Сидят две шестиклассницы-хаффлпаффки, беседуют. Мимо
проходит Сириус Блэк, останавливается и говорит им, широко
улыбаясь:
- Ой, какие девушки симпатичные!
Те
смущаются, краснеют:
- Да прям уж
симпатичные…
Блэк:
- Ну ладно, шучу, шучу…
Четыре года.
Тогда я еще не умела писать, все это я уже сейчас записываю, по памяти, потому что не хочется забывать даже самых мелочей... Что сделало мою жизнь такой... Я в зале, стою в толпе многочисленных родственников и знакомых. Сегодня у меня появилась третья сестра. Родители еще не решили, как ее назвать.
Рядом с матерью крутится Андромеда, неделю назад ей исполнилось три года. Мать не обращает на нее внимания. Я бы тоже не обратила.
Сама я стою недалеко от выхода, чтобы в случае чего иметь возможность сбежать.
Кто-то легонько треплет меня по плечу. Я оборачиваюсь – Сириус. Мой кузен, такой же темноволосый, как я, с чуточку безумными черными глазами.
- Белла, ты ее уже видела? – Быстро спрашивает он.
- Нет. – Я пожимаю плечами. – Насмотрюсь еще.
- У нее глаза совсем светлые. – Замечает Сириус «по секрету». И добавляет:- Интересно, в кого?
- А у Анди в кого русые волосы? – Я пытаюсь поднять бровь, как это делает мама, со второй попытки даже получается.
Сириус задумчиво отворачивается, и толпа, резко двинувшаяся к центру зала, закрывает его от меня.
~*~*~
Семь лет.
Отец показывал ей фамильное генеалогическое древо Блэков, когда она впервые увидела паука.
Довольно большой, черный, злой, он, сидя на столе, казалось, смотрел прямо на нее.
- Белла, неужели ты боишься этого паука? – С усмешкой спросил Сигнус.
- Н-нет... – Едва слышно прошептала девочка и закусила губу, так сильно, что прокусила ее до крови. Белла не сводила взгляда с паука.
- Белла, не расстраивай меня. – В голосе отца появился оттенок раздражения. – Докажи, что ты достойна фамилии Блэк! Убей его.
Девочка не шевелилась, неотрывно глядя на паука, так некстати оказавшегося здесь.
- Убей его, Белла!
Слова отца эхом отражались в голове.
«Убей, убей, убей...»
- Убей!
- Не могу.
Девочка сказала это тихо и отчетливо, в ее глазах сверкнули слезы. Она боялась смотреть в лицо Сигнусу.
- Почему? – Зловеще-спокойно спросил он.
- Потому что это живое существо.
- Это существо, недостойное жизни. В любой момент оно может убить тебя. Это маленькое мерзкое создание может убить чистокровного мага. Ты понимаешь, Белла?
- Значит, так правильно.
- Белла!
- Он не станет убивать. И я тоже... не стану. – Девочка, наконец, подняла взгляд на отца, стараясь смотреть уверенно, но увидела в его глазах такую ненависть и презрение, что всхлипнула и выбежала из комнаты.
Белла быстро поднялась по лестнице, забежала в спальню, упала на кровать и разрыдалась.
- Белл, что случилось? – Удивленно спросила малышка Цисси.
- Ничего... Ничего. – Шептала Белла, зарываясь лицом в подушку.
- Белл, тебя мама ругала?
- Нет! – Крикнула девочка, и подушка перед ней разлетелась по комнате хлопьями снега.
- Нет... – Почти бессильно повторила Белла, и снег потемнел, стал совсем черным...
«Я никогда не предам род Блэков»
Она шептала это, пока не потерялся смысл слов. Девочка плакала, не осознавая, что ласковая рука сестры гладит ее по голове, пытаясь успокоить, что черный снег холодом обжигает руки...
Скрипнула дверь.
- Maman. – Прошептала Цисси, отползая от Беллы.
- Снег? Черный? – Холодный голос матери мог соперничать с температурой первого магического опыта Беллы Блэк. – Хорошо... Ты плачешь? Перестань.
Друэлла сухо и жестко бросала слова.
- Отец недоволен тобой.
Белла чуть наклонила голову, стерла со щек последние слезинки.
- Ты не смогла убить паука... Всего лишь паука. Мы никогда...
- Maman. – Перебила ее Белла. Друэлла поджала губы и опасно прищурилась. – Я никогда не буду убивать.
- Это мы еще посмотрим... – Прошипела мать, выходя из спальни.
Откуда-то из угла раздался судорожный всхлип маленькой Цисси.
~*~*~
Восемь лет.
Нет, здесь я мало чего помню, просто какие-то внешние моменты... - С днем рожденья, Белла! – А это Руди. Руди Лестранж.
Мама говорит, что он мой жених, и когда я вырасту, я выйду за него замуж. Я не против, Руди меня вполне устраивает. Не глупый, спокойный, рассудительный. Он старше меня на пять лет. Он милый, я вполне довольна им.
- Спасибо, Руди.
Я смотрю по сторонам. Весь зал в темно-фиолетовых тонах. Мрачный черный потолок похож на небо. Я люблю темные цвета, за ними можно много чего скрыть...
Слева на меня мчится что-то такое же темное. Оно толкается и обнимает меня. А, это Сириус. Он на полгода младше меня, а ведет себя как ребенок!
Улыбка до ушей, безумный блеск глаз – ну, как обычно.
Он тоже радостно кричит «С днем рожденья». Я поправляю немного помявшуюся темно-фиолетовую мантию и продолжаю разглядывать гостей.
Недалеко на стуле сидит Цисси, моя младшая сестра. Рядом с ней Анди, что-то рассказывает, видимо, веселое, потому что Нарцисса радостно смеется.
