Люциус - Артуру Уэсли:
- Артур! Ты знаешь, как я к
тебе отношусь! Если у тебя случится беда: потеряешь
работу,сгорит твой дом, с детьми что случится - приходи ко
мне. Посмеемся вместе.
Почему на Зеркале Изначальной Причинности нет надписи «Не трогать, не открывать, не смотреть!»? Потому что, очевидно, это должен был объяснить учитель. А студент не должен залезать в подсобку и трогать вещи, назначение которых ему еще не объясняли.
А ведь намерения были самыми благими – сделать так, чтобы родители выбрали Хранителем не Питера, а Сириуса…
Результат – я оказался посреди Темного Леса с Малфоем. С Малфоем! И он разговаривает со мной так, словно я его лучший друг.
- Так, пожалуйста, еще раз. Как мы здесь оказались, Малфой?
- Гарри, ну ты чего? Почему так официально? Ты же меня всегда Драко звал! Как оказались, как оказались… Ты обещал мне показать, как пробивать антиаппарационный барьер. Взял за руку – и вот мы тут. Мы же постоянно такие вещи делаем! На то мы и Мародеры, разве нет?
Я в шоке. Я просто в шоке.
- Извини, - говорю, - пожалуйста, Драко. У меня, кажется, барьер память отшиб. Напомни мне, пожалуйста, как мы подружились.
- Ну как, - Малфой выглядит явно расстроенным, - мы встретились в магазине мантий перед поездкой в школу. Родители ушли по каким-то своим делам, а мы разговорились о квиддиче. Ты тогда еще сказал, что болеешь не за команду, а за красивую игру. Я очень удивился, ведь у всех есть любимые команды. А потом я спросил, на какой факультет ты хочешь. Ты сказал, что на Гриффиндор, и так меня заболтал, что я тоже туда попал вместо Слизерина. Мои вначале был недовольны, но потом ничего, привыкли, и даже с твоими стали ладить.
- С моими? – я в шоке. Еще большем. – Мои родители…
- Ну да, - Малфой удивляется. - Они в тебе души не чают! Даже младших так не любят, как тебя. Ты в прошлом году вообще из школы сбежал на целый день, через тайный ход в Сладкое Королевство, а они даже вопиллер не прислали, только обычное письмо. Мне бы за это знаешь что было?! Хорошо, что я тогда не поддался на твои уговоры и тоже не пошел.
- Младших? – переспрашиваю я, когда голос ко мне возвращается.
- Ну да, - повторяет Малфой еще более удивленно. – Ты что, забыл брата и сестру? Ну ты даешь, Гарри! У тебя есть брат на два года младше, Сэмми. Старается быть во всем похожим на тебя, но ты его никогда не берешь с собой. И сестра Пэтти, ей сейчас, кажется, лет пять. Ты же мне сам рассказывал, как она впервые проявила стихийную магию – вы тогда полдома заново отстраивали. Показывал еще новые стены.
- Ты… был у меня в гостях? – я, кажется, задаю вопросы один глупее другого. Стыд-то какой! Правда, Малфой здесь мой друг, значит не так все и плохо…
- Конечно, был! И ты у меня тоже гостил, не далее как прошлым летом!
Я стараюсь вспомнить свой дом и дом Малфоя, но на ум приходит совсем другое. Нора.
- А Рон? Он учится с нами?
- Какой такой Рон? – удивляется Малфой.
- Уизли, - поясняю.
- Уизли Рон? Не знаю такого. Знаю Фреда и Джорджа Уизли. Эти гады и правда учились с нами, долго нам житья не давали. Да только бросили школу два года назад и пропали куда-то.
- Фред и Джордж? Не давали житья?
- Ну да. Они же тебя терпеть не могут. А ты - их. С тех пор, как они тебя на первом курсе заколдовали. Ты тогда выучил Проклятие Вечного Заикания – месяц на это убил – и наложил на них. Так и началось. Недели не проходило, чтобы кто-нибудь из вас кого-нибудь не заколдовал. Я даже вмешиваться боялся, но мне все равно попадало. Они же такие, эти Уизли – «друг врага моего – мой враг».
- А Гермиона Грейнджер? – спрашиваю я. Сейчас еще окажется, что она меня ненавидит – тогда можно будет смело топиться в Черном Озере!
- А, твоя подружка! – Малфой хитро подмигивает. – Я вообще-то удивился, когда вы начали встречаться. Ты же ее четыре года в упор не видел. А потом она вдруг является на бал, вся такая красавица, и с другим. А ты был со своей китаянкой Чанг. Так ты китаянку одну бросил, все время Грейнджер приглашал. Даже поцеловать ее пытался, только она тебе пощечину влепила, к огромной радости Уизли. Эти сиротки сами на нее глаз положили, вот только не знаю, как делить бы стали, - Малфой злобно хихикнул. – Ну вот, ты тогда мне сказал, что добьешься ее, чего бы это тебе не стоило. Подлил Слабительного Зелья ее кавалеру. На квиддиче всякие финты выделывал перед ее носом. Цветы ей в сумку подкладывал. В общем, много чего. Она уже не знала, куда деваться. Кавалер-то уехал в свою Болгарию, а она осталась тут одна, да под таким напором. С кем ни пыталась загулять, ты ему сразу такое устраивал, что несчастный малый потом к ней близко не подходил. Мне, честно признаюсь, она тоже нравилась. С пятого курса она как-то вдруг похорошела. Хотя девчонка не из магической семьи, но тем не менее… Но я же знал, что если в ее сторону хоть взгляну – получу от тебя по полной программе! С надбавкой за дружбу, - Малфой ухмыльнулся. – Так что, как она мне глазки не строила, я был как камень. Валентинку ее сразу выкинул, пока ты не увидел. Зато она это заметила, обиделась и согласилась пойти с тобой в Хогсмид. Так все и началось.
О нет. Лучше бы Гермиона меня ненавидела. Как я мог так с ней поступить? И вообще, я же Джинни люблю!
- А Джинни Уизли? - спрашиваю. – Есть такая?
- Джинни Уизли? Нет, не знаю такой.
Это меня добило. Я сел на землю, где стоял, и закрыл лицо руками. Что это за мир такой? Где все, кого я любил, с кем дружил?
- Слушай, Гарри, если ты узнал все, что хотел, то может, пойдем уже? Если мы не можем аппарировать обратно, то нам нужно идти пешком и побыстрее. МакГонагалл будет ругаться. И мы не успеем написать эссе для Пойзонса.
- Кто такой Пойзонс? – спросил я уже по инерции. На самом деле меня уже ничего не интересовало в этом сумасшедшем мире.
- Как кто? Наш препод по Зельям! Он, конечно, тебя любит, но не до такой степени, чтобы похвалить за несданное эссе. К тому же, у кого еще, кроме тебя, я спишу?
