Данный материал может содержать сцены насилия, описание однополых связей и других НЕДЕТСКИХ отношений.
Я предупрежден(-а) и осознаю, что делаю, читая нижеизложенный текст/просматривая видео.
по заявке: Грегори похищают (кто и почему - не суть), некоторое время держат в плену методично накачивая наркотой. Освобожденный, наконец-таки, инспектор от госпитализации отказывается, заявляя, что с ним все в порядке и в итоге встречает зарождающуюся ломку в гордом одиночестве. Шерлок должен прийти и остаться сам, несмотря на возможные возражения.
Комментарии:
Шерлок ВВС
Автор далек от медицины и полагался исключительно на статьи предоставленные добрым гуглом)
Грег здесь уже не первый день. Хотя ни в чем нельзя быть уверенным. Ощущение времени давно нарушилось и измеряется только от кормежки до кормежки. Кого-то он крепко достал. Иначе зачем было похищать его из подъезда собственного дома, везти неизвестно куда, держать привязанным к кровати и пичкать дурью. За это время похититель не произнес ни слова, повязку с глаз не снял ни разу. Чего он хочет? Если убить, зачем медлит, почему просто не пустил ему пулю в висок? Ведь была же возможность. В тот вечер Грег слишком устал и почти засыпал на ходу, похитителю не составило бы труда подкрасться незамеченным и вырубить его. Ни пыток, ни побоев, никаких требований. Ничего. От неизвестности ещё больше становится не по себе. Он приходит несколько раз в день, в том, что это мужчина, Грег не сомневается. Руки большие, мозолистые, слишком сильные даже для крупной женщины. Неизвестный не отвязывает его, только немного ослабляют ремни, чтобы Лестрейд мог сесть. Он кормит инспектора дважды в день, с ложечки, как ребенка. Это всегда лапша, одна и та же. Наверное, покупает на вынос. Грег уже успел ее возненавидеть.
Также дважды в день похититель приходит чтобы вколоть ему наркотик. Зачем он это делает тоже загадка. Он точно рассчитывает дозировку, ловко попадает в вену. Возможно, он врач? Но тогда безработный врач, чтобы уделять Грегу столько внимания нужен свободный график.
Голова работает плохо, пребывание в постоянном наркотическом дурмане заставляет мысли путаться. Большую часть времени он находится на границе между сном и явью. Порой Лестрейду кажется, что он слышит знакомые голоса. Иногда в голове возникают какие-то образы, чаще всего это места преступлений, жертвы нападений, давно умершие люди.
Сегодня, хотя, может, это все еще вчера, его тюремщик задерживается с кормежкой. Грег успевает проснуться, и даже голова проясняется достаточно, чтобы понять – что-то не так. Организм уже привык к новому режиму и теперь Грег чувствует, что голоден. Проходит много времени, но похититель так и не появляется. Лестрейда начинает знобить. Неужели с момента последнего укола прошло столько времени, что успел начаться абстинентный синдром? Спустя еще несколько часов инспектор начинает опасаться, что с преступником что-то случилось и он уже никогда не придет. Тогда инспектору придется переживать все прелести наркотической ломки привязанным к кровати и с повязкой на глазах.
Головная боль усиливается, ему вновь слышатся голоса. Сначала приглушенные, они приближаются. Знакомый скрип открываемой двери заставляет повернуть голову, хотя из-за повязки все равно ни черта не видно.
- Он здесь. И, кажется, в сознании, – Грегори узнает голос Салли Донован.
Кто-то подходит к кровати, дотрагивается до повязки и развязывает ее. Свет слишком яркий и вызывает новую волну резкой головной боли. Грег щурится, трет освобожденными руками слезящиеся глаза.
- Приглушите освещение, - еще один знакомый голос.
Свет гасят, теперь можно открыть глаза. Осторожно, смотреть все еще больно. Обладатель знакомого голоса молча стоит рядом, Лестрейд протягивает руку, касаясь пальцами плотной ткани пальто.
- Шерлок?
- Да. Неважно выглядите, инспектор.
- И чувствую себя так же. Долго я тут?
- Три дня. Вас бы нашли раньше, не будь ваши подчиненные упертыми кретинами и обратись они ко мне сразу.
Все это так знакомо, что Лестрейд слабо улыбается.
- Я рад, что тут все как всегда. Спасибо вам, Холмс.
Детектив коротко кивает и выходит из комнаты.
Тут же подлетает Донован, она взволнована и потому тараторит. Это жутко раздражает. Инспектор сдерживается, отвечает на вопросы максимально четко, хотя понимает - от его показаний мало толку.
Нет, лица не видел, все время в повязке, про голос тоже нет данных. Да, уверен, что это мужчина. Скорее всего, он действовал один.
Ехать в больницу Лестрейд отказывается наотрез. Он знает, что ему кололи какие-то наркотики. Придут анализы, тогда и разберется. Суета, яркий свет и какофония голосов после стольких дней темноты и тишины угнетают. Хочется домой, в квартиру со знакомыми запахами и звуками, рухнуть на старый продавленный диван и поспать. Не плавать в наркотическом бреду, а просто вырубиться, и желательно без сновидений. Но он знает, что ближайшие сутки сон будет недоступной роскошью.