Отец с некоторым неодобрением смотрит на них, потом на меня и его взгляд чуть смягчается.
Нет, он никогда не любил меня, хотя в детстве я очень надеялась на это, старалась заслужить его любовь... Слишком поздно поняла, что он вообще не может любить. Мама еще могла... А Сигнус – нет. Ну, мы с ним немного общались, так что я не очень страдала.
Одиннадцать лет.
Тогда мне впервые пришло в голову анализировать себя и свои поступки. Разумеется, к этому меня привел Хогвартс...
Что я могу сказать про эту школу? Бездарное заведение, где упор ставится на грязнокровок. Я до сих пор так считаю, и считала так с одиннадцати лет. Я вообще мало изменилась с тех пор. Разве что, стала больше убивать...
Так вот, о психоанализе.
Я не очень хорошо помню, что именно привело к этому... Равно как и не помню большую часть довольно даже умных мыслей... Жаль, наверное, в этом был какой-то смысл... - Белла Блэк... – Я произнесла это, словно пробуя на вкус каждый звук. Я стояла перед огромным зеркалом в ванной и разглядывала себя, разговаривая вслух сама с собой.
Экзамены уже завершились, через час должен был начаться прощальный ужин, и праздничная ночь для выпускников, куда меня, разумеется, не пустили бы. Впрочем, я и не стремлюсь. Но к Ужину все равно оделась празднично. Я вообще не упускала случая сменить школьную мантию на какое-нибудь платье, так или иначе, я привыкла к ним практически с рождения...
- Так странно... Если бы я была Белла Лестранж, наверное, была бы с рождения безжалостной и холодной... – Я критично оглядывала темно-фиолетовое платье. Я очень люблю фиолетовый цвет, это странно, обычно в чистокровных домах его избегают... А мне он очень идет, это даже Руди говорил, фиолетовый цвет материи гармонирует с моим фиолетово-черным взглядом на жизнь... Ну, я о цвете глаз, разумеется. Они в порыве злости отсвечивают фиолетовым. А злюсь я часто...
- Наверное, если бы была Кребб – была бы чистокровной идиоткой, к тому же без фигуры, как эта Пруэтт, у которой сегодня выпускной... Ну, ей-то совсем не повезло, она еще и рыжая... – Платье было длинным, его подол подметал школьные полы. Хорошо, в магазине не забыли наложить антипылевое заклятье! А то мучилась бы потом, как магглы... Да ладно, и так мучаюсь достаточно... Один корсет чего стоит! И так, вроде бы, фигура хорошая, так нет, нужно в корсет затягивать... И кому! Даже позвать некого, пришлось Франциску задействовать... Девчонка-то нормальная, но Макнейр, а они только и делают, что своими корнями хвастаются... Главное, всем подряд, особенно мне, почему-то... Хотя знают, что мой род более старинный!
- Если бы я была Розье – наверняка была бы бесцветной и безразличной, меня и не узнал бы никто, просто не заметил... – А еще туфли ужасные. Ну, что меня заставило покупать их на таких высоких каблуках! Ведь танцевать придется... Да ладно, если что – Руди на руках обратно донесет. Надеюсь. А потом слухи пойдут. Любовь-морковь... Смешные они все, грязнокровки... Не знают, что мы с детства обручены...
- Хорошо, что я не Белла Малфой – была бы высокомерной и пафосной... Конечно, это не плохо, но только когда это не единственные качества... – Так, прическу я сама сделаю... Где же палочка... Ах, вот! Хорошая палочка, постарался Олливандер... Гибкое дерево, необычная начинка... Так вот, волосы. Жалко, малышка Цисси только через пять лет в школу пойдет, было бы кого просить помогать... Ну, да до моего выпускного успеет, и ладно. Так, волосы наверх, нужно зафиксировать, ну-у-у... Где же коробочка с папиным подарком? А, вот. Приятно, когда отец дарит тебе бриллианты... Так, это мы прицепим к волосам...
- Если бы – не дай Мерлин! – была бы Поттер – училась бы на Гриффиндоре и любила грязнокровок. Бррр! – Чего же не хватает... Ах, да, нужно глаза подвести, а то в темноте и не увидит никто... Губы... Брови... Ладно, будем считать, что все идеально. Черт, сережки забыла!
- Нет... Я Блэк. Белла Блэк... Слишком неординарна, чтобы быть такой простой... Чтобы вписываться в какие-то рамки... – Вот, кажется, и все. Да, все. Пойду совращать Руди.
- Белла... – Он улыбнулся и подал мне руку, мы вместе пошли к Главному Залу. Перед дверьми, еще не видя взглядов, не слыша шепота за спиной, Руди наклонился к моему уху и прошептал:- Ты прекрасна, Белл.
Да, это банально. Но как же приятно!
А, черт. Пока писала, поняла, что в детстве была страшно похожа на Цисси. Только Нарцисса не думала, когда красилась... Да и когда разговаривала, наверное, тоже...
Тринадцать лет.
А с этим у меня связаны не самые хорошие воспоминания...
Сириус всегда был для меня темной лошадкой, я никогда не могла понять, как он ко мне относится... Я шла по коридору Хогвартса, уже поздно вечером, когда дорогу мне преградила знакомая фигура в черной школьной мантии.
- Ну, и куда же мы идем так поздно? – Пропел Сириус, глядя мне в глаза. Почему-то мне стало страшно. Его зрачки были сильно расширены, но это можно было списать на темноту вокруг. Но он смотрел на меня... Не знаю, как. Я вздрогнула, а он прижал меня к стене.
- Боишься? – Прошептал он мне на ухо, я собралась с силами и выскользнула из его объятий.
- Не тебя, не волнуйся.
- Ты вообще чего-нибудь боишься? – Поинтересовался Сириус, ухмыляясь и прислоняясь к стене. Видимо, я странно смотрела на него, потому что он пожал плечами и добавил:- Я просто спросил.
