В лондонском особняке Люциуса Малфоя давали благотворительный спектакль с участием всего высшего света.
Нарцисса Малфой, молодая, симпатичная аристократка, горячо преданная своему мужу, вбежала в свой будуар, временно превращенный в гримерную, и начала сбрасывать с себя платье цыганки, чтобы в мгновение ока облечься в гусарский костюм. Во избежание лишних складок, чтобы этот костюм сидел возможно гладко и красиво, красавица решила сбросить с себя всё до последней нитки и надеть его поверх одеяния Евы. И вот, когда она разделась и, пожимаясь от легкого холода, стала расправлять гусарские рейтузы, до ее слуха донесся чей-то вздох. Она сделала большие глаза и прислушалась. Опять кто-то вздохнул и даже как будто прошептал:
– Грехи наши тяжкие... Охх...
Недоумевающая артистка осмотрелась и, не увидев в будуаре ничего подозрительного, решила заглянуть на всякий случай под диван. И что же? Под диваном она увидела длинную человеческую фигуру.
– Кто здесь?! – вскрикнула она, в ужасе отскакивая от дивана и прикрываясь гусарской курткой.
– Это я... я... – послышался из-под дивана дрожащий шёпот. – Не пугайтесь, это я... Тсс!
В гнусавом шёпоте, похожем на сковородное шипение, Нарциссе не трудно было узнать голос Темного лорда Волдеморта.
– Вы?! – возмутилась она, красная как пион. – Как… как вы смели? Это, значит, вы, старый подлец, все время здесь лежали? Этого еще недоставало!
– Нарси... голуба моя! – зашипел Волдеморт, высовывая свою лысую голову из-под дивана. – Не сердитесь, драгоценная! Убейте, растопчите меня как змия, но не шумите! Ничего я не видел, не вижу и видеть не желаю. Напрасно даже вы прикрываетесь, голубушка, красота моя неописанная! Выслушайте старика, одной ногой уже в могиле стоящего! Не за чем иным тут валяюсь, как только ради спасения моего! Погибаю! Глядите: волосы на голове моей стоят дыбом! Из Хогвартса приехал сын врага моего, Поттер. Теперь ходит по особняку и ищет погибели моей. Ужасно! Ведь, кроме того, что родителей убил, я у него, злодея моего, меч Годрика Гриффиндора стащил!
– Мне какое дело? Убирайтесь сию же минуту вон, иначе я... я не знаю, что с вами, с подлецом, сделаю!
– Тсс! Душенька, тсс! На коленях прошу, ползаю! Куда же мне от него укрыться, ежели не у вас? Ведь он везде меня найдет, сюда только не посмеет войти! Ну, умоляю! Ну, прошу! Часа два назад я его видел! Стою это я во время первого действия за кулисами, гляжу, а он идет из партера на сцену.
– Стало быть, вы и во время драмы здесь валялись? – ужаснулась Нарцисса. – И... и всё видели?
Волдеморт заплакал:
– Дрожу! Трясусь! Ангел мой, трясусь! Убьет, проклятый! Ведь уж раз едва не порешил меня в Годриковой лощине... В газетах писали!
– Ах... это, наконец, невыносимо! Уходите, мне пора уже одеваться и на сцену выходить! Убирайтесь, иначе я... крикну, громко расплачусь... лампой в вас пущу!
– Тссс!.. Надежда вы моя... якорь спасения! Озолочу, только не гоните! Мужа министром магии сделаю!
Нарцисса прикрылась кучей платья и побежала к двери, чтобы крикнуть. Волдеморт пополз за ней на коленях и схватил ее за ногу повыше лодыжек.
– Наследником своим сделаю, только не гоните! – прошипел он, задыхаясь. – А сына директором Хогвартса!
– Лжете!
– Клянусь! Чтоб мне ни дна, ни покрышки... Мужа своим наследником и сына директором!
Леди Малфой минуту поколебалась и отошла от двери.
– Ведь вы всё врете... – сказала она плачущим голосом.
– Провались я сквозь землю! Да разве я подлец какой, что ли.
– Ладно, помните же... – согласилась Нарцисса. – Ну, полезайте под диван.
Волдеморт тяжело вздохнул и с сопеньем полез под диван, а Нарцисса стала быстро одеваться. Ей было совестно, даже жутко от мысли, что в уборной под диваном лежит посторонний человек, но сознание, она сделала уступку только в интересах своей семьи, подбодрило ее настолько, что, сбрасывая с себя немного спустя гусарское платье, она уже не только не бранилась, но даже и посочувствовала:
– Вы там выпачкаетесь, голубчик Темный лорд! Чего я только под диван ни ставлю!
Спектакль кончился. Нарциссу вызывали одиннадцать раз и поднесли ей букет с лентами. Уходя после оваций к себе в будуар, она встретила за кулисами Волдеморта. Запачканный, помятый и взъерошенный, Темный лорд сиял и потирал руки от удовольствия.
– Ха-ха... Вообразите, голубушка! – заговорил он, подходя к ней. – Посмейтесь над старым хрычом! Вообразите, то был вовсе не Поттер! Ха-ха... Чёрт его возьми, черные патлы меня с панталыку сбили... У Поттера тоже черные волосы... Обознался, старый хрен! Ха-ха... Напрасно только беспокоил вас, красавица...
– Но вы же смотрите, помните, что мне обещали, – сказала леди Малфой.
– Помню, помню, родная моя, но... голубушка моя, ведь то не Поттер был! Мы только насчет Поттера условились, а зачем я буду обещание исполнять, ежели это не Поттер? Будь то Поттер, ну, тогда, конечно, другое дело, а то ведь, сами видите, обознался... Чудака какого-то за Поттера принял!
– Как это низко! – возмутилась Нарцисса. – Низко! Мерзко!
– Будь это Поттер, конечно, вы имели бы полное право требовать, чтоб я обещание исполнил, а то ведь черт его знает, кто он такой. Может, он чиновник какой или, извините, аврор – так мне и платить за него? Я честный человек, матушка... Понимаю...
И отойдя, он всё жестикулировал и говорил:
— Если бы то был Поттер, то, конечно, я обязан, ведь кто-то неизвестный... какой-то, шут его знает, неизвестный человек, а вовсе не Поттер.
