В России есть своё Министерство магии, которое замаскировано под аббревиатуру МВД - Министерство Волшебных Дел. И у его работников есть тоже волшебные палочки, удар от которых бывает похлеще Ступефая...
Джинни тоже прикрыла глаза, не стала отстраняться. Так надо делать? Когда грустно - искать тепла, находить его?" В Норе, уже после свадьбы, но еще до осени. Флер дергается из-за опаздывающего мужа, Джинни борется с тараканами в голове.
- Флегма… - по старой, еще не изжитой привычке пробормотала Джинни, глядя, как Флер взволнованно теребит волосы, хлопает глазами, легонько прикусывает зубами губу и тут же отпускает.
У Джинни не было таких волшебных волос, таких красивых глаз, таких нежных губ. У нее не было ничего из того, что было у Флер, но, к сожалению, у нее было нечто, напоминающее разум. А еще - что-то, что заставляло ее не только испытывать дикий страх, беспокойство, но и думать, что она сама могла бы сделать. Думать-думать-думать, ничего не придумывая, и оттого еще больше терзаться, но не говорить постоянно направо и налево о своих худших опасениях и не плакать.
Иногда Джинни начинало казаться, что она чувствует все как-то неправильно, слишком резко, со слишком большой отдачей. Научил бы кто ее чувствовать иначе…
Когда Флер начала нервно вздрагивать, будто собираясь заплакать, Джинни с шумом выдохнула воздух через неплотно сжатые губы, судорожно соображая, что надо сделать.
Она бы тоже заплакала, но разум говорил: это же глупо.
Она бы попыталась утешить, но тот же самый разум отказывался подбирать подходящие слова: это все равно бесполезно.
Поэтому, подойдя поближе, Джинни только успокаивающе дотронулась до мягких, почти невесомых волос и подумала, что Флер такая же: воздушная, невесомая. Кажется, что ее нет, но на самом деле она есть, существует и, как взлохмаченные волосы недовольно выбиваются из заколки, так же и она иногда становится невыносимой. Хотя обычно стремится к идеалу.
Неизвестно почему Флер постепенно стала приходить в себя:
- Лапочка! – она в ответ потрепала Джинни по волосам. – Это ужасно, тебе бы сменить шампунь, - и бестолково захихикала.
Джинни прикусила щеку. Угу, воздушная, а очень даже есть, такая вредная, как тополиный пух, который и в нос лезет, и в глаза.
- Да улыбнись ты. – В чуть покрасневших глазах заблестели лукавые огоньки.
- А не ты тут хныкала? – хмыкнула Джинни, уворачиваясь от «потрепываний»и присаживаясь рядом на кровать.
- Я грустила… - Флер посмотрела на белый, кое-где покрытый сетью трещинок потолок. - Женщина должна давать волю нежным чувствам. Я… потом знаю, что все хорошо.
У Джинни таких «нежных чувств» не было. Ей, когда она в очередной раз начинала волноваться, очень хотелось кого-нибудь проклясть. Вот и сейчас она напряглась, поморщилась.
- Насупленный носик! – Флер легонько дотронулась до кончика ее носа, а потом взмахнула пушистыми ресницами, прикрыла глаза и неожиданно притянула Джинни к себе.
Губы у Флер были мягкими, нежными и немного сладкими. Джинни широко распахнула глаза, чувствуя незнакомое прикосновение. Быстро, щекотно скользил по деснам язык. При этом робко, неуверенно, как будто пугаясь собственной смелости, спрашивая разрешения. Трепетали веки.
Джинни тоже прикрыла глаза, не стала отстраняться.
Так надо делать? Когда грустно - искать тепла, находить его?
Робкий, неуверенный язык каким-то образом скользнул между всего несколько секунд назад плотно сжатыми зубами.
Так нужно поступать? Медленно приближаться, говорить о своей беззащитности? Даря ласку, просить о ней?
Тонкие теплые пальчики коснулись шеи, провели по родинке, скользнули ниже, чуть сжали плечо.
Тоже «нежные чувства»?
У Джинни они все равно были другими.
Поцелуй будил смутные ощущения. Хотелось либо прекратить, либо получить больше, намного больше.
Понимая, что делает что-то неумное, Джинни подалась вперед, с силой сжала запястье щекотно касавшейся ее руки. Флер тут же недовольно замычала и отстранилась, в глазах у нее мешалась целая палитра чувств: от возмущения до обиды. Джинни подумала, что сейчас сама окажется виноватой – во всем. Не успела.
Где-то внизу хлопнула дверь, раздались знакомые шаги, голос. Застывшая на мгновения обида тут же сменилась радостью, Флер грациозно вскочила на ноги и, расправляя мантию, выпорхнула из комнаты.
Билла она любила.
Джинни уронила голову на руки. «Нежные чувства» ей явно не подходили. Все равно хотелось отдавать себя без остатка, заботиться. Нежные прикосновения отозвались сильнейшим желанием обнять покрепче, прижать, не отпускать.
Не хотелось бездействовать; за прошлое, которое то и дело нежно, ласково обволакивало сердце, пробуждая ураган грызущих эмоций, хотелось бороться, пусть даже глупо и неосмотрительно – зато с самоотдачей и без сомнений. По-другому не чувствовалось.
____________
было бы очень приятно, если бы прочитавшие черкнули пару слов =)