- Я боюсь смерти. – Сказала я, думая, зачем же все-таки ответила... И ответила ли я правду. Сириус подошел ко мне и легко провел пальцами по моему подбородку, заставляя посмотреть на него. Он был выше меня. Немного, но все-таки выше.
- И почему ты не в Гриффиндоре... – Улыбнулся он, но его глаза были напряжены.
- Наверное, потому, что ненавижу грязнокровок. – Я поморщилась, а он щелкнул меня по носу и отошел в сторону.
- Лжешь.
- Я не лгу. – Прошипела я, но Сириус тихо рассмеялся.
- Нет, лжешь... Моя дорогая сестренка...
Он хотел сказать что-то еще, но в другом конце коридора послышались шаги. Сириус на мгновение замер, словно размышляя о чем-то, потом быстро подошел ко мне, выхватывая из кармана какую-то легкую серебристую ткань.
- Откуда у тебя мантия-невидимка? – Прошептала я, но Сириус прикрыл мне рот ладонью. Я хотела возмутиться, но шаги были уже рядом, и мы ясно видели их обладателя.
Длинные белые волосы и борода могли принадлежать только одному человеку на земле, и он не был Мерлином.
«Дамблдор» - Одними губами произнес Сириус.
«Можно подумать, я не догадалась!»
Мы задержали дыхание, когда он проходил мимо, профессор трансфигурации посмотрел сквозь нас, явно думая о чем-то своем...
Я бы поверила в это, если бы наши взгляды на мгновенье не встретились. Он едва заметно улыбнулся и пошел дальше, скрылся за поворотом. Сириус облегченно вздохнул и посмотрел на меня.
- Может, ты меня отпустишь? – Раздраженно заметила я, но Сириус только сильнее прижался ко мне и, после секундной заминки, поцеловал в губы.
Впрочем, через пару мгновений он отдалился и улыбнулся. Видимо, только для этого он вышел из гостиной так поздно.
- Чего ты добиваешься? – Я задала этот вопрос довольно безразличным тоном, уже скорее просто поддерживая беседу, которой и не было на самом деле.
- А ты еще не поняла? Ты мне нравишься. – Сириус рассмеялся.
- Сири, я твоя сестра. Причем, старшая. – Конечно, это никого не волновало, но мне было уже все равно...
- Ну, и что? Где ты найдешь кого-нибудь лучше меня? – Видимо, мания величия зашкаливала у него в мозгу, я поморщилась.
- Было много претендентов. И все были лучше тебя.
- Какая жалость... – Процедил Сириус, и в его тоне я, наконец, услышала тон Блэка, а не гриффиндорца. Блэка, который привык добиваться своего в любой ситуации.
- Не думаю, что ты действительно жалеешь.
- Ты права. И все же... Белла, тебе ведь будет нужен спутник в этой жизни, ты не всегда будешь одна.
- Если ты не в курсе, я обручена с Рудольфусом.
- Лестранж не сможет сопровождать тебя вечно. К тому же... Он, видимо, плохо знает твой характер...
- Спутник мне нужен только для денег. – Я пожала плечами. – Добиться всего я могу и сама. И... Не тебе говорить про мой характер. – Я была спокойна, даже слишком.
- Характер... – Сириус опять подошел ко мне, до этого он ходил вокруг меня и разглядывал портреты. Он внимательно посмотрел мне в глаза, словно молния промелькнула между нами – наши взгляды скрестились: его – раздраженный, самовлюбленный, уверенный в себе, и мой – спокойный, равнодушный, но полный жгучей ненависти, от которой щипало глаза. – Иногда мне кажется, что Цисси сильнее тебя... Внутренне... – Он усмехнулся и опять отвернулся. – Особенно, когда споришь с ней о новом платье или...
- Ты считаешь меня слабой?
Холодный вопрос перебил мягкий тон Сириуса и на пару секунд вернул в коридор тишину.
- Приходится считать. – Сириус улыбнулся, и только начал очередной поворот ко мне... Но я уже достала палочку.
- Круцио!
Прошли мгновенья... Минуты, часы, недели или даже месяцы с тех пор, как Сириус перестал кричать, потерял сознание... Как я, наконец, отменила заклинание, которым идеально владела с одиннадцати лет...
Сириус лежал, почти не дыша, я вздохнула и тихо произнесла:
- Энервейт.
Он приоткрыл один глаз и посмотрел на меня. Абсолютно осмысленным взглядом.
- А ты не так проста...
- Стараюсь. – Коротко ответила я, убирая палочку.
- Ты же... Не любишь убивать...
- А я и не убивала. – Я улыбнулась. Видимо, улыбка получилась жутковатой, потому что Сириус вздрогнул и закрыл глаза. – Ну, что? Накрыть тебя мантией-невидимкой и оставить здесь?
- Колокольчик... – Он криво усмехнулся, не открывая глаз. – Да, ты добьешься своего... Вот только... – Он немного помолчал, пытаясь глубоко вздохнуть: видимо, были повреждены легкие. – Только любить тебя никто не будет. И ты... никого... – Он закашлялся. – Ты ведь не можешь...
- Ты не прав, Сириус. – Я впервые назвала его полным именем. Холод жгучей ненависти опять накрыл меня, я с трудом сдерживалась, чтобы, если не повторить заклятье, то хотя бы достать кинжал и изрезать Блэка на полосы. Руки мелко подрагивали.
И все-таки, самообладание у меня было в норме.
- Я добьюсь любви, Сириус. Великой любви.
Я не удержалась и пнула его в бок, потом переступила через него и пошла к своей гостиной.
