Полночь, стук в дверь.
- Кто там?
- Северус Снейп.
- Но вас же не существует!
- Розового слоника тоже не существует, но во время создания флешмоба вы об этом не думали!
Сегодня дождь. Мелкий, меняющий свое направление в зависимости от движения ветра. Капли бьют в лицо и иногда приходится стирать их рукавом.
Я молча хожу по улицам и все время смотрю куда-то в даль, за завесу этой суетливой жизни. Скорее всего, неправы те, кто говорит, что нужно оставить грезы и воспоминания, что нужно жить настоящим. Но я пока не могу, это выше моих сил. Так мало времени прошло, чтобы заросла эта рана...
Знаешь, уже который день, проходя по этим шумным улицам, рядом с дорогами, мне хочется упасть на колени и взреветь от бессильной ярости и жуткой боли. Все это смешалось у меня в душе с того дня. Сначала выть, воздев руки к небу, а потом только тихо спрашивать, уже в который раз: «За что это мне, за что?..». Но ноги почему-то до сих пор держат, и я продолжаю жить по этой давно выработанной привычке – никому не показывать своих эмоций.
Ты не представляешь как мне это сложно. Но я держусь и буду держаться пока жив. Люди не поймут меня, вздумай я показать им свое истинное состояние. Они набросятся со своей тошнотворной и совершенно ненужной мне жалостью, лицемерно вопрошая, чем они могут помочь. Нет, в одиночестве мне будет лучше.
Знаешь, Лили, а я ведь до сих пор с тобой так разговариваю... Не знаю, слышно ли тебе там мои полные боли слова, но потребность выговариваться тебе уже не делает ответ на этот вопрос настолько важным. Иногда мне достаточно просто прикрыть глаза и я вспоминаю твой образ. Жаль, что в последнее время мы не виделись, ты, наверно, сильно изменилась внешне.. Последние месяцы, в течении которых было слишком много волнений, тревог, подозрений, предательств… Через несколько лет после одной из моих самых больших ошибок, когда я назвал тебя грязнокровкой, ты все-таки смогла простить меня. Как же я тогда был счастлив!.. И ты иногда стала писать мне.
Ты рассказывала, что похудела, у тебя появились синяки под глазами, и ты вздрагивала от любого шороха. Но, даже боясь предательства, даже зная, кем я являюсь ты все равно продолжала иногда писать мне. Ты понимала, что всем нам сейчас по-своему нелегко. И писала, а я читал твои письма раз в месяц и сжигал их, чтобы больше никто не смог их прочесть. Сейчас я жалею об этом… Вас все равно обнаружили, а я уничтожил почти всю материальную память о тебе, что хранилась у меня. Эти небольшие письма были написаны твоей нежной рукой, которую ты мне не раз подавала в минуту, когда мне требовалась твоя поддержка. И ты всегда сама это угадывала, ведь я никогда не просил тебя о помощи. К счастью, некоторые мои страдания даже ты не могла увидеть…
Лили, мне так хочется вновь прикоснуться к твоей нежной коже… Увидеть, как твои рыжие волосы переливаются на солнце и как ты небрежно убираешь их назад, если некоторые пряди попадают тебе в лицо. У меня осталась лишь одна твоя фотография. Какая же ты красивая там на ней, Лили…
Я так хотел тебя спасти. Я приполз на коленях к старику и умолял спасти тебя... Спасти вас. И готов был служить как угодно, лишь бы помочь. Я старался скрывать свои чувства на людях, я шпионил и не раз помогал Ордену. Но когда мог оставаться один, то в бреду метался по дому, швыряя на пол все, что попадалось под руку. Потом приходил в себя, расставлял вещи по местам и все время думал о тебе. Как же сильно я за тебя боялся…
Иногда в такие моменты мне приходила сова от тебя. Красивая полярная сова с острым клювом и когтями. И я мгновенно испытывал прилив счастья и спокойствия: ты жива, ты мне написала! И как можно быстрее стремился прочитать новые строки, так аккуратно написанные твоею рукой.
Но однажды ты не писала мне уже вот полтора месяца. И в один из летних дней по Англии разнеслась весть: Вольдеморт повержен! И все говорили, что его победитель Гарри Поттер, навсегда оставшийся сиротой…
Лили, Лили, Лили!.. У меня, наверно, никогда не хватит слов, чтобы описать всю свою муку и боль от потери тебя… До сих пор, спустя несколько месяцев после этого события, меня начинает бить дрожь, при осознании того, что я тебя никогда больше не увижу. Каждый вечер я стараюсь поплотнее закутаться в мантию, чтобы мне стало хоть немного теплее. И каждая почтовая полярная сова, спешащая к кому-то с посланием, заставляет вспоминать о твоих теплых письмах… Я держусь, Лили, держусь. Ради тебя, любимая.
Я буду продолжать жить. Буду садиться каждый вечер у камина, наливать себе немного вина и смотреть на твою фотографию. Ты там такая живая…
