Данный материал может содержать сцены насилия, описание однополых связей и других НЕДЕТСКИХ отношений.
Я предупрежден(-а) и осознаю, что делаю, читая нижеизложенный текст/просматривая видео.
Ветер, что ворвался в открытое окно кухни, принес запах прелой листвы, и я с удовольствием вдохнул его полной грудью, почти захлебнувшись этим по-настоящему осенним ароматом. Вот бывает же так: что у запаха есть цвет?
Летом, прогуливаясь по тенистому пригороду, томно млеющему под лучами такого редкого в наших краях солнца, делаешь вдох и понимаешь: тепло пахнет зеленью, яркой и живой. А вот у трескучего шотландского мороза запах небесно-голубой. Это запах высокого чистого неба, бескрайних просторов и с несколькими мазками (совсем немного) темно-зеленого, как ветка ели, и пряно-красного, как мой любимый Рождественский пирог.
Этот же ветер, что теребит сейчас шторы в кухне, по моим ощущениям, ярко оранжевый. И если бы кто-нибудь когда-нибудь спросил меня, что я вижу, вдыхая этот аромат, я бы описал покрытую туманом каштановую аллею, по которой мы гуляли в нашу первую осень в Лондоне. Листья были такими яркими, хоть вечный туман и непонятная морось пытались сгладить краски, и вся эта картина удивительно гармонировала с нами. Я был оранжевым листом, а он… он был туманом, сглаживал мою угловатую пестроту.
Я закрыл глаза, вспоминая ту осень, и улыбнулся, вдыхая раз за разом приносимый ветром оранжевый запах, прежде чем в этот чувственный коктейль не добавилась еще одна чувственная нотка: чуть горьковатый запах трав. Это особенный аромат. Он темный, даже не так – иссиня-чёрный, глубокий, в чем-то опасный, но такой родной.
Я успел сделать еще только один вздох прежде чем почувствовал, как меня крепко обнимают. Острый подбородок утыкается мне в макушку, а глубокий голос вырывает меня из воспоминаний:
- Опять мечтаешь, Гарри? Когда ты уже повзрослеешь?
Ухмыляюсь.
- Нет, просто задумался над тем, что у запахов есть цвет, - отвечаю и разворачиваюсь, возвращая объятия. – Какого цвета осенний ветер для тебя?
Самый дорогой для меня человек на секунду задумывается, вглядываясь мне в глаза.
- Раньше осень состояла для меня из цвета блеклого пергамента и росчерков чернил, но недавно все изменилось…
Я молчу, потому что уверен, что сейчас он скажет что-то важное. Поэтому просто смотрю ему в глаза и тону в этом взгляде.
- И что же осень для тебя сейчас, Северус? – не выдерживаю я.
Его губ касается едва заметная улыбка, глаза теплеют, и он отвечает:
- Я вспоминаю ту каштановую аллею, по которой мы гуляли три года назад. Сейчас осень - это сизый туман, такой же нелюбимый и всем надоевший, как я, а ты – такой же яркий, как те оранжевые листья, которые раскрашивают мое унылое существование своими жизнерадостными красками.
Мы оба улыбаемся. Оказывается, та осень запомнилась не только мне. А потом, когда наши губы касаются друг друга, я вдруг понимаю, что у запаха прелой осенней листвы есть еще один цвет, его не описать словами, не заснять на фотопленку, и никогда не нарисовать… но я каждый раз, день за днем вижу этот цвет в его глазах, а он, я уверен, видит в моих.