Утром Сириус был в лазарете. Говорили, что ночью его нашли друзья, и сам Сириус просто неудачно практиковался в Защитных заклинаниях. За обедом я выдержала взгляд Дамблдора, и сама долго смотрела на него, делая вид, что просто размышляю о чем-то.
Он первым отвел глаза.
Сириус вышел из больницы дня через три.
Он долго изучал меня на уроках, а вечером подошел и спросил, не я ли оставила ему открытку с надписью «Надеюсь, ты умрешь».
Думаю, ему не нужно знать об этом. Совсем не нужно.
А открытка, кстати, красивая была... Черно-красная, очень стильная... Сириус, к сожалению, не всегда мог оценить мои подарки...
Шестнадцать лет.
- Белла... – Сигнус подошел ко мне, пока я собирала вещи перед возвращением в школу после зимних каникул.
- Да, отец? – Я оборачиваюсь и поднимаю бровь, глядя на него. Он выглядит очень сосредоточенным.
- Белла. Ты слышала когда-нибудь о людях, которые называют себя Пожирателями Смерти?
- Слышала, отец. – Конечно, слышала, или ты все еще считаешь меня наивной дурочкой, которой опять восемь лет? Даже тогда я не была такой.
- И что?
- Что ты хочешь от меня услышать?
- Хочешь ли ты стать одной из них?
Я выдерживаю небольшую паузу, прежде чем ответить, и долго смотрю в глаза отцу.
- Да, хочу, отец.
- Ты уверена?
- Я всегда уверена в своих словах. – Я отворачиваюсь от него и быстро смотрю в чемодан, думая, что же я забыла туда положить.
- Посвящение произойдет через месяц. – Равнодушно замечает отец и выходит из комнаты.
Захлопываю крышку чемодана. Опускаюсь на свою постель.
Да, я забыла... Только лишь себя, ничего больше.
Мерзкий возраст. Мерзкий возраст, чтобы делать какой-либо выбор. Особенно тот, который изменит всю жизнь... Ведь если бы не этот день, я не сидела бы сейчас в Азкабане...
Семнадцать лет.
Сейчас осень. Я сижу на подоконнике и смотрю на опадающие листья.
Летом я окончила Хогвартс. А завтра состоится моя свадьба.
- Руди, - я окликаю его в одном из темных коридоров его поместья. Он оборачивается и подходит ко мне. – Нам нужно поговорить. – До ужаса избитая фраза, но больше ничего не приходит в голову. Он кивает, соглашаясь. – Руди... Ты знаешь что-нибудь о Пожирателях Смерти?
- Конечно, знаю, Белл. – Он мягко усмехается. – Зачем тебе?
- Я... Руд, я, наверное, должна была сказать раньше... – Легкие нотки раскаяния, и за актерское мастерство – «превосходно».
- Ты... – Произносит он и молчит, брошенное слово застревает в воздухе.
- Я одна из них.
- Ясно. – Он пожимает плечами, я не могу понять, что он чувствует. Он молчит.
- Руди, я... – Черт, а теперь мне очень хочется попросить прощенья. Но не случится этого, пока я Блэк!
- Я понимаю, Белл. – Он улыбается – очень неуловимо, потом быстро обнимает меня. – Я согласен.
- С чем?
- Как с чем? – Недоумевает он. – Вступить в ваши ряды.
- А... хорошо. – Я улыбаюсь куда-то в район его груди, чтобы никто этого не видел, а Руди продолжает меня обнимать.
- Только ради тебя. – Шепчет он, и эти слова почему-то греют меня. Меня, Беллу Блэк, с рождения покрытую инеем хладнокровия.
- Что еще ты будешь делать ради меня? – Тихо интересуюсь я.
- Все, что понадобится. – Я не могу понять, смеется ли он надо мной, или говорит серьезно.
- Руди...
- Я люблю тебя, колокольчик.
Я смеюсь. Смеюсь легким серебряным смехом. И замолкаю, только когда он накрывает мои губы своими...
Я тоже его любила. Нет, правда. Он всегда был опорой, всегда готов был поддержать меня... Не его вина, что Лорд оказался... влиятельнее.
~*~*~
Восемнадцать лет.
Она убивала не ради убийства. Не ради какой-то общей высшей Идеи. Ей было все равно, будут ли в мире магглы или нет.
Она жила в свое удовольствие.
И убивала, чтобы забыться.
Убийства действовали на нее, как алкоголь – сначала хочется больше и больше, а потом наступает высшая степень спокойствия и гармонии, за которой следует забытье.
После каждого рейда УпСов ее чуть ли не силой приводили в штаб – она хотела остаться и убить кого-нибудь еще. Не действовали увещевания вроде «МинМагии на подходе» - она не боялась смерти.
Как и не боялась жизни.
Молодые люди, недавно вступившие в общество, боялись ее, принимали, как лидера, уважали, пытались подражать ей. Немногие, совсем немногие понимали ее.
Лорд каждый раз смотрел на нее со смесью понимания и тоски. Руди, ее Руди с ободряющей улыбкой вел ее по коридорам имения, чтобы она не заблудилась, или не вернулась, не пошла опять убивать. Сестра Цисси смотрела на нее со слезами – боли и облегчения. Ее так и не приняли в УпСы – впрочем, она не очень и старалась.
Она не судила свою сестру за это.
Она помнила, как все было в первый раз.
- Убей его, Белл. – Мягкий, бархатный голос Лорда уверял ее, что это правильно, что так и должно быть... По крайней мере, должен был уверять.
- Я не могу.
- Можешь. Просто не хочешь.
- Не хочу. – Согласилась Белла. – Не хочу убивать.
- Тебе придется это сделать...
- Я хочу сделать это как можно позже.
- Это уже последний срок.
- Том... – Тихо произнесла Белла. Мужчина вздохнул и подошел к ней вплотную, взял ее за руку. Правую руку. Ту, в которой она судорожно сжимала палочку.
