Решила как-то Гермиона загадать загадку по мотивам русских народных сказок:
-Родила царица в ночь
Не то сына, не то дочь;
Не мышонка, не лягушку...
Рон Уизли и Гарри Поттер*одновременно* перебивают Гермиону:
-Волдеморт то как туда попал?
Данный материал может содержать сцены насилия, описание однополых связей и других НЕДЕТСКИХ отношений.
Я предупрежден(-а) и осознаю, что делаю, читая нижеизложенный текст/просматривая видео.
— Вечно ты все усложняешь. Тащиться куда-то по жаре и солнцепеку, когда можно было потрахаться в отеле, под кондиционером, заказать пиццу и пиво… — Сквало ворчал, но все же шел к машине. Его шаги в подземном гараже отдавались гулким эхом.
— В отеле все на нас глазеют, стоит выйти к бассейну или на балкон. Будто не видели никогда раньше мужиков. И эти искательницы приключений вечно пытаются закадрить нас. Я скоро буду ходить с табличкой «мы пара». А сидеть в номере надоело. К тому же там сейчас будут ремонтировать стол, который ты сломал. И, сам подумай, что может быть прекраснее путешествия по стране, по дорогам, далеким от туристических маршрутов? Только представь, как нам будет хорошо: ты, я и весь мир, который принадлежит только нам!
— У тебя очень ограниченные представления о прекрасном, — хмыкнул Сквало. — Надо срочно исправить это.
Ямамото чувствовал себя счастливым, предвкушая чудесный уик-энд. Сейчас они проедут до моря, потом вдоль берега, найдут какое-нибудь тихое местечко, устроят там пикник. Потом найдут какой-нибудь маленький городок, в котором снимут комнату на ночь. На долгую, томную ночь, полную любви и страсти.
— Если так хочешь пива, то до остановки ведешь ты, а потом могу за руль сесть и я, — предложил Ямамото.
— Я хочу тебя и не хочу всякой херни. Какая к чертям романтика в пыльной дороге под палящим солнцем? Еще была бы нормальная машина, а в этом кабриолете мы изжаримся: ни крыши, ни кондиционера. Еще и черный снаружи и внутри… Тоже твоя романтика. А я себя в нем чувствую на солнце, как сарделька на тефлоновой сковороде.
— Можно было выехать пораньше, тогда не пришлось бы тащиться по жаре. Разбудил бы меня…
— Еще чего не хватало: во время отпуска выскакивать из дома по расписанию.
Сквало дождался Ямамото у машины и притянул к себе. Какой-то служащий гаража спешно отвернулся, а только что припарковавшаяся семья поспешила исчезнуть в направлении лифта. Ямамото с удовлетворением подумал, что сплетня им теперь точно обеспечена, может хоть меньше станут домогаться Сквало за ужином.
— Балбес ты все же, — примирительно выдохнул Сквало, сухие губы скользнули вдоль шеи. Ямамото почувствовал горячее дыхание и потянулся за поцелуем. Но в следующий момент термосумка и пакет из рук Ямамото перекочевали на заднее сидение, а Сквало отстранился. — Едем за романтикой, если уж ты так настаиваешь.
— Твое настоящее имя не «гордость», а «коварство», — буркнул Ямамото, обходя машину. Мелькнула мысль уступить и вернуться в отель, но менять планы не хотелось. Созданная воображением картина их отдыха казалась такой заманчивой, что отказаться от нее не хватало сил. К тому же чувствовалась легкая досада из-за того, что Сквало настолько хорошо его знал и пользовался этим. Ямамото открыл дверцу и скользнул на сидение.
Сквало рассмеялся и сел за руль.
Полоса отелей осталась позади, они миновали какую-то рыбацкую деревню. Вскоре на линии прибоя показалось нагромождение камней, над которыми возвышался огромный валун с дырой в верхней части. Дорога сворачивала от берега моря. Сквало притормозил.
— Ух ты, куриный бог! Так называются эти камни с дырками. Их еще носят на веревочке на счастье…
Сквало внимательно посмотрел на булыжник.
— Уверен, что столько счастья унесешь?
Ямамото захохотал.
— Я хочу сфотографировать море сквозь эту дыру… — Ямамото выскочил из машины и направился к кромке воды, осторожно ступая между камней.
