Учительница:
- Ребята, сегодня мы будем изучать спряжение глаголов. Проспрягаем глагол "петь". Фред, допустим, если ты поешь, то как ты скажешь?
- Я пою.
- Правильно. А если поет твой брат Перси, то как надо сказать?
- Замолчи, гад!
Весной тысяча восемьсот девяносто второго года в Университетском Колледже Лондона в лаборатории неорганической химии во время занятия был отравлен один из студентов. Дело о жестоком убийстве предстоит расследовать инспектору Скотланд-Ярда Тобиасу Макферсону и его стажеру Гарри Поттеру.
Снейп выживает в битве, чтобы сразиться со своей совестью. Гарри ведёт сына в магазин, сталкивается с напоминанием о пережитом горе, встречает чрезмерно смышлёного домового эльфа, узнаёт, как утереть нос Люциусу Малфою, и становится перед выбором между женой и мечтой, живущей в самой глубокой, самой тёмной части собственной души.
Прошло пять лет после войны. Гарри и Гермиона работают в министерстве магии, помогают Кингсли с реформами и оказываются в центре политических интриг: противники пытаются их переиграть, заставить уйти в отставку и не дать принять закон об оборотнях. Ведь если убрать из политики победителя Волдеморта, то можно усилить влияние на министра или заменить его. А заодно и оттеснить от власти Уизли — их слишком много, и они становятся влиятельными, в том числе благодаря будущим бракам.
Гарри Джеймс Поттер, по новому и почти подлинному паспорту — Гарри Эванс, в октябре 1998 года приезжает в Германию, в библиотеку Гейдельбергского Магического Университета, помогать научной группе расшифровывать дневники Гриндельвальда. Приезжает не столько работать, сколько отдохнуть и привыкнуть к мирной жизни. И, разумеется, оказывается в центре не совсем мирных событий.
Два момента. Две истории. Две жизни.
Две жизни, разлученные…Жизнью. Непониманием, недосказанностью, всеобщей ненавистью, разрушенными судьбами, невыплаканными горькими слезами. Разлученные – войной. Между ними теперь - препятствие, которое не преодолеть. И расстояние – которое не перейти. И они оба это знают. Но когда-то…
Когда-то давно они очень любили держаться за руки. И все страдания мира были им не страшны тогда.