Собралась ехать в Карпаты, вчера купила билет. Сегодня сижу, читаю очередной фанфик. И там Волдик говорит своим Упсам: "Меня ждет долгое путешествие на Карпаты. Кажется, там стоит навести порядок". Моя первая мысль: "Твою мать!!! Нужно срочно сдать билет!"
Моросил дождь. Мелкий, противный, совершенно не весенний. Как будто лето прошло незамеченным, и уже середина октября... Впрочем, он бы не удивился. Тоскливо было на душе после победы — очень уж дорого она досталась.
Гарри и сам не знал, за каким соплохвостом его понесло в такую погоду к озеру. Возможно, потому, что там он точно рассчитывал никого не встретить. Но если так, то его расчеты не оправдались — на берегу кто-то сидел.
Гарри понимал, что не стоит нарушать чужое одиночество только потому, что со своим ничего не получилось, но ноги сами понесли его к сидящему. «А вдруг он собирается утопиться? Сейчас все сами не свои...» — мысленно оправдывался он. Сделать со своей натурой Гарри все равно ничего не мог.
Впрочем, «он» топиться явно не собирался, как и посылать Гарри за семь миль Запретным Лесом. Потому что это был не он, а она. Луна Лавгуд.
— Привет, Гарри! — расцвела она, увидев его. Впрочем, улыбка сразу сменилась выражением печали.
— Привет... — неуверенно отозвался он, не решаясь присесть рядом.
— Садись, — она похлопала ладонью по мокрой траве рядом с собой.
— Луна...
— Ты ведь здесь за тем же, за чем и я?
— Э-э, ну...
— Правильно, в такую погоду лучше всего грустить. Ты ведь это хотел спросить? Что я здесь делаю? Давай грустить вместе... Втроем как-то лучше.
Гарри даже внимания не обратил, что Луна приплела к их маленькой компании очередного наргла.
— Верно, — вздохнул он и уставился на воду. Капли дождя были такими мелкими, что не оставляли кругов, и поверхность озера казалась шершавой. Водяная пыль осела на очках, но Гарри не стал их протирать — на что смотреть-то? Зря он сюда пришел, зря подсел к Луне... Но сквозь несвойственную ему, в общем-то, хандру пробивалось любопытство — что она еще скажет?
— Луна... Ты ведь говорила, когда... когда Сириус погиб, что они все... ну, как бы где-то есть, их слышно из-за вуали. А теперь сама сидишь здесь под дождем и грустишь...
«Кретин, — мысленно обругал он себя, — очень тактично!»
Но Луна явно хотела поговорить.
— Но Гарри! Ведь они далеко! У нас вот будет Рождество, например, а у них там, может, и Рождества не бывает. И не получится что-нибудь подарить им, и они, наверное, не могут поехать к морю летом... Может, там вообще нет ни лета, ни зимы!
Гарри молчал, слегка обалдев от ее своеобразных рассуждений. А чего, собственно, он ожидал?
— А самое грустное, Гарри, что живые расстраиваются и плачут... А иногда не плачут, а только молчат все время, а потом у них волосы седые. Вообще, знаешь, все это так непонятно, что я уже сама запуталась. Только чувствую, что все это печально, а дальше ничего не понимаю, — Луна вопросительно глянула на Гарри.
Он подозревал, что ответить на ее вопрос, скорее всего, не сможет — уж если сама Луна для себя чего-то не в силах объяснить! Более того — услышав ее вопрос, он и сам, возможно, слегка тронется умом. Но все же Гарри уточнил, что именно ей непонятно.
— Знаешь, — задумчиво сказала Луна, — когда умирают — не очень понятно, хорошо это или плохо. Но я думаю, стоит умереть — и все прояснится. Вот когда плачут — понятно, что плохо. Чего тут хорошего? А вот если кто-то умер и ни у кого нет из-за этого настоящего горя — это как? Получается, что хорошо, но, по-моему, у меня неправильно получается.
Как ни странно, на этот вопрос у него был ответ. Почему-то Гарри на миг вспомнил Снейпа («Профессора Снейпа, Гарри!»). Ответил он без колебаний:
— Да, Луна, у тебя неправильно получается. Нет в этом ничего хорошего, и знаешь, тут не надо объяснять, почему. Раз чувствуешь, что плохо — значит, так и есть, — и добавил прежде, чем успел сообразить, что говорит, — ты не профессора Снейпа имеешь в виду?
А действительно, кого еще? Гарри вдруг подумал, что Луна права и в этом есть что-то... неправильное. Да, конечно, бывшего слизеринского декана вспоминают с благодарностью, к которой все еще примешивается легкое изумление... но и только.
— Конечно нет, Гарри! Он же не умер, — тем временем радостно объяснила Луна.
Вот тут Гарри обалдел по-настоящему и несколько секунд вообще не мог ничего сказать.
— Э-э, Луна, — выдавил он, когда смог дышать, — его вообще-то не так давно похоронили...
— Ну, это ничего не значит, — беззаботно отмахнулась она. Разговор о профессоре Снейпе даже убрал выражение грусти с ее лица, и теперь она выглядела самой собой — мечтательной девушкой «не от мира сего». — Мало ли кого похоронили...
Гарри вспомнил рассказы Эдгара По, которые он как-то стащил на недельку из небогатой библиотеки Дурслей. Ему стало плохо.
— Э-э, Луна... — только и смог пробормотать Гарри, чувствуя, что повторяется. «У меня déjà vu, — подумал он отстраненно.
— Гарри? Тебе нехорошо? — обеспокоилась Луна. — Я только хотела сказать, что неважно, как это получилось. Может быть, кто-то подделал тело, какая разница?
«Действительно, никакой разницы. Ни в чем. Я хочу в Мунго, к Локхарту, может быть, меня еще можно спасти»... — Гарри заставил себя встряхнуться. В конце концов, с ним разговаривает девушка, и надо быть вежливым.
— Ну ты же сам понимаешь, Гарри, профессор Снейп не мог умереть. Я точно знаю. Ведь это было бы так НЕСПРАВЕДЛИВО...
— Луна, — сказал Гарри как можно мягче, — в жизни полно несправедливых вещей.
«О Мерлин, зачем я это говорю? Раз ей так хочется верить в эту мифическую справедливость, пусть верит. Хотя морщерогие кизляки и то правдоподобнее. Мне все равно ее не переубедить, да и ни к чему».
— Неправда! Рано или поздно все устраивается по справедливости, я много раз замечала.
«Да, я тоже...»
— Поэтому я точно знаю - профессор Снейп жив! А если и нет, то у него ТАМ точно есть и Рождество, и море, и сколько угодно ингредиентов и пробирок, — торжествующе закончила Луна. — Знаешь, Гарри, я промокла, и раз мы больше не грустим, может быть, пойдем? А то ему неуютно, наверное, печалиться в компании таких разговорчивых людей.
Только сейчас Гарри вспомнил, что они здесь «втроем».
— Кому, Луна?
— Гигантскому кальмару, конечно! Я ведь к нему сюда пришла. Но с тобой все-таки интереснее.
Гарри решил на всякий случай считать это комплиментом.
— Наверное, Луна, т-ты права, — сказал он, стуча зубами. Только сейчас он понял, что жутко замерз.— Обсушиться нам не помешает...
А тоска его куда-то пропала. Ей, наверное, тоже было неуютно в такой компании.