Снейп отправляет письмо Нарциссе Малфой. "Ваш сын интересуется только сексом и девушками. Просьба принять меры. Профессор Снейп". Через день получает ответ. "Если что-нибудь придумаете - дайте знать. У меня с мужем те же проблемы. Нарцисса Малфой."
Как говорится, «от героев былых времён не осталось порой имён». Не всем суждено совершить нечто, достойное упоминания в балладе, как полёты Мориты или Лессы. Складывая баллады о тех временах, арфисты не называли имён — потому что те всадники просто делали своё дело, защищая Перн.
Автор вдохновился заявкой: «В «Полете дракона» Флар как-то сказал, что были и раньше времена, когда драконы вымирали, и почти весь Перн вместе с ними. Пожалуйста о тех временах. Мне почему-то кажется, что это об окончании Первого Большого Интервала — когда все думали, что Нити исчезли совсем (как во времена Лессы и Флара), а они вернулись.»
Комментарии:
Предупреждения: пожирание людей инопланетными организмами, смерть персонажей, в том числе не второстепенных
Примечание: курсивом выделены тексты баллад из произведений Маккефри, также в качестве баллады использован отрывок стихотворения Р. Киплинга. В авторском видении мира канона бронзовые драконы пьют кровь перед брачным полётом, а зелёная самка может быть атакована золотой королевой, если время их брачного полёта случайно совпадёт и зелёная взлетит вслед за золотой.
Холд опустел,
Пуст его двор,
Скалы пеплом покрыты.
Голы поля,
Люди ушли,
Все надежды забыты.
Четыреста пятидесятый оборот четвёртого Интервала, день зимнего солнцестояния, Форт Вейр
Итак, это случилось. Алая Звезда показалась в отверстии Глаз-Камня в тот самый миг, когда по-зимнему неяркий шар Ракбета завис на кончике Пальца.
«Стражи Звёздной Скалы, за небом следите. Всадники — вверх! Вейры готовьте к защите — Алая Звезда проходит!» — пронеслись в голове А'рика строки древней баллады.
Он с трудом разжал заледеневшие пальцы и отступил в сторону. Ордина, не мешкая, заняла его место. Совмещение длилось всего несколько мгновений, и Госпожа Форт Вейра хотела увидеть его собственными глазами.
— Увидено и засвидетельствовано, — негромко сказала она, оборачиваясь. Придерживая уже хорошо заметный даже через толстую зимнюю куртку живот, Госпожа тоже отступила в сторону, приглашая к выступу с двумя выдолбленными на нём стрелками третьего участника этого рассветного дозора.
Ракбет успел подняться выше, его нижний край больше не касался Пальца. И хотя Алая Звезда ещё сверкала в отверстии Глаз-Камня, само совмещение Главный мастер-арфист увидеть, к сожалению, не успел. Но он верил Предводителям на слово.
— Во имя яйца золотого Фаранты… — пробормотал арфист.
Лицо А'рика страдальчески исказилось, Ордина взяла его за руку, переплетая пальцы. Слова баллады ударили по самому больному месту Предводителя. Вот уже девятнадцать оборотов, с тех пор, как Сайлета поднялась в свой первый брачный полёт, А'рик только об этом и думал. «Рои многоцветные в недрах горы с любовной заботой растите», — наставляла баллада, и бронзовый Крит старался изо всех сил. Полёты были долгими, а в кладке Сайлеты порой оказывалось больше двух дюжин яиц, и всё-таки до «пусть сотнями в небо взмывают они на сильных и ловких драконах» было ещё очень далеко.
— Известите лордов о начале Прохождения, мастер Мелион, — твёрдо сказала Ордина.
— Мы постараемся, Госпожа…
— Я слышу сомнение в твоём голосе, арфист, — сдвинул брови А'рик. — Может быть, ты примкнул к тем глупцам, что не верят в возвращение Нитей?
— К сожалению, моя вера — это не аргумент для лордов, Предводитель, — грустно улыбнулся Мелион.
— Не лучше ли нам продолжить беседу в более тёплой обстановке? — поёжившись, предложила Ордина.
Спустившись в вейр и пройдя мимо беспокойно спящей королевы в жилые помещения, она немедленно заказала свежий кла и выставила на стол фрукты, хлеб и сыр. Подъёмник загрохотал сразу, словно на кухне только и ждали возвращения Предводителей. Вместе с кла на подносе оказались свежеиспечённые булочки, и продрогшие за время дозора люди охотно вонзили в них зубы, временно отложив неприятный разговор.
«К'тар и Сцинт из Бендена», — приветственно протрубив, сообщил Крит.
— Что-то случилось? — встревоженно спросил А'рик, поднимаясь навстречу гостю.
— Полагаю, оно случилось у всех нас, — благодарно кивая предложившей ему кла Ордине, сказал Предводитель Бенден Вейра. — «Моря кипят, горы трясутся и стонут, пески пылают, и подтверждают драконы: Алая Звезда проходит!» — нараспев процитировал он. — Что касается драконов, наша младшая королева вчера поднялась.
— На второй оборот?! — ахнула Ордина.
— Именно, — подтвердил К'тар и бросил взгляд на Сайлету. Шкура спящей королевы отливала то ярким золотом, то тёмной бронзой. — Если я не ошибаюсь, Сайлета в последнее время тоже стала подниматься чаще?
— Да, ты не ошибся, — Ордина покраснела и погладила свой живот. Предыдущий полёт застал всадницу золотой королевы врасплох, и она не приняла нужное снадобье, хотя не планировала больше рожать. Младший из троих сыновей Предводителей запечатлел коричневого дракона несколько оборотов назад, и Ордина полагала, что свой материнский долг перед Перном она уже выполнила. — Милла из Телгара тоже заметила, что её Вита поднимается чаще обычного, но она… В общем, они с Т'восом подумали, что сами её провоцируют.
Мужчины одновременно усмехнулись. Предводители Телгар Вейра были ещё очень молоды, но всадники лишь приветствовали их взаимную страсть, надеясь, что это поможет Вейру быстрее обзавестись второй королевой. Уже несколько оборотов каждый праздничный ужин во всех четырёх Вейрах Перна непременно начинался с этого исполненного надежды тоста. Многие нынешние всадники Телгара родились и запечатлели своих драконов в Айгене, который ещё сорок оборотов назад мог похвастаться сразу тремя золотыми королевами. Увы, это в конечном итоге сыграло против Вейра. Самая молодая королева трагически погибла, затерявшись в Промежутке: её всадница перебрала молодого бенденского вина на Встрече и забыла представить координаты, велев своему дракону лететь домой. А меньше чем через пол-оборота внезапная болезнь подкосила вторую младшую Госпожу, и вскоре драконы Айгена скорбными криками проводили вторую свою королеву в ледяной мрак Промежутка. Оставшаяся же королева к тому времени была слишком стара. Она поднималась в брачный полёт ещё дважды, но её кладки были совсем маленькими, и золотого яйца в них не оказалось.
— Люди не хотят верить тому, чему им невыгодно верить, — покачал головой Мелион, возвращаясь к тягостному, но необходимому разговору. — Летописи говорят, что предыдущего Прохождения не было, несмотря на все знаки, указанные в балладах. Землетрясения, наводнения, вновь появившаяся под Истой гора с дымящейся вершиной…
— А драконы? — с неподдельным любопытством спросил К'тар. — Я не нашёл в наших архивах указаний на необычно раннюю зрелость королев или существенное увеличение кладок. Может быть, истинное указание в строфе «подтверждают драконы»?
— Да, мы тоже не нашли ничего похожего, — А'рик задумчиво покусал губу, глядя на супругу.
— Но в Форт Вейре на тот момент было почти пять сотен взрослых драконов и четыре золотые королевы! — напомнила Ордина. — Возможно, их королевы успели повзрослеть задолго до начала Прохождения — предполагаемого начала, — исправилась она, — а кладки не увеличивались потому, что численность драконов и без того была достаточной. Только представьте себе: шесть Вейров, в каждом из которых по четыре-пять сотен драконов и минимум три золотые королевы! — У Предводителей одновременно вырвался мечтательный вздох. — А сейчас мы едва-едва соберём эти пять сотен готовых к бою драконов со всех четырёх Вейров, и только в Бендене есть младшая королева…
— Даже если предположить, что тогда драконы знали: Прохождения не будет, — сказал Мелион, — теперь-то они, видимо, считают иначе.
«Крит, что скажешь?»
«Драконы знают свой долг перед Перном», — величественно заявил бронзовый, протрубив в подтверждение своих слов. Сцинт и другие драконы поддержали его.
Сайлета заворочалась на своём ложе, и Ордина поспешила к просыпающейся королеве.
— Боюсь, холды вспомнят о долге не раньше, чем Нити посыплются им на головы, — ворчливо заметил Мелион, когда А'рик пересказал ответ своего дракона.
— Это ведь случится не сейчас, а весной? — уточнил К'тар. — Нужно использовать это время с наибольшей пользой.
— Нужно подготовить Вейры к обороне, — кивнул А'рик. — Возможно, стоит выбирать для Запечатления юношей постарше. Некоторые драконы из недавних кладок Сайлеты уже готовы к бою, но их всадники слишком малы для этого. А главное, мастер-арфист, к обороне должны готовиться не только Вейры, но и весь Перн. Нам нужен огненный камень, а лордам следует…
— Что там за шум? — перебил его Мелион, оглядываясь. Только сейчас они заметили, что Сайлета покинула вейр.
Лица Предводителей на миг застыли, пока они спрашивали своих драконов, а затем А'рик и К'тар наперегонки бросились к выходу, заставив арфиста порадоваться, что его оставили в королевском вейре, из которого он мог выбраться самостоятельно.
Первым, что увидел А'рик, вбежав на Площадку Рождений, было залитое слезами лицо Ордины.
— Что случилось? Что? — Он лихорадочно обшаривал свою Госпожу взглядом, пытаясь найти признаки ранения или преждевременных схваток.
— Сайлета, дорогая моя… — Ордина длинно всхлипнула. — Отодвинь крыло. Только на секундочку!
Золотая королева недовольно зашипела, захлопала крыльями, приподнялась, откладывая ещё одно яйцо, и мужчины с криком радости бросились обнимать всех, кто попадался под руку. Драконы присоединились к их восторгу, с пронзительными криками летая в чаше Вейра, за исключением бронзового Крита, который восседал на карнизе с таким гордым видом, словно тоже готов был принимать поздравления.
— Золотое яйцо! — радостная весть распространилась по Вейру, как пожар в засуху. — В Форт Вейре будет вторая королева!
К'тар ликовал вместе с остальными всадниками, ведь это золотое яйцо означало надежду не только для Форт Вейра, но и для всего Перна.
Первый оборот пятого Прохождения, Руат Холд
Драконы один за другим опускались во внутренний двор, высаживали всадников и снова взлетали, направляясь к окружающим холд высотам. Дастин поморщился: огромные крылья подняли тучи пыли, хотя двор казался выметенным начисто. Кое-как усмирив клокочущие в душе чувства, Дастин принял надменный вид, достойный наследника такого холда, как Руат. Отца не было дома, лорд Тайгрен отправился инспектировать дальние поселения: нужно было прикинуть, можно ли будет использовать старые хижины или придётся сначала засылать людей, чтобы починить то, что ещё можно починить, и построить новое вместо того, что сгнило и развалилось окончательно. Зима только начинала сдавать позиции, но лорд обязан думать о будущем. Если весной холдерам придётся сначала заботиться о крыше над головой, а потом уж о работе, самые благоприятные дни для посадки могут оказаться упущены.