Несмотря на возражения Салли, Грег всё-таки едет домой, а не в больницу. Ему безумно действует на нервы кудахтанье Донован. Вот бы встряхнуть ее за плечи и приказать заткнуться. Лестрейд не делает этого, прекрасно понимая, что вся его злость - последствие приема наркотиков. А еще Грег знает, что такое ломка, с его работой и не такое узнаешь, и ему совсем не улыбается переживать ее в безликой больничной палате. Хватит, он пять дней провалялся черте где, привязанный к кровати.
В квартире тишина и благодатный полумрак. Он так и не раздернул шторы, убегая на работу в день похищения. Грегори скидывает туфли, не заботясь о том, где они окажутся, куртка падает тут же на пол. Он валится на диван, цепляет со спинки плед и заворачивается в него как в кокон.
Сколько он так лежит, Грег не знает, время снова становится непостижимой величиной.
Щечек открываемого замка вынуждает оторвать раскалывающуюся голову от подушки.
- Кто это? – слова даются с трудом.
- Я, - Шерлок кидает поднятую куртку на ближайший стул.
- Что ты здесь делаешь? Как вошел?
- Я видел шприцы, - уклончиво отвечает Холмс, оставив второй вопрос без внимания. – Почему не поехал в больницу?
- И это ты меня об этом спрашиваешь? – Грег пытается сесть, по-прежнему кутаясь в старый плед.
Холмс молчит, только внимательно смотрит. Кому, как не Шерлоку, знать, что значит торчать в четырех стенах больничной палаты - словно в белой тюрьме.
- Зачем ты здесь?
- Хочешь, чтобы я ушел?
- Да.
Шерлок кивает и садится в кресло рядом с диваном.
- Хорошо. Как только у тебя появятся силы выставить меня за дверь – я сразу уйду.
- Зачем тебе это?
- Я знаю, каково это, - Шерлок нервно пожимает плечами, воспоминания не доставляют ему удовольствия.
Лестрейд больше не задает вопросов, они не нужны. Этот упрямец явно не собирается уходить, бессмысленно тратить силы на спор. Он снова падает на влажную от пота подушку и закрывает воспаленные глаза.
К горлу подкатывает тошнота, голова плохо соображает. Он не знает, когда ел последний раз, но больше чем уверен, что желудок пуст. Значит, рвать его будет желчью.
Холмс сидит так тихо, что, не знай инспектор о том, что Шерлок здесь, он бы и не заметил его присутствия. Но как только тошнота становится невыносимой и Грег пытается подняться чтобы доползти до ванной, на его плечи ложатся сильные руки, возвращая в лежачее положение.
- Сам справлюсь, - Лестрейд отталкивает руки детектива.
- Ведро, вода и полотенце возле кровати.
В спокойных интонациях Холмса нет ни нотки раздражающего сочувствия, это то, что надо.
Спустя несколько часов, сопровождавшихся периодическими мучительными приступами рвоты, Грег удивляется, как он еще не выблевал собственный желудок. Его все еще трясет и глаза слезятся, а боль скручивает суставы так, что хочется лезть на стену.
Инспектор чувствует, как Шерлок садится на диван, приподнимает его ноги и укладывает на свои колени. Он просто сидит, но от ощущения тепла и присутствия рядом становится немного легче. Время течет будто кисель.
Когда боль отступает и сознание немного проясняется, Грегори вытягивает ноги и понимает – на диване он лежит один. Нет сил открыть глаза, во рту пересохло, и язык не слушается. Спустя пару секунд к губам прижимается прохладное стекло кружки.
- Пей, - Грегори знает, что стоит пить осторожно, маленькими глотками, хотя хочется жадно и залпом. – Как себя чувствуешь?
- Лучше.
- Отлично. Значит, я могу уйти, - Холмс забирает кружку из подрагивающих пальцев инспектора. – Если хочешь, я скажу Салли чтобы зашла, она уже не один раз тебе звонила.
- Нет, не нужно.
Холмс подхватывает с кресла пальто и одевает по дороге к двери.
- Шерлок? – Грег приподнимается на локтях.
- Да?
- У тебя есть идеи насчет похитителя?
- Пять. Но не думаю, что сейчас подходящее время размышлять об арестах.
- А кто говорит об арестах? Я хочу застрелить этого сукина сына за то, что мне пришлось тут пережить.
- Вы идиот, инспектор, - в голосе Холмса слышится улыбка.
- Можно подумать, для тебя это новость, - Грегори тоже улыбается, кончиками губ, на большее нет сил.
- Нет, не новость, - детектив завязывает шарф и открывает дверь.
- Спасибо, Шерлок.
- Обращайтесь, инспектор.
Лестрейд переворачивает подушку, укладывается и поплотнее заворачивается в плед. Спустя пять минут он, наконец, засыпает, спокойно, глубоко, и без сновидений.
