Глава 2. в которой появляются пыльные доски, исчезает палочка и меняются обстоятельства
Вот Вы говорите:
"Живется, как в сказке",
Но сами судите,
Легко ли в ней жить,
Когда в этой сказке
Нельзя без опаски
Из-за неясностей,
И непонятностей,
И неизвестности,
И неприятности.
Ой, как это все сложно,
Но в этом-то и прелесть!
Нельзя без опаски
Ни шагу ступить.
-Тебе не кажется, что она очнулась?
- Она открыла глаза.
- Она нас слышит?!
- Не думаю…
***
И Гермиона открыла глаза.
Перед самым ее носом был пол. Старые, рассохшиеся доски, серые, тусклые, покрытые паутиной и темными пятнами. Гермиона машинально попыталась царапнуть пятно пальцем – оно крошилось мелкими черными чешуйками. Паутинки колыхались в воздухе, но в них не было ни одного паука. Книга-портал валялась неподалеку, беспомощно распахнув страницы.
Гермиона, лежа на полу, дотянулась до нее и аккуратно закрыла, полагая, что портал вернет ее туда, откуда притащил, как только она его коснется, но ничего не случилось.
Гермиона медленно села.
Со стен, сырых и неровных, свисали волглые лохмотья не то старой краски, не то обоев. Стекла крошечных окон были в трещинах и мутных потеках, воздух - затхлый, пыльный…
Затхлый.
Пыльный.
Гермиона вдруг поняла, что дышит им полной грудью – корсет лопнул на боку и перестал ее душить. Девушка даже улыбнулась, настолько это было неожиданно, и тут почувствовала острую боль в ладони – она занозила руку о старые доски. Дерево, пусть и старое, тусклое, сухое, но теплое и шершавое, показалось ей странно живым. По крайней мере, более живым, чем негнущаяся изумрудная трава недавних лужаек. Удивительно, каким счастьем может показаться возможность просто нормально дышать затхлым воздухом и сидеть на пыльных досках, чувствуя боль от занозы в руке…
А занозу и вытащить недолго.
Неожиданно Гермиона поняла, где находится.
Визжащая Хижина. Конечно. Ведь она несколько раз тут была. Ну, тогда выбраться будет не проблема – дойти до замка Хогвартс, попросить профессора Макгонагал, как директора, договориться о портале… Или уехать на станцию и там сесть на поезд.
Да, проще всего поехать домой на поезде.
Гермиона поднялась, отряхнула платье, насколько смогла, и попыталась найти выход.
В Визжащей Хижине оказалось несколько дверей, но все они были накрепко заколочены. Тот лаз, в котором они с Гарри и Роном прятались несколько лет назад, она не смогла найти совсем. Гермиона подергала за все ручки, заглянула во все замочные скважины, и уже хотела достать палочку, чтобы открыть какую-нибудь дверь с помощью «Allohomorra», но обнаружила, что палочки нет.
Не было и белых туфель, но о них Гермиона не слишком пожалела – они натирали ноги. Конечно, хорошо бы сейчас удобные кроссовки, но чего нет, того негде взять.
- Да что же это такое, - рассуждала девушка сама с собой. – Это просто не смешно – нашла столько дверей, и ни одну не смогла открыть! Я буду просто не я, если не смогу выбраться отсюда. Сегодня вообще какой-то странный день, все идет не так, не туда и незачем. И я какая-то странная. Туфли посеяла, палочку потеряла, - рассуждала Гермиона сама с собой. - Стоп. Кажется, я нашла лаз. Интересно, мне это тоже кажется, или раньше он был намного больше? А мы ведь тут втроем помещались.
Гермиона присела на корточки.
Нет, голова, наверное, пройдет.
Тут до Гермионы дошло, что это за чернильно-черные пятна на полу.
Просто кровь. Самая обыкновенная кровь, засохшая много лет назад.
Девушка отвернулась – ее почему-то затошнило.
«Нет, это точно не я, - подумала она. – Я никогда не была слишком впечатлительной. Это все мигрень».
Пытаясь протиснуться в узкую дырку, обдирая плечи и локти, Гермиона подумала, что палочка очень бы пригодилась – можно было бы легко уменьшиться. Девушка устало вздохнула и села посреди пола, поджав по-турецки ноги, совсем рядом с черным пятном на полу. И удивленно заморгала.
Возле лаза стоял хрустальный флакон с притертой пробкой. Пять минут назад там ничего не было. Гермиона неуверенно протянула руку: уроки зельеварения научили ее с опаской относиться к неизвестным науке и ей, Гермионе, лично, зельям и бутылочкам с ними.
«Уменьшительное средство» - так было написано на бутылочке.
- Я буду не я, если не попробую, - уверенно сказала Гермиона вслух и вытащила пробку. - Интуиция мне подсказывает две вещи – во-первых, в таких случаях ничего случайного не бывает. А во-вторых… А во-вторых, там будет видно.
Зелье на вкус оказалось похожим на Оборотное, и Гермиона закашлялась
- Интересно, я теперь это или не я? – подумала она вслух и посмотрела на свои руки. Руки остались прежними. Зеркала не было, так что посмотреть на себя со стороны было невозможно. Но Гермиона все-таки проверила, не выросли ли у нее опять хвост и кошачьи уши. Но ничего такого не обнаружила.
- Может, я просто очень изменилась? – сказала она себе. – И стала кем-то другим. Кем это, интересно, я могу стать? Конечно же, я не Джинни – у нее совершенно прямые волосы, а мои вьются так, что не разогнешь обратно, - она потянула за локон, и тот пружинкой вернулся на место. – И уж конечно, не Лаванда – я слишком много всего знаю. Так если это все-таки Оборотное, то в кого же я превратилась?
Теперь почему-то в лаз смогли бы протиснуться три средних размеров школьника.
- Ну вот, что и требовалось доказать, - Гермиона вскочила на ноги и бросилась вперед. – Я буду не я, если не пойму, в чем тут дело.
Лаз тоже не слишком изменился с той поры, когда Гермиона пробиралась по нему в последний раз. Здесь было очень темно и тихо, стены плотно заросли паутиной, пылью и корешками, только летучие мыши под потолком шебуршили и суетились. Их писк заставлял Гермиону вздрагивать и вжимать голову в плечи.
- Жаль, что Живоглот куда-то запропастился, - вздохнула она. – Они бы вели себя потише.
На голову ей сыпались комья земли, сухие обрывки корней и дохлые жуки, несколько раз она споткнулась так, что едва не полетела кувырком.
Наконец, впереди немного просветлело, и вскоре Гермиона выбралась наружу.
Перед ней был луг, на котором росла Дракучая Ива, а впереди возвышались башни Хогвартса. Но все было какое-то странное – трава пожухла и легко ломалась под ногами, цветы засохли и сморщились, и даже башни замка издали казались какими-то слишком ветхими и облезлыми.
Но самым странным было не это.
Ее ждали.
Прямо на траве сидел Фред.
Фред Уизли. Этого не могло быть, но это было.
На нем был потрепанный лиловый свитер с большой буквой «Ф» на груди. Рукава протерлись на локтях, из прорех торчали обрывки ниток. Рыжие волосы Фреда потускнели – словно присыпанные пылью. И сам он был какой-то словно выцветший, словно бы полубесплотный. Рядом с Фредом колыхалась смутная тень – в точно таком же свитере с дырками. Правда, это была не совсем тень – она не лежала на траве, как положено всякой приличной тени, а висела в воздухе. Будто его зеркальное отражение. Возле Фреда сидела Тонкс, поджав под себя ноги, а Люпин обнимал ее за плечи. Тонкс, казалось, вдвое похудела с того дня, как Гермиона видела ее последний раз, под глазами залегли круги, тускло-лиловые волосы трепало ветром. Ремус Люпин, напротив, почти не изменился, словно с того времени, когда Гермиона впервые увидела его в вагоне Хогвартс-экспресса, прошло не много лет, а один день.
Стараясь не думать о том, куда именно ее занесло и почему они все здесь, Гермиона выпрямилась и произнесла:
- Здравствуйте.
Все словно очнулись от странной дремоты и посмотрели на нее.
У них были удивительно живые глаза.
