После боя с Вендиче (глава 398) Сквало попадает в Ад. Персональный бес жаждет приступить к исполнению обязанностей. Но он юн и неопытен, рыбка для него слишком крупна.
Первым вернулся слух. Со всех сторон до Сквало доносились стоны и крики о помощи. Ничего необычного в этом не было, и, пожалуй, Сквало бы не обратил внимания на аккомпанемент. Но следом за слухом вернулась способность к тактильным ощущениям. И они подсказали, что он лежит на чём-то тёплом и колючем. Даже, скорее, горячем и колючем.
— Врой, что за нахрен?..
Сквало открыл глаза, сел и огляделся.
Вокруг бурлила жизнь. Хотя, наверное, это было оксюмороном: жизни здесь по определению быть не могло. Если только её подобие. Оно булькало, шипело, шкваркало и трещало. Тела тех, кто когда-то был людьми, окружали Сквало со всех сторон. Выскакивая из раскаленной лавы, они прыгали на угли в попытке получить хоть небольшое облегчение, но хвостатые и рогатые существа с вилами скидывали всех обратно. Сквало казалось, что он бредит.
— Где босс? Что за чёрт?.. — к нему тут же обернулось несколько рож с пятачками.
Сам Сквало находился на небольшом островке из углей. От жара его уберегали собственные патлы — вся защита, что на нём осталась. Одежда и протез куда-то пропали, раны в груди тоже не было. Сомнений не оставалось: умер. И по делам его воздалось какому-то бесу пихать грешника в геенну огненную.
— Уже успел отчаяться, мусор? — рявкнул Сквало, не поворачивая головы.
— Ты же итальянец, должен знать… — промямлил тот же голос. Следом за голосом то ли опираясь на вилы, то ли прячась за ними, как-то бочком перед Сквало выдвинулся щуплый бесёнок. Он странно смотрел то на Сквало, то на свое орудие пыток и пытался встать так, чтобы оно оказалось прямо перед ним. От взгляда в упор бес явно начал нервничать и даже попытался прикрыть свободной лапкой свои ещё не до конца закоптившееся рожки. Сквало отметил, что вилы тот держит неправильно — в случае чего не успеет развернуть для атаки.
— Усохни, не искушай судьбу. Последний, кто решил, что я должен, стал моим первым трупом. — Бес сглотнул. — Тоже любил Данте, вроде… — многозначительно добавил Сквало.
— Я бессмертен! — в голосе переминавшегося с лапы на лапу беса послышалась неуверенность.
— Я проверю, — пообещал Сквало.
— Ты дол… — бес осекся. — Почему ты не трепещешь? Ужас перед вечностью не наполняет отчаянием твою погибшую душу?
Разговор внезапно прервал вопль со стороны:
— Убийца! Мой час отмщенья близок! — захлебнулся неположенным по уставу счастьем какой-то кусок мяса. Сквало, прищурившись, узнал отправленного в это место года два назад бывшего коллегу по цеху. Впрочем, его тут же пихнули обратно, лишив последней радости.
— Ты здесь навечно! — повторил попытку бес. — И я твоя кара и буду истязать тебя подобно тем несчастным, — он судорожно махнул лапкой в сторону утопленного конкурента.
— Со мной и этой падалью все ясно. А тебя-то за что навечно?
Бес непонимающе моргнул.
— Ты никак решил, коряга, что я буду примерным грешником? Врой! Пиздец тебе, головешка. Навечно.
В следующее мгновение вилы были в руках Сквало. И оказалось, что орудовать ими почти так же легко, как мечом. Бес, направленный метким пинком, влетел в алую жижу, на поверхности какое-то время бились черные копытца с огненными бликами, но тоже утопли.
Поднявшись на ноги, Сквало направился к ближайшей куче углей — с нее можно было хотя бы оглядеться. Впрочем, результат оказался неутешительным: багровая гладь простиралась вокруг, насколько можно было видеть.
— И что мне, блядь, здесь делать? Босс там загибается, а я тут загораю?.. И этот долбаный Вендиче мне не заплатил, — Сквало потер культей место на груди, где — как он помнил — должна быть рана.
— Уёбки, где здесь выход? — крикнул он в пространство.
— Вот он, — послышался сзади хныкающий знакомый писк. — Вилы отнял, пихнул больно, пугал… — кому-то жаловался бес.
— А, мусор! Ты-то мне и нужен! — Сквало с разворота поддел на вилы беса за тощую шейку и приподнял. Воздух тут же наполнился истошным визгом, длинный хвостик с обгоревшей кисточкой обиженно задрожал. — Ну, что скажешь? Мы теперь с тобой навечно вместе?
