Данный материал может содержать сцены насилия, описание однополых связей и других НЕДЕТСКИХ отношений.
Я предупрежден(-а) и осознаю, что делаю, читая нижеизложенный текст/просматривая видео.
Умей сосредоточиться
На главном, на одном -
Когда нельзя, но хочется,
То можно все равно.
- А-а-ал, - испуганно прошептала Лили. – Ты не можешь…
- Очень даже могу, - Альбус тряхнул челкой и снова заскрипел пером. Два фута эссе про гоблинов – рехнуться можно. Лили села в кресло, гипнотизируя его взглядом. Альбус знал – сестра не отступится так легко. Характер у нее покруче чем у Джеймса. Того можно сбить с толку, можно заговорить, но с Лили такие фокусы не проходят. Если уж ее что-то заинтересовало, просто так не отстанет, хоть что делай.
Альбус вздохнул. Гоблины с северных равнин никак не хотели переселяться в горы. И будь воля Альбуса, он бы давно оставил их в покое и удрал на поле. И так вчера не летал. Если Джеймс узнает, не видать Алу на Рождество новой метлы, так же как и места в команде. В вопросах, касающихся квиддича, брат был непреклонен и оправдаться перед ним домашками было невозможно. Чего стоило уговорить его вчера! Но если все получится…
- Джеймс! Джеймс! – Лили бросилась к открывшемуся проходу, и Ал с трудом подавил желание накрыться учебником или залезть под стол. Ерунда все это насчет гриффиндорской смелости. Ну и что с того, что все идет по плану? Если Джеймс почует подвох…
- Привет, сестренка, - старший брат ввалился в гостиную, прижимая к груди ящик с квиддичными принадлежностями, спортивную мантию, метлу и огромного плюшевого медведя. Сгрузив все это у двери, он потрепал по волосам Лили, которая тут же сморщилась и отпрыгнула назад. Джеймса она обожала, но терпеть не могла, когда тот обращался с ней, как с ребенком. Ал ее понимал. Ему надо было дожить до шестого курса, чтобы брат наконец перестал ходить за ним по пятам и опекать.
Вообще, опекун из Джеймса был неплохой. Он никогда не стоял над душой с уроками, ему было плевать, сколько огневиски брат подмешивает в сливочное пиво и кто запер миссис Норрис в чулане для метел. Но в жизни Джеймса существовало несколько правил, за нарушение которых можно было жестоко поплатиться. И первым правилом был квиддич.
Джеймс не был фанатиком, он просто любил летать. А так как в Хогвартсе полеты были связаны с квиддичем, Джеймс прочно занял место в факультетской команде и стал самым молодым капитаном. С тех пор квиддичное поле было для него священной территорией, где он проводил почти все свободное время. Шанс попасть в его команду выпадал немногим, требования были самые высокие и главное из них - тренировки каждый день.
Вторым правилом был отбой. Ал так и не узнал, с чем была связана у Джеймса такая боязнь ночного Хогвартса - после его третьего курса правило отменилось – видимо, брат счел, что если Альбус и покинет спальню после отбоя, то сумеет избежать плачевных последствий, потому что с палочкой обращаться умеет и склонностью к авантюрам не отличается.
Больше всего неприятностей доставило Альбусу третье правило. В списке запретов Джеймса, который он протянул Альбусу, как только тот перешагнул порог спальни в свой первый вечер в Хогвартсе, оно было обведено красными чернилами. Чем представители змеиного факультета насолили брату, Альбус тоже не знал, спрашивать было бесполезно – Джеймс сдвигал брови и страшно вращал глазами, не слишком удачно подражая дяде Рону. Сейчас Альбус считал, что именно дядя и был виноват в том, что первое время Ал боялся слизеринцев как огня.
Чего только не наплел ему Джеймс. И то, что они питаются исключительно змеями, а едят в Большом зале только для вида, и то, что у них в гостиной вместо доспехов стоят скелеты, а в котлах по ночам булькают страшные темномагические зелья с добавлением крови младенцев, а в Самайн они устраивают жертвоприношения в Запретном лесу. Альбус так впечатлился, что шарахался от слизеринцев, как дементор от Патронуса, обходил подземелья десятой дорогой, а на уроки зелий ходил только в толпе сокурсников.
И главное, он ни с кем не мог об этом поговорить, потому что Джеймс взял с него страшную клятву молчания, при нарушении которой у Альбуса должны были выпасть волосы и отрасти русалочий хвост. Джеймс поводил над ним волшебной палочкой и гаркнул что-то невразумительное. Сейчас, вспоминая, Ал только фыркал. Это надо же было так повестись. Но он верил брату, и ему даже в голову не приходило сомневаться в его словах.
Когда Ал приехал в Хогвартс, Джеймс был для него непререкаемым авторитетом. Брат пробыл в школе целый год, у него было полно друзей, он знал каждый закоулок замка и рассказывал страшные истории про призраков и погибших рыцарей, которые по ночам иногда возвращаются за своими доспехами и забирают с собой каждого, кто попадется им на пути.
Когда Шляпа отправила Ала в Гриффидор, Джеймс с важным видом хлопнул его по плечу и сказал сидящему рядом Дэвиду Бэнксу: «Я же тебе говорил, Ал правильный пацан. Он с нами». И Альбусу до сих пор казалось, что это одно из его самых счастливых воспоминаний. Он действительно был правильным пацаном. Аж до четвертого курса. А потом…
Ал вздрогнул и поднял голову. Джеймс нависал над ним, упершись ладонями в стол, и пытался разобрать каракули, которые задумавшийся Альбус рассеянно выводил на пергаменте.
- Если это маршрут, которым гоблины двигались на север, то я соплохвост.
- Ты соплохвост, - Альбус свернул пергамент и уставился на брата. Тот хмыкнул, уселся на край стола и сложил на груди руки.
- Ну и?
- Что?
- Рассказывай.
- Нечего рассказывать. Я записался в школьный хор. Все.
- Тебя может в лазарет отвести? – Джеймс прижал руку ко лбу Альбуса и замер с трагическим видом. – Так и знал. Жар.
- Да иди ты… - Альбус смахнул руку и подвинул к себе учебник.
- Ал! - воскликнула Лили. – У тебя же нет ни слуха, ни голоса, как ты собираешься петь?!
- Молча, - буркнул Альбус.
- Ну-у-у, - протянул Джеймс, - это, конечно, вариант. Правда, думаю, тебя выставят после первой же репетиции.
- Не выставят. Спорим? – Альбус задрал подбородок и с вызовом посмотрел на брата.
- На что? – тут же откликнулся тот, вытаскивая палочку. Магические споры были любимым развлечением Джеймса. Он спорил на ежевичные тянучки и на плюшевых медведей, на пудинг и на домашние задания, даже на карточки от шоколадных лягушек, которые потом раздавал первокурсникам.
- Если я выиграю, ты оставишь за мной место в команде, даже если я буду пропускать тренировки.
- Ты был вчера на поле? – нахмурился Джеймс.
- Да, - кивнул Альбус. – Вечером, ты же разрешил. И, кстати, когда возвращался, видел тебя с Эмили.
Джеймс поморщился и, кажется, отвлекся.
- Она меня достала, - печально сказал он. – Ладно, все равно тебе не выиграть. - Эта старая клюшка Паркинсон носится со своим хором как дядя Чарли с драконами. Эмили пыталась там петь, ее выгнали со второй репетиции, потому что вместо «до» у нее в припеве получилось «ре». Психушка! – Джеймс спрыгнул со стола. – «Ре», «до», какая к мерлиновой бабушке разница! Спорим! – Он схватил Альбуса за руку и поднял волшебную палочку.
Это заклятье Джеймс изобрел сам – специально для таких случаев и наверняка не без помощи дяди Джорджа. Оно было похоже на модифицированную нерушимую клятву. Если проигравший отказывался «расплачиваться», пара веселых недель ему была гарантирована. Эффект был как от блевальных батончиков и заклятья Фурункулюс вместе взятых. Причем, действие было цикличным. Оно прекращалось прежде, чем нарушитель успевал дойти до больничного крыла, а потом повторялось снова. И избавиться от этого можно было только одним способом – выполнить свою часть договора.
- Стой! А что если я проиграю?
Джеймс усмехнулся.
- О, братишка, я добрый и не потребую ничего невозможного. Ты пойдешь к Слагхорну и откажешься от совместной работы с Малфоем, - взгляд Джеймса внезапно потяжелел. - Мне плевать, как ты это объяснишь. И плевать, что ты написал уже три фута реферата. Ты умный, напишешь еще.
- Но… - Альбус дернулся. Но Джеймс сжал его руку и взмахнул палочкой. Голубоватая дымка окутала их сцепленные руки и тут же рассеялась. – Это ведь ты хотел спорить. Так что… - Джеймс развел руками и замер, уставившись на маггловские наручные часы – подарок тети Гермионы. У Альбуса тоже были такие, правда, он редко их носил. - Вот черт! Я опаздываю.
Джеймс метнулся к выходу, на бегу хватая метлу и отпихивая с дороги розового медведя.
– Лили, отдай кому-нибудь эту ерунду. Только не Боунс с пятого курса, она мне проиграла.
Проход за Джеймсом закрылся, Альбус потер онемевшее запястье. Что ж, кажется, все прошло удачно.
***
Скорпиус помешал булькающее зелье, зачерпнул немного и, налив в пробирку, поднес к глазам.
- Ну что? – Альбус нетерпеливо переминался с ноги на ногу, заглядывал через плечо.
- Почти готово. Еще минут десять постоит и можно пить.
- Ты уверен, что я от него не оглохну и не ослепну? – с сомнением спросил Альбус.
- Ты же читал список ингредиентов, это зелье только на голос влияет. - Скорпиус закупорил пробирку и обернулся. – Я ведь говорил, это не обязательно. Панси и так тебя не выгонит, если я попрошу.
Альбус вздохнул:
- А завтрашнего раза ему хватит?
- За глаза. Он же сам сказал: «после первой репетиции».
- Угу. Думаешь, он догадывается?
- Смеешься? Если бы он догадывался, мы оба уже были бы трупами. Я-то уж точно.
Альбус шагнул ближе и притянул к себе Малфоя, прижимаясь лбом к его плечу.
- Я устал ему врать.
- Он не поймет.
- Я знаю.
- Ал… Я рассказал отцу.
- Что? – Альбус отшатнулся, заглядывая слизеринцу в глаза. То, что Скорпиус был сам не свой уже несколько дней, он видел, но тот, как всегда, ничего не объяснял. Значит…
- Так получилось. Он… ну, он подозревал. И устроил мне допрос. Он умеет. Я не смог промолчать.
- И что? – осторожно спросил Альбус.
- Я бы не сказал, что он обрадовался. И знаешь… - Скорпиус закусил губу.
- Ну что? Говори! – Альбус не выдержал и встряхнул его за плечи. Скорпиус медленно поднял голову и вдруг улыбнулся.
- Он сказал, что я идиот, но каждый учится на своих ошибках. И еще, что после Хогвартса он отошлет меня во Францию и женит на кузине Мишель.
- И чему ты улыбаешься? По-моему, это ужасно.
- Что? Кузина? Да нет, она красивая, - Скорпиус фыркнул.
- При чем тут кузина? Да как ты можешь так спокойно… - Альбус взмахнул рукой, но Скорпиус схватил его за запястье и переплел пальцы.
- Ал, у нас еще почти два года впереди. Я не собираюсь сейчас думать об этом. К тому же, раз отец сразу не забрал меня из Хогвартса, значит, не так уж все страшно.
- Ты уверен?
- Я же его сын. А во всей этой истории есть один огромный плюс.
- Какой?
- Завтра ты сможешь пропустить тренировку, и никакой Джеймс ничего не сделает. Мантия все еще у тебя?
Альбус кивнул.
- Значит, время до отбоя наше.
- В Хогсмид?
- Ну не-е-ет. В Хогсмиде пусть твой Джеймс заливает горе усладэлем, а мы… - Скорпиус вытащил из кармана коробок спичек. Обычный. Маггловский.
- Что это?
- Портключ. До Лондона. Должны же мы отметить наш успех.
- Я не отпущу тебя во Францию, - тихо сказал Альбус.
- У меня есть идея получше. Ты поедешь со мной.
- Только если ты очень хорошо попросишь, - улыбнулся Альбус и, взмахнув палочкой, наложил на дверь запирающее заклятье. До сегодняшней тренировки оставалось еще полчаса. А совместный проект по зельям ждать не мог.
