Гермиона смотрела в спину уходящему Коди. Если бы она умела, она попросила бы Мерлина помочь ему. Ведь это их последний шанс. Сколько же уязвимых мест в их плане… Но выбирать уже не приходится – либо Северус Снейп сегодня выйдет из Мунго, либо…
Она вздохнула, развернулась и пошла к кабинету Фишера. Единственное, что она сейчас может сделать, это постараться отвлечь его и создать себе алиби. Гермиона нисколько не сомневалась, что когда обнаружится исчезновение очередного особого пациента, то первой подозреваемой у аврората станет она, и ей, как никогда, пригодится помощь Роя Фишера.
Гермиона прибавила шаг – неизвестно, с какой скоростью будет распространяться Мгла, и ей надо успеть к Рою, пока еще светло.
– Сэр, можно вас побеспокоить? – она заглянула в кабинет.
– Заходи, – он махнул рукой. – Кто этот парень?
Разговор начался вполне ожидаемо.
– Парень?
Фишер положил просматриваемую им папку на место и всем корпусом повернулся к ней.
– Тот, который на лестнице назвал тебя Пру. Я обратил внимание на то, как ты на него смотрела.
И всё-то ты видишь, и всё-то ты замечаешь…
– Ммм… Он похож на одного моего однокурсника из Рэйвенкло, – попробуй, проверь.
– Интересное совпадение – ты ему тоже кого-то напомнила, – подозрительно заметил Фишер.
– На лестнице не очень хорошее освещение, – пожала плечами Гермиона. – Вообще-то я хотела с вами… с тобой поговорить, Рой.
– Видимо, это достаточно важно, если ты решилась бросить без присмотра своего любимого пациента…
– Мой любимый пациент накачан снотворным и проспит весь день. Коди решил, что он подозрительно себя ведет и споил ему двойную дозу – на всякий случай.
Фишер одобрительно кивнул головой:
– А парень соображает… По справедливости надо бы его перевести из санитаров, но какую ещё работу он сможет выполнять со своим обязательным ночным графиком? Эх, не повезло парню… К папаше в вампирский клан не хочет сам, а маги его избегают – больно уж у него вид жуткий.
– Жизнь несправедлива… – пробормотала Гермиона, думая о своём.
– Ты сегодня какая-то странная, – покосился на нее Фишер. – О чем ты хотела поговорить?
– Завтра Снейпа забирают обратно в аврорат, значит, сегодня у его… ммм… друзей последний шанс что-нибудь сделать. Я… я боюсь, – она зябко обхватила себя руками и виновато взглянула на Фишера, словно извиняясь за слабость.
– Ерунда! – он расправил плечи. – Отсюда невозможно сбежать, вокруг клиники антиаппарационный барьер, на всех этажах охрана. Никто сюда не сунется.
– У меня плохое предчувствие – Снейп так спокоен, словно что-то знает, словно уверен, что выберется отсюда, – доверительно сказала она. – Рой, а если Упивающиеся возьмут Мунго штурмом?
Фишер расхохотался.
– Уверяю тебя, Гермиона, что твой профессор не такая важная птица, чтобы из-за него Тот-Кого-Нельзя-Называть стал бы рисковать своими сторонниками в открытом столкновении. Извини, но твое предположение – это чушь.
Гермиона пожала плечами.
– А темная магия? Наверняка есть еще какие-нибудь заклинания, кроме Непростительных, которым Вол… он учит своих последователей, и которые не проходят в аврорском училище, – она снова поежилась.
– У тебя слишком живое воображение. Всё будет в порядке. Я и мои друзья из аврората предприняли все возможное.
– Рой, я… я всё равно боюсь туда идти. Можно я останусь здесь? Так или иначе, я для него больше не могу ничего сделать. Какой смысл мне там с ним сидеть…
– Да уж, после того, как ты извела на него половину запасов обезболивающего, ты уже ничего не можешь для него сделать! – хохотнул Рой.
– Значит, ты больше не сердишься? – осторожно спросила Гермиона.
– Я, разумеется, объявлю тебе выговор и урежу зарплату, чтобы другим неповадно было, но потом. Сейчас мне не до того.
– Так я могу побыть здесь?
Он весело блеснул глазами.
– Представь, какие пойдут слухи по больнице: санитарка, вместо того, чтобы работать у себя в отделении, всю смену просидела с главным администратором в запертом кабинете.