Во дворе остался лишь один голубой дракон, может быть, даже мелкий с точки зрения всадника, но для обитателя холда попросту огромный. Только Дастин, с удовольствием взявший на себя роль хозяина, осмелился приблизиться к всадникам, да несколько любопытных детских мордашек выглядывало из-за угла.
— Предводитель, — учтиво склонил голову Дастин.
— Приветствуем всех обитателей Руата, — сказал А'рик, обводя взглядом фасад холда. Ставни на нескольких окнах торопливо захлопнулись. — Мы хотели бы увидеть лорда Тайгрена.
— Боюсь, ничего не выйдет, — с фальшивым сожалением сказал Дастин. — Лорд Тайгрен отправился в дальнюю поездку, мы ожидаем его возвращения не раньше, чем через две семидневки. Вы можете изложить свою просьбу мне.
Он с удовлетворением отметил, как нахмурились старшие всадники. Ничего, потерпят. Придёт время — и Дастин станет лордом Руата. Но уже сейчас полезно намекнуть этим зазнайкам, какой приём их ждёт в будущем.
— Наша королева, Сайлета, отложила золотое яйцо, — невозмутимо сказал А'рик, торопливо передавая через дракона просьбу успокоиться и не реагировать на дерзость. — Мы прибыли в Руат с Поиском.
По традиции полагалось поблагодарить за высокую честь, оказанную холду, но у Дастина свело челюсти: он скорее плюнул бы в лицо Предводителю, чем так унизился.
— Не знаю, сумеет ли Руат оправдать оказанную ему честь, — наконец выдавил он, вложив в последние слова всё своё презрение к этим пережиткам прошлого.
— А тебе и не нужно ничего знать, юноша, — с негромким смешком отозвался Н'ом. — Просто представь нам девушек не младше восемнадцати оборотов от роду, а уж мой Лигат скажет, подходит ли нам кто-то или нет.
Дастин с ненавистью взглянул на голубого дракона, изогнувшего шею так, что его голова оказалась вровень с плечом всадника, развернулся на каблуках и бросился в холд. Пусть драконы не слышат его — это даже неплохо в данном случае. Незачем кому-то знать, о чём он сейчас думает. Какая-то ящерица-переросток будет тут решать! Конечно, Дастин с огромным удовольствием выгнал бы зазнаек из своего — ну хорошо, пока не своего, но всё равно родного холда, но раз это не в его власти, он не намерен выпускать из рук то, что там находится — и будет находиться! Миакана останется в Руате, даже если Дастину придётся запереть её!
Дверь холда открылась прежде, чем Дастин успел дойти до неё, и во двор высыпало около дюжины девушек под предводительством Меннера. Дастин мысленно застонал: как он мог забыть об этом проклятом арфисте, чтоб ему ни Скорлупы, ни Осколков?! Уж он-то наверняка в курсе появления золотого яйца в Форт Вейре, проклятые барабаны тогда чуть не лопнули, передавая новость всему Перну, словно это кому-то интересно, кроме самих всадников. И не нужно быть арфистом, чтобы догадаться, зачем всадники прилетели в Руат, когда на их площадке Рождений зреет золотое яйцо!
Девушки исподтишка разглядывали всадников, пересмеивались, косились на дракона, кто с любопытством, кто с тщательно скрываемым страхом. Глаза Лигата начали вращаться чуть быстрее, гипнотизируя переливами цвета, и Дастин отвернулся, закусывая губу. Возможно, какая-то из этих девушек ведёт сейчас неслышный остальным разговор, который решит её дальнейшую судьбу. Или же судьба поманит и жестоко посмеётся над неудачницей. Дастин на мгновение представил, как будут смотреться золотые волосы Миаканы, рассыпавшись по плечам, прикрытым традиционной белой одеждой для Запечатления. Золотая всадница… Нет, тысячу раз нет! Вот если бы тот бронзовый малыш не передумал в последний миг и не свернул к этому заморышу Кайгену…
— Как твоё имя, дорогая? — остановившись возле красавицы-брюнетки, спросил Н'ом.
— Ная! — горделиво ответила та, с готовностью делая шаг вперёд.
Дастин выдохнул с облегчением. Девица была слишком занята своей красотой, чтобы холду пришлось сожалеть о потере работника. Сказать честно, не будь она внебрачной дочерью лорда Тайгрена, слишком бойкой красотке давно бы указали её место. По мнению Дастина, именно это сейчас и случилось. Останься Ная в Руате — со временем ей подыскали бы достойного мужа. Теперь же её судьба была предрешена — запечатлеет она или нет, ни один приличный человек не возьмёт в жёны бывшую шлюху всадников.
Меннер как-то странно хмурился, поглядывая вслед отправившейся собирать свои вещи Нае. Как будто он не одобрял выбор дракона. Губы Дастина искривились в усмешке: прозрей, арфист! Теперь-то ты видишь, что твой будущий лорд прав? А то «драконы не ошибаются», «драконы не ошибаются»…
Всадники о чём-то совещались вполголоса, так что Дастин ничего не слышал, как ни напрягал слух. Приказать им убираться вместе с добычей он не мог, оставалось только ждать. И тут вдруг произошло то, чего Дастин почти перестал опасаться.
— Миакана — очень красивое имя, — сказал А'рик. Большая часть девушек уже ушла обратно в холд, но четверо так и продолжали стоять, что-то обсуждая между собой и кидая озорные взгляды то на всадников, то на дракона. Точнее, трое обсуждали, а Миакана просто стояла рядом, теребя кончик косы. Услышав слова всадника, она подняла взгляд и удивлённо спросила:
— Откуда вы знаете моё имя, Предводитель?
— Ты же сама назвала его Криту, — усмехнулся он. Бронзовый дракон на сторожевой скале развернул крылья, словно красуясь перед девушкой.
— А… Я думала… Так это взаправду? В смысле…
— Ты действительно разговаривала с ним, — кивнул А'рик. — И, если захочешь, ты можешь полететь с нами и узнать сама, каково это… — Он умолк, внезапно сообразив, что озвучивать доверенные дракону мечты не стоит.
— Она никуда не полетит! — выкрикнул Дастин, сжимая кулаки так, что побелели костяшки пальцев. — Я запрещаю!
А'рик и Н'ом одновременно шагнули вперёд, заслоняя девушку собой.
— Ты мне не хозяин, — тихо и твёрдо сказала Миакана.
Дастин хорошо знал этот тон. Именно им произносилось короткое «нет» при каждом его поползновении свести более короткое знакомство с целительницей.
— Пойдём, я помогу тебе собрать вещи, — предложил Меннер, и Миакана ушла, не сказав больше ни слова.
Всадники тоже стояли молча, не сводя настороженных взглядов с залившегося краской Дастина, словно держали линию обороны между взбешённым наследником Руата и его несостоявшейся возлюбленной. Как он мечтал быть в одном ряду с ними! Разумеется, тогда он ещё верил во все эти байки про Нити, несмотря на здравый скепсис отца. Может быть, Миакану постигнет неудача, и тогда она тоже прозреет? Эта мысль принесла Дастину облегчение и позволила почти спокойно наблюдать, как всадники усаживают избранниц на драконов — ушлый Предводитель не преминул усадить Миакану на своего дракона! — и старательно застёгивают страховочные пояса и ремни.
В глазах Наи светился откровенный восторг, а вот Миакана была тихой и задумчивой. Скорлупа и Осколки! В сердце Дастина немедленно затрепыхалась надежда, и он постарался придать своему лицу как можно более пренебрежительное выражение. Жениться на безродной девчонке никто и не собирался. Так уж и быть, он позволит ей эту маленькую прихоть, пусть слетает в Вейр — глядишь, меньше будет задирать нос перед своим лордом. Кому она нужна, голодранка?.. А уж он ей потом припомнит каждое «нет», даже не сомневайтесь! Эта драконья подстилка будет у него по струнке ходить и сама вымаливать хоть немного внимания!..
Море неподалёку от холда Полукруглый
Танаис вытащил из сети пару мелких рыбёшек, бросил их в садок и выругался. Будь ты хоть самым умелым рыбаком, разве поймаешь что-то путное в этой луже, где только ленивый сети не ставил? К тому же рыба в этот оборот ведёт себя странно: то и дело пропадает куда-то, словно и вовсе нет в заливе никакой рыбы. Вот бы найти место, куда она вся уходит, и забросить там сеть!.. А если Танаис и сегодня вернётся с таким же скудным уловом, как вчера, то не видать ему разрешения на свадьбу до следующего оборота. Сколько ещё Шася будет его ждать, этого разрешения? Точнее, она-то, может, и подождала бы, но холду нужны рабочие руки, а Шася — девушка ладная и в самом соку. Вот возьмёт глава холда да и велит ей выйти за кого-то другого, кто на хорошем счету!
Танаис выбрал сеть по левому борту и в отчаянии ударил кулаком по скамье. Одни водоросли!
Воровато оглянувшись, Танаис закусил губу и принялся ставить парус. Всё, хватит. Он сыт по горло этими дурацкими правилами и россказнями! Сколько оборотов уже не было никаких Нитей, а тут здрасте — появятся. Глава Полукруглого всегда хмурился, когда арфист начинал петь эти баллады, но вслух ничего не говорил. Исправно платил десятину, хотя мало кто в Полукруглом сомневался: платит он за былые заслуги, а не за будущие. А если глава холда считает, что никаких Нитей больше не будет, так чего их слушать-то, арфистов этих?
Отойдя далеко в море, Танаис снова забросил сети. Вот теперь станет ясно, какой он рыбак. Шасе можно будет и признаться потихоньку, что запрет нарушил, — пусть знает, какой Танаис храбрый. Не то что эти рыбаки, крабам на смех — боятся от берега отойти!
Сеть шла так тяжело, словно Танаис пытался вытянуть кусок скалы. Упираясь ногами и покраснев от натуги, он сумел-таки перевалить надутый мешок через борт, едва не опрокинув лодку. Раздёрнул шнур — и остолбенел, аж в глазах потемнело. В лодку хлынул настоящий поток рыбы! Танаис ущипнул себя за руку, но небывалый улов никуда не делся. Заполнившие лодку до самых краёв рыбёшки трепыхались, подскакивали, разевали рты.
Почувствовав боль в ступне, Танаис сначала решил, что просто укололся, но боль не утихала, жгла ногу как огнём, и Танаис испугался по-настоящему. Что, если в кровь попала ядовитая слизь голована? Можно и без ноги остаться! Осмотреть ранку он не успел: налетел порыв ветра, повреждённая нога подкосилась, и Танаис с размаху шлёпнулся в воду. Забарахтался, всплывая, расталкивая невесть откуда взявшуюся рыбу. Может, лодка опрокинулась? Эх, неужели весь улов пропадёт? Впрочем, рыбы вокруг прорва. А вот если кто узнает, что Танаис наткнулся на косяк и при этом вернулся домой несолоно хлебавши — засмеют ведь!
