Ты мрачно смотришь сквозь хрустальный бокал. В темно-красной жидкости свет преломляется, искажая узоры на стекле.
День рождения. Опять. Снова.
Ты морщишься и допиваешь вино. Каждый год ты обещаешь себе напиться, и каждый год ничего не выходит. Даже если пьешь самое крепкое эльфийское вино.
День рождения. Праздник? Ха-ха…
Последний раз его отмечали… кажется, тебе тогда пять лет исполнилось. А потом выяснилось, что ты маг. И отец сказал, что больше ни пенни на тебя не потратит. А он всегда скрупулезно следовал сказанным сгоряча словам, если они касались тебя…
Эйлин Снейп горячо любила своего мужа. Это одна из тех вещей, которых ты так и не смог понять. Родители часто ругались, Тобиас нередко бил жену… а она его любила.
Своего сына она любила меньше. Ты, как мог, защищался от этой правды. И, может, так до сих пор продолжалось бы, если…
Если.
В твой семнадцатый День рождения пришло письмо от матери. Она писала, что дом остается тебе, а она с Тобиасом уезжает. Куда – не сказала. А ты не пытался выяснить. Ты никогда не догонял тех, кто убегал от тебя.
Так ты оказался привязанным к месту, которое ненавидел с детства.
Раньше ненавидел. А теперь?
Время лечит всё. Сглаживает острые углы.
Теперь ты сидишь в том же доме, но не чувствуешь того отторжения. Привык.
Внезапно ты вскакиваешь и швыряешь бокал в стену. Следом летит бутылка с эльфийским вином. Вздрагиваешь, опустошенный, падаешь обратно в кресло.
Ви*на… зелья…
Смешно. Зельевар с аллергией на зелья. Почти на все.
Никто, кроме матери, не знает об этом. Никто не знает, что тебе приходилось лечиться маггловскими пилюлями. Никто не знает, как легко тебя убить. Всего лишь безобидное зелье с минимальным количеством магии – и минут пять спустя жестокая астма.
Никто не узнает.
Ты встаешь, подходишь к полке с книгами. Снимаешь иллюзию. Между книгами – два пузырька. Два зелья, на которые нет аллергии. Зелье «Сна без сновидений» и «Глоток живой смерти».
Саркастичная улыбка искривляет твои губы. Сарказм – твоя защита от мира. И она работает. Самое веское тому доказательство – твое одиночество.
Ты переносишь два пузырька на низкий журнальный столик, несколько раз меняешь их местами. Ты знаешь, какое зелье тебе выпадет. Не в первый раз… Говорят, у магглов есть что-то похожее. «Русская рулетка». Только вероятности разные.
Берешь пузырек, одним махом выпиваешь содержимое. Тут же наваливается знакомая тягучая дрема. Где-то на границе сознания засыпает разочарование – ты опять не узнал, какова на вкус «Глоток живой смерти». Может, в другой раз?
И ты засыпаешь прямо здесь, в кресле, и спишь долго и спокойно, никакие сны не тревожат тебя.
