«Везет, как Поттеру», – говорят у нас в департаменте, и это сущая правда. Мое везение – настолько же сомнительная штука, как подлинная биография Северуса Снейпа.
Вот и сегодня... Из всех людей, с кем я теоретически мог застрять в министерском лифте, мне достался Люциус Малфой.
Мы встретились еще в холле и обменялись приличествующими недружественными кивками. Я, разумеется, знал, зачем он здесь: вчера где-то в пригородах Эдинбурга наши наконец взяли Роула, и теперь Малфою опять предстояло давать показания. Он тоже, конечно, знал, что я знаю, а посему разговаривать было решительно не о чем.
Пока мы не застряли.
Сначала, когда лифт дернулся, остановился, и погас свет, мы оба тихо выругались и сделали вид, будто друг друга не слышали. Некоторое время мы молча ждали развития событий: я держал палочку наготове; ручаюсь, что и он тоже. Спустя пару минут с потолка раздался мелодичный голос дежурной ведьмы – тот же, что приветствовал посетителей во входной телефонной будке.
– Уважаемые сотрудники и посетители Министерства магии! Пожалуйста, сохраняйте спокойствие и оставайтесь на своих местах. В связи с чрезвычайным происшествием на девятом уровне, в здании прекращено действие всех служебных заклинаний. Убедительно просим не пользоваться магией до следующего предупреждения. Благодарим за внимание.
Восхитительно. Никогда не любил Департамент тайн! Мерлин знает, сколько теперь придется тут проторчать из-за их дурацких экспериментов, да еще в такой компании. Я вздохнул и решительно сел на пол: не ждать же стоя! Очень удачно, что я не надел с утра новые брюки, а эти Джинни как раз все равно собиралась стирать.
– Что вы делаете, мистер Поттер? – озадаченно поинтересовался Малфой.
– Устраиваюсь поудобнее. И если вы не желаете стоять ближайшие часа два, рекомендую сделать то же самое.
В темноте зашуршало, брякнуло, и я сразу догадался, что он собирается делать.
– Не вздумайте пользоваться магией! Если, конечно, не желаете, чтобы нас потом соскребали с потолка. Понятия не имею, что у них там внизу случилось, но экспериментально выяснять не хотелось бы. Чистая мантия не стоит риска.
Он ненадолго перестал шуршать – наверное, взвешивал упомянутый риск, – а потом мрачно вздохнул и с тихим стуком прислонил свою трость к стене.
– В таком случае, я лучше постою.
– Дело ваше.
Некоторое время мы молчали. В качестве развлечения я на ощупь исследовал содержимое своих карманов: две пробки от сливочного пива, карточка от шоколадной лягушки (я твердо помнил, что она со Снейпом, эту партию как раз только что выпустили), ключи с брелоком-вредноскопом, волшебные часы-луковица и соска Джеймса. Вчера мы ходили в парк, и Джеймс плюнул ею в разгуливавшую по газону ворону, а я машинально спрятал в карман и забыл. Надо будет отдать Джинни.
Малфой сперва не шевелился, но потом принялся переступать с ноги на ногу – то ли все-таки устал стоять, то ли ему просто было скучно.
– В моей одиночке, по крайней мере, была койка, – неожиданно с нескрываемым сожалением заметил он.
Я фыркнул.
– И не было вас, – язвительно добавил Малфой.
– Согласен, это удачное совпадение, – ехидно отозвался я.
Еще чего не хватало – сидеть с ним в одной камере. Спасибо, мне хватит и лифта!
Снова наступила тишина, но опять ненадолго.
– Говорят, вы назвали второго сына Северусом, – произнес он каким-то странным тоном, и я немедленно насторожился.
– Его зовут Альбус Северус, – сухо сообщил я, выделив первое имя.
– Оригинальная мысль, – продолжил Малфой тем же непонятным тоном. Конечно, на мои намеки он плевать хотел.
– Уж не более оригинальная, чем обозвать ребенка Скорпионом, – огрызнулся я. У меня были нехорошие подозрения, к чему он клонит, и эту тему мне обсуждать особенно не хотелось, так что пришлось срочно уводить разговор в сторону. – Мне Андромеда все уши прожужжала про вашего внука.