Новая камера не хотела ставить нужный ракурс. А может она просто не была столь же уступчива, как Сквало, и требовала предварительного изучения инструкции. Но Ямамото все предыдущие дни было не до этого. Так или иначе, но на снимках камера упорно ловила только очертания камня, то есть самой дыры, сливая море в непонятную муть. Ямамото попробовал отойти подальше, чтобы захватить камень целиком. Получилось удачнее. А когда обернулся к машине, камера без всяких уговоров моментально поймала Сквало, причем именно так, что лучше и не стоило придумывать. Он стоял около машины, светлый и красивый, как принц из сказки. И улыбался только ему, Ямамото.
— Как фотосессия? — Сквало сделал несколько шагов навстречу, протягивая руку.
— Ты был самым удачным объектом, — признался Ямамото, перепрыгивая через ограждение.
За спиной Сквало Ямамото разглядел, что кресла накрыты белыми полотенцами, захваченными из номера.
— Я так никогда не смогу… Ты всегда успеваешь обо всем подумать, все просчитываешь наперед… — Ямамото действительно восхищало в Сквало это качество.
— Предпочитаю, чтобы твои яйца горели только из-за меня, а не от соприкосновения с сидением машины, — рассмеялся Сквало. — Ну что, здесь будем пикник устраивать, под взором куриного бога? Или едем дальше, а потом поищем съезд к морю?
— Ой, а разве здесь можно останавливаться? — Ямамото посмотрел на дорогу.
— Нет, конечно. Но какая разница? Заплатим штраф, это фигня по сравнению с романтикой и счастьем. — Сквало улыбался, но голос был серьезным, в нем не слышалось обычной иронии.
Волны лениво набегали на берег, им не было дела до путешественников. Впереди маячила дорога, заманивая неизведанностью и свободой.
— Да вроде завтракали только час назад, — неуверенно протянул Ямамото. — Поехали дальше, может там будет что интересное.
Через два часа пути по живописному серпантину на пути показался маленький городок. Черепичные крыши приветливо краснели из-за деревьев, под мостом, ведущим в город, журчала вода, обещая прохладу и тучи комаров.
— Какие предложения? Едем дальше? Или осмотримся?
— А знаешь, мне здесь нравится. — Ямамото потянулся. Дорога уже начала надоедать. Все же романтика может и утомлять, когда становится однообразной и приедается. Особенно, если некуда протянуть как следует ноги. — Может здесь и бросим якорь? Ну чего еще искать? Сейчас пообедаем, снимем комнату, погуляем по городу, отдохнем, а завтра вернемся или поедем дальше.
— Ну, пошли. Погуляем, заодно и уток твоими сэндвичами покормим, я лучше чего посерьезнее проглочу, раз уж мы от цивилизации далеко не сбежали.
Сквало вырулил на узкую улочку, выглядывая среди домов какие-нибудь признаки гостиницы. Ямамото казалось, что все его мечты сбылись и больше желать ему нечего.
Еще спустя три часа он был уверен, что они нашли рай на земле. Они попали на какой-то городской праздник. То ли в честь местного святого покровителя, то ли еще что. На центральной площади расставляли столы, на них, покрытые белоснежными скатертями, уже выносили фрукты и свечи в красивых подставках. Все кухни, казалось, были заняты только тем, чтобы наготовить кучу разной снеди. Вокруг сновали люди, не обращая на приезжих особого внимания. Это давало какое-то острое ощущение собственного хрупкого мирка посреди огромного мира.
Ямамото и Сквало сняли огромный номер, почти на целый этаж, в ближайшей ко въезду в город гостинице и отправились искать свой обед. Они дошли до одного из ресторанов, запах из которого показался им наиболее чарующим, чудесно посидели, отметив приезд местным молодым вином, и еле уговорили взять плату: хозяин напрочь отказывался от денег, сияя так, будто кормил не заезжих туристов, а волхвов, принесших благую весть. Идиллию, правда, подпортило небольшое происшествие: хозяин вдруг упал на колени и начал просить за что-то прощения. Ямамото и Сквало неуверенно переглянулись: отравленными они себя вроде не чувствовали, все было прекрасно, так за что и кого надо прощать? Но рядом с хозяином бухнулась на колени и какая-то тетка, совершенно случайно зашедшая в зал, которая точно никакого отношения к еде не имела.
— Наверное, это часть их праздника, когда все друг у друга просят прощения, — догадался Ямамото. — Я читал о таком когда-то.
Простив всех на скорую руку, они быстро покинули слишком гостеприимный дом. Предположение Ямамото подтвердилось: на улицах горожане массово извинялись друг перед другом, расцеловываясь в знак прощения. Пройти, чтобы не нарваться на сияющего любовью и добротой горожанина, становилось все более проблематично.
— Слушай, идем отсюда подальше, — Сквало как-то затравленно обернулся. — А то я сейчас не выдержу и совсем прощу десяток-другой человек. Чтобы покоились с миром.
Они обошли вокруг весь город, забрались под мост к раскормленным уткам. Те с удовольствием умяли хлеб. А мясом подкрепилась подбежавшая стая щенков с мамашей. Залезли, насколько получилось, на возвышающуюся над городом гору, налюбовавшись видом сверху. Было так здорово: стоять на вершине мира, целовать лучшего мужчину и знать, что вокруг нет никого, кроме них двоих, ветра и парящих в небе птиц.
Узкая тропинка вывела их к казавшемуся покинутым каменному строению. Старая часовня, построенная в честь святой, чье имя с плиты у входа украло время, предлагала кроме спасения души еще тень и прохладу толстых стен. Это место как будто специально придумали для того, чтобы можно было лежать на внешних скамьях, рассматривая небо сквозь листья разросшихся вокруг деревьев с яркой листвой, багровой, несмотря на середину лета.
Ямамото растянулся на скамье, закинув ногу на ногу. Рядом, запрокинув голову ему на грудь, на земле сел Сквало. Ямамото положил ладонь на его плечо и едва не замурлыкал, когда почувствовал, как он сжал ее.
— Когда состарюсь, не смогу служить Цуне, выйду на пенсию, куплю здесь дом. Буду по утрам выходить на балкон с чашкой кофе. Обедать в местном ресторанчике. И на ужин выпивать бокал местного вина или пива.
— А по ночам три раза вставать и бегать в туалет, — рассмеялся Сквало. — Что за романтика у тебя такая: на один ход?
— Ты — язва, — Ямамото не смог сдержать смех. — И в игре «испогань мечту» тебе место в жюри. Но я все равно тебя люблю, даже хотел предложить поселиться вместе, — Ямамото перевернулся на бок, обняв Сквало. А он ведь прав: зачем думать о счастье в будущем, когда вот оно, совсем рядом?
Спустившись с горы, они нашли текущую вниз речку за старой мельницей, и около нее — естественное укрытие за тонким покровом воды небольшого водопада. Небольшая ниша не позволяла им выпрямиться, но можно было сидеть, тем более — лежать. Похоже, что это место высоко ценила местная ребятня: щели между камнями были утыканы фантиками от чупа-чупсов. Жара сюда не проникала, и вода давала иллюзию отрешенности и отгороженности от всего, что происходило за ее занавесом.
— Теперь ты рад, что мы выбрались?
— Я давно уже рад. — Сквало казался абсолютно расслабленным, даже прикрыл глаза.
Ямамото был настроен на досрочное воплощение ночной программы. Конечно, скальные плиты — не самая мягкая постель, но и они не сахарные, не рассыплются. Он разлегся на прохладном камне и потянул за рукав Сквало. Тот прилег рядом, в полумраке светлые волосы казались сияющими от солнечных зайчиков, пропускаемых водой. А сам Сквало — таким одуряюще прекрасным и желанным, от его близости кружилась голова, Ямамото облизнул пересохшие губы и уложил Сквало на камень, переместившись наверх.
Кто сказал, что у русалок глаза зеленые? Серебряные нити волос могут быть только у таких же сероглазых созданий. У которых кожа так же отражает солнце, не впитывая его, как ледяные шапки на вершинах далеких гор.
Так хотелось сделать что-то глупое и сентиментальное, то, что обычно заканчивалось усмешкой Сквало и долгими, томными ласками. Ямамото чувствовал его руки, поглаживающие спину под рубашкой, и то, как сердце заходится от нежности и любви. Долгий поцелуй растопил все мысли, заставил забыть об окружающем мире.
Столкновение с реальностью оказалось болезненным. Ямамото не знал, посыпались ли у него из глаз искры, но слезы брызнули точно: забывшись, он неудачно приподнял голову и долбанулся ею о какой-то выступ.
— Ладно, — Сквало изо всех сил старался сдержать смех, — идем отсюда. — Ямамото ощутил поцелуй в уголок губ. — Тут невозможно высокая концентрация романтики для такого ограниченного пространства. Нагулялись, можно теперь и в нормальные условия. Городской праздник, кажется, начнется, когда стемнеет, успеем примкнуть, если появится желание.
По дороге к дому, в котором они со Сквало сняли номер, Ямамото то и дело останавливался около каких-то магазинчиков, прилавков, разглядывал витрины. Они по-праздничному переливались огоньками, живые цветы благоухали, во многих окнах горели свечки в разноцветных подставках. Хотя в самих домах уже никого не было.
Это объяснилось очень просто: на площади начали праздновать, столы светились не меньше, чем окна домов. Причудливые рисунки ламп отбрасывали на стены и лица забавные тени. Люди вокруг казались невозможно счастливыми. Несколько раз Ямамото подзывал Сквало, тот, кажется, тоже увлекся духом всеобщего единения.
— А какой у вас праздник?
— Встреча с Творцом! — ответила счастливая женщина за одним из столов.
— Вы благословенны, что решили приехать к нам именно сегодня! — уверенно сообщила ее соседка.
— Почему? — удивился Ямамото.
— Наша Анита предсказала, что сегодня ночью мы все увидим Его! — она подняла палец к небу. — Важно успеть очистить души от скверны, простить друг друга, чтобы ничто не омрачало единения и чисты мы были как дети, придя к Отцу нашему. Ждем знак с небес, он возвестит о приходе!
— Кто такая Анита? — уточнил подошедший Сквало.
— Наша провидица! Она святая женщина! Такие духовные люди рождаются только в избранных Творцом местах, через них нисходит благословение и благодать!
— Ску, как удачно мы заехали!
— Не то слово.
— А это ничего, что мы издалека? Вы же нас совсем не знаете? — Ямамото боялся нарушить праздник этих чудесных добрых людей.
— Наш общий Творец знает всех своих детей, — уверенно ответил за женщину ее сосед. — И он рад будет всем!
У Ямамото имелись некоторые сомнения насчет того, что их Творец будет рад встрече лично с хранителем мафиозной семьи и капитаном отряда убийц. К тому же верующими больше в иные материи, нежели спасение души. Но расспрашивать дальше было неловко. Ямамото поднялся и пошел искать уже куда-то девшегося Сквало.
Он обнаружился около одного из столов, о чем-то беседующим с толпой верующих.
— Здесь интересно, — привлек внимание Ямамото, подойдя ближе.
— Да, точно. Мне надо позвонить, идем домой. Потом вернемся, — Сквало ухватил Ямамото за руку, не допуская иного варианта действий.
Часть оставшейся до окраины города дороги проходила мимо небольших дворов, на которых тоже, как оказалось, были выставлены столы. Ямамото и Сквало постоянно подзывали, приглашали присесть, хотя и не сказать чтобы тянули за руки. В общем, никто и не сидел на местах. Горожане ходили, общались, присаживались и о чем-то говорили. Уходили переулками к главному месту торжества, но частенько оттуда заворачивали целые компании к отдаленным островкам. Люди обнимались и, расцеловавшись, расходились к другим компаниям. Иногда внезапно преклоняли колени и начинали молиться или петь гимны, на их глазах выступали слезы. Ямамото в какой-то миг почувствовал, что несколько завидует: так искренне верить у него получалось только в детстве, когда он боялся, что гаки придет ночью и сожрет его за несъеденную и выброшенную тайком еду.
Хотя путь до гостиницы был не далеким, но пока они добрались, уже успело стемнеть. А может, это окраина после шума и огней показалась темной. Сам дом тоже встретил пустотой и сумраком, освещение шло только от окон, на которых горели несколько свечек.
В номере Сквало почему-то первым делом сгреб в сумку их вещи.
— Слушай внимательно и не спорь. Мы сваливаем отсюда. Прямо сейчас. Пока ты лучился как свечка во лбу вашего Джудайме, я кое-что выяснил. Эта их особо одаренная благостью увидела, что в ночь на завтра конец света. И готовятся они с таким восторгом умирать. В локальный конец света я не верю, но с этих фанатиков станется самим его устроить. Вроде бы никого умирать не заставляют, но тут, как видишь, никто и не отказывается. А у меня другие планы на завтра, я не хочу ни сам принимать участие в этом безумии, ни им портить долгожданный праздник. Пусть самоубиваются как им вздумается. А мы уезжаем, только очень тихо.
У Ямамото вмиг пропало все воодушевление.
— Ты шутишь? — спросил он, хотя уже знал ответ.
— Я потом пошучу, когда мы выберемся отсюда. — Сквало подхватил Ямамото за руку и потянул к двери. — До границы недалеко, поехали туда. Это какая-то община, возможно, соседние поселения тоже в ней состоят. Но соседнее государство — вряд ли. Это хорошо, что гараж выходит на заднюю улицу. Если кто и сунется, вспомнит, что что-то забыл, у нас больше шансов проехать незаметно. Было бы некстати во время отпуска намусорить на чужой территории, да еще и бесплатно, но придется, если нас попытаются задержать.
— А может, просто спрячемся? Помнишь, ту часовню наверху? Мы знаем дорогу, можем укрыться там.
— Да, — кивнул Сквало, спускаясь по узкой лестнице. — Мы знаем дорогу, они тоже ее знают. И знают, что мы здесь. А если не будет нашей машины, то искать нас тоже не будут. По крайней мере, я рассчитываю на это… — После нескольких ступенек вниз Сквало обернулся. — Но если хочешь, можем рискнуть. Только ты, конечно, понимаешь, что если они сунутся наверх, я помогу их Творцу призвать каждого, кто приблизится на расстояние удара?
— Лучше поехали. — Ямамото передернуло от вставшей перед глазами картины. — Мало ли во что они верят. Может, обойдется еще, проснутся утром и продолжат жить дальше. Не надо такой помощи…
Выбраться им удалось незамеченными. Но серпантин на незнакомой дороге в темноте не очень облегчал задачу уехать как можно быстрее и дальше, из-за петляния было трудно сориентироваться, сколько им еще осталось до границы.
Спустя час стало понятно, что они сбились с дороги, по которой приехали. Утром они почти не ориентировались по навигатору, ехали, куда было можно, выбирая развилки наугад. Сейчас от его помощи пришлось отказаться после того, как указанная им дорога привела их к разрушенному мосту, опасно нависшему над пропастью. По-видимому, некоторые данные никто не считал нужным обновлять. Но что самое печальное, они точно помнили, что этот мост раньше не проезжали.
Сквало вернулся на дорогу, с которой они съехали, притормозил и попытался разобраться в карте. По-видимому, они где-то в темноте не заметили поворот.
— Блядь, — коротко охарактеризовал результат Сквало.
— Что там? — Ямамото уже успел несколько раз обругать себя за неуместное желание романтики. Оставалось только радоваться тому, что Сквало было несвойственно упрекать в ошибках людей каждый раз, когда что-то шло не так, как хотелось.
— Кажется, вместо того, чтобы выбраться, мы въехали еще глубже в этот район. Но зато я теперь знаю, в какой стороне море. Едем, попробуем где-нибудь укрыться. С рассветом те, кто не успеет сдохнуть, вряд ли захотят догонять ушедших в мир иной, глядишь, одумаются. Тогда спокойно выедем обратно.
Показавшееся вскоре поселение насчитывало чуть больше десятка домов с пристройками. Ни откуда не проникал свет, судя по всему, жители или крепко спали или праздновали где-то по соседству.
— Мне кажется, это та же община… — выразил свои сомнения Ямамото. — Смотри: у них тоже горят огоньки на подоконниках, а людей нет.
— Хорошо, что нет. Попробуем спрятаться где-то здесь. — Сквало припарковал машину под каким-то кустом, съехав с дороги. — Не бери ничего, кроме оружия. Вряд ли на вещи сегодня кто позарится, в загробной жизни они не нужны. Да и хер с ними, если пропадут.
Сквало обошел ближайший к ним сарай.
— Посмотрим, если можно где-то укрыться, чтобы остался открытым путь к отступлению, то останемся здесь. Через вторую дверь в случае чего можно сбежать.
Внутри их встретила куча старья и хлама. В тусклом свете фонарей на мобильниках эти вещи казались живыми, но задремавшими стражами времени. Похоже, сюда складывали все, что составляло быт владельцев за прошедшие лет двести-триста. Несколько огромных тяжелых шкафов, окованные железом сундуки, на некоторых висели замки.
— В какой-то сказке дети прятались в шкафу. И оттуда попали в волшебный мир, — почему-то вспомнил Ямамото.
— Можешь заглянуть, но если при входе сразу же не откроется Нарния, то мы не станем проверять, ведут ли еще куда эти двери, — откликнулся Сквало. — Потому что если нет, то нас здесь зажарят и отправят в мир иной.
— Ты читал эти сказки? — обрадовался Ямамото.
— Слушай, я же тоже когда-то был ребенком… — Сквало сосредоточенно обследовал дверь в стене. Засов обнаружился под самым верхом, покрытый ржавчиной и пылью.
— Интересно, откуда эти сундуки. Смотри, на этом что-то написано, кажется, это арабский. Или турецкий. Никогда не понимал, как они могут разбирать свои буквы.
Сквало рассмеялся.
— Думаю, многие арабы ваши иероглифы тоже не понимают и не представляют, зачем зубрить написание каждого слова отдельно, когда есть буквы.
— У нас тоже есть, — вступился Ямамото за японский язык. — Это в китайском нет букв.
С противным скрипом внутренняя дверь отворилась. За ней оказалась еще одна гора мусора.
— Здесь негде прятаться. — Резюмировал Сквало. — Идем отсюда.
— Знаешь, что удивительно? — спросил Ямамото. И, не дожидаясь ответа, продолжил: — Здесь нет животных. Смотри: ни собак, ни кошек. Они их тоже, что ли, праздновать потащили?
— Или устроили им где-нибудь отдельный праздник.
Ямамото обуял непонятный азарт, ему хотелось куда-то лезть, что-то расследовать, искать тайные ходы и клады.
— Смотри, лестница на чердак. Давай проверим?
— Сомневаюсь, что у чердака будет второй выход. А если и есть, то без лестницы, скакать опасно. — Сквало посмотрел на него и почему-то передумал. — Ладно, давай, — и первый полез по лестнице.
Второго выхода там действительно не было, зато открывался прекрасный вид на море. Полная золотая луна указывала дорогу на глубину, ровную гладь моря в нескольких местах рвали острые выступы рифов. Путешествие обещало смерть, но сопротивляться этому зову казалось выше человеческих сил.
— Да, околдовывает… — магия Сквало оказалась сильнее, наваждение спало.
Вокруг пахло сеном.
— Может, останемся здесь? — Ямамото выскользнул из рук растянулся на соломе. — Вряд ли хозяева пойдут проверять чердак, едва вернутся.
Сквало улегся рядом, убрал со лба Ямамото челку и поцеловал.
— Горе ты мое романтичное. Мы здесь окажемся в ловушке. Мы же не знаем, что эти ненормальные задумали. Может, они захотят сжечь все? И что мы здесь будем тогда делать? Даже не отбиться… И кажется, кто-то из нас не хочет убивать? Значит, надо сделать так, чтобы нас не видели, не нашли и не попробовали приобщить насильно к своей вере.
— Тогда пошли искать другое место, — со вздохом согласился Ямамото.
Остальные сараи, которые они проверили, немногим отличались от первого. В каком-то они нашли гору досок, разной степени сохранности и размера. В последнем наткнулись на кучу вещей.
— Знаешь, мне кажется, это все дары моря, — предположил Ямамото. — Корабли же раньше тонули часто. Вот то, что выносило на берег, они и собирали…
— А я думаю, что они сами помогали делать морю подарки, — задумчиво протянул Сквало. Обернувшись, Ямамото увидел Сквало около огромного, почти в половину их роста, фонарь.
— Что это?
— Некоторые из прибрежных деревень в Европе в прошлые века жили тем, что приманивали корабли на рифы во время штормов. Включали такие вот фонари на берегу, на возвышенности, как примерно вот та горка. — Сквало поставил фонарь на пол и махнул в сторону утеса метрах в ста. — Корабли думали, что это маяки. И шли, как им казалось, в безопасную бухту, чтобы переждать стихию. А когда подплывали, то напарывались на рифы. Недостаточно близко, чтобы можно было спастись вплавь. И недостаточно далеко, чтобы море унесло обломки. Утром с приливом ловцы выходили на берег собирать урожай. Ну, или дары, как ты их назвал. Могу поспорить, здесь хороший берег, пологий и достаточно широкий. И, наверное, песчаный…
Сквало вышел из дома.
Ямамото, оглушенный услышанным, шел следом. Конечно, он что-то об этом читал. Кажется. Но одно дело — истории, написанные на бумаге. Совсем другое — следы этой истории, до которых можно дотронуться.
Зелень, окружавшая тропинку, отступила перед ковром песка, белевшим в неясном зареве утра. Действительно, бухта скрывала великолепный пляж. Такому позавидовал бы любой пятизвездочный отель.
— Да, похоже, жителям этих мест и правда есть что замаливать. Не свое, так предков, — Сквало показал на окрашенные рассветом в алое пенные барашки в местах, где выступали из воды рифы. Безопасной казалась только прибрежная полоса метров в пятьдесят. — Ну, что будем делать? — Сквало обернулся к Ямамото.
Ответ донесся откуда-то издали со стороны берега. Сначала показалось, что это непонятный гул. Потом он стал обретать форму и уже отчетливо напоминал слышанные несколькими часами ранее псалмы. Поднявшись на пригорок, они увидели на горизонте огни. Словно рассвет решил прийти сразу с двух сторон.
— Кажется, хозяева решили вернуться, — упавшим голосом предположил Ямамото. Оказалось, он все же надеялся, что их здесь не потревожат.
— Ну, если хозяева уже нагулялись, то давай дождемся их, — Сквало расселся на скамье. Рассвет окрасил его волосы розовым.
— Что ты хочешь делать? — у Ямамото шевельнулось нехорошее предчувствие.
— Угадай с трех раз. — Сквало не улыбался.
— Слушай, но это же просто люди. Обычные люди, они нам не враги. Ну, может, их предки накуролесили в прошлом, но…
— Мне дела нет до их предков, да и до них самих, я и сам не святой. — В голосе Сквало послышалось раздражение. — Мне вообще на них плевать. Пусть идут спать, вешаются, травятся — да хоть что делают, только не втягивают нас. И тогда умрут не от моей руки. — Сквало встал и подошел вплотную. — Ямамото, ты же знаешь, что я не играю в прятки ни с кем. Я очень старался, потому не хочу тебя огорчать. Но ты же сам видишь… — он махнул рукой в сторону приближающейся толпы. — Мне надоело бегать. Да и некуда.
— Пошли назад к морю? — Ямамото выпалил первое, что пришло в голову.
— Зачем?
— Ну как зачем… — Ямамото смешался. — Покупаемся. Ночное купание под светом звезд и изменчивой луной… То есть уже в рассветных лучах, — он обернулся в сторону моря. — Это так роман… — остаток фразы застрял на языке.
Сквало расхохотался.
— Ты неисправим! А если эти блаженные захотят утопиться? Придут, а тут мы уже плещемся, решат, что и мы с ними. Только хуже сделаем… Кстати, судя по количеству огней, там жители не только этих домов. Кажется, сюда вся община прет. Может, они как лемминги?..
— А может, нам уехать? Они же пешком, а мы на машине? — Ямамото предпринял еще одну отчаянную попытку спасти цивилов.
— Единственная дорога отсюда — та, по которой мы приехали. По которой сейчас лемминги идут к нам. — Сквало обнял Ямамото за талию. — Ладно, идем купаться. Но если встреча с Творцом у этих озаренных назначена на дне моря, то лучше пусть делают вид, что не видят нас.
Но они не успели сделать и трех шагов, когда над головами раздался ужасающий треск…
* * *
— Извини, не хотел тебя будить, — Сквало стоял над обломками стола. — Херовая здесь мебель. И зачем они ее прибивают к полу? Хотел подвинуть…
— Да ладно, как раз вовремя разбудил. Такая фигня снилась, — Ямамото тряхнул головой. — Я быстро в душ, потом пойдем завтракать, хорошо?
* * *
Полоса отелей осталась позади, они миновали какую-то рыбацкую деревню. Вскоре на линии прибоя показалось нагромождение камней, над которыми возвышался огромный валун с дырой в верхней части. Дорога сворачивала от берега моря. Сквало притормозил.
Ямамото тряхнул головой.
— Вода что ли попала в ухо? — участливо спросил Сквало. — С утра трясешь башкой. Ну, что, здесь будем пикник устраивать или едем дальше, а потом поищем съезд к морю?
Ямамото огляделся. Волны лениво набегали на берег, им не было дела до путешественников. Впереди маячила дорога, на которой — Ямамото мог поспорить — через два часа им встретится уютный городок с черепичными крышами.
— А знаешь, ты, пожалуй, прав, — Ямамото отстегнул ремень безопасности, перемахнул через разделитель сидений и устроился на коленях Сквало. — Нахер эту романтику.
