- Джинни, я вчера видела Гарри на пляже - у него на руке висела очень симпатичная блондинка!
- Ну и чего тут удивительного? Хорошо, что не ведёрко с лопатой висело!
– Кажется, моя жена сошла с ума, – сказал Гарри Поттер.
Глава отделения Недугов от заклятий больницы Cвятого Мунго поджал губы; всполохи зеленого огня создавали иллюзию волос на его голове.
– Не могу сказать, что удивлен. Миссис Поттер...
– Блэк. Белла очень настаивала на том, чтобы сохранить девичью фамилию. Ну, до того, как это началось снова.
Потолок содрогнулся от резкого удара.
– Да. Хм. Последний тест мисс Блэк выявил некоторые признаки cruciadoloritis. Она не принимала какие-нибудь зелья класса «А» в течение последних двух недель? От них могут быть симптомы, схожие с последствиями Круциатуса.
– Нет. Она не выходила из дома несколько месяцев. У неё склонность к... ухудшению.
Ещё один удар. Крик. Немного штукатурки осыпалось на голову Гарри.
– Возможно, таким образом проявляются последствия жестокого обращения с ней Лестранджа. После лет, проведенных ей под Империусом, а затем и длительного контакта с Dementora dementoriphae, опять сменившегося Империусом, невозможно точно сказать, какое именно заклинание какой ущерб причинило. Доктор Омин предупредил вас о симптомах возможного ухудшения?
Гарри кивнул:
– Именно поэтому мы и поженились так быстро. Мы хотели узаконить наши отношения, пока Белла была в здравом уме. Чтобы я мог заботиться о ней.
– Так, ладно, если ее состояние ухудшается, вам стоит привести её для обследования. Можете договориться о встрече с мадам Уэллс.
– Спасибо, доктор.
Огонь исчез, Гарри остался сидеть на коленях перед очагом. Его лицо стало непривычно бесстрастным и ожило лишь когда от двери послышалось покашливание Ремуса.
– Прости, что я без приглашения…
– Ну, тебе я всегда рад, – улыбнулся Гарри и махнул рукой в сторону чайного сервиза на столе. Ремус сел и налил им обоим чаю.
– Как я понял, рассудок Беллатрикс все-таки сдался болезни.
– Да. Бедняжка на прошлой неделе нашла фотографию Рудольфуса и вспомнила всё, что он с ней творил.
– Занятная штука этот Империус, – сказал Ремус. – Даже веритасерум не может его преодолеть. Еще одна причина, по которой это заклинание считается непростительным.
– Да?
– Конечно, Империус оставляет магический след…
Гарри потягивал чай, не поднимая глаз от чашки.
– Они проверили Беллу во время второго суда.
– И, разумеется, поскольку она так долго пробыла под действием заклятия, результат был положительным...
– Конечно. Прошла лишь неделя с тех пор, как я спас ее от Лестранджа.
– …так что у суда были только её показания о том, как Лестрандж заставил её присоединиться к Волдеморту, – сказал Ремус. – Чтобы убивать и пытать магглов и волшебников...
– Данные под веритасерумом.
– …и невозможно обнаружить, что кто-то еще наложил на неё Империус.
Гарри молчал, а Ремус кивал, будто выслушивая его.
– Попытки Нарциссы претендовать на дом могут увенчаться успехом или ты – и твоя жена – наконец-то уладили вопрос с завещанием?
Гарри не ответил. Немного помолчав, он произнес:
– Наверное, я возьму «Молнию» полетать после того, как вернусь из Cвятого Мунго. Сириус бы не хотел, чтобы она совсем рассыпалась.
Ремус оглядел гостиную дома номер двенадцать – чистую, гостеприимную и уютную – и помешал чай ложечкой:
