не терпится исправить ошибку. Я не хотел, чтобы левиафаны вырвались из своей тюрьмы. Но когда я открыл врата в Чистилище, у меня не было возможности выбрать, какие души поглотить, а какие нет.
— Просто обещай больше никогда так не делать, — попросил Дин.
— Обещаю.
К пустырю они подъехали в половину четвёртого. Кас сразу приметил прятавшихся за кустарниками левиафанов-охранников Романа.
— Для меня главное — подойти к Роману поближе. И охрана его не защитит, — Кас поднёс к лицу бинокль. — Он привёл десять левиафанов. Я не могу решить: он меня боится или не уважает, как взял с собой так мало людей?
— А ты какой вариант предпочитаешь? — поинтересовался Сэм.
— Честно? Мне всё равно, — пожал плечами Кас.
— Его охранников утянет в Чистилище вместе с ним? Прости, но я должен уточнить, — извинился Дин.
— Их и всех остальных, — уверил Кас. — Вижу машину Романа. Он выходит и идёт в середину пустыря. Мой черёд.
Кас открыл дверь «Импалы». Дин перехватил его руку.
— Будь осторожен, ладно?
— Я всегда осторожен.
— Лжец.
— Я учился у лучших.
Кас пошёл Роману навстречу. Не торопясь, как будто в запасе у него было всё время мира. В бинокль Сэм видел, как лицо Романа исказила жуткая гримаса, как широко раскрылся рот, обнажая ряды острые клыки. «Подавишься, — со злой радостью подумал Сэм. — Этот ангел тебе не по зубам.
Кас и Роман остановились друг напротив друга. Роман сказал что-то, но ветер унёс слова. Кас произнёс одну короткую фразу. Роман закричал, попытался отступить, но его ноги приросли к земле. Кас повторил свою фразу, второй раз и третий. Дик Роман осыпался пеплом, как и его охрана в кустарниках. Кас засунул руки в карманы плаща и пошёл обратно к «Импале».
Себе Сэм мог признаться, что ожидал чего-то более торжественного и более похожего на цену из супергеройского фильма. Здесь определённо недоставало кульминации, но, скорее всего, это было к лучшему. В супергеройских фильмах герои часто умирают, а ему нравилось быть живым, спасибо большое.
— Дело сделано, — объявил Кас, садясь в машину.
— Что ты ему сказал? — смеясь, спросил Дин.
— «Пора домой» на высшем енохианском? — предположил Сэм.
— Возможно. В мотель?
Дин завёл двигатель.
— Меня всё ещё беспокоит то, что ты написал на стене в туалете.
— «Метатрон вернулся»?
— Да.
— Ангельское радио молчит. Значит, он пока никак не проявил себя. Но я не боюсь, Дин. Вместе мы справимся. Теперь я это знаю.
