Детям пора подумать о соблюдении приличий, а мне стоит озаботиться законными внуками. Именно с этой мыслью я задержал юную ведьму в большой гостиной, через камин которой она прибывала в мой дом и покидала его. Если отбросить происхождение, она будет хорошей партией моему сыну.
— Мисс Грейнджер, несмотря на все мои предубеждения, я согласен и дальше мириться с вашим присутствием в своём доме, но только в том случае, если это будет на законных основаниях, — сказал я, внимательно следя за реакцией сидящей напротив меня ведьмы.
Естественно, она ничего не поняла.
— Простите, я не вполне понимаю вас.
Ну да, так я и думал. Эта девушка достаточно умна, чтобы получить доступ в мою библиотеку, и при этом совершенно невинна во всём, что касается других отношений.
— Я предлагаю вам связать себя семейными узами с семейством Малфоев, мисс.
Идеально круглые глаза очаровательно смотрятся с деловым макияжем. И как она умудряется не испортить его, когда общается с Драко. Кстати да, чуть не забыл.
— Можете пойти и обрадовать моего сына. С этого момента вы с ним официально помолвлены, — эльф-летописец материализовался слева от меня, старательно выводя в свитке за этот год точную дату события.
Пожалуй, она выглядит недостаточно благодарной.
— Это даёт вам право посещать мою библиотеку без предварительной договорённости, — о, вот теперь у неё правильное выражение лица.
Последний раз сверкнув на меня сияющими глазами, мисс Грейнджер удалилась из гостиной. Через минуту я услышал, как каблучки её туфель застучали по лестнице. За те два месяца, что эта девушка ходит сюда, она так и не научилась передвигаться по специально уложенной дорожке в центре лестниц, предпочитая держаться за перила. Ужасная безвкусица, зато я всегда знаю, куда именно она направляется.
* * *
Всё началось с того, что Драко поступил в Сорбонну. Хотя нет. Чуть позже. Когда я узнал, что он поступил на маггловский факультет. Сказать, что это стало для меня потрясением, значит очень сильно смягчить описание моего состояния после этой новости. Я был чрезвычайно близок к тому, чтобы лишить его наследства. Остановило меня только осознание того факта, что родить другого наследника Нарцисса уже не сможет.
Моя прекрасная жена медленно угасла от неизвестной болезни. Когда Драко ещё учился в Хогвартсе, это было не так заметно. К моменту его выпуска Нарцисса стала лишь тенью себя прежней. Она по-прежнему была прекрасна, но красотою призрака женщины. С неё можно было творить произведения искусства, но желать её как женщину казалось богохульством. Я совершенно забросил сына, распорядившись отчислять на его счёт ежемесячное содержание. Я совершенно перестал интересоваться деловой перепиской и встречами, доверив все сделки заместителям. Я целиком и полностью посвятил себя умирающему ангелу. И всё же не уследил — она покинула меня. Некоторое время мою жену удерживала в мире живых магия сваренных Северусом зелий. В один из дней она просто отказалась их принимать, оставив мне лишь хрупкую оболочку.
После похорон Нарциссы я вернулся к делам, пытаясь загрузить себя работой так, чтобы не оставалось ни сил, ни времени на самокопание. Тогда-то я и заметил, что вот уже три месяца мой сын не снимает деньги со счёта. Я запретил себе паниковать и аппарировал во Францию, где терпеливо ждал в провинциальном кабаке ответной совы от ректора магической Сорбонны. То, что было написано в пергаменте, повергло меня в шок. Мой сын, наследник древнего магического рода, учится на маггловском факультете, и лишь посещает некоторые магические лекции в качестве слушателя. Дальше я читать не стал, что спасло меня от ещё большего шока.
Едва смирившись с явно недостойным выбором будущей профессии наследника, я захотел выяснить, где он берёт деньги на проживание. Встретившись с Драко в Париже, я узнал, что он работает художником. В маггловском издательстве детской литературы. И снимает половину коттеджа в пригороде. Для непонятливых поясню — тех денег, что я перечислял на его счёт ежемесячно, хватило бы на содержание собственной квартиры в центре магического Парижа. Но я отвлёкся.
Дальше меня ждало ещё одно потрясение. Стоило бы быть к нему готовым, учитывая положение дел, но у меня недостало воображения. Драко жил в одном доме с Гермионой Грейнджер, которая наравне с ним платила половину весьма нескромной суммы и училась на факультете Трансмутации и Перевоплощения в уже упомянутом высшем заведении. Так что в день моего визита к сыну я был очень близок к убийству, и никто из знакомых меня бы не осудил.
Видимо, на почве помешательства Драко просьба магглорождённой нахалки о регулярном посещении семейной библиотеки во время летней сессии, а затем и летних каникул, мне уже не показалась дикой. Я подсчитал в уме все выгоды от возможной сделки и согласился при условии, что она наведёт порядок в этом царстве пыли и позабытых заклятий.