В воде боль почему-то утихла, хотя должно бы быть наоборот. Танаис повернулся, пытаясь протереть глаза и высмотреть лодку, и тут обожгло спину между лопаток! От неожиданности Танаис ушёл под воду с головой, и боль вскоре ослабла. Он рванулся всплыть снова, но что-то ему помешало. Разогнав руками мельтешащую вокруг рыбу, Танаис посмотрел вниз и чуть не заорал от ужаса: от будто обгрызенного носка сапога в воде расходились тёмные струйки, а в уцелевший сапог вцепилась здоровенная зубастая туша! Ещё несколько таких же туш с бутылкообразными носами приближались с разных сторон явно с недобрыми намерениями.
Танаис отчаянно извернулся, лягнул вцепившуюся в сапог тварь пяткой свободной ноги и что было сил рванулся к поверхности. Там творилось что-то невообразимое. С потемневшего неба шёл странный серебристый дождь, а вот лодки Танаис нигде не увидел. Непонятно. Даже если она действительно перевернулась — должен же быть виден киль…
Из воды рядом с ним высунулась зубастая морда той здоровой твари и застрекотала:
— Ниитити, ниитити!
Танаис оттолкнул её от себя и тут же опять ушёл под воду — другие твари не теряли времени и не собирались объяснять несговорчивой добыче, с какого края им удобнее её есть. Танаис отчаянно замолотил руками и ногами и снова сумел вынырнуть на поверхность. Жадно втянул воздух широко открытым ртом — и замычал. Крикнуть не смог, потому что горло мгновенно сожгло. Такой боли Танаис не испытывал с тех пор, как совсем ещё малышом, трёх оборотов от роду, отхлебнул горячего кла из материнской чашки. Губы, нёбо и глотку жгло так, будто теперь он вместо кла хлебнул ашенотри, и эта обжигающая боль продолжала ввинчиваться внутрь, разрастаясь и становясь совершенно невыносимой.
Твари с бутылкообразными носами снова потянули Танаиса вниз, и в раскрытое горло беспрепятственно хлынула морская вода, уничтожая пожирающую его Нить. Изуродованное тело, не сопротивляясь более, опускалось на дно, своими вытаращенными глазами и ужасной обожжённой дырой на месте рта словно пытаясь предупредить обитателей глубин об угрозе, в которую Танаис так и не поверил.
Форт Вейр
— Чем ты занималась в своём холде? — одобрительно наблюдая за точными движениями ножа в руках Миаканы и быстро растущей горкой очищенных клубней, поинтересовалась Фетиша.
Оказавшись в Вейре, девушки немного удивились тому, что Рождение ожидается не в тот же день. Однако, поразмыслив, обе сочли, что это к лучшему. Ная осталась перебирать наряды, решая, что надеть к ужину, и предвкушая, как она появится перед всадниками, а Миакана пошла в Нижние Пещеры и спросила первую же встреченную по дороге женщину, может ли она чем-то помочь. Женщина окинула претендентку изучающим взглядом и велела идти за ней.
Стоило им войти в кухонную пещеру, сразу выяснилось, что Миакана взялась за яйцо с нужной стороны — Фетиша оказалась Хозяйкой. К ней то и дело подходили с разными вопросами, несколько раз Фетиша уходила, но каждый раз возвращалась в тот угол, где расположилась Миакана со своими клубнями, и её взгляд становился всё теплее.
— Руат не мой холд, — с некоторым сожалением призналась Миакана. — Я родом из Керуна. Наш холд так мал, что его только местные и знают. Мой отец разводил отличных бегунов. В детстве я чаще общалась с ними, чем с людьми. И когда закончила обучение в мастерской целителей, поняла, что мне больше по нраву лечить животных, чем людей.
— Что я слышу! Неужели у нас будет целитель для драконов? — с весёлым изумлением проговорил чей-то голос за спиной Миаканы, и на скамью рядом с ней плюхнулся молодой мужчина с узлом всадника на куртке. Лицо показалось Миакане смутно знакомым, хотя она была уверена, что раньше его не видела. Вряд ли она забыла бы эти внимательные серые глаза…
— Фетиша, чем провинилась эта очаровательная девушка, что ты усадила её чистить всю эту прорву клубней в одиночку?
— Не все воспринимают работу как наказание, К'айг, — фыркнула Фетиша. Но не стала возражать, когда он взял нож и принялся помогать.
Миакана покосилась на узлы и вздохнула. Раз уж бронзового всадника можно так легко усадить чистить клубни, вряд ли для неё найдётся место в Вейре в случае неудачи.
«Для тебя в Вейре всегда найдётся место. Если ты сама захочешь».
— Что? — от удивления Миакана чуть не выронила полуочищенный клубень. Голос был точно такой же, как у К'айга — приятный баритон, — но шёл он явно не от сидящего рядом всадника.
— Я спрашивал, как здоровье лорда Тайгрена? — повторил К'айг.
— А… Прекрасно, — растерянно ответила Миакана. — Правда, когда нас забирали, он уехал…
— Да-да, традиционная предвесенняя проверка дальних поселений, — кивнул К'айг. — Ну, раз отец её возглавил, значит, действительно всё в порядке.
— Отец…
Миакана ещё раз взглянула на собеседника. Ну конечно, как она сразу не поняла?! Тёмно-русые волосы, разрез глаз, форма носа, даже ямочка на подбородке — всё это за последние три оборота она видела множество раз, просто у двух разных людей. Точно такие же волосы и нос у Дастина, но глаза у него карие, и подбородок вовсе не такой волевой; а у лорда Тайгрена волосы светлее и нос длиннее, зато глаза именно такие — серые и удлинённые к вискам, да и твёрдую линию подбородка К'айг, похоже, унаследовал от отца.
— Что, господин наш Дастин сильно тебя достал? — криво усмехнулся К'айг, и Миакана сообразила, что непроизвольно отодвинулась на самый край скамьи. — Поверь, малышка, я не такой. И выбор Иаганта тому порукой. Когда-то мы с Дастином вместе стояли на песке площадки Рождений, — продолжил К'айг, заметив округлившиеся глаза Миаканы. — Сначала казалось, что Иагант идёт к нему, но потом он вдруг передумал…
«Сколько раз повторять? Я не передумал. Моим всадником должен был стать ты, и только ты».
Миакана покосилась на К'айга. Судя по слегка остекленевшим глазам и подрагивающему уголку рта, всадник продолжал беседовать со своим драконом. Получалось, что она невольно подслушала часть их разговора! Ужасно неловко. Клубни наконец закончились, и Миакана с облегчением выскользнула из-за стола.
Разыскивая Фетишу, она снова задалась теми же вопросами, которые обдумывала во время Поиска в Руате. Каково это — когда кто-то слышит все твои мысли, готов разделить все твои чувства? Способны ли люди на такое? Хотела бы она, Миакана, чувствовать боль своего зверя или его страсть? Крит сказал, что она может слышать драконов, но означает ли это, что она годится на роль всадницы?
За ужином Миакана всё ещё размышляла об этом, не обращая внимания на упрёки Наи — той не понравилось, что Миакана не надела нарядное платье, по мнению красотки, это означало позорить свой холд. Миакана сухо ответила, что в таком случае она позорит не Руат, а маленький неприметный холд в Керуне, до которого руатанке не должно быть никакого дела, и продолжила наблюдать за всадниками. Как они замолкают на полуслове, как улыбаются или хмурятся невпопад. Самое удивительное, что другие всадники словно не замечают этого!
А вскоре Миакана получила новую пищу для размышлений. Сначала она услышала приветственные возгласы, потом заметила статную фигуру Предводителя и только затем обратила внимание, что волнение всадников связано не с ним, а с женщиной, которую он вёл под руку. Многие не просто кивали ей, а вскакивали с места, чтобы поприветствовать. Улыбки и оживление расходились по залу вслед за Предводителем и его спутницей.
— Госпожа Ордина первый раз за последнюю семидневку вышла к общему столу, — негромко пояснила Фетиша, присев рядом и тут же по-хозяйски положив на тарелку Миаканы кусок тушёного мяса посочнее. — Роды в её возрасте уже не даются так просто, как молодым. По счастью, и с ней, и с малышкой всё в порядке.
— А если бы что-то пошло не так? — с замиранием сердца спросила Миакана. Она приняла достаточно родов как у животных, так и у людей, чтобы усвоить: даже высочайшее мастерство целителя не убережёт от случайностей.
— Это было бы страшной трагедией, — Фетиша сделала знак, отгоняющий беду. — Гибель всадника — это гибель дракона, но гибель золотой королевы — это гибель Вейра, по нынешним временам. Все бронзовые тесно связаны с королевой, не только тот, кто её догнал. Говорят, — внезапно хитро усмехнулась она, — ты уже успела пообщаться с парочкой бронзовых?
— Я… случайно… — смутилась Миакана. — Я не хотела подслушивать.
— Ну-ну, — Фетиша ещё раз усмехнулась, но продолжать не стала, поскольку на возвышение поднялся молодой парень в традиционной синей одежде арфиста. Тронув струны гитары, он сначала неуверенно, а потом всё больше и больше воодушевляясь, запел. Это не было одной из уже известных баллад, и всадники замолкли, вслушиваясь в незнакомые слова.
Вероятно, это было последнее сочинение цеха арфистов, написанное именно об этом времени, для этих людей. Во всяком случае, Миакане казалось, что слова проникают прямо ей в душу, сплетаясь с тем, что она сама передумала за последние обороты.
«Так разберись, где добро, где зло,
Где чистый родник, где грязь,
А взялся за дело, так делай смело
Иль вовсе в дела не влазь!»
Последний аккорд не успел отзвучать, потонув в аплодисментах, выкриках и стуке кружек. Затем всё смолкло — поднялся Предводитель.
— Прекрасная песня, Ардин, — сказал он зардевшемуся от похвалы арфисту.
Ордина ласково улыбнулась, и Миакана так же внезапно, как до того увидела фамильные черты Руата в К'айге, увидела несомненное сходство Ардина с Предводителями Форт Вейра.
— Все вы знаете, что Перну предстоят нелёгкие времена, — продолжил А'рик. — Прохождение началось, и вскоре мы будем иметь дело с тем ужасом, от которого по случайности были избавлены наши предки, жившие двести пятьдесят оборотов назад. Лорды не желают платить десятину и даже не хотят готовить свои холды к Прохождению. Но мы — всадники. Мы знаем свой долг. И мы сделаем своё дело!
Снаружи откликнулись драконы, и на несколько минут воцарился просто невообразимый гвалт: всадники повторяли слова песни и слова Предводителя, выкрикивали строфы баллад, наперебой требуя от арфиста играть все их разом.
Миакана оглянулась на стол, где сидели мальчики-претенденты. Скоро они все вместе выйдут на горячий песок площадки Рождений и узнают, как им суждено защищать Перн — верхом на драконе или нет. Но по блеску глаз, побледневшим лицам и стиснутым кулакам Миакана могла сказать, что никто из этих мальчишек не согласен вовсе не лезть в это дело — так же, как и она.
***
Рождение состоялось только через три дня после того ужина. Все эти три дня выделенная девушкам из Руата спальня была в полном распоряжении Миаканы — Ная в ней появлялась лишь для того, чтобы переменить наряд. Где она проводит ночи, Миакана не интересовалась, благо сама засыпала как убитая, стоило ей добраться до кровати. Ная презрительно фыркала, а Миакана считала, что каждому своё. В конце концов, развлекать всадников не менее важно, чем содержать в порядке хозяйство Вейра или заботиться о драконах.
На четвёртый день пребывания в Вейре Миакана только успела завершить утренний туалет и позавтракать, перебирая в уме запланированные на сегодня дела, когда почувствовала странную вибрацию под ногами. Для землетрясения вибрация была слишком ритмичной.
— Что сидишь? — весело спросил незнакомый всадник, без предупреждения заходя в вейр. — Нет времени наводить красоту. Где твоя одежда?
— Одежда? — растерялась Миакана.
— Ну, всем претендентам выдают специальную одежду. Белую такую. Давай, переодевайся, я отвернусь, — улыбнулся всадник, и Миакана почувствовала, что краснеет. Будучи целительницей, она множество раз видела обнажённые человеческие тела, как прекрасные, так и отталкивающие, но самой ей раздеваться в чьём-либо присутствии пока не доводилось. Даже вымыться она старалась тогда, когда никто не видит. Но мешкать было некогда, звук становился всё громче, и Миакана поняла, что это поют драконы. Точнее, это не она поняла, а ей подсказали. Дракон, парящий возле выхода, оказался лучше воспитан, чем его всадник, и представился первым, сказав, что его зовут Харбент и что драконы поют, приветствуя Рождение.
— Готова?
Всадник обернулся так своевременно, что это было подозрительно. Наверняка подглядывал! Миакана снова покраснела и робко предложила:
— Спасибо, конечно, что вы с Харбентом сказали мне о начале Рождения, но я и сама доберусь, мы с Госпожой Ординой вчера были на площадке Рождений…
— Да уж, — фыркнул всадник. — Я слышал, как она говорила за ужином, что ещё никто так льстиво не уговаривал Сайлету поесть! Погоди-ка… — вдруг сощурился он. — Мы с Харбентом? Откуда?..
«Я назвал Миакане своё имя, — перебил его бронзовый. — Если вы не поторопитесь, Рождение случится без нас».
— Что-то я в этом сомневаюсь, — усмехнулся всадник, однако взял Миакану за руку и потянул за собой. — А ты всех драконов так слышишь? — поинтересовался он, ловко усаживая девушку между выступами шейного гребня Харбента.
— Нет, — честно ответила Миакана. — Поисковый дракон вообще меня не услышал, но потом я разговаривала с Критом и слышала дракона К'айга. Немножко…
— Понятно, — судя по голосу, всадник был чем-то очень доволен.
Харбент приблизился к верхнему туннелю, ведущему на площадку Рождений, и руки всадника ещё крепче обняли Миакану за талию, хотя, по её мнению, в этом не было никакой необходимости.
— Как хоть тебя зовут? — вспомнила Миакана, когда всадник уже высадил её на песок.
— А'кор, — подмигнул он. — Не бойся ничего, Миакана.
Она мысленно пожала плечами и отошла к группе девушек, ожидающих Рождения золотой королевы. Ная, раздражённая и невыспавшаяся, тоже была там. Увидев Миакану, она отвернулась, сделав вид, что не узнала её. Хотя сейчас все девушки и правда выглядели почти одинаково, различаясь только ростом и цветом волос. Миакана хотела поприветствовать Сайлету, но та была раздражена не хуже Наи. Королева нервно облизывала драгоценное золотое яйцо и подозрительно косилась на выстроившихся чуть в стороне мальчиков-претендентов.
Треснуло сразу несколько пёстрых яиц, и по песку заковыляли первые новорожденные. Лица мальчиков стали отрешёнными. Миакана попыталась угадывать, кого выберет тот или иной дракончик, и порой ей даже казалось, что получается, но чаще выбор оказывался для неё полной неожиданностью. Засмотревшись на процесс Запечатления, Миакана чуть не пропустила появление королевы. Подсказали драконы, сменив низкий гул на мягкий посвист.
Сайлета наконец отошла от драгоценного яйца, и девушки придвинулись ближе. Словно испугавшись, яйцо замерло, а потом брызнуло осколками в разные стороны, оставив на песке изящного золотого дракончика, расправляющего мокрые полупрозрачные крылья.
«Ну как, эффектно я появилась?» — словно спрашивало хитрое выражение мордочки.
«Как настоящая королева драконов!» — не могла не польстить Миакана.
Ная решительно шагнула вперёд, протягивая руку.
«Я такая голодная… — протянул голосок в голове Миаканы. — Это ведь еда? Так много еды?!»
«Нет, что ты! Это не еда!» — торопливо возразила Миакана, с трудом сдерживая смех. Королева сделала неуклюжий прыжок вперёд, и Ная едва успела отскочить, отдёргивая руку.
«Но я хочу есть! Я ужасно голодная!»
«Так выбери быстрее свою всадницу, глупышка, и она тебя тут же покормит», — посоветовала Миакана.
«Меня зовут не «глупышка», а Хетта, — с достоинством заявила маленькая королева, оглядывая замерших перед ней претенденток. — И мне не нужна другая всадница, я уже выбрала тебя. Глупышка!»
Миакана стояла немного в стороне, и её было плохо видно за спинами более рослых девушек, а сама она всё ещё думала, что опять подслушивает — на этот раз разговор королевы со своей избранницей — потому и не пыталась подойти ближе.
«Я хочу есть!» — испустив пронзительный вопль, Хетта снова прыгнула вперёд. Ей удалось зацепить когтем одежду Наи, всё ещё стоявшей ближе всех, ткань затрещала, и нервы претенденток не выдержали. Девушки с визгом бросились бежать, а Миакана бросилась к упавшей королеве. С её помощью Хетта быстро поднялась, разобралась в лапах и крыльях и с надеждой заглянула ей в глаза. Сколько бы Миакана ни пыталась себе представить, что чувствуют всадники, ничего подобного она даже вообразить не могла. Опустившись на колени и поглаживая упоительно мягкую кожу доверчиво прильнувшей к ней золотой королевы, Миакана не заметила, как обменялись торжествующими улыбками Предводители с Фетишей и как А'кор похлопал Харбента по шее, словно обещая ему что-то.
Небо над Нератом
Р'сам, Предводитель Вейра Иста, погиб в первые же минуты самого первого Падения.
Островная Иста была самым малочисленным Вейром, и на Падение вылетели все всадники, кроме ещё не закончивших курс обучения мальчишек. И так-то получилось всего-навсего два Крыла.
В большинстве своём всадники не спали всю ночь, несмотря на приказ Предводителя. Тренировки — тренировками, но одно дело готовиться к чему-то, и совсем другое — когда это что-то начинает происходить.
К тому же вчера поднялась одна из молодых зелёных самок, и полёт вышел довольно бурным, поскольку в него вмешались почти все бронзовые. Если бы золотая королева Исты была помоложе, вероятно, ничего этого не случилось бы, но, увы, королева была стара, а её брачные полёты — слишком редки и коротки для того, чтобы выплеснуть переполняющую бронзовых энергию. В состязании с ними шансы были невелики даже у коричневых, не говоря уж про более мелких голубых драконов. И хотя зелёная самка наутро выглядела вполне довольной, этого никак нельзя было сказать о её всаднике.
Оба основных претендента, коричневый и голубой, раньше были очень деликатны, и в горячке брачного полёта никто не успел сориентироваться в изменившейся обстановке. Всадник взлетевшей зелёной подготовился довольно небрежно, только лишь смазав анус. А бронзовый всадник привык, что партнёрша, возбуждаясь из-за брачного полёта, не слишком-то нуждается в дополнительных прелюдиях. Более чем щедро одарённый от природы, он взял паренька практически без растяжки. Наутро зелёный всадник с трудом мог передвигаться по своему вейру, однако на Падение всё же вылетел, несмотря на протесты целителя. Что для устойчивого пламени огненный камень нужно давать дракону заранее, парень попросту забыл, поглощённый заботами о том, как усидеть в седле свежезашитым задом.
Фронт Нитей приближался, зелёная прожевала первую порцию огненного камня и равномерно взмахивала крыльями, удерживая своё место в строю, затем изящно, как на тренировке, поднырнула под клубок Нитей, открыла пасть… И выдохнула такой жалкий лепесток огня, что его не хватило бы даже поджечь сырые дрова.
Сверху спикировал бронзовый Р'сама, клубок Нитей полыхнул огнём, и зелёный всадник закричал, не понимая, что жжёт сильнее — пламя, Нити или чувство вины. Его дракон ринулся в Промежуток, спасая недотёпу от двух первых бед.
Предводитель собирался вернуться на своё место, но не успел. Услышав чей-то предупреждающий крик, Р'сам поднял лицо вверх и моментально ослеп. С диким воем вцепившись в лицо руками, он попытался выдрать разъедающую глазницу Нить, а в его мыслях воцарился такой сумбур, что бронзовый дракон под ним заметался, упуская драгоценные мгновения, когда холод Промежутка ещё мог уничтожить пожирающую всадника Нить, не позволив ей проникнуть в мозг.
Всего какую-то секунду всадники Исты наблюдали жуткую картину: судорожно мечущегося из стороны в сторону бронзового дракона с всадником, на голове которого вместо волос шевелился, разрастаясь, отвратительный клубок Нитей, получивших добычу, а затем бронзовый пронзительно вскрикнул и вместе с Предводителем исчез в Промежутке. Но всадники всё ещё пребывали в шоке. По счастью, драконы Исты были прекрасно тренированы и, проводив соплеменника и вожака тоскливым стоном, продолжили биться, не обращая внимания на растерянность всадников.
И, возможно, всё закончилось бы сравнительно неплохо, несмотря на смерть Предводителя и другие неизбежные в первом бою потери, но к вернувшейся в Вейр израненной зелёной поспешила сама Госпожа, а целитель с помощниками как раз в это время сделали неловкое движение, пытаясь снять бесчувственное тело всадника с обожжённой драконьей спины. Зелёная взвизгнула, разворачиваясь, и нерастраченный во время боя фосфин, только-только собравшийся до нужной концентрации, полыхнул из её пасти длинным огненным языком. Никто не успел и глазом моргнуть, как Госпожа и две женщины из Нижних Пещер, которые несли бинты и холодильный бальзам для пострадавших, вспыхнули, словно живые факелы. Ещё миг — и на камни осели три груды пепла, из которых торчали обугленные кости и скалящиеся черепа.
Сверкнула золотая молния — единственная золотая королева Исты навсегда скрылась в Промежутке, а следом за ней — и израненная зелёная, ставшая причиной этой трагедии.
Горестный стон стоял над Вейром Иста и в небе над Нератом. Теперь и драконы утратили боевой дух, строй рассыпался, и Нити стали пожирать одну жертву за другой. Через два часа Падение завершилось. В Вейр вернулось всего одиннадцать драконов, девять из которых были ранены. Над садами Нерата поднимались в воздух клубы чёрного дыма — количество пропущенных всадниками Нитей было так огромно, что пришлось выжигать целые долины.
Форт Вейр
— Лордам придётся сократить свои владения.
Миакана представила себе реакцию лорда Тайгрена на такое заявление Предводителя и покачала головой. Прежде чем предлагать это, придётся поймать живую Нить и сунуть её лорду под нос.