— Да, произошло недоразумение… — пожилой бес в задумчивости теребил длинную козлиную бороду. — Мы заменим…
— Я не соглашусь, — Сквало тряхнул вилы. Бесёнок замолк. — Меня все устраивает.
— Тебя, недостойный, и не спрашивают.
— Я тоже всё делаю без спроса. Сейчас у нас с этой кочерыжкой будет культурная программа, еби вас всех Вергилий. Пройдем по всем кругам и кругами, пока я не выберусь отсюда. Присоединиться хочешь, шелудивый? — Сквало угрожающе надвинулся на беса, потрясая вилами с болтающейся мелюзгой.
— Да сделай же что-нибудь! — опять завопил бесёнок, дергая копытцами в воздухе. — Он же меня мучить будет!
— Рога обломаю, отброс, — согласился с предположением Сквало.
— Не могу, — глядя на него с каким-то сожалением и алчностью, вздохнул старый бес. — Не моя юрисдикция…
— Крючкотворы грёбаные, — довольно осклабился Сквало. — Юристы, бля!
— Субординация должна быть соблюдена, — старик завистливо вздохнул. — Надо же так ошибиться!
— Для таких говнюков ее и придумали. — Сквало тряхнул вилы посильнее. — Ну что, убогий, пошли. Сдается мне, Данте что-то напутал, так что ты уж сам веди меня.
— Нет, не отпускай его, — верещал мелкий бес.
Между тем к куче угля начали подтягиваться сочувствующие.
— Бывает же такое невезение! Косяком трусливые души падают: то отравитель, то пьяный дебошир. И тут такая рыба в сеть попалась — и на тебе: кому свезло!
— А не отпустить ли нам его? — раздалось робкое предложение.
— Как так? — загалдели вокруг.
— Он же нам всю дисциплину сломает, — прошептал тот же голос. — Вы только посмотрите…
Действительно, грешники повылезали из ям и потихоньку подбирались к месту стихийного собрания.
— Своего беса он победил, ему теперь никто тут не указ, — выдал следующий аргумент тот же осторожный. — А в следующий раз может кому достойному попадётся… Куда же он от нас денется?..
— А возможно ли?..
— Ну вы уж, долбоёбы, определяйтесь быстрее, меня дела ждут. И мелкому скучно. — Сквало опять тряхнул вилами. Бесёнок, со страхом и надеждой ловивший каждое слово опытных коллег, слабо пискнул.
— А что на этот счёт говорят правила?
— Согласно Уставу седьмого круга, он может быть отпущен, если его бес найдет основание. Может его душа недостаточно грешна? Сколько у него убийств?
Сквало заржал.
Бесёнок зарыдал.
— А каким было его последнее деяние?
— Гневался. Убить желал. Босса защитить хотел, принял смертельный удар, — сквозь всхлипы выдавил мелкий.
— Ну так что же ты молчал! — толпа опять загалдела. — Благое деяние, принес себя в жертву. Вон, вон отсюда, недостойный!
***
Всё завертелось перед глазами Сквало, он почувствовал, что куда-то летит. А когда он открыл глаза в следующий раз, то сразу же на мгновение зажмурился: перед ними запестрил какой-то яркий ковёр.
— Что за… — Сквало задохнулся и закашлялся.
Боль нестерпимо терзала каждый клочок тела. В груди, казалось, разожгли адов огонь.
— Нет-нет-нет, капитан! Рано говорить! В ваших лёгких осколков больше, чем воздуха! — это было невероятно, но голос принадлежал Луссурии.
Сквало теперь даже узнал в цветастом веере хвост его павлина.
— К счастью для всех нас. — Послышался голос Бельфегора. — Мы ещё не скоро узнаем, кто мы такие.
— Победили?.. Босс… — выдавил Сквало.
— Заглохни наконец, акулий мусор, — раздался голос справа.
Сквало повернул голову. Занзас лежал, обмотанный бинтами до самых пяток. Судя по его виду, на угрозы можно было положить.
За его кроватью в нескольких метрах около дверей толпилась хуева куча народа. Сквало разглядел Вонгольского телёнка — хранителя дождя, стоящего почему-то с виноватым видом, Саваду с его правой рукой, опиравшихся друг на друга, и через пару человек изрядно помятого Каваллоне.
"Если меня опять спас этот лошадиный помёт…" — только и успел подумать Сквало, проваливаясь в сон.