- Я помогу. – Его дыхание запуталось в ее волосах, пахнущих полынью.
- Нет... – С оттенком мольбы произнесла Белла, но было поздно.
- Авада Кедавра. – Хрипловатым полушепотом произнес Волдеморт. Это было изощренным издевательством. Мужчина лет тридцати умер быстро и безболезненно. А у Беллы в этот миг вырвали кусок души. А потом уронили его на землю, наступили на него и пошли дальше.
Лорд не отпускал Беллу, обнимая ее за талию.
Беллатрисса плакала – второй раз в жизни.
- Видишь, как это просто? – Улыбнулся Лорд. – У тебя все получится, Белла. Я с тобой.
«Величайший эгоист в мире...»
- Я все слышу, Белла. – Заметил Волдеморт.
«Я знаю»
- Белл... – Задумчиво начал Лорд. – А хочешь, я научу тебя окклюменции?
«Если это поможет забыть убийства – да, хочу».
- Поможет. – Улыбнулся Лорд Волдеморт.
И улыбка, и слова были лживыми.
~*~*~
Двадцать восемь лет.
Здесь я все помню до последней мысли, до последнего звука маггловской песни, так некстати услышанной от Долохова...
«Мы обязательно встретимся, слышишь меня? Прости...» Встретимся? Где?!
Смотрю в лица прохожих, вглядываюсь в каждую деталь. Резкий излом бровей, глубокие глаза, острые, тонкие черты... Нет, этого нету!
Или я – не вижу...
«Там, куда я ухожу – весна...» Почему ты не взял меня с собой? Весна? Я люблю весну. Я тоже люблю весну.
Но, нет. Осень я люблю больше.
«Я знаю, ты сможешь меня найти...» Смогу? Прохожих тьма, но тебя нет среди них.
Ты яркий, они серы. Ты глубокий, они пусты.
Ты... Это ты...
Я не смогу тебя найти, прости. Хотя очень хочу.
Сам найди меня... Если я тебе не безразлична...
«Не оставайся одна...» Не волнуйся, не останусь... Буду со всеми – терпеть ласки, шепот, нежность – закусывая губу, чтобы не заплакать, чтобы не дать слезам выдать меня, чтобы не кричать – пока не сядет голос – где ты?! мне нужен ты и только ты! Куда ты ушел?! Почему оставил меня одну... ПОЧЕМУ!??!?!
А потом материться – долго, пока хватит сил. И швыряться посудой в ни в чем не повинные стены – только бы ты услышал, только бы понял – ты мне нужен... Нужен...
Слишком много слов. Много букв, знаков, звуков, отголосков, эха, воспоминаний.
Слишком много. Хочу забыть. Забыть все. Как ты...
Прости меня.
Ты ушел жить дальше, а я остаюсь наедине с мрачной, тоскливой осенью...
Мы похожи, тебе не кажется?
Нет, слишком много слов...
Нужно молчать, молчать, не думать – может, ты, в конце концов, вернешься. В конце концов.
В конце.
В...
Забыться. Биться головой об стенку, пока не останется мыслей.
Совсем.
Нужно долго биться, стенки почему-то уклоняются от ударов.
Хочу умереть.
Мне не дают этого сделать.
Меня привязали к кровати и сказали, что я должна успокоиться.
Я не могу успокоиться!
Я хочу тебя найти... Я хочу вернуть тебя к себе...
Я хочу тебя...
Мне говорят, ты умер.
Что за бред... Я знаю, что это не так. Ты жив, я чувствую это! Почему мне не верят? Почему не подпускают к окну, почему не дают палочку или, хотя бы, осколок стекла? Неужели, понимают, что я сразу перережу себе вены?
Ты не вернешься. Но ты жив, я знаю.
Они не верят.
Они пичкают меня снотворным и повторяют как мантру – «он умер, умер, ты слышишь?!»
Слышу, конечно, слышу. Я все слышу... Иногда все – это слишком много.
Где ты?
Вернись.
Я исправлюсь. Исправлюсь ради тебя.
Я буду другой. Обещаю.
Я не буду бояться.
Честно. Ты мне веришь?
Веришь...
ВЕРИШЬ?!
... Если уткнуться лицом в подушку и не дышать – вполне можно умереть...
... Если достаточно сильно удариться головой о железную спинку постели – можно умереть...
... Если дотянуться зубами до вены – можно умереть...
... Если долго не видеть тебя – можно уме...
- Как она?
- Не приходит в себя. Все твердит: он жив, жив...
- О ком она?
- Лучше не спрашивайте, доктор. Долго еще она будет в сознании?
- Может, неделю. Может, пять лет. Я не могу сказать.
- А если... Если он все-таки вернется?
- Он?
- Он.
- Он не вернется, разве вы не понимаете, он же умер!
- Я просто не хочу верить, что потеряю ее.
- Простите за личный вопрос... Вы любите ее?
- Люблю.
- Это странно... Даже в самых лучших семьях...
- Мы исключение.
- Что ж... Пожалуй, мне пора. Следите, чтобы она не убила себя – умышленно или случайно...
- Доктор!
- Да?
- И все же... Если он вернется... Она... Она придет в себя?.. Не будет сходить с ума?
- Может быть, Рудольфус. Может быть.
Они, идиоты, думали, что я ничего не вижу и не понимаю. Они думали, я сошла с ума!
Они не знают того, что знаю я.
Они не знают, каково это – проникать в чужой разум. И не знают, что значит – связь ученика с учителем. Он просто не мог умереть. ОН НЕ УМЕР!
Потому что я чувствую его. До сих пор.
Двадцать девять-сорок четыре года. Практически вечность.
Азкабан.
Его холодные стены окружают мой внутренний мир, грозя сомкнуться на моем сердце и раздавить его.
Азкабан.
Тяжелые решетки везде, где нет толстых стен, а где-то еще остались – обрывки цепей.
Азкабан.
Толпа дементоров, высасывающих души...
Я не специально считала годы – просто так получилось.
В последний день моего заключения у меня кончилась тетрадь, в которую я все это записывала. Странно, что авроры позволили пронести ее сюда, наверное, просто пожалели... Или тоже считали сумасшедшей... Потом, примерно через год, ко мне зашел Министр – поговорить... Я не сказала ему ничего нового, но попросила перо и чернила, он, в свою очередь, пожал плечами и подарил мне свою переносную чернильницу и потрепанное перо. Интересно, а если бы я попросила меня освободить?
Так или иначе, в гордом одиночестве я отметила свой сорок четвертый день рожденья и собиралась существовать дальше, но... Нет, ничего не случилось. Просто Лорд вспомнил о своих слугах. И ученице.
Все. Я уже слышу знакомые шаги и голоса. Закончу потом, и на пергаменте, так удобнее.
У меня не было причин бояться Азкабана. У меня не было души.
Пятнадцать лет. Пятнадцать чертовых лет потребовалось, чтобы вытащить меня отсюда. Меня – и еще десяток Пожирателей, в том числе и моего Рудольфуса.
Мало кто умер за эти годы из наших. Все-таки у нас мало счастливых воспоминаний, чтобы дементоры высасывали их из нас, впрочем, и сами дементоры обходили нас стороной... Холод стен – к этому мы привыкли еще при Лорде. Пыток не было.
Было только всепоглощающее одиночество, но мы учились с этим справляться...
В моей камере не было окон, но я точно знала, что сегодня полнолуние – один азкабанский оборотень уже принял свое настоящее обличие, это слышали все, кто еще был в состоянии слышать... и воспринимать то, что слышат.
Я чувствовала смятение дементоров – все-таки не зря Лорд потратил несколько лет, чтобы научить меня легилименции. Дементоры – мерзкие существа, и лезть им в душу противно... Мне же нечего было делать.
Шаги раздались совсем близко – нормальные, человеческие шаги, а не шуршание балахонов дементоров.
Тихие голоса – о, да, я помнила их, хорошо помнила...
Бархатный голос Снейпа, спокойно-хладнокровный – Малфоя... Я знала всех их наизусть, в лицо и со спины, по чувствам, запахам, привычкам...
После пятнадцати лет Азкабана я почувствовала их по Меткам.
- Возьми его, пусть ребята отнесут его в лодку. – Тихо командовал Люциус, глядя на уже бывших заключенных тюрьмы. – Этот... Ничего, придет в себя. Закройте глаза тому парню! – Внезапно крикнул он, потом добавил уже совсем тихо, словно для себя. – Ему же больно...
- Если бы я не знал тебя, я бы подумал, что тебе их жаль. – Фыркнул мужчина с длинными черными волосами и глубокими черными глазами, наблюдая за транспортировкой Пожирателей.
- Но ты меня знаешь... – Пропел блондин.
- Ладно, кто там еще остался... – Вздохнул Снейп, поведя плечами при виде толпы дементоров, наблюдающих за кражей узников. Люциус всмотрелся в список фамилий с номерами камер и их расположением.
- Дорогая кузина... – Внезапно улыбнулся он, поднимая взгляд и поясняя для Снейпа:- Белла. Дальняя камера, одна из самых защищенных. Девочка часто пыталась сбежать... – Он улыбался, как кот при виде сметаны. Снейп поморщился и пошел вслед за товарищем по несчастью.
- Здесь же ее муженек Лестранж... – Пробормотал Малфой, открывая одну из камер.
Снейп вгляделся в темноту, но не увидел ровным счетом ничего. Впрочем, через мгновенье из темноты вышла довольно высокая женщина с длинными черными спутанными волосами и болезненно-бледным лицом, в серой тюремной мантии.
- Белла... – Восхищенно протянул Малфой, целуя ей руку. – Как всегда, великолепна.
- Спорим, что, если бы вы вытащили меня из гроба, я смотрелась бы страшнее... – Хрипло пробормотала женщина, не говорившая вслух более десятка лет.
- Даже спорить не буду! – Хохотнул Малфой, открывая соседнюю камеру и заглядывая внутрь. – А-а, вот и Руди...
Снейп применил Мобиликорпус, чтобы вытащить мужчину из камеры. Рудольфус был в сознании, но очень слаб.
- Ничего, Руди, выкарабкаешься. – Подбодрил его Малфой, обнимая за талию Беллатриссу.
- Ну, что, сестренка, поведаешь тайну, как тебе удалось сохранить разум? – Обратился он к женщине с усмешкой, скорее доброй, чем издевательской.
- Люци, неужели ты искренне полагал, что у меня есть душа? – Усмехнулась Беллатрисса.
- Я всегда об этом подозревал. – Вздохнул Малфой.
Лодка медленно плыла по темной воде. Первые минуты я сидела, машинально вцепившись пальцами в одеяло, которое дал мне Люциус, но потом осторожно поднялась, помня о жутком бессилии после тюрьмы, и обернулась, глядя вдаль. Где-то далеко в ночной тьме был горизонт, который не было видно, где-то пели сверчки, которых не было слышно отсюда...
Я захохотала, дико, безумно. Казалось, мой хохот заполнил все вокруг. Несколько Пожирателей повернулись ко мне, другие даже не шевельнулись, но я не видела этого...
Я видела отблески луны на темной воде, слышала капли моросящего дождя.
Кто-то подошел ко мне и резко повернул к себе. Я на мгновенье прищурилась.
Снейп.
Он ударил меня по щеке – легко, даже ласково, чтобы я пришла в себя.
- Ты понимаешь, Снейп, я свободна! – Я проговорила это, чуть задыхаясь.
Он молча усадил меня обратно и сам присел напротив, долго-долго глядя в мои глаза, сверкающие безумным – безумно-радостным светом. Я нащупала его пальцы и сжала их в порыве немой благодарности.
Он понял.
Я видела это по тому, как он смотрел на меня.
- Я рад, что ты вернулась.
Мы, наконец, причалили к берегу, и пересели в заготовленные заранее кареты. То есть, пересела меньшая часть, остальных перенесли. Я удивилась, узнав, что только я сравнительно легко перенесла Азкабан.
Было часа четыре утра, когда мы подъехали к старому дому, чьему-то бывшему Имению, как я узнала из разговоров, временному штабу Лорда. Люциус поддержал меня, провел в пустую гостиную. Там горел огонь, и было довольно тепло. Но я никак не могла согреться.
Я даже не вздрогнула, почувствовав прикосновение к плечу, и даже не удивилась, отстраненно подумав, что видимо, это Лорд.
- Здравствуй, Белла. – Немного шипящий голос был холодным, но не из-за эмоций, а из-за отсутствия оных. Я боялась повернуться. Он сам вышел из-за моей спины и присел передо мной.
Я понимала, что он должен был измениться... Но не настолько же! Болезненно-бледная кожа, тонкие губы, прищуренные красные глаза – это все было почти нормальным. Немного пугало отсутствие носа и волос.
- Мой Л-лорд... – Я запнулась, закрыла глаза и постаралась вздохнуть и успокоиться. Вздох вышел судорожным, и, в конце концов, я расплакалась – кажется, в третий раз в жизни. Волдеморт усмехнулся и приобнял меня за плечи.
Странно. Если закрыть глаза – казалось, что он остался таким же, красивым, живым... - Ты боишься меня.
- Нужно поупражняться в окклюменции. – Пробормотала я, а он тихо рассмеялся и промолчал. – Мой Лорд...
- Я все понимаю, Белла. – Он подхватил меня на руки и куда-то понес. – Отдохнешь, придешь в себя...
- Как скажете, мой Лорд.
- Можешь звать меня просто Волдемортом.
А раньше могла – Томом...
Я проспала дня два, и только тогда почувствовала в себе силы жить дальше. Я вышла из спальни и пошла искать ванную, по дороге мне встретился Люциус.
- Ранняя пташка. – Рассмеялся он, целуя меня в щеку. – Еще все спят...
- А я вот больше не могу.
- Ну, что, как тебе Лорд?
- Честно?
- Да как тебе угодно. – Люциус пожал плечами.
- Не очень...
- Но ты все равно осторожнее. Здесь и у стен есть уши...
Я покосилась на стенку, а та, в свою очередь, перестала напоминать одно большое ухо, и чуть отдалилась. Портреты сделали вид, что даже не заметили нас.
Я не выдержала и рассмеялась. Люциус задумчиво смотрел на меня.
- Странно видеть тебя такой...
- Азкабан меняет всех.
- Не всех в лучшую сторону. – Произнес он, и в этом голосе я почувствовала во всей красе его фамилию и его род. Острая надменность и чувство того, что вот сейчас, на данный момент – он сильнее меня.
- Не волнуйся, Люци, это скоро пройдет. – Я спокойно и немного оценивающе посмотрела на него, добавив в свой тон немного холодности Азкабана.
Люциус кивнул, одобрительно усмехнувшись и одновременно испытав ненависть и... И зависть ко мне. Я чувствовала все оттенки его чувств.
- Где тут ванная, не подскажешь? – Мне было хорошо, даже более чем хорошо... Я вернулась домой... Пусть не к себе, но все равно – домой...
- На Гриммуальд Плейс сейчас располагается Орден Феникса. – Волдеморт задумчиво вертел в руках палочку, а мы – человек пятнадцать УпСов, часть Ближнего Круга, сидели за столом и следили за ходом его мысли.
«Какого Мерлина?! Толпа грязнокровок в моем доме?!»
«Белла, не нервничай»
«Не нервничай?! Это все, что ты можешь сказать мне после пятнадцати лет моего заключения?! Что практически подарил мой дом магглам?!»
«Белла, я вернул себе тело только год назад»
«Тогда почему тот же Малфой не отвоевал мое имущество?!»
«Белла, тебе не приходило в голову, что твой дом – не самое главное в этой жизни?»
«Он – главное. Но не для моей жизни»
«Та-а-ак...»
«А... Между прочим, вы сами виноваты!»
«Не наглей. Чья жизнь в опасности?» - Лорд усмехается одними губами, а вслух говорит совсем немного:
- Нужно очистить Гриммуальд от магглов.
- И как можно быстрее... – Пробормотала я.
«В опасности именно ваша жизнь, мой Лорд»
«Я слушаю»
«Там... Там ваш хоркрукс»
- Что?!?!??! – Взревел Волдеморт, и все Упивающиеся, кроме меня, подскочили на стульях. – Он – ТАМ?!?!?! – Он впился взглядом в мои глаза, а я только кивнула, старясь выглядеть спокойной.
«Белла, берегись!»
Волдеморт резко поднялся со своего трона и пошел в мою сторону, направляя на меня палочку. Я вскочила со стула и быстро выбежала из Зала, закрывая дверь на сильное заклятье. С другой стороны послышалась ругань, шипение, легкий треск, и высокая тяжелая дверь со скрипом опять открылась.
Я этого не слышала, я была уже в другой части Имения, быстро пробираясь туда через различные тайные коридоры, двери и окна.
Услышав быстрые шаги, я забежала в чью-то комнату и забаррикадировала двери. Кажется, это была спальня Люциуса.
- Белла, выходи!
- Не выйду! – Плевать на гордость, мне жизнь дорога!
- Белла, я не сделаю тебе ничего плохого!
- Не верю! – Я добавила пару защитных заклинаний и опустилась на постель Люца. Мелькнула мысль, что стоило бы, в конце концов, встретиться с сестрой.
- Белла!
- А?
- Белла, я тебя не убью.
- Но сильно покалечишь. Не выйду!
- Я должен с тобой поговорить.
- Говорить можно и так. Я слушаю.
В ответ раздались проклятья и раздраженное шипение разозленного Волдеморта.
- Кстати, ведь Люциус способствовал уничтожению твоего хоркрукса в дневнике. Вы же его не наказывали! – На мгновенье за дверью воцарилась тишина. Потом произошел взрыв.
- Так это был Люциус!!!
- Ладно, ладно, не убегай его убивать, со мной сначала разберись...
Волдеморт шипяще вздохнул.
- Ладно, так ладно. – Наверное, он пожал плечами. – Белла, тебе очень повезет, если хоркрукс не уничтожили. В кого ты его запихнула?
- В Кричера.
- В домовика?! Мою душу?!
- Признай, никому и в голову не придет такая глупость! Дамблдор наверняка считает, что ты делаешь хоркруксы только из медальонов Слизерина, дневников Слизерина и змей Слизерина! И к тому же, они не могут выгнать Кричера, если они проводят там собрания, он наверняка все знает, а они боятся огласки.
- А если они его убьют? – Поинтересовался Лорд таким тоном, будто разговаривал с психически больным хаффлпаффцем, только что расчленившем собственную бабушку.
- Не убьют. Они же «Светлые»... – Презрительно протянула я.
- Надеюсь, ты права. – Он опять вздохнул. – Знаешь, мне тут в голову идея пришла... Может, собрать все хоркруксы, и душу себе собрать? Заново, уже не всю, конечно...
- А это возможно? – С сомнением спросила я.
- Все возможно... Помнишь, я тебе книги отдал после пророчества? В них был «рецепт»...
- Ага... Они тоже в Гриммуальде.
- ЧТО?! Белла!
- Ну, мы же пойдем хоркрукс забирать? Вот и книги захватим...
- Белла, выходи.
- Все равно не выйду. Мало ли...
- Да ладно тебе. Выходи. – В его голосе послышались усмешка и усталость. Я поняла, что ждать больше нечего, а мои защитные заклятья он и так бы снес, просто мою психику пожалел. Одним взмахом палочки я сняла заклятья и осторожно приоткрыла дверь. Он схватил меня за руку и вытащил в коридор. Палочки в его руках я не увидела. – Можно подумать, ты боишься. – Он фыркнул.
- Опасаюсь. – Пробормотала я, а он обнял меня за талию и повел обратно в Зал.
Сказать, что Упивающиеся были удивлены моей живучестью – значит, ничего не сказать...
Мы решили отправиться в Гриммуальд через неделю, по тайным шпионским источникам нам открылось, что тогда в доме будет меньше всего людей.
Отправились небольшой компанией: я, Люциус и Снейп. Понятно, что Лорду в Орден Феникса путь был заказан, а Снейп, в свою очередь, состоял там... Меня до сих пор не оставляет мысль: на кого же он служит.
И Лорда тоже. Тот, кстати, проявляет к Северусу какую-то солидарность... Он мог бы проштудировать его память от начала и до конца, ведь Снейп владеет окклюменцией гораздо хуже, чем даже я. Но он не делает этого. И я не делаю.
Я доверяю Северусу Снейпу. Нет, не жизнь. Не что-то материальное или даже духовное. Просто – доверяю.
Странно после стольких лет оказаться в собственном доме. Еще страннее – когда твой дом у тебя давно отобрали твои враги.
Не хочу все описывать, надоело. Все события можно узнать из газет, а про эту тайную операцию нечего говорить. Пришли, забрали домовика, ушли. Никто ни о чем не узнал.
Книги мы тоже захватили, но выяснилось, что вернуть душу себе нельзя. Сказать, что Лорд расстроился – ничего не сказать.
Еще одной пренеприятной ситуацией было то, что медальон Слизерина забрал Регулус. Разумеется, никто не знал, куда он его спрятал. Оставалось верить, что в надежное место.
Летом Лорд решил, после долгих манипуляций с сознанием Поттера, убить его и узнать дурацкое пророчество Трелони, не имеющее никакой художественной ценности. Операция оказалась глупой и бесполезной. Я чуть не погибла – Волдеморт забрал меня в последний момент – а Трелони, как оказалось, предсказала смерть. Ну, что еще ожидать от сумасшедшей старухи?
У Лорда появилась еще одна маниакальная мысль: убить старика Дамблдора. Причем почему-то это он должен был сделать сын Цисси. Мне жалко сестру – она и так боится мужа потерять, а тут еще и сын...
Все. Не хочу писать про потери и разочарования. Хорошо, этот дневник с черной кожаной обложкой, наконец, заканчивается.
Не буду больше писать в дневниках. Я почти возненавидела себя. За то, чего не сделала, хотя могла... Могла ведь сделать!
Так... Война закончилась в 1997 году... Давно, конечно, даже странно иногда, что были такие цифры, что ты жила в такое время...
Сегодня 28 июня 2079 года. Весь магический мир празднует Победу. Кого? Над кем?
Не знаю, самой интересно... А никто не говорит – тоже не знают...
Я сейчас живу на юге Франции. С Руди. Волдеморт, убив Поттера, и сам погиб на Войне.
Но все-таки помог мне. Очень помог.
Знаешь, мой дорогой дневник, я ведь буду жить вечно... Вот угадай: куда я спрятала девять своих хоркруксов?..
... Из дневника Беллатриссы Блэк (1951-2698)
(Галерея Истории имени Северуса Снейпа)