И кто просил ее мириться с Нарциссой? Нет, я, конечно, понимаю: сестры, родственные отношения, новое начало после войны... но всему должны быть разумные пределы!
– Поскольку я, в свою очередь, вынужден выслушивать мельчайшие подробности из жизни вашего крестника, полагаю, мы квиты, – насмешливо отозвался этот ублюдок. – Но я хотел задать вам вопрос...
Я так и знал.
– Ну? – невежливо спросил я.
Последовала пауза, как будто он подбирал слова.
– Мне бы хотелось удостовериться, что Северус Снейп в данный момент пребывает в добром здравии.
Блин. Я же говорил...
– Насчет здравия не знаю, но могила у него уютная. Наверное, – сдавленно ответил я, стараясь говорить как можно язвительнее. Какая удача, что Малфой не видит моего лица! – На хогсмидском кладбище.
– Вы не хуже меня знаете, что это кенотаф, – фыркнул он.
Хорошо, что Гермиона произнесла именно это слово, когда мы с Роном под ее чутким руководством возводили гробницу для несуществующего трупа. А то бы я точно сидел сейчас дурак дураком.
– С чего вы взяли?
– Мистер Поттер... если, допустим, с мистером Уизли что-то случится, вы об этом узнаете?
Я начал закипать.
– Я бы на вашем месте не стал угрожать министерскому аврору. Вы, между прочим, до сих пор освобождены условно. Это можно и пересмотреть.
– Поверьте, мистер Поттер, у меня достаточно интеллекта, чтобы не делать подобных глупостей. Я задал вам чисто теоретический вопрос. Если вы его обдумаете, то поймете зачем.
Я мужественно проигнорировал издевку и мысленно повторил произнесенную им фразу. Если с Роном случится что-то серьезное, узнаю ли я об этом? Конечно узнаю! Часы у меня в кармане начнут трезвонить, как пожарная машина. Часы... Блин!
Ну и что теперь делать? Если я буду продолжать врать, он мне попросту не поверит, потому что отлично знает, что Снейп жив. А если проболтаюсь, некий Майкл Кларенс ведь не поленится приехать и задушить меня лично!
– Вижу, вы поняли, что я имею в виду, – негромко произнес Малфой.
– Ни черта вы не видите, здесь темно, как в погребе, – буркнул я.
Он засмеялся. Мне захотелось в него чем-нибудь бросить, но ничего подходящего не было.
– Полагаю, – наконец произнес я, – того, что вам уже известно, вполне достаточно. Могу я поинтересоваться, зачем вам это понадобилось?
– Последнее время его стрелка постоянно показывает одно и то же, – задумчиво ответил он спустя минуту или около того. – Я заподозрил, что часы не в порядке, но с остальными стрелками все нормально.
Я забеспокоился. Что там такое стряслось, если Малфой решился меня расспрашивать?
– И что же она показывает?
Он снова тихо засмеялся.
– Вы не поверите, мистер Поттер, но она показывает «Счастлив».
~ * ~ * ~ * ~
Когда в конце концов неожиданно зажегся свет, мне пришлось прикрыть глаза рукой. Лифт дрогнул, спустился еще немного и остановился. Я поднялся, потирая затекшую задницу; Малфой выпрямился и взял в руки трость. В проеме открывшихся дверей показалась физиономия Рона.
Увидев моего «товарища по несчастью», он присвистнул.
– Ну и везет тебе, Гарри! Как Поттеру. Тьфу ты! Прошу прощения.
– Не за что, мистер Уизли, – лениво отозвался Малфой и удалился, помахивая тростью.
Рон выругался.
– Не обращай внимания, – посоветовал я, и мы пошли к себе в отдел по лестнице. На всякий случай.
– И как ты его не убил, – ворчал Рон. – Это за три-то часа! Я бы спятил.
– Думаешь, кто-нибудь заметил бы разницу? – машинально отозвался я. Три часа разговоров с Малфоем не проходят бесследно.
– Да кому он нужен! – отмахнулся Рон и вдруг чуть не споткнулся. – Эй! Ты что имел в виду?!
Я захохотал и побежал вниз, перепрыгивая через две ступеньки.
