А.Д.
Он слышит во сне шаги и сбитое чье-то дыханье,
и голос кричит: Беги! – но, кажется, с опозданьем,
и чья-то взлетает рука, и губы вот-вот разомкнутся…
Все это – потом, а пока он просто хочет проснуться…
М.М.
У нее порою странные сны – говорят, что возрастное. Бывает...
Ей бы, главное, дожить до весны, а с весною эта боль отступает.
Но за маем наступает июнь, и все крепче страх на сердце ложится –
он так весел, он так призрачно юн – тот, кто ей ночами теплыми снится.
У него горят зеленым глаза, и до боли он похож на кого-то…
На рассвете вдруг приходит гроза, вспышка чертит в небе яркое: Поттер.
С.Б.
Я вообще не вижу снов, я слишком устаю.
- Не наломай, Бродяга, дров! – мне без конца поют.
- Не торопись, пригнись, засядь, не лезь ты на рожон!
Да вашу мать! Да вашу мать! Ведь нас раздавит он!
Опять не так? Опять не то? Мы горячимся вновь?
Мы слишком молоды, но кто оплатит эту кровь?!
Я не солдат и не мудрец, я жаден до живых,
я чую – скоро мне конец, и даст судьба под дых,
фортуна вертит колесо, а боги воду льют…
Я ни хрена не вижу снов. Я вообще не сплю.
А.Л.
Спи, мой мальчик, спи, мой сладкий, баюшки-баю!
Кто-то прячется в кроватке, прямо на краю.
Я зажгу побольше свечек и сварю отвар.
Спи, родной мой человечек, под защитой чар.
Положу в постельку мяту, брошу розмарин,
спи, мой сладкий, ненаглядный, ты такой один!
Завтра солнце рано встанет, новый день придет,
никогда к нам не нагрянет страшный Волдеморт…
К.Ш.
Сон – это та же смерть, только маленькая такая –
я помню, дед мой, колдун, мне говорил об этом.
Во сне, мол, какой-то злой дух душу твою вынимает
и обратно тебе отдает ее на рассвете.
В детстве я верил деду, сейчас уж, конечно, нет.
Ночами лежу на спине и молча в пространство пялюсь.
Слышишь, гребаный дух, если ты подойдешь ко мне,
я просто порву тебя на клочки и не раскаюсь...
