Аленький цветочек

– Добрый вечер, Элисон, – ласково поздоровался Магистр. Он не сомневался, что девушка растает от его близости, голоса, ласк, и ощущал прилив самоуверенности.
– Добрый вечер, Магистр Рал, – спокойно ответила Элисон. Она решила не поддаваться его чарам, а потому избегала смотреть ему в глаза. Вместо этого девушка разглядывала золотую вышивку на воротнике его кроваво-красной безрукавки.
Даркен Рал с кошечьей грацией приблизился к Элисон. Он заметил, как та напряглась, хоть и старалась скрыть это. Магистр улыбнулся и провёл пальцем по щеке и губам девушки. Элисон не шелохнулась. Тогда Рал за шею притянул её к себе и попытался поцеловать, но Элисон плотно сжала губы. Магистр удивлённо уставился на неё.
– В чём дело? – раздражённо спросил Рал.
Элисон подняла на него свои ясные глаза, в которых читалась твёрдая решимость.
– Я не хочу тебя, – тихо ответила она.
Магистр ухмыльнулся, а затем тихо рассмеялся, пройдясь по комнате. Он кочергой пошевелил полена в камине.
– Элисон, милая, неужели ты не понимаешь, что это не имеет никакого значения? Твои эмоции, амбиции, желания… Всё будет так, как захочу я, – Рал говорил это так, словно объяснял маленькому ребенку простые истины. Его голос был нежным, чуть насмешливым, даже добрым.
Он снова приблизился к девушке и заглянул ей в глаза. Дыхание Элисон чуть сбилось, она очень боялась, что не сможет удержать контроль над собой. Рал провёл рукой по её щеке, затем шее, груди, чуть сжав расслабленные соски, спустился к животу и бедру. Девушка пустым взглядом смотрела на его губы.
Элисон изо всех сил старалась не дать себе возбудиться. Она уже знала, что если отрешиться от настоящего и витать мыслями далеко отсюда, то тело становится менее чувствительным, хотя бы потому, что возбуждение в большей степени идёт не от тела, а от мыслей. Пока ей это удавалось.
Рал снова попробовал поцеловать её. На этот раз Элисон ответила, но она всё делала механически, считая про себя секунды. «Один» «Его губы такие сладкие!» – прокомментировал внутренний голос. «Два, – мысленно прорычала Элисон. – Не смей думать об этом!» «Но…» – пискнул внутренний голос. «Заткнись! – рявкнула Элисон. – Три». Внутренняя борьба завершилась в пользу девушки, поэтому, когда поцелуй прекратился, Элисон подняла глаза и сказала прямо в лицо Магистру:
– Я тебя не хочу. Если ты желаешь меня, господин – бери!
С этими словами девушка отошла на шаг, буднично сняла платье и нижнее бельё, аккуратно положила на стул и легла на кровать, широко расставив бёдра. Если бы Рал подошёл поближе, он услышал бы, как отчаянно билось её сердце, увидел бы, как дрожат её руки. Но Магистр, ошарашенный таким поведением Элисон, замер на месте. Выражение покорности на лице, без блеска желания в глазах погасили его возбуждение. Удивление прошло и сменилось гневом. Магистр покраснел и сжал кулаки.
– Маленькая сучка! – прорычал он. «Её бы следовало хорошенько отыметь!» – кипятился Рал, но чувствовал, что ни призывно раздвинутые бёдра, ни злость, не вызывают эрекции. «Чёртова девчонка!» – Магистра трясло от гнева, когда он захлопывал дверь спальни Элисон и мчался по коридору в свою комнату.
Через час он остыл и у него созрел план мести. Сначала Рал хотел на глазах у Элисон оттрахать её служанку, а затем изнасиловать и её саму, но потом передумал.
– Позовите Дендру! – приказал Магистр.
Сладострастная Морд-сит поможет ему восстановить свой авторитет. «Когда она узнает, от чего отказалась, то крупно пожалеет!» – мстительно подумал Рал. Они с Дендрой отправились в комнату, смежную со спальней Элисон. На этот раз Рал был то яростно-страстным, то мучительно-нежным, доводя удивлённую женщину до экстаза, но думал он вовсе не о Морд-сит.
Магистр не ошибся в своих расчетах. Услышав прозвучавшие довольно громко слова Морд-сит: «Вы не пожалеете, что выбрали меня на эту ночь, Магистр Рал!» – девушка напряглась. Она не спала всю ночь, слушая страстные стоны и крики, доносившиеся из соседней комнаты. Она сходила с ума от желания, когда представляла, что Рал с ней, и проклинала его за то, что тот избрал такую изощрённую месть. Только с рассветом девушка, с красными от слёз глазами, свернулась под одеялом калачиком и забылась тяжёлым сном.

