Живоглот не понимал людей, но не переставал ими интересоваться. Особенно любопытным для него был период спаривания.
У людей это было... чуть ли не круглогодично.
Вот и сейчас, глядя на хозяйку и ее самца, полуниззл приходил к выводу, что наиболее активный период наступает в рождественские каникулы. Ему зимой хочется свернуться в клубок и спать, а им...
В спальне царил легкий полумрак, в котором так удобно было прятаться и наблюдать.
Сначала люди долго сидели в кресле. Гермиона пыталась свернуться клубком на коленях у своего самца, в то время как он занимал это самое кресло.
Неудобно! Вот спать, да, удобно. Для того и придумана такая мебель, верно?
Но, похоже, людей это устраивало. В какой-то момент Гермиона положила ноги на подлокотник. Подол длинного платья сполз вниз, обнажив ее ноги. Но, всегда скромная, сейчас хозяйка не спешила их прикрыть.
А еще Живоглот не понимал, зачем они пьют резко и терпко пахнущую черную жижу из небольших чашечек. Разумеется, он знал, что это называется кофе, но не понимал смысла действия. Хочешь пить — есть чистая и вкусная вода. А не это, да еще и разбавленное каким-то зельем из пузатой бутылки янтарного цвета.
Странные люди.
Они тихо разговаривали, хозяйка отклоняла голову и смеялась. Мужчина же, продолжая что-то нашептывать, поглаживал Гермиону по талии и изредка по золотистому в свете немногочисленных свечей бедру.
Живоглот непонимающе прищурился.
Зачем? Попробуй-ка он так погладить какую-нибудь из своих кошек — вмиг бы получил разъяренное шипение с ударом по носу.
Но хозяйке, видимо, нравилось. Она даже повернула голову и поцеловала своего самца.
Полуниззл не понимал смысла этого жеста. Неудобно же! Носы мешают, все время надо наклонять голову в разные стороны, чтобы было удобнее... Да еще и много времени отнимает! Но для людей этот жест значил многое. Очень многое. Живоглот это понял по тому, как мужчина обхватил женщину за талию одной рукой, а другой зарылся в густые каштановые волосы.
Этот важный для людей ритуал, на взгляд Живоглота, длился неоправданно долго.
Северус Снейп, так называла своего самца хозяйка, целовал ее, как хотел, не давая отстраниться. А она, похоже, не была против. Наоборот, обвила руками его шею и прижалась, как гибкая кошечка.
Живоглот посмотрел на мужчину. И когда же он закончит этот ритуал? Время-то идет, у хозяйки период овуляции закончится!
Но Снейп не торопился. И вообще, стал делать какие-то непонятные поглаживания в области талии и ног хозяйки. Судя по тому, как чуть ли не замурлыкала Гермиона, ей нравилось.
Кот закатил глаза. Неужели нельзя обойтись без всего этого? Ведь у котов так — если дама проявляет явный интерес, то нужно действовать быстро, а не гладить. Ну-у... можно нежно помурлыкать ей что-нибудь, распушить хвост, показать стать... Но у этого человека воистину железное терпение, раз он не перестает ее гладить и це-ло-вать. И все же будь он, Живоглот, на его месте, точно не стал бы церемониться!
Словно услышав его мысли, Снейп подхватил Гермиону на руки и понес к кровати.
Подобравшись, Живоглот приготовился внимательно все рассмотреть.
Нет, он знал, зачем на людях ткань. Это называлось одеждой и носилось ими за неимением шерсти. Но сейчас куски ткани мешали. Живоглот довольно подумал о том, что с шерстью удобно. Никаких лишних движений, какие сейчас делают люди. Что, мешает? То-то же.
Хозяйка успела стянуть со своего самца только рубашку и тут же оказалась опрокинута на постель.
Вообще-то, неправильно! Надо разворачивать спиной, хватать зубами за загривок... Хотя, у людей все не как у котов. Ну вот, пожалуйста, вместо того, чтобы быстро наброситься, пока у хозяйки течка, этот самец сидит и смотрит на нее. На что он там смотрит?
Осторожно вытянув шею, полуниззл рассмотрел небольшие кусочки ткани, в некоторых местах прикрывавшие тело хозяйки. Кажется, люди называют это бельем.
И что там интересного-то? Время идет, между прочим.
Видимо, Гермионе тоже надоело ждать. Она приподнялась и снова поцеловала Снейпа.
Очень уж жадно, почти укусила.
Живоглот одобрил. Хотя самка может показать это и по-другому. Просто лечь на живот и принять удобную позу для вязки. И самцу все сразу ясно.
Но люди так не думали. Они опять це-ло-ва-лись! Долго и со вкусом. Гермиона гладила мужчину по обнаженной спине и плечам, прижималась к нему всем телом.
А затем на пол рядом с кроватью упали два кусочка ткани, которые раньше были на груди хозяйки.
Странные люди, вздохнул про себя Живоглот. Самцы порой ведут себя, как котята. Зачем кусать соски самки, если там нет молока? Да и неприятно это. Вон как стонет хозяйка. Больно ей? Странные люди. Покусают соски и начинают лизать живот...
Спустя мгновение перед носом Живоглота приземлилась последняя деталь белья хозяйки.
Кот прижал уши к голове и молча отполз еще дальше в тень.
Нет, конечно, коты иногда обнюхивают своих партнеров там, но не более того. А тут, судя по странным влажным звукам... О великая Бастет! Он ее ест?! Живоглот сжался в комок, замирая от изумления.
Нет, судя по стонам, жива.
Когда звуки стали тише, а затем и вовсе прекратились, полуниззл от души понадеялся, что сейчас будет все, как надо — самец развернет хозяйку и...
Он даже неосознанно подобрался в ожидании и вытянул шею, чтобы поподробнее все рассмотреть. Но, к его изумлению, Снейп уже лежал на кровати, а сверху к его паху подбиралась хозяйка.
Живоглот зажмурился. Люди определенно извращенцы! Зачем? Заче-е-ем вылизывать друг друга там? Не собаки же! Но ведь зачем-то они это делают, почти все, за кем ему удалось наблюдать ранее.
Ведь это же как-то называется! Как же это называется?..
Наконец, он вспомнил.
Пре-лю-дия!
Тем временем мужчина отстранил женщину, снова опрокинул ее на постель и навис сверху. Живоглот рискнул все же выглянуть из тени.
Ну, есть чем порадовать хозяйку, есть. Тут даже он оценить может размер. Подходящий.
Томный довольный стон Гермионы дал понять, что, наконец-то, этот Снейп показал, кто тут самец.
Развернувшись, кот растворился во тьме, размышляя по пути над увиденным.
Поцелуи, поглаживания, прелюдия... Зачем все это, если суть сводится все равно к одному: прижать и овладеть своей самкой? Просто и быстро.
Пронзительный женский крик наслаждения, достигший ушей, заставил усмехнуться.
Укусил все-таки.
Пусть люди и очень странные существа, отличающиеся почти всем от низзлов и полуниззлов, но есть общее — люди никогда не будут заниматься этим так страстно с тем, кого не любят.
