- Все, ты проиграл, Эйвери! - Люциус с довольным видом выложил карты. – Флэш-рояль!
- И что я теперь должен делать? – вздохнул несчастный.
- Отнесешь Лорду валентинку от Дамблдора. Сев, ты дописал?
- Сейчас. Не знаю, как закончить: «Люблю» или «Целую»?
- Пиши и то, и другое. Пока Лорд в себя приходит, Эйвери успеет добежать до антиаппарационного барьера.
Говорят, корень ненависти - обязательно зависть. Зеленоглазая тварь. Неудержимое желание заполучить то, что есть у других. Говорят… но это не всегда верно. Бывает, что глаза у твари не зелёные, а красные. Бывает, что корень ненависти не зависть.
А просто ненависть.
- Риддл, Томас!
Высокий темноволосый мальчик выходит из ряда первокурсников и садится на табурет. Шаги его тверды и уверены, спина прямая; всё же руки, когда он надевает Шляпу, слегка дрожат.
Мальчик чувствует это и досадует на себя. Проявление страха – недопустимая слабость. Он, Том Риддл, выше слабостей. Ещё совсем маленьким он поклялся себе, что никто никогда не увидит его страха.
О, какой необычный случай… Глубокий ум, блестящие способности… Целеустремлённость… Отвага… Трудолюбие, настойчивость, терпение… Так куда же мне вас определить, молодой человек?
Мальчик не знает, что ответить Шляпе (говорящая шляпа – виданное ли дело?) Он вообще ничего не знает об этом волшебном мире, в котором ему отныне предстоит жить. Лишь то, что сказали им, первокурсникам, прежде чем привели в этот зал; да ещё обрывки разговоров, услышанных в поезде по дороге сюда. Наверно, он самый неподготовленный из всех первокурсников. Остальные что-то знают. Даже те, у кого родители магглы – кажется, так эти волшебники называют обычных людей? – даже они хоть что-то да успели узнать из купленных в Косом переулке учебников по волшебным предметам – таинственных толстых книг в тёмных переплётах.
Конечно, учебники есть и у него. Этот Дамблдор, который приходил к нему в приют, дал ему денег, чтобы он мог купить себе всё, что нужно. Сказал, что это из специального фонда для бедных детей. Денег было немного, и пришлось покупать всё подержанное. Мантии, которые уже кто-то носил; книги, по которым уже кто-то учился; котёл, в котором уже кто-то варил зелья. Пожалуй, новые у него лишь пергаменты, перья да ингредиенты для зелий. И ещё волшебная палочка. Первым делом он купил себе палочку.
Всё, что он купил, воспитательница сразу же отобрала и спрятала под замок. Вернула лишь, когда он уже должен был ехать на вокзал. Она явно не хотела подпускать мальчика к этим чудесным вещам. В приюте к нему вообще относились настороженно, а после появления этого Дамблдора стали просто опасаться.
В приюте мальчик жил с тех пор, как себя помнил. Его мать умерла при его рождении – так ему сказали. Отец, вероятно, жив, но мальчик его никогда не видел. Знал лишь, что отца зовут так же, как его самого – Том Риддл. Мать мертва, отцу нет до него дела, о каких-либо других родственниках ничего не известно – так мальчик оказался в приюте.
Мальчику кажется, что он уже целую вечность сидит на табурете, боясь пошевельнуться и чувствуя, как дрожат сложенные на коленях руки. Шляпа съезжает на самые глаза, и мальчик не видит ни лиц других первокурсников, ждущих своей очереди, ни сидящих за столами - одного лишь Дамблдора, который вызывал первокурсников по списку и подавал каждому Шляпу, а теперь стоит рядом и с высоты своего роста снисходительно смотрит на него.
Снисходительно?
Мальчика охватывает жгучий стыд. Так смотрят на слабых, на тех, кто боится! Кто робеет, заслышав строгий голос воспитательницы! Он, Том Риддл, не такой! Он гордится, что никогда ничего не боится! И всё же вот он сидит здесь, испуганный, растерянный, а этот Дамблдор стоит рядом и смотрит на него сверху вниз – снисходительно?
Да как он смеет!
Стыд сменяется злостью, и дрожь как рукой снимает. Он не нуждается ни в чьей снисходительности! Он ничего не боится! А если когда-нибудь испугается, он и страх свой обратит в ненависть и сумеет отомстить тем, кто пытался запугать его, унизить, сломить. Дамблдор, который заявился к нему в приют в своём роскошном костюме цвета сливы и поучал его, а теперь смотрит на него свысока; отец, из-за которого он оказался в приюте – они все поплатятся! Чего бы мне это ни стоило – они своё получат!
И едва мальчик успевает так подумать, Шляпа громко, на весь зал выкрикивает:
