Тележка катилась между рядов с замороженными овощами и немилосердно скрипела. Пакет с молоком, лежащий на краю, опасно накренился, и Гарри подумал, что зря его взял, сам он молоко не очень любил, но вот Джинни утренний кофе без него не признавала. Ход тележки слегка изменился и скрип стал уж совсем невыносимым. Похоже, одно из колёс сейчас отвалится, тележка опрокинется, и это будет бесславный конец героического похода Гарри Поттера За Продуктами.
А ведь как хорошо начинался день!
Сначала оказалось, что сегодня выходной. Потом позвонила Джинни и сказала, что «поехать к маме сегодня не получится, так что давай поужинаем у тебя?». А ужин сулил во всех отношениях приятный вечер и чудесную ночь. Нет-нет, никакого секса до свадьбы, восемнадцатилетняя мисс Уизли (будущая миссис Поттер) была непреклонна, как скала. Её жених вздыхал, соглашался и считал дни до бракосочетания, коих осталось ровно 72 с половиной, при этом уверяя себя, что та возня, которой они занимаются в постели при выключенном свете, вполне достаточна молодому девятнадцатилетнему организму.
Гарри Поттер — Победитель Вольдеморта, курсант Школы Авроров, Всеобщий Герой, а сейчас просто водитель визгливой тележки — остановился и осторожно потянулся к волшебной палочке, стараясь не привлекать внимания редких покупателей. «Одно Репаро» — думал он. — «Никто и не заметит!».
— На вашем месте я бы не стал этого делать, мистер Поттер, — послышался сзади до судорог знакомый тягучий выговор.
Гарри резко развернулся, по пути напустив на себя независимый вид.
Малфой.
Младший.
Стоит, ухмыляется.
— Мистер Поттер! — протянутая ладонь.
Ха, вот ещё. Гарри проигнорировал ладонь и сдержано кивнул.
— Мистер Малфой! Какая неожиданность!
Действительно, неожиданность. Но не совпадение.
— Что привело вас сюда?
Драко вместо ответа подошёл и пнул визгливое колесо тележки. То со скрипом вправилось. Гарри рассердился и отбросил приторную вежливость.
— Серьёзно, Малфой, чего тебе надо от меня?
— Я пришёл поблагодарить тебя, — просто ответил Малфой.
— Что ж, считай, что ты сделал это, — Гарри развернул тележку и направился к кассе.
Его собеседник молча направился следом и не произнёс ни слова, пока Поттер расплачивался, складывал пакеты с продуктами обратно в тележку и вёз её к выходу. Гарри даже стал надеятся, что тут-то они тихо-мирно и распрощаются.
— Давай помогу донести покупки, — неожиданно предложил Драко ровным голосом.
— Спасибо, я живу не далеко, справлюсь сам, — твёрдо сказал Гарри и развернулся спиной, показывая, что разговор окончен.
Малфой не настаивал, но и не уходил, невозмутимо наблюдая за попытками гордого Поттера унести все пакеты с продуктами. Это ему не удавалось, так как даже если бы он взял один пакет в зубы, всё равно осталось бы ещё два. Через некоторое время, за которое были перепробованы всевозможные комбинации транспортировки продуктов, три пакета уронены, а один слегка раздавлен, Гарри, наконец, сдался и опять повернулся к Малфою. Тот имел весьма самодовольный вид.
— Ладно, но только не жди, что я приглашу тебя остаться на чашечку кофе!
— Не смею и мечтать! — ухмыльнулся Драко.
***
— Так значит вот где живёт знаменитый Гарри Поттер? Очень... мило! — Драко проскользнул в дверь мимо Гарри, который не успел даже крикнуть «Эй!», и теперь осматривал небольшую комнату.
Комната была довольно уютной, впечатление не портили даже тут и там разбросанные вещи. Джинни всегда раздражалась, когда видела беспорядок, и Гарри перед её приходом распихивал вещи куда придётся, чтобы потом снова воссоздавать удобную для себя обстановку. То, что Драко посчитал окружающее пространство милым, пусть даже и не искренне, неожиданно подняло Гарри настроение. Малфой, между тем, безошибочно ориентируясь в планировке квартиры, направился на кухню, левитируя изрядно помятые пакеты с продуктами. Гарри поплёлся следом, чувствуя себя странно — одновременно возмущённым и восхищённым его наглостью.
На кухне, когда все продукты были благополучно доставлены на кухонный стол, возникла неловкая пауза. Гарри принялся шелестеть пакетами, делая вид, что проверяет, всё ли купил, надеясь, что настырный Малфой откланяется и уйдёт. Малфой не уходил, а молча стоял и, казалось, чего-то ждал. Приглашения на чашку кофе, не иначе. «Ну уж нет!» — свирепо подумал Поттер. — «Не дождётся!». Он уже собрался было сказать что-то вроде «Прости, у меня много дел, так что тебе, наверное, пора...», но тот, словно дождавшись условного знака, заговорил сам.
— Гарри, — голос, не утратив прежней тягучести, избавился от манерных и презрительных ноток, и теперь звучал, словно патока, обволакивая. — Гарри, я пришёл, чтобы поблагодарить тебя.
— Эээ... да, ты уже это говорил, — Поттер внезапно охрип и подумал, что глоток воды не повредит. А лучше чего-нибудь покрепче. Уж если Малфою вздумалось называть его по имени, это определённо надо запить.
— Поблагодарить за то, что ты спас мне жизнь, — вёл дальше Драко, будто его и не прерывали. — За то, что спас всю мою семью от Азкабана. Более того, спас нашу репутацию, а она не менее важна, чем жизнь, — Драко протянул ладонь.
Да что же это такое! Ну, спас жизнь разок, а теперь не отвязаться! Придётся, видимо, всё же пожать эту чёртову руку.
— Да пожалуйста! — Гарри вздохнул и не удержался от колкости: — Какие прекрасные слова! Сам придумал? — и храбро дотронулся до малфоевской ладони.
Рукопожатие оказалось крепким. Настоящим, тёплым, благодарным. И в то же время... какая нежная кожа!.. У Джинни таких рук не бывает даже после волшебного крема. А ещё странное ощущение правильности, будто заключена важная сделка, принято верное решение. И эти плотно прилегающие ладони будто тоже о чём-то договорились, и им это нравится, и Гарри это нравится...
Стоп. Гарри усилием сбросил оцепенение и почувствовал, что горло ужасно высохло, просто ссохлось навсегда, и это как-то связано с Малфоем, или просто виноват душный майский день, короче — организм срочно требовал жидкости. Холодной и побольше. Резко прервав рукопожатие, Гарри отвернулся к столу.
Ближайшей жидкостью в достаточном количестве оказалось молоко в одном из пакетов. Вскрыв его зубами и сдавив в руке, Гарри с наслаждением пил прямо из упаковки, чувствуя, как прохладные вкусные струи текут по нёбу и горлу, остужая их. Внезапно представилась Джинни, которая требовала немедленно прекратить это безобразие, взять чашку, как нормальный цивилизованный человек, и не пускать слюни в молоко, оно же скиснет. Гарри мысленно ей ответил, что не перестанет, что чашку потом мыть придётся, а молоко не скиснет, потому что он его сейчас всё выпьет. Воображаемая Джинни схватилась за палочку, но тут раздалось деликатное покашливание. Гарри поперхнулся и с укором посмотрел на Драко, который почему-то всё ещё был тут.
— Это не я придумал, это мама просила тебе передать.
О чём это он? Ах, да! О тех пафосных словах о жизни и репутации.
— Я хочу поблагодарить тебя отдельно и лично от себя.
Ещё одна хвалебная речь и рукопожатие? Гарри чувствовал себя весьма неплохо с наполовину пустым (или наполовину полным, это как посмотреть) пакетом в руке, поэтому набрал в рот ещё немного молока и благосклонно кивнул.
Драко Малфой улыбнулся и направил на него палочку.
***
— Петрификус Тоталус!
Гарри мгновенно парализовало. Из неплотно сомкнутого рта тоненькой струйкой потекло молоко, белая капля стекла по подбородку и нырнула под футболку. Драко следил за ней взглядом, потом взмахнул палочкой и футболка Поттера плавно соскользнула на пол. Затем подошёл почти вплотную, обдумывая что-то. Гарри испытал острейшее чувство дежавю, ему показалось, что Малфой сейчас снова сломает ему нос. Как он мог так беспечно потерять бдительность? Расслабился, даже руку ему жал, идиот несчастный! Гарри уже был готов к наихудшему, когда Малфой внезапно наклонился, поймал языком каплю молока и начал медленно подниматься, не отрываясь от молочной дорожки.
Если бы Поттер не был под заклятьем, его бы точно парализовало от шока. Что этот гад вытворяет?! Малфой, между тем, уже добрался до шеи и то ли вздохнул, то ли фыркнул так, что лёгкий поток воздуха защекотал чувствительную кожу над ключицей. Затем лизнул подбородок и, чуть помедлив, прижался губами к губам.
Это было вовсе не так, как с Джинни. Её поцелуи всегда были пылкими, долгими, глубокими и умелыми. Гарри поначалу даже стеснялся своей неопытности, но Джинни взяла дело в свои руки и через пару недель они уже могли, если бы захотели, участвовать в каком-нибудь конкурсе «на лучший поцелуй». Гарри всегда считал те несколько недель на шестом курсе едва ли не самыми счастливыми в своей жизни, а поцелуи с Джинни — идеальными.
Но в этот жаркий майский день, стоя обездвиженным в своей собственной кухне, он внезапно понял прелесть иных поцелуев — лёгких, как дыхание. Драко Малфой целовал его нежно и осторожно, словно долгожданный подарок, который вот-вот исчезнет. И вкус молока был удивительно к месту. Чёрт бы побрал этого Малфоя! Гарри внезапно разозлился на весь мир, на Малфоя, который застал его врасплох и мерзко этим пользуется; на себя, за то, что происходящие не вызывает у него закономерной оторопи и отвращения. Это из-за шока, решил он. Пережить можно. Ну а пока надо расслабиться и постараться не получать удовольствие.
Поцелуй прервался и Драко снова поднял палочку. Гарри внутренне напрягся, ожидая чего угодно, от освобождения до Авады, и после небрежного взмаха ощутил, как с него соскальзывают джинсы, как ранее футболка.
Малфой опустился на колени, стащил с Поттера трусы и взял его член в рот.
***
После обездвиживания чувствительность кожи невероятно обострилась, но даже учитывая это нельзя объяснить, почему как только Малфой выпустил член изо рта, предварительно слегка облизав его, тот стал стремительно увеличиваться и через десять секунд уже стоял как никогда. У шокированного происходящим Гарри помутилось в голове. Мысли носились, как угорелые, иногда сталкиваясь и меняя направление на противоположное, однако одна из них пульсировала где-то в центре сознания, росла и постепенно вытесняла все остальные. «Малфой собрался делать мне минет!»
Не то, чтобы Гарри был против подобного, он всегда хотел чего-нибудь этакого от Джинни, но та всегда ограничивалась поцелуями, хоть и идеальными, но всё же. Но Малфой! Гарри и представить не мог, что его «благодарность» будет выражена таким образом! Это же просто неестественно! Ну, не сам минет, конечно. Сам минет очень даже естественен и Гарри всегда хотелось узнать, как это, но...
«Аааахх!» — застонал бы он, не будь гортань сжата заклинанием, потому что Малфой снова обхватил его член ртом и принялся нежно, но твёрдо скользить по нему губами. Голова стала стремительно пустеть, напоследок мелькнула глупая мысль, будет ли минет считаться потерей девственности, и что надо смириться, ведь всё равно сопротивляться нет ни возможности, ни желания, то есть, желание есть, желание поглубже толкнуться Малфою в горло, сильнее, ещё сильнее! О, Мерлин, как он это делает!
«Да! Да! Да!» — единственная оставшаяся в живых мысль носилась в голове, гулко ударяясь о черепную коробку и создавая приятный звон в ушах.
С каждым движением головы Драко звон становился чуть громче, а воздуха оставалось всё меньше. Гарри задыхался, когда его головка упиралась в нёбо Малфоя, когда тот при движении вперёд успевал провести языком вокруг головки или просто лизнуть уздечку. «Да! Ещё! Быстрее! Да! О, Мерлин, вот так! Да!! Аааах! Ещё!». Удивительно, Гарри не мог издать ни звука, но Драко словно читал его мысли, или же их мысли совпадали. Малфой делал всё в точности так, как это нравилось Поттеру, его сводящие с ума губы и язык были греховно умелы, точны и безжалостны. Сердце Гарри колотилось как бешенное в застывшей грудной клетке, и он боялся, что оно выскочит, проломив пару рёбер, либо же всё-таки наступит смерть от удушья.
Темп нарастал, звон в голове сменился гудением, перед глазами потемнело. Внезапно Гарри почувствовал на своих напряжённых ягодицах руки Малфоя. Тот взялся поудобнее и начал буквально притягиваться к Поттеру, в бешеном темпе насаживаясь ртом на каменно-твёрдый член. Теперь головка не упиралась в нёбо, а проскальзывала дальше, во влажную глубину горла. Это было слишком восхитительно, чтобы это смог выдержать обычный человек. Гарри пронзило острым наслаждением пополам с сожалением, что он не может видеть, что там вытворяет Малфой. И тут...
Взрыв. Превая струя спермы была настолько сильной, что Гарри на мгновение стало больно, а потом...
Потом он, кажется, всё-таки умер, и летел сквозь молочно-белый свет, и привкус молока во рту был очень к месту, и те белые капли на бледной малфоевской щеке и остром подбородке удивительно шли к его серым глазам и светлым волосам...
***
Очнувшись, Гарри обнаружил себя полностью одетым и сидящем на кухонном полу. Пол был забрызган молоком из упавшего пакета, а к гостинной вела цепочка молочных следов. Гарри не знал, рад он или нет, что Малфой ушёл. Пожалуй, рад. Потому что произошедшее явно оказалось слишком шокирующим для Храброго Гриффиндорца, Всеобщего Победителя и далее по списку. Нехотя он поднялся с пола, ощущая, как ноют мышцы после заклятья, и одновременно волшебную лёгкость во всём теле.
Надо убрать разбросанные вещи и приготовить романтический ужин к приходу Джинни. Убрать продукты в холодильник и сменить одежду на более приличную.
А, да. Ещё надо купить молока в супермаркете. Литров пять.
Или семь.