– Я собираюсь всем громко жаловаться, что ты заставил меня обрабатывать результаты экспериментов, – через силу улыбнулась Гермиона. По её расчетам, к этому моменту Коди уже должен был прочитать заклинание, активирующее зелье.
– Я и в самом деле буду не против, если ты их обработаешь. – Фишер порылся у себя в ящиках и вытащил два толстых свитка. – Садись туда, – он показал ей на секретер, – и читай, а лучше сразу пиши. Пергамент и перья там есть. Или найти тебе ручку и бумагу? Но учти, что окончательный отчет должен быть написан на пергаменте – в Министерстве придерживаются традиций.
– Окончательный отчет? – переспросила Гермиона.
– Ну не зря же ты будешь читать! Совмести приятное с полезным – а у меня и так дел хватает, – он обвел рукой заваленный бумагами стол. – Заодно отвлечешься и перестанешь воображать невесть что.
– Что тут приятного, хотелось бы мне знать, – проворчала Гермиона, отодвигая стул.
– Как что? Удовлетворение твоего любопытства, конечно же, – фыркнул Рой
Она развернула первый свиток и принялась разбирать записи заместителя Фишера. Он писал мелко, с завитушками и росчерками, но Гермиона за последнее время приспособилась читать его записки относительно зелий, которые ей поручалось варить. Сначала вроде бы всё было более-менее понятно, но вскоре перед глазами замельтешили черные точки, а потом текст будто заволокло серой пеленой. Гермиона помотала головой и потерла глаза – не помогло.
– Что за ерунда! – раздраженно воскликнул Фишер и повернулся к Гермионе. – Действительно стало темнее, или мне кажется?
Она посмотрела в дальний угол кабинета и заметила, что уже не различает корешков книг в шкафу.
– Не кажется, – пробормотала Гермиона. Когда они опробовали зелье в поместье Лестранжей, эффект наступил мгновенно. Раз – и ничего не видно. Сейчас же она вместо чернильной тьмы видела только серую дымку. Возможно, это оттого, что Коди с зельем довольно далеко от кабинета Фишера. Но если в холле клиники не станет совсем темно, Коди с профессором не смогут выйти из клиники незаметно… – Рой, – испуганно сказала она, – что-то странное происходит… Извини, но я просто не вижу, что написано.
– Брось эту писанину и иди сюда! – Он ухватил ее за плечо: – Надо пойти разобраться, что происходит. Смотри, оно густеет! Дверь уже не видно!
К тайной радости Гермионы, в коридоре было совсем темно. Было трудно заставить себя нырнуть в темноту из более-менее светлого помещения – срабатывал инстинкт самосохранения. Фишер крепко выругался и решительно шагнул вперед, Гермиона схватила его за рукав мантии. Судя по движениям, свободной рукой он достал палочку:
– Lumos! Что ж это такое?! Lumos! Lumos!
– Рой, кажется, заклинание не действует.
– Понятно, что не действует! – раздраженно рявкнул он. – Попробуем так: Finite incantatum! Evanesco!
– Ты про такое когда-нибудь слышал? – спросила она.
– Нет! – обиженно буркнул Фишер, притягивая ее поближе. – Держись за меня, не отходи, а то потеряемся.
– Как ты думаешь, может, это они? – прошептала Гермиона. – Пришли за ним… Может, нам вернуться в твой кабинет?
Фишер повернулся и коснулся ее щеки.
– Понимаю, тебе страшно, но я должен выяснить, что происходит! Кроме нас, тут еще пациенты и персонал. Может начаться паника… Надо их успокоить.
– И куда нам идти? – обреченно спросила она.
– Надо спуститься в приемный зал. Возможно, там еще светло. Не знаю, что это за заклинание, но думаю, что его действие ограничено в пространстве… Ты слышишь, по лестнице кто-то спускается? Надо догнать и спросить, как там наверху – так же темно или нет.
Фишер рванулся вперед, но Гермиона вцепилась в него, как клещ.
– Рой, а если это они? – прошептала она ему на ухо. – Давай подождем немного. Пусть они пройдут…
– Гермиона, не выдумывай! – строго сказал Фишер, но, тем не менее, остановился и прислушался. – Судя по звуку, там спускается один человек…
– Пусть спустится. Мы не будем его преследовать, – твердо сказала Гермиона, не отпуская рукав Фишера.
– Трусиха! – протянул Рой. – Разве гриффиндоркам не полагается быть храбрыми?
– Да, но не в ущерб здравому смыслу, – отрезала Гермиона. – Какая противная штука эта темнота! Словно душит тебя…
– Это ненадолго. Такие мощные чары долго не продержаться. Думай о чем-нибудь приятном и не накручивай себя.
Они некоторое время стояли, молча прислушиваясь к удаляющимся шагам.
– Всё. Пойдём, – сказал Фишер.
– Рой, давай спускаться помедленней – я не хочу свернуть себе шею, – проворчала Гермиона.
***
В приемном покое было так же темно, как и на этажах. Люди молчали, но тишину то и дело прерывал то случайный шорох, то кашель, то чей-то испуганный всхлип. Никто не знал, не накроет ли их из темноты как-нибудь заклинанием. Гермиона на миг почувствовала укол совести: не станет ли кому-нибудь плохо в этой нервозной обстановке. Даже ей самой было не по себе, хотя она и знала, что ничего страшного не происходит и действие зелья прекратится минут через двадцать. Все-таки человеку, который лишен возможности пользоваться даже одним органом чувств, требуется время, чтобы привыкнуть к этому…
Она вздохнула, и Рой крепче сжал ее руку. Словно угадав, о чем она думает, он наклонился и тихо проговорил:
– В этой темноте, беспомощный как новорожденный котенок, я, кажется, начинаю представлять, как ты себя чувствуешь без магии среди волшебников. Но вот что я не могу понять: ладно, когда ты поступила работать сюда, ты надеялась, что тебя здесь вылечат, но прошло полгода, и Ларри до сих пор ничего не добился, а ты все равно здесь… Терпишь меня и все такое. Зачем тебе все это? Ты могла бы хорошо устроиться и в мире маглов. Ты еще на что-то надеешься или что?
Ты даже не представляешь, на что именно я надеюсь! Только, боюсь, тебе не понравится мой ответ.
– Здесь интересно, – коротко ответила она. И отчасти это было правдой.
– Интересно?! Только ты могла такое сказать! – он громко расхохотался.
Его смех прозвучал в этой напряженной, напитанной страхом темноте неуместно и неожиданно.
– Мистер Фишер, это вы? – пискнула откуда-то Китти. – Скажите, когда это все кончится?! Я хочу домой, – плаксиво протянула она.
– Мисс Томпсон, если мне не изменяет память, у вас впереди еще два часа дежурства. Ни о каком «домой» не может быть и речи. Ситуация, в которой мы оказались, не может служить оправданием пренебрежения служебными обязанностями… Если вас интересует мое мнение, такое заклинание не может держаться долго. Но на всякий случай я сейчас отправлю сообщение в Министерство.
– Мистер Фишер, я уже послал Патронуса в аврорат, – послышался чей-то голос.
– Вот видите! Скоро придет помощь, – сказал Фишер.
– Сэр, это пожиратели? – спросил кто-то издали. – Они нас всех перебьют?
– Да кому вы нужны, Хоккинс?! Нечего разводить панику – никаких упивающихся здесь не было и нет! – Фишер сказал это с такой убежденностью, что не поверить ему было невозможно.
Коллективный вздох облегчения разнесся по залу. Люди зашевелились и стали тихо переговариваться. Темнота перестала казаться враждебной.
– Именем магической Британии всем оставаться на своих местах и опустить палочки! – раздался голос откуда-то от входа. – Есть тут кто-нибудь из руководства клиники?
– Дуг, это ты что ли? – отозвался Фишер. – Иди сюда. Вот видите, господа, аврорат про нас не забыл.
Невидимые господа одобрительно зашумели.
– Куда сюда? – проворчал аврор. – Темно, как у пикси в ж… Lumos! Что за ***? Lumos! Finite Incantatem! Raylight!
Кто-то засмеялся:
– А то до вас не пробовали!
– Что же вы тут сидите, как мыши под веником, раз такие умные? – фыркнул аврор. – Давно бы из здания вышли!
– Кто его знает, что там снаружи… Высунешься, а в тебя авадой!
– Куда я с переломом?!
– Лучше бы порядок навел, аврорат, чем языком трепать!
– Тихо! – гаркнул аврор. – Наведем. Рой, ты где?
– Да здесь я!
Гермиона услышала шаги и прерывистое дыхание, потом кто-то задел ноги полой мантии.
– Рой, что здесь происходит? – спросил аврор.
– Отойдем – не здесь же это обсуждать, – сказал ему Фишер, еще крепче ухватывая Гермиону за руку. Она попробовала осторожно высвободиться, но Рой не отпустил:
– Куда собралась? Потеряешься.
– Ты не один что ли? – недовольно спросил аврор.
– Это моя ассистентка. При ней можно.
– Дуглас Форд. С кем имею честь, мисс?
– Гермиона Гренджер.
– Это та самая Грейнджер? – в полголоса спросил аврор. – Я читал ваше досье, мисс, и хочу вам сказать…
– Пойдемте, – оборвал его Фишер и потащил Гермиону за собой. – Дуг, иди на мой голос... Так, сюда... Сюда.
– Пикси вам в штаны! Что это у вас тут?! – ругнулся в темноте аврор. Видимо, он зацепился за вытянутую руку статуи, с недавних пор украшавшей приемный покой.
– Я не вижу, но скорее всего, ты зацепился за Дайлис Дервент, – невозмутимо пояснил Рой. – Это дар клинике от Общества скульпторов. Убрать нельзя – обидятся и дарители, и родственники Дервент.
– А руки-то зачем торчат? – проворчал аврор.
– Мне объяснили, что она, типа, готова обнять весь мир – олицетворение чего-то там, я не очень внимательно слушал.
По ощущениям Гермионы, они остановились недалеко от лифта. Фишер окружил их сферой неслышимости.
– Непонятно, то заклинания действуют, то нет, – проворчал аврор. – Есть хоть какая-то закономерность?
– Не работают заклинания, связанные со светом. Точнее, работают, но тьма сразу же поглощает свет. Ты когда-нибудь с таким сталкивался?
– Не приходилось, – неохотно признался аврор. – Я так понял из сообщения, Рой, что все это началось около получаса назад? Может быть, вы с мисс Грейнджер чего-нибудь слышали или видели?
Фишер дернул ее за мантию, призывая к молчанию, и сказал:
– Мы с мисс Грейнджер находилась в моем кабинете, когда это все началось. Ничего подозрительного не припомню… А ты, Гермиона?
– Кто-то спускался по лестнице, когда мы вышли в коридор, – Гермиона решила, что она никому не повредит, если это скажет.
– Да, точно, было такое, – подтвердил Фишер.
– Никаких предположений, кто бы это мог быть? – спросил аврор. – Может быть, он кашлял? По кашлю иногда можно узнать голос…
– Нет, Дуг, я не знаю, кто это был. Ты лучше скажи мне, почему один сюда явился? Или твои ждут снаружи?
– Нет там никого, – вздохнул аврор. – Ребята все на задании. А кое-кто до сих в госпитале в Рединге. Ты ж помнишь, там недавно заварушка была… Некого мне было с собой брать. И потом у вас тут охрана... Что это вообще, по-твоему?
– Какое-то комплексное заклинание из высшей магии. Не исключено, что чары плюс зелье.
Гермиона вдруг заметила, что уже расплывчато видит черное пятно мантии Фишера.
– Смотрите, становится светлее! – воскликнула она и высвободила свою ладонь из лапы Фишера.
– Давай проверим, – пожал плечами Фишер. – Кстати, может, заодно сразу и заберешь его?
Гермиона стиснула зубы.
– Я не имею права конвоировать преступника в одиночку. Кстати, он оклемался? Допрос выдержит? Хотелось бы кое-что разузнать, прежде чем... – аврор запнулся и покосился на Гермиону, – прежде чем он предстанет перед судом.
– Когда состоится разбирательство? – небрежно спросила Гермиона.
– Заседание закрытое, вас не пустят, – отрезал аврор.
– Жаль – хотелось бы посмотреть, как происходит суд… Мне идти с вами? – спросила она у Фишера.
– Конечно. Ты всё ещё его санитарка.
Они поднялись на третий этаж. Гермионе на ноги словно повесили цепи – каждая ступенька давалась ей с трудом.
– Гермиона, – окликнул ее Фишер, не оборачиваясь, – ты хорошо себя...
Но тут он резко оборвал фразу. Аврор громко выругался.
Гермиона догнала их и остановилась. На полу перед палатой Снейпа лежало два тела. Приглядевшись, она с трудом подавила вздох облегчения – не они! Рой наклонился над одним из неподвижных авроров:
– Жив, но оглушен. И этот тоже.
Аврор с Фишером переглянулись и рванули в палату. Послышался рык ярости, по-другому не назовешь. Гермиона и не подозревала, что Рой способен издавать такие звуки. Она вошла в комнату – Фишер стоял рядом с пустой постелью, сжимая и разжимая кулаки. Никогда она еще не видела у него такого лица.
– Ты была права, – хрипло пробормотал он.
Аврор, осматривавший в это время оконную раму, резко обернулся:
– Прости, что ты сказал?
– Ничего! – буркнул Фишер и запустил пальцы в волосы.
– Уже второй побег из твоей клиники, – многозначительно заметил аврор. – Я бы на твоем месте задумался, что тут происходит.
– Причем здесь мистер Фишер? Палату охраняло двое ваших сотрудников, а мистер Снейп с трудом мог передвигаться! – возмутилась Гермиона.
– Итак, у Снейпа были сообщники, которые в темноте оглушили моих ребят и помогли ему выбраться из палаты. Если они еще в клинике, охрана внизу их не пропустит. Но вряд ли нам так повезет. Это кто-то из персонала – после второго побега это уже совершенно очевидно. Мы будем плотно работать с каждым из них, – пообещал аврор.
– Чушь! Я доверяю всем моим сотрудникам! – рявкнул Фишер.
– А я нет! Между нами говоря, ты принимаешь на работу всех подряд – лишь бы платить поменьше.
– Не твое дело, кого и почему я принимаю на работу! – Фишер хрястнул кулаком по спинке кровати. – Прежде чем бросаться обвинениями, найди убедительные доказательства.
– Найду, не беспокойся. Начнем, пожалуй, с вас, мисс Грейнджер. Присядьте, – аврор показал ей на стул, на котором обычно сидел Дин. – Вы санитарка, прикрепленная к этой палате? Когда началась ваша смена?
– Да, это моя палата. В восемь утра.
– Вы утверждаете, что во время происшествия находились в кабинете мистера Фишера?
Гермиона кивнула.
– А почему не на рабочем месте? Вас кто-то предупредил? – аврор уже нависал прямо над ней.
– Я не обязана находится в палате постоянно. И меня никто не предупреждал. – Гермиона вжалась в стул.
– Вы уверены? – угрожающе спросил аврор и взял ее за подбородок. – Смотрите мне в глаза!
– Дуглас, какого черта ты ее запугиваешь?! – разозлился Фишер и оттеснил Форда от Гермионы. – Я вызвал мисс Грейнджер к себе, поэтому ее и не было в палате.
– Рой, ты слишком много на себя берешь – не вмешивайся! – прошипел аврор.
– Я просто слежу, чтобы ты не увлекался, – насмешливо проговорил Фишер. – У мисс Грейнджер алиби, смирись. Я не меньше тебя хочу разобраться, что здесь произошло, но запугивая мою санитарку-сквиба, ты только теряешь драгоценное время.
– Сквиба? Это еще надо проверить, – проворчал Форд.
Гермиона нервно сглотнула.
– Совсем недавно проверяли – по инициативе твоих коллег, – твёрдо сказал Фишер.
– Ладно, пока вы свободны, мисс Грейнджер. Пока, – многозначительно повторил аврор.
– Гермиона, иди ко мне в кабинет и жди там.
***
Хуже нет – сидеть и ждать у моря погоды, да еще когда не знаешь, чем все закончилось. Гермионе казалось, что с утра уже прошло часов пятьдесят, а день все никак не кончается.
Фишер вернулся часа через полтора, измотанный и злой. Словно не замечая ее присутствия, подошел к окну, прислонился лбом к холодному стеклу и замер.
– Рой, можно, я пойду домой?
Фишер обернулся.
– Давай. Завтра можешь не выходить.
– В смысле? – удивилась Гермиона.
– В смысле, отдохни. Ну, что ты на меня так смотришь?! Иди! Я еще тут… побуду.
– Но ведь это не конец света, – осторожно сказала Гермиона. – Что он тебе сдался, этот Снейп?
– Ублюдок в очередной раз посмеялся надо мной! Опять взял верх!
У Фишера были совершенно сумасшедшие глаза.
– Послушай, Рой, он просто спасал свою шкуру. Что значит «взял верх»? При чем здесь ты? Можно подумать, он сбежал назло тебе.
– Ты женщина, тебе не понять. Он унизил меня. Поимел, – проговорил он сквозь зубы. Потом вскинул голову и внимательно посмотрел на неё. – Иди домой и забудь, что я тебе тут наговорил. И до послезавтра не показывайся здесь, поняла?
– Да, – кивнула Гермиона, изо всех сил пытаясь побороть неизвестно откуда взявшуюся жалость. – До свидания, Рой.
***
Охранные чары сообщили Гермионе, что в ее квартире кто-то есть; но они не были взломаны. Доступ был только у Драко и профессора. Она замерла перед входом, не решаясь войти. По эту сторону двери еще была какая-то неопределенность, еще можно было надеяться, что их план удался. Переступив же порог комнаты, она этой неопределенности лишится.
Она толкнула дверь, вошла и прислонилась спиной к стене, жадно разглядывая обращенные к ней лица. Драко, Коди и… Северуса Снейпа.
– Значит, всё получилось... – пробормотала она. Глаза Северуса вспыхнули, словно он хотел что-то сказать. Гермиона подавила в себе порыв броситься ему на шею.
– Грейнджер, ты заставляешь себя ждать, – сказал Драко, словно что-то почувствовав. – Надеюсь, у тебя найдется, что поесть? Твоего ручного вампира надо накормить, и нам с крестным тоже бы не помешало перекусить.
Тут Коди вскочил с кушетки и одним молниеносным движением очутился рядом с опешившим Малфоем, схватил его за грудкú, приподнял и встряхнул.
– Я человек! Что же до тебя никак не дойдет?! Все чистокровные такие тормоза?
Малфой побелел и бросил выразительный взгляд в сторону Гермионы. – Грейнджер, скажи ему, чтобы он меня сейчас же отпустил!
Она пожала плечами.
– Мистер Фостерс, людям не полагается так резво прыгать и с такой лёгкостью поднимать вес, равный собственному, – устало сказал Северус. – Отпустите его и научитесь не поддаваться на дешевые подначки.
Коди неопределенно хмыкнул и разжал руки.
– Псих! – Драко демонстративно отряхнул одежду и отошёл в другой конец комнаты.
– Профессор, как вы себя чувствуете? – спросила Гермиона.
Он вскинул глаза и улыбнулся ей уголком губ:
– Я чувствую себя на свободе. Всё остальное неважно...
Гермионе вдруг показалось, что если она сейчас не сядет куда-нибудь, то у нее подкосятся ноги. Она опустилась на кушетку, где сидел нахохлившийся Коди: – Ты как? Тебя не ранило? Всё в порядке?
– Да нет, я их вовремя оглушил. Классная всё-таки штука эта твоя мгла – с четверть часа я вообще ничего не видел! – Он бросил взгляд в окно. – Ну я пойду, наверно, стемнело уже... Что там в Мунго, кстати? Большой переполох?
– Большой. Авроры всех допрашивают. Рой в бешенстве, – как она ни старалась, все равно в ее голосе проскользнула нотка сочувствия. – Не уверена, что он теперь удержится на своем месте.
– Так зовут Фишера, вы разве не знали, профессор? – меньше всего ей сейчас хотелось оправдываться.
– Жаль будет, если его сместят, – заметил Коди. – Фишер оценивает людей только по их делам. Наверно, таким и должен быть руководитель...
– Он дилетант, причем завистливый и мстительный, – отрезал Снейп. – Вы, мисс Грейнджер, никогда не были осторожны в выборе знакомых, – проворчал он. – Об этом мы еще поговорим, после того как проводим мистера Фостерса. – Он прокашлялся: – Коди, вы явно способны на большее, чем работать санитаром, и если у меня будет возможность, я постараюсь вам помочь.
Парень кивнул.
– Постарайтесь хотя бы больше не попадать в Мунго, сэр, чтобы мне не пришлось снова за вами ухаживать – характер у вас не сахар, надо сказать. Прощайте. До завтра, Гермиона.
– Жутковатый тип, – сказал Драко, когда они остались втроём. – У него такой вид, словно он только и думает, как вцепиться в горло. И ни капли знаменитого вампирского обаяния.
– Знаешь, Малфой, иногда ты ведешь себя, как последний ублюдок! – раздраженно воскликнула Гермиона. – Чего ты к нему прицепился? Если б не он, у нас бы ничего не вышло.
– Да ладно, тут главное – зелье Лестранжей. А вывести Северуса я б и сам смог. Если бы ты не была такой упрямой и позволила бы мне это сделать.
– Ничего подобного! Ты бы в темноте даже палаты бы не нашёл! Или в тебя угодило бы аврорское заклинание.
– Он нашел, значит, и я бы нашел, – упрямился Драко.
– Он нашел, потому что тысячу раз ходил там и потому, что благодаря своему острому обонянию смог ориентироваться на мои маячки! Неужели непонятно?!
– Я мог бы...
– Довольно! – рявкнул Снейп. – Успокойтесь оба.
– Куда вы теперь? – спросила Гермиона. – Возвращаетесь в Португалию?
– Это было бы наилучшим выходом, однако тот, кто меня вызвал в Англию, своего решения не менял, поэтому я должен оставаться в стране до его следующих распоряжений, – Снейп устало откинулся на кресло и закрыл глаза. – Я буду вам очень благодарен, если вы двое немного помолчите.
Переглянувшись, Гермиона с Драко послушно отправились на кухню.
– Какие у тебя планы? Я слышала от Эшби, будто с тебя должны снять обвинение.
– Не должны, но попробуют. – Драко, придирчиво осмотрев табуретку, уселся за стол и обвёл глазами помещение.
– Это не квартира, а курятник какой-то. Не удивительно, что ты переселилась в Прованс.
Гермиона поморщилась, шутки на эту тему вызывали у нее раздражение, но опять ругаться с Драко не было сил.
– Поместье Лестранжей прекрасно, если б не одно "но": туда слишком часто наведывается твоя тётка.
– Разве? Не думаю, что она появляется там чаще, чем раз в месяц.
– Верно, – кивнула Гермиона. – Один раз в месяц – это уже слишком часто.
– И что ты делаешь в это время? Прячешься в винном погребе?
– Если бы… Всего лишь в Сиреневой комнате, пока какой-нибудь эльф не выпустит меня оттуда.
– И никто из них до сих пор не выдал тебя Беллатрикс? – удивился Драко.
– Они подчиняются Одри – старейшей в семье, а Одри заинтересована в том, чтобы я была цела и невредима.
– Не просто благодарна, а заинтересована? – переспросил Драко. – В чем же ее интерес?
Гермиона замялась. Прямого запрета говорить о передаче ведьминского старшинства она не слышала ни от Вулвертона, ни от Одри, однако ж у нее создалось впечатление, что молчание подразумевалось.
– Это наши женские заботы, они не стоят твоего внимания, – она повернулась к плите, чтобы поставить чайник.
– Одри сильно сдала с тех пор, как я ее в последний раз видел... Не думаю, что она протянет до лета, – задумчиво проговорил Драко. – И единственное, что ее может сейчас серьезно интересовать, это... Но причем здесь можешь быть ты? Ерунда какая-то!
Гермиона резко обернулась. Не стоило забывать, что Драко из старинной чистокровной семьи.
– Я тоже не поверила своим ушам, – желание хоть с кем-нибудь поделиться пересилило осторожность.
Драко недоверчиво моргнул.
– Ты хочешь сказать, что она выбрала тебя?
– Да.
– Ты серьезно?
– Абсолютно. И если ты думаешь, что я в восторге от этой идеи, ты сильно заблуждаешься.
– То есть она хочет именно тебя в свои преемницы? Но какая необходимость?! Лестранжи расселились по всему Воклюзу; какую деревню не возьми, везде найдется одна-две престарелых тетушки, которым надоело вязать крючком, и они жаждут покомандовать. А ты даже не Лестранж.
– Теперь Лестранж, – поморщилась Гермиона. – Поверь, причина, по которой выбор пал на меня, известна мне не больше, чем тебе.
– И ты согласилась? Почему?
– В обмен на рецепт Мглы Лестранжей, – буркнула она. – Только ему не говори, – она мотнула головой в сторону гостиной.
– С чего бы я стал ему это говорить? Он не Лестранж и не Малфой. Наши семейные дела касаются только нас... Вот интересно, что за странная причуда. Может, Одри впала в маразм? Она, случайно, не рассказывает тебе разные байки?
– Байки? Что ты имеешь в виду? – насторожилась Гермиона.
– Главным образом про некое мифическое существо, которое якобы имеет власть над Старшими ведьмами. Они называют его Свидетелем.
"Как бы было хорошо, если бы Свидетель был всего лишь мифическим существом", – мелькнуло в голове у Гермионы. – Нет, ничего такого я не слышала. А что он свидетельствует?
– А Мерлин его знает... Интересно, почему они его боятся, если он не волшебник… Рассказывают, что он почти не умеет колдовать. Может, он сквиб? – засмеялся Драко. – По мне, это все сказки для женской половины… Так что, вот-вот начнешь принимать дела? – легкомысленно спросил он. – Тебе явно будет не до зельеварения – придется постоянно иметь дело с этими безмозглыми эльфами, обновлять защитные чары на доме и винограднике, что там еще делают Старшие ведьмы?
– Пока точно не знаю... – вздохнула Гермиона. – Может, не все так страшно... привыкну. Кстати, может быть, ты знаешь... Хотя откуда... – она достала из ледника кусок пирога.
– Ты о чем? Давай, спроси, вдруг я знаю.
Гермиона присела на табуретку.
– Всякий раз, когда Беллатрикс, Родольфус или Рабастан появляются в поместье, они с Одри запираются в малой гостиной часа на два. Мне любопытно, зачем.
– Рассказывает о делах в поместье? – предположил Драко.
– Хочешь сказать, что твою тетку или Рабастана Лестранжа интересуют такие вещи, как виды на урожай? Что-то я сильно сомневаюсь. Отца Ники – может быть. Но не этих... фанатиков.
– Не знаю... Служба Лорду дорого обходится, насколько я знаю. Их вполне может интересовать прогнозы прибыли от хозяйства. Кстати, о фанатиках. Ты бы поосторожнее высказывалась, Грейнджер – ты сейчас вроде как на нашей стороне…
– На какой это "нашей"? – холодно спросила Гермиона.
– Ты теперь Лестранж и как бы должна преследовать интересы чистокровных, нет?
Гермиона раздраженно дёрнула плечом.
– По-твоему, интересы чистокровных семей и интересы Того-кого-нельзя-называть – это одно и то же?
– Возможно и нет, – тихо сказал Драко. – Но об этом не принято говорить вслух. Во всяком случае, в хорошем обществе. И, если не заметила, ты только что устроила побег Пожирателю смерти.
– Я организовала побег своему профессору зельеварения, – твердо заявила Гермиона. – И девятнадцать лет назад его оправдали.
– Аврорские плакаты, стало быть, тебя не убеждают? Сколько, кстати, за меня дают?
– Твой плакат сняли больше месяца назад. Видимо, дело о твоем оправдании действительно продвигается…
– О, если б ты знала, сколько это стОит! – вздохнул Малфой. – Но в случае с отцом не помогли даже такие деньги.
Гермиона сделала вид, будто внимательно рассматривает свои ногти. У нее не было никакого желания сочувствовать Люциусу Малфою.
– Наверняка они сейчас пририсовывают еще один ноль к вознаграждению за поимку крёстного... – сменил тему Драко. Он некоторое время смотрел в окно, а потом сказал: – Ты уверена, что будешь в безопасности у Лестранжей? Рано или поздно тетка узнает, кто их новая Старшая ведьма, и Белла, воспользовавшись первой же возможностью, сразу же потащит тебя к Лорду. Он вытрясет из тебя все, что ты знаешь про Поттера. У тебя есть от него какие-нибудь вести?
– Есть.
– Ну тогда у тебя еще есть надежда, что он отнесется к тебе благосклонно. Если не будешь сильно упираться. Ты же не будешь сильно упираться, Гермиона?
Она резко вскинула голову.
– А ты как думаешь, Драко?!
– Послушай, Гермиона, ну кто тебе Поттер, чтобы из-за него рисковать? Школьная дружба это всего лишь школьная дружба. Даже Уизли это понял и спокойненько играет в квиддич, пока его Поттер неизвестно где пропадает. В Англии его, видимо, нет. Может, он начал новую жизнь и благополучно забыл обо всем. Я бы на его месте так и сделал.
– Малфой, наши отношения с Гарри не твое дело. Или ты мечтаешь его поймать и собственноручно сдать своему хозяину? Извини, в этом деле я тебе не помощница, – она поняла, что начинает заводиться.
– Сдался мне твой Поттер, – фыркнул Драко. – Я не подряжался его искать – своих проблем хватает. Вообще не понимаю, почему лорд так на нем повёрнут... О себе бы лучше подумала – тебе нельзя оставаться у Лестранжей. Ты дала Непреложный обет?
– Нет, но я не могу обмануть Одри – я обязана ей жизнью.
– А она тебе – жизнью Николь. Так что вы квиты.
– Нет, я не могу нарушить обещание, – она знала, что Вулвертон так или иначе заставит его выполнить. Не хотелось задумываться, как.
– Вы, гриффиндорцы, ужасно негибкие, – с сожалением сказал Драко. – Из-за своих принципов постоянно осложняете себе жизнь.
– Можно подумать, у тебя самого их нет, – фыркнула Гермиона.
– Он никогда в этом не признается, – на пороге кухни появился Снейп. – Драко, я бы хотел поговорить с мисс Грейнджер наедине. Не сочти за грубость, но тебе пора.