И вот уже два проклятых летних месяца, дважды в неделю по дому разносится цоканье её каблучков.
* * *
Когда Драко приехал домой на каникулы, у них с мисс Грейнджер обнаружились требующие уединения личные интересы. После того как я неосмотрительно сказал, что они слишком громко шумят, Драко наложил на свои комнаты заглушающее заклинание. Для проверки собственных догадок о природе этих интересов я вручил юной ведьме старое колечко с прозрачным розовым камнем, который имел одно замечательное свойство. Камень темнел, будучи надетым на палец не девственнице. Когда-то давно мужчины из рода Малфоев проверяли таким образом своих наречённых, потому как физиологические признаки можно было восстановить нехитрым заклинанием, но колечко безупречно выявляло обман. Каково же было моё удивление, когда камень остался нежно-розовым. Впрочем, зная испорченность нынешней молодёжи, можно было предположить, что они решили сохранить её девственность для каких-нибудь ритуалов или зелий и развлекаются другим способом. Уж больно довольным было выражение лица Драко после каждого подобного уединения. Так что решение о помолвке показалось мне весьма своевременным.
* * *
Цокот каблучков возвестил о том, что новоявленная невеста моего сына спускается вниз. Как хороший хозяин, я обязан был проводить гостью. Именно с этой мыслью я поднялся из кресла и подошёл к камину. Когда мисс Грейнджер появилась в дверях гостиной, я понял, что не поторопился с помолвкой. Первый раз со времени последней битвы я видел её волосы в беспорядке, и это выглядело прекрасно. Несколько выбившихся из причёски пушистых прядей, припухшие губы и смятая мантия буквально кричали о том, что эту девушку только что как минимум безудержно целовали. Привычно бросив взгляд на её правую руку, я с каким-то непонятным удовлетворением отметил про себя, что дальше поцелуев всё ещё не зашло.
— Мисс Грейнджер, я понимаю вашу радость, но до сих пор вы не позволяли себе подобной неряшливости в одежде. Будьте добры и впредь приводить себя в порядок до того, как покинете уединение комнат моего сына.
Эта девушка не зря учится на факультете Трансмутации и Перевоплощения. Два взмаха палочкой, и она вновь являет собой образец строгости и пристойности. Моя благовоспитанность приветствовала эти изменения, но какая-то часть моей натуры буквально кричала о том, что минуту назад эта девушка выглядела прекрасно.
— Надеюсь снова вас увидеть в ближайшем будущем, — почему-то её реакция на эти слова сильно отличалась от принятой в обществе.
Холодно улыбнувшись, мисс Гренджер прошипела камину адрес и скрылась в вихре зелёного пламени. Мне показалось, или она действительно направилась к Уизли?
* * *
Вечерний визит Драко в мой кабинет ситуацию не прояснил.
— Зачем ты это сделал?
Кажется, он недоволен.
— Ты жил с этой девушкой в одном доме почти год. Ты уединяешься с ней во время её визитов сюда. Вы оба выглядите и ведёте себя подобно влюблённым, — я приподнял бровь, чтобы подчеркнуть следующую фразу: — И несмотря на всё это, она всё ещё девственница. То есть это нельзя считать простым увлечением или ни к чему не обязывающей интрижкой. Я решил…
Драко не дал мне закончить.
— Ты как всегда всё решил за меня, да, отец? Ну конечно. Мы с Гермионой оказались способны выносить общество друг друга в течении полугода, у нас есть о чем поговорить наедине, мы оба действительно влюблены, но… — Он нахмурился. — Ты прав, для стороннего наблюдателя этого и впрямь достаточно, чтобы прийти к подобным выводам.
Действительно ли мой собственный сын в моём собственном доме назвал меня непонятливым идиотом, лезущим не в своё дело, или мне показалось?
— Вот только они ошибочны, — Драко всё-таки сел в кресло, опустив голову на руки. — Мерлин! Я помолвлен с единственным человеком, который может поспособствовать моему счастью, и это сделал мой отец.
Кажется, я действительно идиот, поскольку ничего не понял из этой фразы.
— Ты хочешь сказать, что не влюблён в мисс Грейнджер?
— Конечно нет. Я собирался жениться на.. Нет, ты всё равно не поймёшь.
— Если ты прекратишь истерику и всё нормально объяснишь, то я подумаю над тем, как исправить ситуацию.
Докатились, я прошу прощения перед сыном за то, в чём совершенно не виноват.
— Постой-ка. Перед уходом твоя магглорождённая подруга выглядела несколько… странно, — я опустил «как будто её зацеловали до потери пристойного вида», но паузы должно было хватить. Интересно, как он выкрутится.
— Ещё бы, — усмехнулся Драко. — Она искусала себе все губы и измяла мантию, пока рассказывала мне о нашей помолвке. Хорошо хоть плакать не стала. Ты мне всё ещё не веришь?
Сын коснулся палочкой виска и опустил в чашу думосброса серебристую нить воспоминания.
* * *
Малая гостиная — любимое место пребывания моего сына. Каждое его увлечение отразилось её стенах. Скульптуры, рисунки, музыкальные инструменты, шпаги, охотничьи трофеи, мини-лаборатория. Это далеко не полный список того, что когда-то появилось, да так и не было удалено из этой комнаты.
Сам хозяин комнаты стоял у мольберта, раскрашивая очередную иллюстрацию для детской сказки. Драко отложил в сторону кисть и палитру, когда в дверь ворвалась мисс Грейнджер.
— Драко, у меня теперь неограниченный доступ в вашу библиотеку, правда здорово?
— Если я правильно помню, то у тебя и без того был неограниченный доступ.
— Теперь я могу являться без предварительной договорённости.
— Стоп, дай-ка угадаю. Тебе в аврорате выдали бессрочный ордер на обыск поместья? Ты устроилась к нам домовым эльфом? Или отец предложил тебе руку, сердце и ключ от библиотеки?
Мисс Грейнджер присела на край журнального столика и закусила губу.
— Почти, — руки мисс Грейнджер теребили подол мантии, но она совершенно не замечала того, что нежная ткань покрывается уродливыми складками.
— Эй, что случилось?
— Мы помолвлены, — она оставила в покое мантию только для того, чтобы запустить пальцы в тщательно уложенную причёску.
— Ну так это замечательно, — улыбнулся Драко, явно не понимая, из-за чего она так нервничает.
— Ты не понял. Вот уже десять минут я помолвлена с тобой.
Хорошо, что мой сын очищает руки сразу после того, как откладывает краски, иначе бы его волосы оказались окрашены во все цвета радуги. Вербальная реакция была лаконичной и весьма ёмкой. И где он только таких слов набрался.
— Драко, ты забавно выглядишь, когда ругаешься, — теперь уже она его утешала.
— Забавно?! Так позабавься ещё…
…а вот это выражение следует записать.
— Драко, успокойся.
— Да завтра все газеты будут пестреть заголовками о нашей помолвке.
— Диана не читает газет.
— Ты полагаешь, будет мало желающих прочитать ей вслух?
— Я сама ей всё объясню. Успокойся.
— Хорошо. Ты объяснишь Диане, а я расскажу отцу.
Мисс Грейнджер направилась к двери, и меня выбросило обратно.
* * *
— И кто же такая эта загадочная Диана?
— Девушка, в которую я влюблён. Она наполовину француженка, троюродная сестра Тонкс по маггловской линии.
— Маггла? — кажется, меня уже ничто не способно удивить.
— Волшебница.
— Училась в Хогвартсе или в Бобатоне?
— Её учила мать.
— Почему её не отправили в Англию? В Хогвартсе есть стипендиальный фонд для недостаточно обеспеченных студентов, — возможно, они испугались войны, а может быть, девушка была недостаточно способной для поступления в магическую школу.
— Её семья обеспечена более чем достаточно, — интересно, что он пытается мне не сказать?
— Тогда в чём причина подобного воспитания. И почему она не читает газеты?
— Она считает чтение периодики слишком легкомысленным расходом магической энергии.
При чём тут это?
— Она не видит… то есть не видит глазами, как обычные люди.
Та-ак. Диана де Шавесюри, слепая летучая мышь. Теперь понятно, почему он это скрывал.
— Полагаю, ты и сам понимаешь, что…
— Это не уродство. Это был несчастный случай.
— Несчастный случай, с последствиями которого не смогли управиться лучшие колдомедики четырёх стран?!
— Она предпочла лишиться зрения, а не магии, как её отец.
Известное всему магическому миру проклятие семейства Шавесюри — ребёнок при стихийном магическом выбросе после девяти лет становится перед выбором — лишиться магии или одного из пяти чувств. Отпрыски этого семейства известны своей выдержкой и отличным воспитанием. Причина очевидна, не так ли?
— Тебе не кажется, что на Малфоях уже достаточно семейных проклятий?
Видимо, ему не кажется.
— Как ты думаешь, над чем так старательно трудится Гермиона в нашей библиотеке?
Замечательно. И какую причину разрыва помолвки мне следует указать в официальной летописи? Эти ненормальные дети сведут меня с ума.
* * *
Как мисс Грейнджер объяснила возлюбленной моего сына их помолвку и при этом не выставила меня полным идиотом, для меня осталось загадкой. Видимо, это что-то связанное с загадочной женской солидарностью. К концу августа я уже не вздрагивал, когда утром сталкивался в столовой с зачастившей гостьей, уткнувшейся в очередной свиток или книгу. Мисс Грейнджер по утрам была лохмата, зла и невнимательна. Всё это, да ещё тёмные круги под глазами, наводило меня на крамольные мысли о привязывании к кровати и насильном вливании снотворного. И чем дальше, тем меньше это казалось мне извращением, и больше — необходимой мерой для сохранения здоровья и рассудка.
Если я полагал, что меня устрашает целеустремлённость поисков мисс Грейнджер, то в тот день, когда она завершила их, стал для меня кошмаром. Она заговорила.
Если бы я понимал хоть половину из того, что она говорила за завтраком, поглощая игнорируемую ранее еду со скоростью паровозной топки, то у меня бы и тогда осталось ощущение, что среди присутствующих я самый необразованный. Ах да. Я забыл упомянуть, что в поместье появилась неофициальная невеста Драко, мадемуазель де Шавесюри. Девушка была скромна, хорошо воспитана, в равной степени разбиралась в науке, политике и музыке и обладала весьма своеобразной магической аурой. То, что она была старше моего сына, а значит, и опытнее в светской жизни, было дополнительным очком в её пользу.
Последующую неделю я чувствовал себя явно лишним. Особенно остро это ощущение было, когда ввалившийся в камин Северус вместо приветствия поинтересовался у меня, где находится мисс Грейнджер. В самом ритуале мне отводилась пассивная роль бессловесного наблюдателя и магического донора, и это было хорошо. Если бы Драко не нуждался в моей поддержке, я бы предпочёл вообще не присутствовать.
Итак, к полуночи род Малфоев пополнился прекрасной Дианой, чья слепота перестала быть наследственной, а род Шавесюри потерял наследницу магической линии. Осталось соблюсти приличия, то есть — отпраздновать свадьбу сына и переехать в колонии, подальше от молодожёнов.
(Тут должно быть описание свадьбы, но Люциус Малфой ненавидит описывать светские мероприятия)
Эпилог
Пять лет спустя
Во что можно постучать, прося позволения войти на открытую деревянную веранду, чтобы получился подобный звук? Меня буквально выбросило из кресла, когда я услышал лязг металла о металл. Представьте себе стареющего мага в длинном белом халате, стоящего в боевой стойке с чайной ложкой вместо палочки. Представили? А теперь встаньте с пола, хотя нет, не вставайте. Просто представьте себе стоящую напротив ведьму в маггловском летнем костюме, у ног которой лежат рассыпанные пергаментные свитки, а в руках зажаты термос и котелок. Пожалуй, теперь вы можете встать с пола.
— Здравствуйте, Люциус, — сказала Гермиона Грейнджер, крёстная мать моего старшего внука и самая молодая ведьма, получившая премию Морганы. — Вы позволите нарушить ваше уединение?
Кажется, она единственная, кто спрашивает моего позволения, являясь на укрытую от маггловских глаз гасиенду. Северус, являясь сюда за очередными редкими растениями просто ставит меня в известность. Драко за неделю до визита просит прислать достаточно сильный портключ для перемещения его немаленькой семьи. Даже Гарри Поттер, периодически возникающий на пороге моего дома в качестве просителя от английского аврората среди ночи лишь извиняется за неправильно выбранное время визита, обусловленное разницей часовых поясов. И только маглорождённая ведьма, до сих пор не нашедшая время, чтобы снять тонкое колечко с розовым камнем, просит моего разрешения.
Два года назад, когда она заметила, что его нельзя снять просто так, я честно ответил, что не имею ни малейшего понятия, почему она всё ещё его носит. Чуть ли не пытками она вырвала у меня признание в том, что его можно снять, только когда камень сменит цвет. Прошлым летом — впрочем, здесь это был разгар зимы — Гермиона в очередной раз заручилась поддержкой моего сына и попросила его прочесть доступные только роду Малфоев свитки с перечислением семейных драгоценностей. Драко очень долго смеялся, узнав в чём шутка, и ничего Гермионе не сказал.
Уже привычно отметив про себя, что мисс Грейнджер так и не решилась урезать время от учебных часов ради серьёзных отношений, я вернулся в кресло.
— Гермиона, несмотря на то, что мы редко видимся, вы можете располагать моим домом и моим временем по своему усмотрению, — и опять же, она — единственная из моих посетителей, кому я говорю подобное.
Вот чего я не ожидал, так это того, что на этот раз она воспользуется моей добротой.
Подойдя вплотную к моему креслу, Гермиона наклонилась ко мне и почти промурлыкала, поглаживая большим пальцем ободок кольца:
— Тогда я воспользуюсь вашим предложением, Люциус, и посвящу все свои каникулы тому, чтобы избавиться от этого проклятого украшения.