На утро голова была словно чугунная. Кое-как умывшись, одевшись и причесавшись, Элисон, пошатываясь, пошла на завтрак. Хэлли, уже наслышанная о случившемся ночью, предложила после посвящения погулять в саду.
– А то вы совсем плохо выглядите, госпожа.
Элисон не только выглядела, но и чувствовала себя ужасно. От запаха еды её мутило, поэтому девушка выпила только немного чаю.
Во время прогулки ей стало лучше. Отёки на лице исчезли, появился здоровый румянец. Элисон с умилением наблюдала, как кошка, живущая на кухне, вылизывает своих ещё слепых котят. Малыши так трогательно копошились и тыкались мордочками в живот матери в поисках сосков, что девушка едва не расплакалась. Она осторожно погладила кошку по спине и взяла на руки одного из котят. Ей вспомнился её не родившийся ребёнок. Слёзы мгновенно высохли. Элисон вернула пищащего кроху забеспокоившейся матери и решительно направилась во дворец.
Девушка стремительно поднималась по лестницам, пока не достигла верхнего этажа. Тут она дала волю эмоциям.
«НЕНАВИЖУ!!!!!!!! Ненавижу его! Ненавижу эту жизнь! Ненавижу себя! – Элисон металась по галерее, сжимая кулаки. – Так хочется умереть! Может, попросить его убить меня? Бред! Он не умеет быстро убивать. Ненавижу! Не хочу умирать, видя его невыносимо прекрасные, такие любимые и холодные глаза! – она вцепилась пальцами в волосы, едва не вырывая их. – Как же я его люблю!!!! Эту сволочь, эту мразь, этого подонка! Чтоб он сдох! Ненавижу! Ненавижу себя за это! Выпрыгнуть из окна? Всего один шаг и я там, внизу! Быстро и наверняка! Я готова, я чувствую это в себе! Сердцем готова, но не разумом. Я должна отомстить, спасти… Зачем? Никому я ничего не должна! Вот оно освобождение! Всего лишь шаг! Слова мамы… Не предавай свой народ… Я больше не в Средиземье, но я всё ещё дунаданка… Эру! Ну, за что мне это?!!! Я просто хочу умереть! Не хочу жить! Раньше я считала, что день счастья окупается неделей страданий, но сейчас… я устала! Я больше НЕ МОГУ!!!! Это не неделя и не месяц, это два невыносимых года! И нет ни одного шанса, что счастье ждёт впереди! Так зачем страдать, зачем терпеть, ради чего? Из-за того, что я считаю самоубийц слабыми? Я себя сильной? Дурацкая гордость! Это она – причина страданий! Ненавижу, наверное… Хочу ЖИТЬ! Хочу плакать… Я так хочу заплакать! Так хочу, чтобы слезинка выкатилась из глаза… Ну же! Но нет… только раздирающая боль в груди… Я хочу жить! Жить… – Элисон упала на колени. – Надежды нет… Без надежды человек не живёт, только существует. Надежды нет… Рааал! – она простонала сквозь зубы имя своего мучителя. – Ублюдок! Я люблю тебя!»
Элисон сидела на коленях, внутренне сжавшись. Ей до безумия хотелось, чтобы кто-то её обнял, прошептал слова утешения, но она была одна, совсем одна в чужом мире. Элисон вспомнилось одно стихотворение, которое она читала ещё девчонкой. До этого она считала, что выход есть всегда.
Над пучиной в полуденный час
Пляшут искры, и солнце лучится,
И рыдает молчанием глаз
Далеко залетевшая птица.

Заманила зеленая сеть
И окутала взоры туманом,
Ей осталось лететь и лететь
До конца над немым океаном.

Прихотливые вихри влекут,
Бесполезны мольбы и усилья,
И на землю ее не вернут
Утомленные белые крылья.

И когда я увидел твой взор,
Где печальные скрылись зарницы,
Я заметил в нем тот же укор,
Тот же ужас измученной птицы. *

Сейчас её казалось, что она и есть эта несчастная птица.
Девушка тяжело дышала. Воспоминания о Средиземье придали ей сил. Хотя она предчувствовала, что их надолго не хватит.
«Я скоро умру. Я это чувствую. Жизнь во мне угасает».
Девушка с трудом поднялась с пола и вцепилась в подоконник, стараясь унять головокружение. «Нужно поесть».

Рал проснулся довольно поздно. Он лениво потянулся на кровати, вспоминая сладкую ночь с Дендрой. Потом вспомнил Элисон и коварно улыбнулся.
– Приведите ко мне Хэлли, – приказал Магистр после завтрака.
Когда девушка вошла, Рал заботливо спросил:
– Как себя чувствует госпожа Элисон?
Хэлли удивлённо-испуганно вскинула на него глаза.
– Отвратительно, мой господин. Она не спала всю ночь и плакала.
Рал улыбнулся садистской улыбкой так, что служанка от страха попятилась.
– Сегодня вечером ты не должна к ней приходить. Хотя нет! Приготовь ей ванну после вечернего посвящения, – Магистр задумчиво водил пальцем по нижней губе, а глаза его горели предвкушением.
– Будет сделано, мой господин.
Рал отпустил Хэлли и позвал капитана своей личной охраны.

После обеда Элисон решила воспользоваться своей свободой перемещения по Народному дворцу и зашла в те уголки, где раньше не бывала. Справа от парадного входа находилась вымощенная камнем площадь, где обычно проводили построения гвардейцы. Слева был разбит сад, в котором девушка гуляла ещё два года назад, но в преддверии зимы он выглядел уныло. Лишь несколько елей зеленели среди голых деревьев, перебивая ароматом хвои запах преющих листьев. Элисон быстро прошла по дорожкам и свернула за угол. Там располагались хозяйственные постройки и суетились слуги. Они удивлённо взирали на богатый плащ девушки, но вопросов не задавали.
Внимание Элисон привлекло большое помещение, стены и крыша которого были сделаны из стёкол. Подойдя поближе, девушка заметила, что таких причудливых домиков несколько и что внутри растут различные зелёные растения.
– Что это? – спросила Элисон у полноватой женщины лет сорока, которая несла в корзине только что сорванные овощи.
Та как-то странно на неё посмотрела.
– Это теплицы. В них мы выращиваем овощи и зелень для стола Магистра.
– Теплицы? А как они устроены? Можно мне посмотреть? – заинтересовалась Элисон.
– А кто Вы такая? – недоверчиво спросила служанка, подозрительно осматривая девушку с головы до пят.
– Меня зовут Элисон, но некоторые знают меня как Аусу – предсказательницу. Я служу Магистру Ралу.
– Вы лучше расспросите Таисию, – женщина стала гораздо уважительнее. – Вон она идёт!
Из ближайшей теплицы и правда вышла женщина. Она, в отличие от остальных, носила коричневые мужские брюки, испачканные в земле. Поверх льняной рубашки была накинута длинная, до середины бедра, куртка. Таисия подошла к ним.
– Здравствуйте, госпожа, – она поклонилась.
– Здравствуйте. Вы Таисия? – Элисон рассматривала женщину. На морщинистом лице играла улыбка, выбившиеся из-под серого платка пряди и грязная одежда придавали Таисии крайне неряшливый вид. Узловатые руки с чёрными ободками на ногтях тоже были все в земле.
– Да. Я слышала, вы хотите взглянуть на теплицы. Идёмте!
Они зашли в небольшое застеклённое помещение, где росли различные травы: укроп, петрушка, сельдерей, салат и многое другое. Элисон даже не знала названий некоторых растений.
– Здесь тепло, – удивилась девушка.
– Да, солнечные лучи проникают сквозь стеклянную крышу и стенки, а обратно не выходят. Главное, держать дверь закрытой, – Таисия говорила с такой гордостью, словно это было её собственным изобретением.
Элисон тем временем сняла плащ.
– А растения растут круглый год?
– Нет, зимой дни такие короткие и солнца так мало, что всё увядает.
– Ясно… А что растёт в самой большой теплице, той, что в центре?
– Оооо! – протянула Таисия. – Там растут розы для гробницы отца Магистра Рала. – Хотите взглянуть? – она заговорщицки подмигнула.
– Хочу, – Элисон улыбнулась её детской непосредственности.
– Никто не знает, что там, в склепе его отца, – таинственно сообщила Таисия. – Все слуги, которые убираются там, немы – им отрезают языки.
Элисон с ужасом посмотрела на служанку.
– Это же бесчеловечно! Даже для Рала! – возмутилась она.
– О, говорят это для того, чтобы недостойные не потревожили покой Паниза Рала своими пустыми разговорами.
Элисон вынуждена была признать, что это хоть и жестоко, но не лишено смысла. В этот момент они вошли в оранжерею.
– Ничего себе! – вырвалось у неё. Девушка была потрясена увиденным: клумбы белых роз заполняли всё пространство огромного зала. Нежные бутоны и изумрудные листья были покрыты россыпью капель, сверкавших на солнце, словно алмазы.
– Божественно! – прошептала Элисон. Она не могла налюбоваться на эту картину. Девушка прошлась между аккуратными рядами цветов. В голову почему-то сама собой закралась ассоциация: ковёр из цветов представлялся ей шёлковой простынёю, а ласковые лучи солнца – руками и губами Даркена. Она чуть не застонала от этих мыслей.
– Мне пора, – Элисон попрощалась с Таисией и вернулась во дворец.

Из-за серой пелены дождя за окном стемнело ещё раньше, чем обычно. Уже в пять часов пришлось зажигать свечи. Элисон сидела в своей комнате и читала книгу по истории Д’Хары, которую пару дней назад по её просьбе принесла Хэлли.
– Госпожа, пора на ужин! – возвестила служанка.
– Да, иду, Хэлли, – Элисон положила книгу на стол и вышла, не заметив сочувствующего взгляда служанки.
Однако дойти до обеденной залы в этот раз ей не удалось. Внезапный толчок, и Элисон оказалась зажатой между холодными камнями стены и горячим телом капитана стражи. На нём не было доспехов, только рубашка, штаны и сапоги. Д’харианец зажал ей рот рукой и быстро впихнул в ближайшую комнату.
– Отпусти меня, тварь! – зашипела Элисон, как только он убрал руку от её лица.
Капитан засмеялся.
– И не мечтай детка!
– Я принадлежу Магистру Ралу! – девушка попыталась использовать имя своего возлюбленного для защиты. Её сердце замирало от страха.
– Магистр сам разрешил мне сегодня с тобой поразвлечься! – д’харианец прижался к её губам в поцелуе.
Элисон с отвращением оттолкнула его.
– Он не мог так поступить! – девушка не могла поверить, что Рал мог отдать её на забаву своим солдатам. Хотя, после того, как она вчера себя повела…
– Меня мало волнует твое мнение. Ты ничего, и я с удовольствием попробую твое сладкое тело. – С этими словами капитан снова прижал её к стене и стал целовать. Его руки нагло ощупали ее груди и сдавили их. Элисон отчаянно вырывалась, даже укусила его за губу.
– Сука! – д‘харианец прижал руку ко рту. Она попыталась ускользнуть, но он схватил ее за волосы. Элисон вскрикнула от боли.
– Куда это ты, я только начал! – Капитан дернул ее за волосы, сильно откидывая девушке голову и припадая к ее шее жадным, кусающим поцелуем, другая его рука скользнула вниз, изучая ее тело. Через тонкую ткань платья эти касания были очень чувствительны и вызвали у Элисон новый приток омерзения. Все ее мысли были заняты тем, чтобы суметь освободиться. Она рвалась в его руках, стараясь не дать ему касаться себя между ног.
– Хватит ломаться! У меня не так много времени на тебя, куколка! Если будешь сопротивляться, я позову сюда своих ребят, они с удовольствием мне помогут. Может даже им что-нибудь обломится.
Элисон замерла от ужаса после его слов. Секунда его бездействия, пока он говорил, позволила ей немного сосредоточить мысли, и они сразу переметнулись к Ралу. Неужели, он дал им разрешение пустить ее по кругу. Промедление капитана долго не длилось. Он снова вжал ее в стену и с остервенением стал ощупывать. Элисон, опасаясь выполнения угрозы, не сопротивлялась и пыталась изо всех сил не сжимать ноги. Когда д’харианцу надоело это развлечение, он попытался задрать подол ее платья. Понимая, что тот хочет сделать, Элисон снова испугалась и попыталась вырваться.
– Ладно, не хочешь по-хорошему, тогда я ублажу тебя иначе!
Д’харианец резко повернул ее в сторону, оборачивая ее волосы вокруг своей руки. В один шаг он оказался за ее спиной, не отпуская волос, надавил ей на шею, чем заставил ее согнуться. Потеряв равновесие, Элисон выставила руки вперед, инстинктивно ища опоры у стены, но ее руки скользнули в воздухе и опустились на пыльный стол. Покачнувшись, она опустилась на него локтями, попыталась подняться, но не смогла, потому что капитан сильно тянул ее за волосы, придавливая к поверхности стола. Она услышала, как он отшвырнул ногой стул стоящий рядом со столом и прижался к ней сзади. Девушка с ужасом почувствовала его напряженный член. Капитан опустил руку вниз, задрал платье и сдернул вниз ее трусы. Элисон вскрикнула и дернулась, пытаясь предотвратить вторжение, но капитан крепко прижал ее к себе, лишая малейшей возможности сопротивляться. Она почувствовала как он бедрами надавил на нее, кромка стола больно впилась ей в кожу, освободившейся рукой капитан расслабил тесьму на брюках и приспустил их, обнажая огромный член.
Девушку свело от мерзости, когда он впервые коснулся ее. В груди мелькнула безумная надежда, что он не сможет: ему неудобно, а она не возбуждена. Но Элисон ошиблась. Капитан скользнул пальцами по ее лону, и она с ужасом поняла, что увлажнена. Девушка услышала его шумный вдох.
– Оооо, да ты у нас влажная. Это кто ж тебя так возбуждает, а малышка? Неужели, я? – он секунду помедлил, а потом, как будто сообразив, с издевкой добавил: – Или наш Магистр? Не его ли ты, случаем, себе представляешь. Думай о ком хочешь, лапочка, мне будет только приятнее.
Капитан рассмеялся, резко раскрутил ее волосы, скользнул рукой по спине и надавил на поясницу, прогибая ее и вынуждая почти лечь животом на стол, в то же время другая его рука обхватила ее бедро и чуть отвела в сторону. Затем д’харианец резким движением вошёл в неё. Девушка дёрнулась и с шумом втянула воздух. К своему ужасу она почувствовала не только лёгкую боль, но и выброс гормонов в кровь. После ночи, наполненной страстными стонами Рала и Морд-сит, это грубое вторжение вызвало в ее теле волну возбужденной дрожи. Он сначала медленно, а потом всё быстрее начал двигаться в ней. Элисон еле сдерживала стоны. Ей очень хотелось, чтобы он коснулся её грудей, которые ныли, требуя ласки. Но он и не собирался ласкать ее. Лишь грубо брал, использовал ее тело. В мыслях пронеслось желанное и любимое имя: "Даркен…" В то же мгновение она остыла, а ее тело сжалось от осознания ужасной правды. Она желала его. Но он отдал ее этому солдату. И тот сейчас наслаждается ее любовью к Ралу. Огонек ненависти вспыхнул в душе девушки. Вместе с тем, ее возбуждение проходило, а стенки влагалища против воли теснее сжимали член д’харианца. Капитан застонал. Его грубые пальцы больно впивались ей в спину, нежную кожу ее бедра и ягодиц. Он резко вбивался в нее, явно наслаждаясь ее влажной теснотой. Плоть громко билась об плоть. Этот звук показался Элисон отвратительным. Ненависть к этому д‘харианцу росла с каждым его движением в ней, но мысли ее были обращены к Ралу. Как он мог позволить кому-то такое. От бессильной ярости Элисон потеряла контроль над собой, она давно уже не могла сопротивляться, но сейчас ее тело окончательно расслабилось. От ритмичных движений пол качался перед глазами. Но она уже почти ничего не чувствовала, наблюдая за происходящим как будто со стороны и постепенно впадая в прострацию.
Вдруг в мозгу вспыхнули образы: какая-то другая молодая девушка кричит, умоляя её отпустить, но мужские руки крепко сжимают ее тело. Картинка сменилась, и она увидела, что это руки Магистра. Даркен Рал грубо насилует её. Элисон словно наяву слышала его тяжёлое дыхание. А может, это было дыхание капитана стражи дворца. Она слилась чувствами с этой девушкой. Её ненависть к насильнику стала общей. К капитану или к Ралу, Элисон уже не различала. Видение сменилось. Теперь на руках у этой женщины был кричащий малыш. Мальчик. Он тянет свои крохотные ручки к лицу матери. Это ее дитя? Ее, убитый Ралом, ребенок? Нет! Это сын той женщины. Ее и Рала. Она чувствовала, как та, другая, ненавидит его и желает ему смерти, как ненавидела сейчас и сама Элисон. Тут видение сменилось, и перед взором Элисон вновь предстали до боли знакомые мгновения смерти Даркена Рала. Рядом с ним опять стоит какой-то молодой человек. Только на этот раз Элисон ощущала, какую близость с тем юношей, что стоял рядом с, горящим в фиолетовом пламени, Магистром. Она чувствовала, что это тот мальчик. Ее сын. Вернее сын той женщины, изнасилованной Ралом. На этот раз она смотрела на него, а не на Магистра, и разглядела в его глазах торжество при виде агонии Рала. Он тоже ненавидит его. Так же сильно. Непонятно за что, но ненавидит. Юноша подобрал с земли клинок и тот сверкнул у него в руках. Меч Истины. Таившийся в клинке гнев магии отражается в глазах молодого человека. «Меч Истины, значит, он Искатель», – подумала Элисон перед тем, как д’харианец излил в неё своё семя, глухо застонав от наслаждения. Затем извлек обмякший член из тела Элисон и привалился к стене, пытаясь отдышаться.
Элисон вернулась к реальности. Тело жутко болело, и девушка без сил повалилась на стол, скорчившись от боли. Было противно. Стыдно осознавать, что ее просто поимели. Справившись с болью и унижением, она быстро опустила руки и натянула белье, казавшееся теперь абсолютно бесполезным и ненужным, затем поправила платье и постаралась выскользнуть из комнаты, но капитан схватил её за руку, больно сжав.
– Снова убегаешь? Куда это ты торопишься? Может, я еще захочу продолжить, – он припал к её губам, проникая скользким противным языком в рот разбитой и не способной сопротивляться девушке. Элисон чуть не задохнулась от отвращения.
Раздался звук колокола.
– Жаль, но нам пора, крошка, – капитан схватил девушку за локоть и выволок в коридор.
Элисон вырвалась и убежала в свою комнату. Д’харианец не стал её преследовать, лишь криво ухмыльнулся, наблюдая, как она скрывается за поворотом.

Элисон громко хлопнула дверью и чуть не перевернула корыто с тёплой водой, которое по приказу Магистра приготовила Хэлли. Она вся дрожала. Элисон взглянула на себя в зеркало. Растерянное выражение лица, в глазах неприкрытый ужас и, плюс ко всему, распухшие губы и синяки на запястьях. Она тихо охнула и принялась раздеваться.
Сидя в воде, девушка яростно водила мочалкой по коже, стараясь стереть следы прикосновений капитана стражи. Воспоминания заставили её содрогнуться. Элисон не была уже пугливой девственницей, да и верность Даркену Ралу не хранила, но то, что сейчас произошло, было мерзко. Только теперь она осознала весь ужас того, что случилось. Даркен предал её. Отдал солдатне. Она ему больше не нужна. Совсем.

Днём Магистр занимался в библиотеке. Он читал книги о Владетеле и подземном мире, а вечером в сопровождении двух гвардейцев спустился в склеп отца.
В просторной зале в неверном свете факелов стоял сияющий позолотой гроб, боковые стенки которого были покрыты таинственными знаками. В них заключалось знание, передаваемое от отца к сыну, указания, как проникнуть в подземный мир и вернуться обратно. Магистр сосредоточенно изучал их. Мало кто мог прочесть эти надписи – помимо Даркена Рала, всего несколько человек.

Как только Рал покинул склеп, его мысли вернулись к Элисон. Было уже поздно, значит, Джеймс уже сделал своё дело. От мысли, что её имел кто-то другой, Ралу стало неприятно. Первобытный мужчина в нём говорил: «Она моя! Не хочу делить её ни с кем!» Но Магистр убеждал себя, что девушку необходимо было наказать за дерзость, а страшнее, чем пытки Морд-сит, для неё может быть только перспектива быть изнасилованной солдатнёй. И всё же, Рал не понимал её. «Она же хотела меня, это очевидно! Она любит меня! Но, тем не менее, смогла дать отпор, причем, весьма умело…» Рал почувствовал, что проникается к ней невольным уважением и что его начинает затягивать в омут вопросов, ответы на которые, может дать только Элисон. Пытаясь её понять, он невольно влюблялся, хоть сам того пока не осознавал.
«На этот раз, я отведу её в свою спальню», – решил Магистр, направляясь к девушке.
Подходя к дверям спальни Элисон, Магистр думал: «Что я увижу там? Вдруг Джеймс перестарался? Что за мысли? Какая разница, что с ней?!»
Посреди комнаты стояло корыто, наполненное мыльной водой, на кровати валялась одежда, а на коврике у камина, уткнувшись лицом в колени, сидела Элисон. Рубашка на спине была мокрой от влаги, стекавшей с волос. «Странно, если она была в Срединных землях, то должна была остричь волосы. Хотя, с её даром предвидения, Элисон может себе позволить эти длинные локоны». Рал подошёл к девушке и провёл рукой по влажной чёрной волне её волос. «Шелковистые», – отметил он.
– Иди за мной! – тихий приказ.
Элисон молча поднялась. Магистр увидел синяки на её руках, заметил, безжизненное выражение лица. «Нет, так не пойдёт! Она должна прочувствовать своё унижение, мою власть над ней! Иначе это не будет для неё наказанием, да и я не получу удовольствия», – в Даркене Рале проснулись задремавшие садистские наклонности.
– Я буду так милостив, что предложу выбор: или я, или мои гвардейцы. Решай!
Элисон вздрогнула, её взгляд стал осмысленным.
– Не надо гвардейцев! – поспешно ответила она.
– Тогда ты должна быть послушной, – бесстрастно сказал Магистр.
– Я буду послушной, – заверила девушка.
– Надеюсь.
Рал направился к двери, а Элисон замешкалась.
– Что такое? – нетерпеливо спросил он.
– Мой господин… – девушка указала на полупрозрачную ночную рубашку, под которой ничего не было.
– Ничего! Пусть все видят, какая красивая шлюха у Магистра Д’Хары.
Ноздри Элисон заходили от гнева. Девушка надменно вскинула подбородок и подошла к двери. Рал улыбнулся. Вот такой она ему больше нравилась! Гордячек ломать приятнее, чем иметь дело с покорной рабой.

Элисон не обращала внимания на заинтересованные и откровенно похотливые взгляды, которые на неё бросали. Она шла по коридору за Даркеном Ралом и думала, что же её ждёт на этот раз. Они подошли к двойным дверям из тёмного дерева, украшенным позолотой. По бокам стояли двое стражников, которые услужливо распахнули тяжёлые створки, впуская Магистра и девушку. Элисон осмотрелась. Она ещё ни разу не была в спальне Магистра, даже во время прошлого пребывания во дворце.
Пол и стены были выложены из белых квадратных каменных плит. На небольшом возвышении располагалась огромная кровать. Она-то и привлекла внимание Элисон. На бежевом шёлковом покрывале золотой нитью были вышиты причудливые узоры. Над поистине королевским ложем красовался герб дома Ралов. Пол рядом с кроватью был уложен шкурами, а не коврами, как во всём дворце.
Возле изголовья стоял изящный столик с бронзовым подсвечником. Справа у стены находился платяной шкаф, а рядом с ним вход в ванную комнату. Пока Элисон разглядывала небольшой бассейн, выложенный разноцветной плиткой, Даркен Рал подошёл к столу, расположенному у окна. Он извлек из букета красную розу и стал медленно обрывать лепестки, задумчиво гладя на девушку.
Её красота Рала не волновала: к его услугам были все красавицы Д’Хары. Непокорность? Тоже нет. Она не одна такая! Так почему же, сам того не желая, Магистр выделяет её среди других? Пожалуй, особую прелесть ей придаёт сочетание всепоглощающей любви к нему и непреклонного стремления помешать всем его действиям, которые Элисон считает несправедливыми или чрезмерно жестокими. Рал невольно улыбнулся. Девушка чрезмерно самостоятельна и наивна в своих суждениях. Она до сих пор живёт по идеалам и принципам, которые впитала ещё в Средиземье. Хотя, наверное, воспитанница эльфов, исходя из того, что Рал о них узнал, и не может быть иной. Как же ей удалось сохранить в себе это после всего, что она перенесла?
От размышлений Магистра отвлёк вопрос девушки:
– Ну и зачем мы пришли сюда? – она стояла напротив него и смотрела ему в глаза. – То ты отдаёшь меня на забаву капитану стражи, то приводишь в свою спальню… Где логика? Тебе самому не противно теперь? – Элисон говорила с остервенением.
Рал был удивлён тоном девушки и вопросами. Да, он сам думал о том же… Ему неприятно было осознавать, что с ней развлекался какой-то солдат. Но он не мог показать своих чувств Элисон, а потому ответил:
– Ты должна понять, что ублажать меня в постели – это привилегия. Если ты отвергнешь меня ещё раз, я, не задумываясь, отдам тебя на забаву своим гвардейцам.
– А ты никогда не думал, что у женщин есть не только тело, но и душа? Что желание ещё нужно уметь вызвать?
– Хватит! – Магистр разозлился. – Ты здесь не для разговоров! Ещё хоть слово или малейшее непослушание и смерть станет твоей заветной мечтой!
С этими словами Рал расстегнул ширинку штанов и скомандовал:
– На колени!
Элисон, не отрывая презрительного взгляда от глаз Магистра, выполнила приказ. Она неуверенно взяла в руку его член. Делора рассказывала, что, лаская мужское достоинство губами и языком, можно довести любовника до оргазма. Элисон робко поцеловала член Даркена раз, потом другой. Затем лизнула, сжимая пальцами у основания.
– Возьми в рот, – хрипло сказал Рал и вцепился в её волосы.
Элисон хотела возмутиться: «Мне больно!», но передумала. Она снова послушно исполнила требование. Сначала было мерзко, девушку чуть не вырвало, но она пересилила себя и, следуя совету Делоры, начала ласкать его. Услышав стоны Даркена и почувствовав, что тот крепче сжимает её волосы, Элисон принялась более активно работать языком и посасывать. Она наслаждалась тем, что впервые чувствовала над ним власть.
Вдруг Рал отшвырнул Элисон, одним движением разорвал тонкую ткань сорочки и пригвоздил её своим телом к холодным камням пола. Он чуть приподнял её бёдра, резко вошёл в неё и начал двигаться. Твёрдые камни причиняли невыносимую боль, но Магистр не давал девушке пошевелиться, чтобы хотя бы принять более удобное положение. Элисон задыхалась от пронизывающего холода, тяжести его тела и унижения. Из глаз хлынули слёзы, а через минуту, она рыдала, повернув голову на бок и вцепившись зубами в палец. Рал вскоре со стоном кончил и навалился на девушку всем весом. Элисон замерла и перестала дышать. Но, к её счастью, Магистр вскоре поднялся и перешёл на кровать. Элисон свернулась клубочком и снова заплакала.
Через некоторое время Ралу надоело слушать её горестные рыдания и всхлипы. К тому же, он осознавал, что девушка банально может простыть и умереть, лёжа на холодном каменном полу. Поэтому Магистр встал с постели и подошёл к Элисон.
Обнажённая, изнасилованная, вся в синяках, дрожащая от холода и сотрясающаяся от рыданий. Рал сглотнул и поднял девушку на руки. Где-то мелькнула мысль: «Зачем я с ней так?» Элисон прижалась к нему, вцепившись в его плечи. Она инстинктивно искала тепла и поддержки. Ралу стало не по себе. Он отнёс девушку на кровать и закутал в одеяло. Девушка вытерла слёзы и сопли кончиком роскошной простыни и глубже зарылась в одеяло. Через пару минут она спала, а Магистр сидел рядом и не мог понять, что с ним происходит.

Когда Элисон проснулась утром, то не сразу поняла, где находится. Вспомнив, что вчера произошло, она сильно удивилась тому, что Даркен отнёс её на кровать. С чего вдруг такая забота о ней? Ведь мог бы приказать кому-то отнести уже не нужную девушку в её комнату или сточную канаву, как в тот раз! Но нет, он уложил её в свою постель! Странно это!
Но мысли о добром, хоть и непонятном, поступке Магистра не вызвали влюблённого трепета и радости. Сердце Элисон было похоже на ледяную пустыню. Работал только разум. «Что-то во мне сломалось вчера…» – поняла девушка.
Рала рядом не было, но примятая подушка свидетельствовала о том, что спал он здесь. Элисон села на постели, прикрыв обнажённую грудь одеялом. Девушка, словно со стороны, осознала желание погладить место, где лежал любимый, но рука не дёрнулась. Мозг бунтовал, спрашивая: «Какой он тебе любимый? Он отдал тебя на забаву тому капитану, а потом изнасиловал сам! Ты для него НИЧТО!» Ненависть поднималась леденящей волной откуда-то с низа живота. Когда она затопила голову, девушка сглотнула и вздёрнула подбородок. Хорошо, что в комнате никого не было, иначе присутствующий испугался бы её взгляда: ярость, бесстрашие, граничащее с безумием, полное безразличие к собственной судьбе и тайное желание смерти. «Я отомщу за свою разрушенную жизнь! Пока не знаю как, но отомщу!»
Решимость придавала сил её измученному телу и ясность мышления. Порванную ночную рубашку с пола кто-то убрал. «Не Даркен ли?» – пронеслась случайная мысль, кольнув в сердце, но девушка прогнала её. Она осмотрелась в поисках одежды. «Интересно, я могу вернуться в свою комнату?» Элисон поднялась с кровати, завернувшись в одеяло. Оно шлейфом следовало за ней, напоминая роскошное подвенечное платье. Тёмные, растрёпанные волосы окутывали плечи, наподобие фаты. Здесь, в этих королевских покоях, гордая дочь дунадан впервые после долгой разлуки делила ложе со своим возлюбленным, и она же теперь вынашивала план мести.
Она давно забыла свой дом, забыла мать и сестру, ещё раньше её покинули воспоминания об отце. Зло в образе голубоглазого брюнета неземной красоты пленило её навеки. Где теперь та юная дева, полная надежд? Разве можно узнать в молодой женщине, что оценивающе осматривает содержимое платяного шкафа Магистра, милую Элисон из Средиземья?
Остановив свой выбор на простой белой льняной тунике, Элисон отправилась в ванную. Одеяло упало к ногам девушки. Переступив через него изящными ножками, она спустилась в бассейн, полный тёплой воды. Тело приятно расслабилось. Элисон закрыла глаза и откинула голову на специальную подставку. Лёгкая улыбка блуждала на её губах, впервые за последний месяц ей было так хорошо и спокойно.

Как только Элисон вышла из воды, дверь распахнулась и в покои Магистра кто-то вошёл. Девушка насторожилась и замерла на месте. Впрочем, лицо не выдавало её внутреннего напряжения. Шаги замерли посреди спальни, а затем на пороге ванной комнаты показался Деммин Насс. Он скользнул равнодушным взглядом по обнажённому телу девушки, с которого стекали струйки воды.
– Магистр Рал уехал. Ты не должна покидать пределов Народного дворца, но можешь свободно по нему перемещаться. Это приказ Магистра, – сухо сообщил генерал. Пока он говорил это, его взгляд был пустым, словно тот повторял заученные слова, но потом Насс внимательно посмотрел в лицо Элисон.
«Почему Рал так с ней нянчится?» – недоумённо подумал он. Заметив синяки на теле девушки, генерал улыбнулся.
– Тебе понравилось общество Джеймса? Он не прочь бы повторить! – Насс оскалил зубы в усмешке. Он вольготным шагом приблизился к Элисон.
Та запаниковала, но вспомнила, что этого страшного мужчину интересуют мальчики. Но от Джеймса это её не спасало. Капитан мог быть где-то неподалеку.
Насс ухмыльнулся, заметив испуг в глазах девушки. Её тело напряглось, соски затвердели, по коже пробежали мурашки. Хотя последнее, возможно, было вызвано холодом. Генерал протянул свою огромную ладонь и сжал ей грудь девушки. Элисон вскрикнула и скорчилась от боли. Этот мужлан явно не умел обращаться с женщинами. Насс отпустил её и раскатисто рассмеялся. Девушка схватила поникшую грудь в руку и попыталась теплом ладони унять боль.
– И что Магистр в тебе находит? – бросил вопрос в пустоту генерал, когда отсмеялся.
Элисон ответила ему мрачным взглядом из-под бровей.
Насс ещё раз усмехнулся и вышел.
Девушка сжала кулаки. «Таких уничтожать надо! Истреблять, как вид!» – зло подумала она.
Когда в комнату скользнула Хэлли, Элисон уже вытерлась и накинула тунику Рала.
– Госпожа, – Хэлли поклонилась.
Элисон ответила ей надменным взглядом.
– Принеси мне платье, – холодно приказал она.
– Слушаюсь, – в голосе служанки слышались обида и недоумение.
Пока Хэлли бегала за её платьем, Элисон нашла гребень и расчесала волосы. Она подошла к окну и распахнула его. Свежий воздух ворвался в комнату. Вдохнув его полной грудью, девушка повернулась к столу. Розы уже слегка завяли. На полу лежал оборванный стебель и сморщенные лепестки, которыми играл лёгкий ветерок, дующий из открытого окна. Элисон подавила всплывшее было воспоминание о прошлой ночи.
Тут пришла Хэлли с одеждой. Когда с туалетом было покончено, девушки направились в обеденную залу. Гвардейцы почтительно расступились пропуская их. Это слегка удивило Элисон. Но потом она поняла, что они просто хорошо вышколены.
После еды Элисон отослала Хэлли и отправилась в библиотеку. Когда стражники преградили ей путь, она высокомерно посмотрела на них и сказала:
– Магистр Рал дал мне разрешение свободно перемещаться по ВСЕМУ Дворцу!
Воины растерянно переглянулись. Они такого приказа не получали, но знали, что эта женщина на особом счету. Чуть поколебавшись, стражники открыли перед Элисон двери библиотеки. Девушка довольно улыбнулась и ступила внутрь. Это была её первая победа.
Хотя Элисон и была готова к чему-то подобному, но громадная в два этажа зала, обитая дубовыми панелями, поразила её. Свет лился из высоких окон, освещая книжные полки, занимавшие оставшиеся три стены. В большом камине гудел огонь, но свечи в массивных подсвечниках, которые стояли на столах, не были зажжены.
Девушка робко прошла вперёд. «И как же я найду среди этого многообразия то, что мне нужно?» – растерянно подумала она. Словно в ответ на её немой вопрос, тяжёлые створки беззвучно распахнулись, впуская пожилого мужчину. Элисон вспомнила, что видела его однажды с Ралом, выходящими из библиотеки.
– Добрый день, – вежливо, но чуть настороженно поздоровалась она.
– Здравствуйте, юная леди, – взгляд мужчины был пронзительным. Так что Элисон стало не по себе. – Меня зовут Раймон. Я служу Магистрам библиотекарем уже двадцать лет. И мне достоверно известно, что Магистр Рал не давал Вам разрешения на посещение этой сокровищницы знаний.
Раймон нахмурился. Его лицо с густыми бровями, крупным носом, но маленькими живыми, проницательными глазами произвели на девушку неприятное впечатление. А его враждебность лишь усилила эффект. Столкнуться с фанатиком, защищающим свои книги, ей вовсе не хотелось, и теперь она стояла в растерянности.
– И всё же, что привело Вас сюда? Праздное любопытство или дело? – спросил после некоторой паузы библиотекарь, который продолжал разглядывать Элисон.
Девушка подавила раздражение, вызванное его изучающим взглядом и вопросами, и ответила:
– Дело. Я хочу понять, как Магистр и я перенеслись сюда больше двух лет назад. И как он попал в Средиземье. Если вы понимаете о чем я.
Тут Элисон осенила мысль, что она, возможно, сможет найти средство попасть домой. Но, тут же, нахлынуло разочарование: для этого нужна магия Рала, а он ни за что не отпустит свою игрушку.
Раймон хмыкнул и посмотрел на Элисон с большим интересом и даже уважением.
– Магистр сам изучал этот вопрос два года назад, но понять суть произошедшего так и не смог, – потом тише добавил: – Так же, как и не смог понять, каким образом выжил.
– Расскажи мне, что это был за ритуал? Для чего он был нужен? – требовательно попросила Элисон.
Услышав тон девушки, библиотекарь, до этого задумчиво смотревший на огонь, кинул на неё недовольный взгляд, но ответил.
– Это сложно. Магистр хотел получить силу Гекаты – древней богини, которой поклонялись три тысячи лет тому назад. Она считалась покровительницей колдовства и прародительницей всех волшебниц. Он нашёл древний фолиант, где описывался некий ритуал… Магистр, казалось, выполнил все условия, но почему-то перенёсся в Ваш мир.
– А могу я почитать про эту богиню и этот обряд? – спросила Элисон. Она внутренне сжалась в ожидании ответа, который был для неё очень важен.
– Я не могу позволить Вам этого. Попросите Магистра Рала, когда он вернётся.
Элисон разочарованно опустила голову.
– А когда он вернётся? – уныло спросила она.
Раймон задержал на девушке подозрительный взгляд.
– Через два дня.
– Спасибо, до встречи, – Элисон направилась к дверям.
– До встречи… – библиотекарь проводил девушку задумчивым взглядом.

* – Гумилев «Воспоминание»