— Никто больше не будет вылетать на Падения в одиночку, — сдвинул брови К'тар. — Мы не можем отдать Исте нашу младшую королеву, потому что в такое время ослаблять свой Вейр недопустимо. А там осталось всего одиннадцать драконов, из которых только двое способны подняться в воздух в ближайшую семидневку, плюс двадцать шесть молодых драконов из двух последних выводков. Но и защищать территорию двух Вейров силами неполного Вейра…
— Мы все будем помогать друг другу, — кивнул Т'вос. После присоединения всадников Айгена Телгар располагал наибольшими силами, но даже их было недостаточно для защиты двойной территории. К тому же среди этих драконов было слишком много стариков, и через десяток-другой оборотов Телгар сам мог оказаться в бедственном положении.
— Благодарим за предложение, но это ничего не меняет, — тихо сказала Ордина. — Наших объединённых сил хватит для отражения полноценной атаки, но подумайте: пятьдесят оборотов с интервалом четырнадцать часов между шестичасовыми атаками. Кто выдержит такое?
— Наши предки как-то справились, — угрюмо сказал К'тар. — Неужели мы посрамим их?
— Мы с Миаканой подняли архивы, — Ордина выразительно сморщилась, припомнив, сколько пыли оказалось на древних записях. — К концу второго Прохождения освоенные земли Перна составляли едва ли половину нынешнего. А ведь Вейров уже было шесть!
— Лордам это придётся не по вкусу, — скривился Т'вос.
Предводители мрачно переглянулись. У каждого был на уме свой пример особенно упрямого лорда — из тех, кто в последние обороты платил десятину с большим скрипом, зато теперь намерен был стребовать с всадников плату за каждый подгнивший фрукт и каждое щерблёное зёрнышко.
— Альтернатива им придётся по вкусу ещё меньше, — стукнул кулаком по столу А'рик. — Если холдеры не сумеют запасти достаточно продуктов, Перн будет голодать, и некоторые умрут в холодный сезон. Если же мы не сумеем уберечь наших драконов, пытаясь защитить больше земель, чем мы можем защитить, умрут все!
холд без названия, окраина Лемоса
Шани старательно рыхлила землю, представляя, как на ней совсем скоро появятся первые всходы, как они разрастутся и какой урожай дадут. Тут ведь не то что возле большого холда: земля отдохнувшая, сытая и добрая. А что лорд велел не обрабатывать эту землю — ну так Шани общественную полосу и не трогала. Но вот вернуться на старое место — дудки! Там все на головах друг у друга сидели да кусок изо рта выдирали. В прошлый холодный сезон у Шани из-за этого младенчик помер: на сносях-то она работать толком не могла, вот и обделили куском, а молоко у неё возьми да и кончись! Кормилицы, как на грех, не нашлось, так и помер младенчик-то…
Зато уж здесь ребятишкам раздолье. Домишко поставили ладный, огородик Шани сообразила. Кендрик вон со старшими в лес ушёл, небось к вечеру только вернётся. Ни разу ещё с пустыми руками не возвращались. То птицу или зверя подстрелят, то хоть корней съедобных накопают или орехов прошлогодних.
Шани вытерла пот, хотела посмотреть по тени, не пора ли обед собирать и мелкую кормить, но тени вдруг не обнаружилось, хотя только что солнышко жарило вовсю, не по-весеннему. Бельё-то! Вот тухлая скорлупа! Если дождик пройдёт, для посадок это только на пользу, а вот выстиранное с утра бельё до вечера может и не высохнуть заново. Весна — время такое, то холодно, то жарко, то солнышко, то дождь.
Покидав бельё в корзину, Шани торопливо унесла его в дом — и вовремя. Только успела дверь закрыть — по крыше зашуршал дождь. Ну и пусть себе идёт. Крыша крепкая, Кендрик со старшим сыном её своими руками перебрали да подогнали, чтобы ни капельки в дом не попадало.
Дождь усилился, простучал по окнам, завозился на чердаке, как живой. Шани даже вытерла руки и прислушалась.
— Дождик ест наш огород, — плаксиво сказала дочка.
— Ой, какой страшный дождик! — усмехнулась Шани. — Смотри, как бы он тебя не съел!
Девочка попятилась и вцепилась в материну юбку.
— Как в сказке про трёх верров? Мам, так наш домик не из камня, как у самого умного верра, значит, нас тоже съедят?
— Не выдумывай, — сердито оттолкнула её Шани. — Вечно ты этих арфистов слушаешь, рот открыв. Если бы их сказочки были правдой…
Когда-то Шани им тоже верила. Даже полетела в Бенден Вейр и как дурочка ждала чуда, обжигая босые ноги на площадке Рождений. Вот только золотая королева выбрала другую девушку. А следующего Рождения Шани ждать не стала. Насмотрелась она на этих всадников и их нравы. Нет уж, лучше честно замуж!..
— Тогда прилетят драконы и отнесут нас в каменный дом, как глупых верров, да?
— Драконы… — фыркнула Шани, хотя сердце нехорошо ёкнуло. Что там лорд-то говорил про землю? Да нет, не может такого быть… Прилетят. Должны прилететь…
— Мамочка, мне страшно, — заплакала девочка, пытаясь спрятаться под передник матери. До сих пор эта чудесная тряпочка прекрасно защищала её от самых страшных бед.
Шани повернулась и тоже захотела куда-нибудь спрятаться. Потому что угол их дома плавился, извивался и таял на глазах, оставляя вместо себя какую-то отвратительную массу, тянущую свои мерзкие щупальца к замершим в ужасе людям. Шани подхватила дочку на руки, рванулась к двери, выбежала за порог и остановилась. Со стороны леса сильно пахло гарью, а угрожающий гул раздуваемого ветром пламени приближался, казалось, со всех сторон.
— А где же драконы, мама?
— Сейчас они прилетят, милая, — пообещала Шани. Пригладила волосы девочки, поцеловала в щёку, крепко обняла. — Знаешь, что такое Промежуток? Чтобы попасть из одного места в другое, нужно не бояться. Закрой глазки. Сейчас мы с тобой отправимся в самое-самое прекрасное место на земле. Только ты должна его очень ясно представить, чтобы твой дракон не заблудился в Промежутке…
Третий оборот пятого Прохождения, Форт Вейр
— Добрый день, моя Госпожа, — А'кор, как всегда, ухитрился появиться в её вейре так, что Миакана чуть не подпрыгнула, обнаружив всадника там, где его вот ещё мгновение назад не было.
— Добрый день, — слегка покраснев, ответила она, украдкой проверяя косу и тут же с ужасом обнаруживая, что та, конечно же, расплелась! — Вообще-то я собиралась проведать раненых ближе к вечеру, — сказала Миакана, торопливо приводя в порядок причёску. — Десятина становится скуднее с каждым оборотом, а у нас всё больше и больше ртов. Нужно…
— У тебя очень красивые волосы, — неожиданно сказал А'кор.
Миакана от удивления замолчала. Конечно, все бронзовые старались сделать ей комплимент или ещё как-то оказаться замеченными. Но А'кор как раз относился к категории «ещё как-то». Миакана даже не могла бы сказать точно, нравится ли она ему: всадник никогда не позволял себе ни единого прикосновения, слова или взгляда, которые можно было бы трактовать как чисто мужской интерес. Его расположение выражалось иначе: что бы ни понадобилось младшей Госпоже Форт Вейра, А'кор и Харбент всегда были к её услугам. Например, подбросить всадницу золотой королевы, до сих пор летающей довольно неуклюже, к вейрам раненых всадников. Вот только Миакана ждала их несколько позже…
— Думаю, дела придётся отложить на денёк, — мягко сказал А'кор, оглядываясь на Предводителя и К'айга, которые как раз вошли в вейр и внимательно рассматривали спящую Хетту.
— Ох, Скорлупа и Осколки! — Миакана прижала руки ко рту, только сейчас обратив внимание, как ярко блестит шкура её королевы. — Сегодня?
— Харбент начал пить кровь, — кивнул А'кор. И улыбнулся: — Помнишь, что я сказал тебе перед Запечатлением? Ничего не бойся!
Миакана поднялась с кресла и тут же снова опустилась обратно. Сегодня Фетиша сама будет готовить вино с успокаивающим настоем для неудачников.
А'кор поклонился младшей Госпоже и подошёл к Предводителю.
— Проблемы?
— Наш Предводитель желает, чтобы в полёте участвовали всадники не старше тридцати оборотов от роду, — ответил К'айг.
А'кор хмыкнул. С одной стороны, в таком ограничении был резон. Летописи утверждали, что возраст Предводителя и Госпожи редко различался более чем на десять оборотов. Но исключения всё же бывали, и никто не мог сказать, что они были неудачными. С другой стороны, такое ограничение имело понятную всем присутствующим причину, которую никто из них не желал высказывать вслух. Таким незамысловатым образом Предводитель исключал из брачного полёта К'айга и его Иаганта.
К'айг был прекрасным командиром Крыла и не единожды заменял Предводителя как на учениях, так и во время Падения. За эти два оборота его Крыло не понесло ни единой потери. Мало кто мог похвастаться тем же. Но Сайлета летала только с Критом, и до появления в Вейре второй королевы у К'айга не было никаких шансов победить в брачном полёте. Проблема же состояла в том, что Миакана так и не перестала относиться к руатанину настороженно. Словно в глубине души ждала каждый миг какой-то неприятности. Как младшая Госпожа и командир Крыла они взаимодействовали прекрасно, но представить себе их парой…
К тому же Предводитель вполне осознавал, что и К'айга Миакана интересует исключительно как средство реализовать свои амбиции.
— Иагант начал пить кровь, — сказал К'айг. — И я пока не слышал хоть сколько-нибудь внятной причины, почему он не должен участвовать в брачном полёте.
— Нам нужна хорошая кладка, — сказала Ордина, только что вбежавшая в вейр.
— А для этого нужен хороший полёт, — кланяясь старшей Госпоже, ответил К'айг. — И если Иагант окажется самым выносливым, то и кладка будет хорошей.
Ордина, покачав головой, бросила быстрый взгляд на Хетту и подошла к Миакане.
— Давай, девочка, не подведи, — ласково попросила она. — Ты всё знаешь не хуже меня. Только кровь. Нам нужен очень высокий и долгий полёт.
— Ты будешь со мной?
— Не могу, — Ордина погладила Миакану по щеке. — Мы с Сайлетой отправимся куда-нибудь подальше, чтобы не получилось, как с той зелёной в Бендене.
Миакана вздрогнула. Во время брачного полёта чуть больше оборота назад вместе с золотой королевой неожиданно поднялась и одна из зелёных самок. Королева не потерпела соперницы, напала и убила её. Брачный полёт так и не продолжился, а двое из бронзовых драконов, пытавшихся разнять самок, получили серьёзные травмы и несколько семидневок не могли подняться в воздух. Только после этого прискорбного случая золотые всадницы, покопавшись в архивах, узнали, какой беды до сих пор чудом избегали. С появлением младших королев пришло время вспомнить старое правило: во время брачного полёта в Вейре должна быть только одна королева.
— И помни, о чём мы с тобой говорили, — шёпотом добавила Ордина. — Нет сейчас Хетты и нет Миаканы. Есть золотая всадница на золотом драконе. И выбираете вы тоже пару. Не только того, кто по сердцу тебе или ей. Не только того, кто будет хорошим Предводителем или чей дракон даст хорошее потомство. Пусть эта пара не будет в чём-то лучшей, но они должны быть хороши во всём.
Ордина торопливо поцеловала Миакану в щёку и выбежала из вейра. Вовремя: Хетта шевельнула хвостом, просыпаясь. И снова, как во время Запечатления — сколько бы Миакана не наблюдала это, она и представить не могла такого. Этой необузданной ярости и мощи, вдруг проснувшейся в её ласковой и покладистой малышке. Этого слияния, когда кровь течёт в твоё горло горячей струёй и воздух дрожит под твоими крыльями. Сейчас они с Хеттой были не просто парой — они были одним целым. И глядя глазами Хетты на пытающихся настигнуть её бронзовых, Миакана видела то внимательные серые глаза К'айга, то лукавую усмешку А'кора, то вздёрнутую бровь В'нира. Остальные тоже были там — тут. Парили высоко в небе и тесной толпой обступали в вейре. Но эти трое были ближе других.
Хетта казалась неутомимой, полёт доставлял ей удовольствие, и Миакана радовалась, что у неё есть ещё немного времени. Если бы ей пришлось спрашивать лишь своё сердце, ответ был бы ясен. Наверное. Хотя…
В'нир был ей хорошим другом, но не более. Это Миакана знала точно. А вот А'кор и К'айг… К'айг её и притягивал, и пугал. Он был надёжен, как скала, но ей совсем не хотелось до конца жизни быть прикованной к этой скале. А'кор же был для неё загадкой. Миакана не понимала, о чём он думает, что чувствует. Но это и завораживало. Хотелось наблюдать за ним, ловить каждый взгляд, каждый жест, каждую тень — и однажды разгадать!
— Разгадай, — внезапно выдохнул ей в ухо чей-то голос. Миакана вздрогнула, пошатнулась, но её удержали, обвив руками плечи, и талию, и шею, и хвост… Великая Скорлупа, какой хвост, откуда? Откуда взялся этот дракон, из какого облака вынырнул или из какого воздушного потока? Но вот уже сплетены две шеи, бронзовая и золотая, и торопливо шарят по телу, срывая ненужную сейчас одежду, две пары рук, мужские и женские.
— Ты выбрала? — спросил А'кор, на мгновение вынырнув из безумия брачного полёта и заглядывая в затуманенные глаза распластавшейся под ним Миаканы.
— Выбрала, — прошептала она, обвивая хвостом… тьфу, то есть обнимая ногами его талию.
— Ты или она? — потребовал ответа А'кор, любуясь ореолом золотых волос вокруг головы Миаканы. Ему было очень важно получить этот ответ, пока их драконы летят, сплетясь шеями, и уже поздно что-либо менять, но зато самое время избавиться от последнего червячка сомнения, который не хуже прожорливой Нити может источить изнутри его счастье. — Ты или она?
— Она выбрала его. А я — тебя.
Миакана качнула бёдрами, и А'кор подался вперёд. Его напряжённый член встретил упругую, но ощутимую преграду, однако он уже не мог остановиться. Только сцеловать слёзы, выступившие в уголках зажмуренных глаз Миаканы. Только расправить крылья и погасить безумную скорость этого пике. Ласкать руками золотые волосы, а губами — нежно-розовые окружности сосков. Крыло к крылу подняться в вышину и снова сплестись шеями. Услышать наконец первый вздох удовольствия, почувствовать, как расслабляются стиснувшие его плечи пальцы и тело под ним начинает подаваться на каждое движение, скользя по мокрой от пота груди затвердевшими уже не от холода, а от пробуждающегося желания сосками. И уснуть, свернувшись уютным клубком, переплетя шеи, руки, ноги, хвосты и крылья…
Руат Холд
Бывать в Руате Ардин не любил, даже на Встречах, когда вероятность наткнуться на Дастина была не слишком велика. А'кор иногда посмеивался над младшим братом, говоря, что он-то должен как никто другой понимать наследника Руата, но сходство их ситуаций лишь увеличивало недоумение Ардина. Как можно возненавидеть брата за его удачу? Да, все они мечтали стать всадниками, но разве запечатлеть дракона — это только привилегия? Конечно, Ардин не трусил, но всё-таки невольно содрогался при мысли о том, с чем предстоит столкнуться его отцу и братьям.
Став арфистом, он осознал, что драконы всё-таки не ошиблись, ему было предназначено другое место в этой борьбе. Искать, сохранять, распространять знания — вот его задача, выполнение которой может сберечь не меньше жизней, чем драконье пламя, уничтожающее Нити.
Ардин трясся в телеге, едущей на Встречу в Руат, и перед его мысленным взором вставали выгоревшие долины, голые вспаханные поля, почерневшие от копоти камни защитных полос вокруг холдов. Его вылазка закончилась неудачей: слухи о том, что кому-то удалось поймать файра — миниатюрную копию дракона, по легендам, обитающую на жарких пляжах Айгена, — оказались лишь слухами. А так хотелось в эти страшные дни дать людям хоть какую-то надежду!
Первый холодный сезон холды как-то протянули на старых запасах, но за второй оборот Прохождения было потеряно ещё больше пахотных земель и садов, и в следующую зиму начался мор. Целители не справлялись с болезнями, косящими ослабевших от постоянного недоедания людей. К весне население Перна сократилось практически вдвое.
Задумавшись, Ардин начал выстукивать по борту телеги какой-то ритм, и тут в голове поплыли слова: «Бей, барабан, трубите, горны — час наступает чёрный!» Вытащив из мешка грифельную дощечку, Ардин торопливо принялся записывать, время от времени отстукивая себе ритм новой баллады: «Бей, барабан, трубите, горны — час наступает чёрный! Мечется пламя, пылают травы под Алой Звездой кровавой».
За сочинительством время прошло незаметно. Перед въездом на поле, где были разбиты шатры, Ардин тепло попрощался с холдерами. Совместное путешествие вышло приятным, и, если бы попутчики не собирались задержаться в Руате на день-другой, Ардин с удовольствием добрался бы с ними до Форт Холда, а там уж до Вейра было рукой подать.
Привычно нырнув в пёструю круговерть Встречи, Ардин некоторое время просто наслаждался оживлёнными голосами и жизнерадостными лицами, от которых успел отвыкнуть за эти три семидневки. Но пройдя два ряда и не увидев ни одного знакомого лица, насторожился. Только теперь до него дошло, что высоты над Руат Холдом пусты! Не грелись на солнце драконы, не мелькали в толпе куртки всадников и синие наряды арфистов, не было слышно музыки.
Заметив вдалеке одежду синего цвета, Ардин почти бегом кинулся туда.
— Меннер! А где все? — узнав руатского арфиста, выпалил он.
— Ардин! Какими судьбами? Сам удивляюсь… — пожал плечами Меннер.
— Я возвращался из Айгена и узнал о Встрече, — Ардин нахмурился. — Ты уверен, что лорд Тайгрен известил Вейр? Не может же он так рисковать…
Арфисты дружно поглядели на небо. Конечно, за два с лишним оборота даже дети выучили расписание атак, но ведь, случись что, этой толпе негде будет укрыться.
— Дастин ездил в Форт Вейр, — неуверенно покачал головой Меннер. — Неужели ты думаешь, он мог проделать такой путь просто так, никому ничего не сказав?
— А если он встретил младшую Госпожу? Или за это время он поостыл?
— Куда там… — отмахнулся Меннер. — Ты же знаешь этих зелёных, — усмехнулся он.
Ардин понимающе хмыкнул. Конечно, сам он тогда ещё даже не родился, но эта история была в Вейре на слуху.
Когда Иагант выбрал щупленького невзрачного Кайгена, Дастин попросту сбежал с площадки Рождений. Гордость не позволила бы ему стать всадником коричневого или голубого дракона, в то время как брат будет красоваться на бронзовом. А Ордина тогда не на шутку переволновалась, наблюдая за одной зелёной малышкой, которая очень долго бродила по площадке, отвергая всех предложенных кандидатов и крича всё жалобнее.
А'рик попросил спуститься вниз всех юношей из гостей, наблюдавших за Рождением, и даже тогда казалось, что зелёная малышка вот-вот уйдёт в Промежуток, не найдя своего всадника. Это была первая кладка Сайлеты, и Предводители просто не могли допустить такого несчастья. На площадку Рождений сбежались все обитатели Нижних Пещер, и выбор всё-таки был сделан. Зелёную привлёк парень семнадцати оборотов от роду, присутствовавший в своё время на трёх Рождениях и оставшийся ни с чем. Пройдя обучение в мастерской ткача, он приехал повидать родных, живущих в Нижних Пещерах, и вот так, неожиданно для всех, стал всадником.
За праздничным ужином мнения всадников разошлись: кто-то считал, что зелёная с самого начала предназначалась ткачу, а другие утверждали, что её всадником стал бы Дастин, не сбеги он с площадки Рождений.
Познакомившись и с зелёным всадником, и с руатским наследником, Ардин был склонен верить второй версии. Несостоявшийся ткач был слишком рассудителен и меланхоличен, а вот Дастин постоянно демонстрировал именно такой взрывной нрав и безудержную любвеобильность, которые зачастую служили отличительным признаком зелёных всадников.
— Может быть, внеурочное Падение? — нахмурился Меннер, снова пробежавшись взглядом по высотам вокруг холда, словно в надежде отыскать там не замеченных ранее драконов.
— Даже если так, — Ардин торопливо сделал знак, отводящий беду, — это передали бы по барабанной связи.
— Погоди-ка… — внезапно охрипшим голосом сказал Меннер, указывая на северо-восток. — Что это?
Меннер не договорил. Оба арфиста, вздрогнув, обернулись к холду. Страж порога, предпочитавший отсиживаться в своём логове всё светлое время суток, рвался с цепи, судорожно молотя воздух куцыми крыльями и истошно визжа.
— Где у вас хранятся огнемёты? — первым пришёл в себя Ардин.
— Я покажу, — кивнул Меннер, устремляясь к одной из построек.
Туча, больше похожая на снежную, перевалила через скалы, и на ломящиеся от фруктов сады и колосящиеся поля начал опускаться серебристый поток.
Ардин и Меннер, вооружённые огнемётами, бежали по рядам, вытаскивая забившихся под прилавки или спрятавшихся в шатрах людей и направляя их к холду, под защиту скал. Кто-то из солдат, видя ринувшуюся во двор толпу, попытался закрыть наружную дверь холда, но лорд Тайгрен, взобравшись на башню у ворот, громовым голосом пообещал лично вздёрнуть мерзавца, не позволяющего Руату выполнить свой исконный долг.
— Где же драконы? — простонал Меннер, в ужасе глядя на быстро приближающуюся серебристую завесу. Вся наземная команда во главе с Дастином уже выстроилась рядом с ними, а лорд Тайгрен, собрав группу смельчаков, кинулся вперёд, пытаясь отстоять хоть часть урожая.
Ардин напряг все силы, представляя сначала мать, а потом её золотую королеву. Иногда Крит говорил с ним, и Ардин его слышал, а несколько раз, ещё будучи ребёнком, он и сам заговаривал с драконами. Но ещё никогда Ардин не пытался установить ментальный контакт, находясь так далеко от Вейра.
Ему показалось, что ничего не вышло. Серебристый дождь уже накрыл группу смельчаков во главе с лордом Тайгреном и подобрался к брошенным шатрам и опрокинутым повозкам.
— Беречь пламя! — проревел лорд Тайгрен, и сплошной огненный зонтик над полем сменился языками пламени из двух-трёх огнемётов, выжигающих за раз отдельный поток Нитей.
Наземные команды никогда не имели дела с настоящей атакой Нитей, и тактику приходилось вырабатывать на ходу. Ардин внезапно почувствовал себя увереннее. Сколько раз он наблюдал тренировки всадников?
— Разбиться на пары! — прокричал он. — Один встаёт на колено, другой за его спиной. Стоящий бьёт вверх на максимальную дальность огнемёта, другой подбирает остатки. В следующий заход меняетесь. Пошли! Распределиться по всему фронту Падения!
Сам Ардин тут же подал пример, отбежав в сторону, расчистив огнём площадку и упав на одно колено. Камни жглись сквозь штанину, но Ардин сжал зубы и перетерпел. В спину больно ткнулось острое колено Меннера, и струя пламени из его огнемёта описала широкую дугу, спалив почти весь поток. Ардин лишь коротко приоткрыл клапан, выжигая попытавшийся проскользнуть сбоку клубок Нитей. Меннер одобрительно хлопнул его по плечу, одновременно призывая двигаться дальше.
На открытом месте эта тактика работала блестяще, но среди шатров приходилось тяжелее. То кого-то хлестнуло горящим полотнищем, то прилавок внезапно обрушился, а за ним оказалось скопище извивающихся Нитей. К тому же, как ни пытались они беречь пламя, запас горючего в огнемётах медленно, но верно подходил к концу.
— Мама, мамочка, забери меня отсюда, я не хочу умирать! — услышал Ардин плачущую скороговорку сбоку. Рывком перевернув прилавок, он увидел забившегося в дальний угол ребёнка, и в этот миг щёку, а затем и грудь обожгло.
— Не отвлекайся! — закричал Меннер, отбрасывая опустевший огнемёт. Ардин молча скинул ему в руки свой огнемёт и лихорадочно принялся срывать с себя одежду, подозрительно жгущую в районе живота. Одной рубахой дело не ограничилось: едва почувствовав странное шевеление на бедре, Ардин сорвал с себя и штаны. Задумываться о приличиях было некогда; глубокая узкая рана на груди и животе пульсировала болью, зато ногу удалось сберечь.
«Держись. Мы здесь!» — раздался голос в голове Ардина, и в тот же момент Меннер завопил от радости, заметив разноцветный блеск и вспышки огня в небе. Драконы выныривали из Промежутка и сразу вступали в бой. Призыв Ардина был услышан, но А'рик не отступил от своего принципа «сейчас драконы важнее людей» и не повёл Вейр в бой, пока не убедился, что все драконы получили достаточную порцию огненного камня, чтобы выдохнуть устойчивое пламя. Пожалуй, только Ордина знала, чего ему это стоило, ведь Сайлета передала всем, что её позвал именно Ардин, иначе и не поверил бы никто в это внезапное Падение над Руатом.
Одежда Ардина зашевелилась, и из неё показался серебристый хвост Нити, явно не принадлежащей традиционному синему одеянию. Меннер направил сопло огнемёта вниз и спалил Нить вместе с одеждой. Где-то в соседних рядах истошно завопили на два голоса. Похоже, горючее закончилось не только у Меннера.
— Срывайте с себя одежду! — закричал Ардин, бросаясь туда. Теперь, когда появились драконы, Ардин внезапно осознал всё безрассудство их попытки жечь Нити на земле, а ведь и лорд Тайгрен, и Дастин сейчас подвергались серьёзной опасности. Конечно, оставался ещё младший брат Дастина, Хессиль, но сразу после отражения атаки Нитей долгом любого жителя Перна была защита лорда или его наследника.
Подбежав, Ардин увидел лежащего на земле парня, из грудной клетки которого кокетливо выглядывал шевелящийся кончик Нити. По счастью, это был не Дастин, а кто-то из наземной команды. Его напарник с мычанием тряс ногой, которая словно таяла на глазах. Ардин заученным броском повалил его на землю, выхватил из-за пояса пострадавшего нож, перетянул пожираемую Нитью ногу жгутом и принялся резать её чуть выше колена. Мягкие ткани поддавались легко, а вот для перепиливания кости этот нож оказался неподходящим инструментом. Ардин в отчаянии огляделся, но ничего более подходящего так и не увидел. Тогда он вскочил и сломал кость ударом ноги, заставив раненого захлебнуться криком. Отделить ногу от тела удалось в последний момент. Ардин отшвырнул её в сторону, и вернувшийся уже без ребёнка Меннер спалил остатки ноги вместе с Нитью, как и тело второго огнемётчика, к тому времени превратившееся в осклизлую массу, в которой копошились разбухшие Нити.
Крики теперь раздавались со всех сторон, а горючее закончилось и во втором огнемёте.
— Отходите к защитной полосе! — закричал Ардин. — Если Нить вошла в тело — вырезайте, не мешкая!
Вдвоём с Меннером они схватили пострадавшего огнемётчика, оставшегося без ноги, и поволокли его к защитной полосе.
— Драконы прибыли слишком поздно, — прохрипел Меннер, отшатываясь. Один из шатров завалился набок, расползаясь в серую массу и вытягивая щупальца Нитей в их сторону.
Ардин затравленно оглянулся. Нитей на земле было слишком много, а драконы не могли отвлекаться от сражения, протекающего в небе, поскольку Падение уже дошло до холда, во внутреннем дворе которого скопилось не меньше сотни не поместившихся внутрь людей. Без огня Ардин чувствовал себя беззащитным гораздо больше, чем без одежды.
И тут природа сжалилась. Новая туча, зашедшая наперерез предыдущей, оказалась обычной грозовой, и вскоре хлынул ливень. В воде Нити быстро теряли жизнеспособность, и арфистам удалось добраться до холда невредимыми. Передав раненого, они снова кинулись туда, куда ушёл передовой отряд во главе с лордом Тайгреном. Пусть Нити обезврежены ливнем — кто-то из храбрецов мог нуждаться в помощи. По пути Ардин сдёрнул с уцелевшего прилавка первые попавшиеся штаны и рубаху и, хотя они сразу же промокли насквозь, почувствовал себя лучше.
Едва завидев группу неподвижно стоящих людей, Ардин заподозрил неладное. Меннер добежал до них первым, растолкал всех и опустился на колени возле своего лорда. Лицо лорда Тайгрена было прочерчено глубокими кровавыми рубцами, а часть плоти на боку и бедре отсутствовала. Дастин с окровавленным ножом в руках сидел рядом с отцом. Под ним собралась уже целая лужа воды, но Дастин не чувствовал этого. Так же, как на губах старого лорда пузырилась кровавая пена, в душе Дастина пузырилась ненависть.
Эти всадники! Столько оборотов сосать из холдов зерно, фрукты, мясо, огненный камень — и в решающий момент опоздать! Мало им было заставить лордов бросить большую и лучшую часть земель, теперь и оставшееся погибнет. Они хотят уничтожить Перн! Забрать себе всё самое лучшее, и оставить их Нитям. А сами… Когда Дастин приехал в Форт Вейр, он видел Миакану. С какими похотливыми лицами они толпились вокруг неё, ставшей ещё прекраснее за эти два оборота…
— Примите наши соболезнования. Мы поможем перенести лорда в…
Предводитель не закончил фразу. Дастин вскочил и бросился к нему, А'рик слегка развёл руки в стороны, словно собирался обнять, утешая… Страшно взревел Крит, а Дастин с безумной улыбкой на лице провернул всаженный под рёбра А'рика нож, выдернул, нанёс ещё удар, и ещё… Тело Предводителя наконец стало падать, но ещё прежде, чем оно коснулось земли, Крит гигантским прыжком взмыл в небо и ушёл в Промежуток.
К'айг и В'нир подбежали слишком поздно. Они сумели только отобрать нож и выкрутить безумцу руки. Но даже Ардин, стоявший в двух шагах от места трагедии, не успел бы остановить убийцу, хотя охотно подставил бы свою грудь вместо А'рика. Его личное горе меркло на фоне ужаса сложившейся ситуации: в такое время Вейр потерял своего лидера, Предводителя! Что же теперь будет?
Форт Вейр
— В Бенден и Телгар сообщили о том, что расписание атак нарушено?
— Да, — кивнул А'кор, с трудом собираясь с мыслями. — Ещё до… До того, как…
К'айг положил руку ему на плечо и крепко сжал, показывая, что понял, и одновременно выражая сочувствие. Родственные связи среди всадников были не так значимы, как у холдеров, порой всадники и вовсе не участвовали в воспитании своих отпрысков, но А'рик и Ордина обожали своих сыновей и старались быть им родителями, насколько это позволяли обязанности Предводителей.
— Все драконы вернулись и поели, — тусклым, бесцветным голосом произнесла Миакана, входя в зал совещаний. — У двух всадников обожжены лица, но зрение не пострадало. Семь драконов получили ожоги кончиков крыльев. Коричневый Х'лига сильно повредил крыло, новая мембрана нарастёт и окрепнет не раньше, чем через пять семидневок.
Все эти новости Миакана выложила, ни к кому не обращаясь, глядя на пустое кресло во главе стола. А'кор подошёл, взял её за руку, подвёл к столу и усадил на место рядом с собой. Кто-то из всадников поставил перед младшей Госпожой кружку с кла, и Миакана тотчас обняла её ладонями.
— Да, — кивнула Миакана. — Я дала ей вина с соком кошачьей травы. Что теперь будет? — спросила она, не отрывая взгляда от кружки с кла. По бледным щекам покатились слёзы, и А'кор притянул Миакану к себе.
— Мы будем сражаться, — голос К'айга звучал так спокойно и уверенно, словно его спросили, взойдёт ли завтра Тимор.
— Но…
— Я предлагаю выбрать временным Предводителем К'айга, — сказал В'нир, глядя на А'кора.
— Я «за», — без промедления откликнулся тот. Даже если бы А'кор был так же честолюбив, как и К'айг, всем было ясно, что его время ещё не пришло — в том числе и ему самому.
Остальные командиры Крыльев охотно поддержали кандидатуру К'айга. Он казался польщённым, но в то же время чем-то встревоженным. Его взгляд остановился на Миакане.
— Я хотел бы услышать мнение нашей младшей Госпожи, — ласково сказал он.
— Я… — Миакана отвела взгляд, снова уставившись в кружку с остывшим кла. — Наверное… Если Госпожа Ордина не будет против…
— Госпожа Ордина знает свой долг перед Перном, — в голосе К'айга появились металлические нотки. — Я хочу знать, готова ли наша младшая Госпожа выполнять свой долг под моим Предводительством или нам стоит подыскать другую кандидатуру. Пойми, малышка, — тон К'айга снова смягчился, — бронзовых всадников много. Выбор всегда за вами. То, что ты лишь младшая Госпожа, сейчас не играет никакой роли…
— Что ты сделал с Дастином? — перебила его Миакана, поднимая взгляд в упор.
— Я? — сдвинул брови К'айг.
— Ты о чём-то беседовал с холдерами, — пожал плечами В'нир. — А потом…
— Ах, вот оно что… — К'айг глубоко вздохнул. — Они боялись, что после такого Вейр откажется защищать Руат. Я объяснял им, что если Дастин опозорил Руат, то пятно этого позора лежит и на мне. Ведь это мой холд и мой брат. Мне казалось, я вполне их успокоил, но когда привели Дастина… — К'айг криво усмехнулся и оттянул ворот рубахи, показывая наливающийся на плече синяк. — Я попытался закрыть его собой. Они чуть не забили парнишку, попавшего в меня камнем, и пообещали, что Дастина будут судить. Вернувшись в Вейр, я услышал сообщение по барабанной связи о том, что лорд Тайгрен скончался и приговор Дастину был немедленно приведён в исполнение. За неимением живых Нитей, которым его можно было бы скормить, его забили камнями. Конечно, Конклав может и не утвердить Хессиля в роли лорда, но пока он исполняет его обязанности по предсмертной воле отца, а значит, имеет право вершить суд.
— Простите меня, Предводитель, я подумала… — Миакана встала, хотела поклониться, но пошатнулась, А'кор еле успел подхватить её.
— Я позабочусь о ней, — сказал он. — Сегодня был трудный день.
К'айг просто кивнул. Теперь придётся учиться и этому: не только выполнять поручения Предводителя как можно лучше, но и рассчитывать, кому какое дело можно доверить.
«Если бы ты этого не умел, твоё Крыло не было бы лучшим, — заметил Иагант. — Именно к этому мы готовились столько оборотов, разве не так? И у нас всё получится».
Четвёртый оборот пятого Прохождения, Форт Вейр
— Сколько же прошло времени, целый оборот? — возбуждённо спрашивал В'нир, на ходу застёгивая пряжку пояса.
— Почти.
К'айг был лаконичен почти до грубости, но В'нир вполне понимал его состояние. Никто не думал, что временное, не узаконенное брачным полётом Предводительство К'айга затянется так надолго. Но Сайлета горевала по Криту не менее сильно, чем Ордина по А'рику, и проходил месяц за месяцем, а она всё не поднималась в брачный полёт. На последнем совете Ордина даже предложила рассмотреть возможность передать титул старшей Госпожи Миакане, но это предложение было отвергнуто столь единодушно, что она не стала настаивать. Так или иначе, однажды всё решится. И вот теперь бронзовые начали пить кровь.
— А это точно Сайлета должна взлететь? — с сомнением спросил В'нир, посматривая на спящую королеву. Её шкура блестела, но не так уж и ярко.
— А у тебя есть на примете ещё какая-то золотая? — натянуто усмехнулся К'айг. — Хетта ещё нянчится со своей последней кладкой. Тридцать восемь яиц! — добавил он с такой гордостью, будто младшую королеву догнал не Харбент, а его Иагант.
— Кстати, а разве им не нужно улетать из Вейра? — забеспокоился подошедший А'кор.
— Попробуй, заставь её оставить кладку, — усмехнулась Ордина, выходя из спальни. Весь вид Госпожи выражал собранную готовность. — Кстати, неужели Харбент будет участвовать в этом полёте? — удивилась она.
А'кор несколько мгновений с вызовом смотрел на К'айга, заставив бронзовых всадников заухмыляться, но затем с улыбкой покачал головой:
— Нет, разумеется. Я просто зашёл пожелать вам высокого полёта. Госпожа, Предводитель.
А'кор поклонился, с трудом сдерживая довольный смех: от него не укрылось, как К'айг перевёл дыхание. Выходя из королевского вейра, он с удивлением подумал, что на самом деле совершенно не ревнует. Ни из-за участия Иаганта в первом брачном полёте Хетты, ни из-за того, что теперь К'айг будет добиваться благосклонности его матери. За этот оборот то, что раньше казалось немыслимым, стало привычным. Кто мог представить кого-то другого, кроме А'рика, рядом с Ординой? Однако многие только теперь вспомнили, что К'айгу ещё нужно подтвердить своё звание Предводителя, так естественно он смотрелся в этой роли и так единодушны они были со старшей Госпожой даже в мелочах.
Иагант пристально следил за высасывающей кровь Сайлетой. В отличие от своего всадника, он совершенно не волновался о всяких пустяках. Перед ним была самая желанная на всём свете золотая, и теперь всё зависело только от мощи его крыльев и от сообразительности. А Иагант умел не терять головы. В этом они с К'айгом были похожи, ведь каков всадник — таков и дракон. Засветившись, Сайлета золотой молнией рванулась в небо, и бронзовые ринулись за ней. Иагант ухитрился опередить всех: и более молодых, и более опытных. Он наслаждался этим полётом и этой игрой, когда Сайлета подпускала бронзовых вплотную, а потом неожиданным броском оставляла далеко позади. Он подыгрывал — и вёл свою игру. И в тот момент, когда Сайлета приняла эту игру, заскользив в воздушном потоке рядом с ним, Иагант понял, что он победил. Королева уже хотела заложить вираж и ускользнуть, но бронзовый вдруг почти сложил крылья, провалившись вниз и в сторону, поймал восходящий поток и в следующий миг оказался над ней.
Ордина подняла глаза на мужчину, к груди которого так страстно прижималась. Улыбка К'айга сияла торжеством, но серые глаза смотрели внимательно и тревожно. Ордина покорно сделала шаг назад и легла на заботливо застеленную чистым бельём кровать. Что ж, это не худший выбор. К'айг показал себя отличным Предводителем. А А'рика всё равно не вернёшь…
— Моя Госпожа… — К'айг почему-то не торопился пожинать плоды своей победы. — Посмотри на меня.
Ордина приподнялась на локте. «А он хорош», — внезапно подумалось ей. Из невзрачного заморыша, который больше двадцати оборотов назад стоял на площадке Рождений, вышел вполне складный мужчина. Он не отличался красотой или атлетическим сложением, но то, как он стоял сейчас перед ней, обнажённый, напоминало своей грацией и искренностью драконов, никогда не нуждавшихся в одежде. Это открытие заставило сердце забиться чуть быстрее.
— Хорошо, — кивнул К'айг. — У нас мало времени, а я не хочу, чтобы ты из-за меня нарушала собственные принципы и правила, которым учила нас всех. Мы с нашими драконами — пара. Я знаю, ты считаешь, что сейчас главное происходит там, в небе.
Глаза у обоих затуманились на миг. Сайлета и Иагант летели крыло к крылу, словно понимая, что их всадникам нужно время на что-то очень важное. И Ордина с новым интересом взглянула на стоящего перед ней мужчину. Он теперь законный Предводитель, что может быть важнее этого?
— Весь Вейр уверен в том, что я больше всего на свете мечтал стать Предводителем, — К'айг озорно улыбнулся, словно это была какая-то шутка, понятная ему одному. — И только Иагант всегда знал, что я посылал его в полёт, потому что люблю тебя. Так же, как он любит Сайлету. Мне нужна ты, и только ты, моя Госпожа. Но если ради этого нужно быть Предводителем — я им буду!
Ордина ошеломлённо молчала. Неужели это правда? Неужели они всегда видели только то, что хотели видеть, что было более понятным, а главное — не смущало?
— Но… Как же тогда полёт Хетты? — покраснев, спросила Ордина.
— Помнишь, что ты сказала тогда? — подходя ближе к кровати, спросил К'айг. — Нам нужна была хорошая кладка, а для этого нужен очень высокий и очень долгий полёт. Я всегда делал всё, — он поставил колено, проведя им по внутренней поверхности бедра Ордины, — что пожелает моя Госпожа. К тому же, — он провёл обеими руками по её телу, остановив одну на лобке, а другой скользнул дальше по боку и накрыл грудь, — если бы я отказался от участия, А'кор никогда не узнал бы точно, выбрала ли Миакана его или ей не дали выбора.
Ордина уже дрожала всем телом, словно это был её первый полёт. Не было времени на то, чтобы разобраться, правду ли говорит К'айг, но сейчас ей казалось, что она и так это знала. Всегда. Словно впервые увидев его по-настоящему, она видела эту любовь в каждом взгляде, в каждом прерывистом вздохе, в каждой капельке пота, скользнувшей по виску.
— Так ты выбрала меня, моя Госпожа? — спросил К'айг, последним усилием сдерживая не желающего больше ждать бронзового.
Ордина притянула его к себе и перевернулась, оказываясь сверху.
— Да, мой Предводитель. Мы выбрали вас, — шепнула она ему на ухо.
Сплелись шеи, сплелись тела, и не осталось места сожалениям и грусти. Только счастье, разделённое на четверых.
Тридцать второй оборот пятого Прохождения, Форт Вейр
— Думаю, многие из вас догадываются, что за объявление я собирался сделать сегодня.
По залу прошли шепотки и смешки, но тут же всё стихло. Конечно, догадывались многие, но услышать это историческое заявление все хотели собственными ушами.
— Как вы знаете, — Предводитель лукаво усмехнулся и положил руку на плечо своей Госпожи, — Хетта, наша старшая королева, вчера принесла ещё одно золотое яйцо.
— Да уж полётик был, все молодые обдро… обзавидовались, — слишком громким шёпотом сказал кто-то из молодых зелёных всадников, но на него зашикали, а сидящий рядом коричневый, не чинясь, отвесил партнёру подзатыльник.
— Дюжину оборотов назад был возрождён Вейр Иста. Пять оборотов назад снова был обжит Вейр Айген. И теперь, — А'кор сделал паузу, обводя взглядом зал, — мы завершаем круг, возрождая Вейр Плоскогорье! — Дождавшись, пока утихнут овации, крики и топот, он продолжил: — Так как Нити не будут ждать, мы не можем проводить жеребьёвку и заново нарабатывать слётанность в Крыльях. Поэтому в Плоскогорье переселяются три Крыла целиком: Крылья А'кана, — Предводитель делал паузу после каждого имени, пережидая восторженные выкрики и аплодисменты, — К'дина и Р'лика. И две королевы: Киата и Лента. Поскольку они почти одного возраста, та из них, которая первой поднимется в брачный полёт, будет считаться старшей.
— Да что тут считать, — проворчал Р'лик. — Ясно же, что это будет Киата. Лента только недавно с площадки Рождений.
— Ты что-то имеешь против? — задиристо улыбнулся А'кан.
Р'лик пробурчал что-то неразборчивое и махнул рукой. Кому охота ссориться с будущим Предводителем, даже если сейчас это сопляк двадцати пяти оборотов от роду?
Сидя в углу зала, Ардин торопливо покрывал рисунками и обрывками строф один пергамент за другим. Ему хотелось как можно полнее запечатлеть этот момент. Возрождение Перна и возрождение Вейров — что может быть величественнее? Вряд ли потомки повторят их ошибку и позволят поголовью драконов так сократиться. Хотя… Кто знает? Возможно, этот круг замкнётся ещё не раз и не два. Тогда остаётся только надеяться, что у потомков достанет сил и мужества снова и снова исправлять свои ошибки. И драконы с всадниками снова и снова выполнят свой долг перед Перном, а Перн не забудет о своём долге перед крылатыми защитниками. И у арфистов никогда больше не будет повода написать: «Бывали времена, когда на Перне вымирали почти все драконы, а вместе с ними — и всё живое». Пока же, наблюдая за торжествующими всадниками, Ардин набрасывал совсем иные строки:
