Когда Дин просыпается, Каса нет рядом. На мгновение сердце оказывается где-то в горле, но Дин делает несколько глубоких вдохов и выдохов и приказывает себе не паниковать. Кас не ушёл бы просто так, не попрощавшись. По крайней мере, не после их последнего разговора. Правда, разговором его не назовёшь — это скорее молитва. «Только не посреди ночи», — мысленно молит Дин каждый раз, когда Кас начинает непроизвольно сжимать и разжимать пальцы, словно ему не терпится расправить крылья и отправиться в полёт.
Дин знает: он должен радоваться, что Кас снова может летать, что силы к нему вернулись. Проблема в том, что он не в состоянии долго усидеть на месте. Иногда Дина удивляет тот факт, что Кас лежит рядом всю ночь. Что он делает, считает веснушки, прогоняет кошмары? Это Дину неизвестно. Но в объятиях Каса он спит без тревог и практически не спит без него.
Кас проводит недели вдали от бункера. А когда появляется в дверях, от него пахнет морской солью и послегрозовой свежестью. Он приносит Дину небольшие сувениры: камни, которые природа с помощью времени и ветра превратила в миниатюрные скульптурные шедевры, орлиные перья, полевые цветы. Дин должен им радоваться, но получается плохо. Кас никогда не задерживается в бункере дольше пяти дней. Охота не считается: ангел всегда готов прийти Дину и Сэму на помощь и не отказывает, если они просят его поехать с ними. В таких случаях Дин разрешает Касу рыться в кассетах и ставить то, что он пожелает. «Это неслыханно», — возмущается Сэм, но при этом он улыбается. Кас открывает окно, подставляя лицо встречному ветру, и Дин чувствует абсолютное счастье.
Однажды он не выдерживает и жалуется Сэму:
— Я сказал Касу, что бункер — его дом. Я извинился за историю с Гадриэлем. Почему он мне не верит?
— Может, ему нужно личное пространство? — предполагает Сэм.
Дин фыркает.
— Кас и личное пространство? Не смеши мои ботинки.
Сэм качает головой.
— Каждому нужны моменты, чтобы остаться наедине с собой. Кас — не исключение. Хотя тебе не о чем волноваться: он всегда возвращается, верно?
Дин не говорит, что боится: однажды Кас не вернётся. Встретит демона вроде Асмодея или охотников, таких, как мистер Кетч, и не сумеет отбиться. А Дин даже не узнает, что его ангел попал в беду.
Он встаёт, накидывает халат и идёт сначала в ванную, а потом на кухню. Варит кофе и жарит бекон. Кас входит неслышно, целует его в шею и шествует к раковине — мыть испачканные землёй пальцы. Видимо, он всё утро провозился в саду, опрыскивая чайные розы и подвязывая помидоры. Дин снимает с огня бекон и достаёт самую большую кружку: как выяснилось, из напёрстков Кас не пьёт.
— Добавить молока, солнышко? — спрашивает Дин.
Кас кивает и улыбается.
— Я бы хотел после завтрака съездить в магазин за удобрениями. И поглядеть, что сейчас идёт в кинотеатре, — произносит он и добавляет: — Мне нравится смотреть фильмы на большом экране.
— Конечно, — Дин протягивает ему кружку с кофе, ощущая, что на душе становится легче. Кас уйдёт, улетит в горы, чтобы испить ледяной воды из расселины в ледниках, приземлится у океана, чтобы пропахнуть озоном и морем.
