Идут Драко и Люциус на охоту. Драко:
- Папа, а как мы собираемся охотиться? У нас же нет ни ружья, ни палочки...
- А ты знаешь, что такое малфоевский сглаз? Вот, видишь, сидит зайчик? Посмотри, какой он симпатиченый, какие у него длинные ушки, какой он пушистенький...
Внезапно зайчик падает замертво.
- Папа, какой ты молодец! Ты такой умный, такой находчивый, так ловко убил этого зайчика... Папа, папа, ПАПА!!!!!!
– Ты скоро? Мне уже невмоготу.
– Сейчас-сейчас. Еще минутку.
– Минутка – это слишком долго.
– Ты ждала девять месяцев – минутка тебя не убьет.
– Убьет! Или тебя убью я.
– Не мели чепухи. Что ты тогда детям скажешь?
– Что их бы не было, если бы мы этим не занимались.
– Ну-ну, дорогая, поумерь свой пыл. Им еще рано об этом знать.
– Тогда скажу, что ты космонавт, бороздишь бескрайние просторы вселенной и левитируешь подозрительные астероиды подальше от нашей благословенной планеты, чтобы твои маленькие волшебники могли еще долго творить свои маленькие шалости.
– Фред и Джордж на тебя дурно влияют. Напомни мне не позволять нашим детям дружить с отпрысками близнецов.
– Ты думаешь, у тебя получится? С нашей-то наследственностью?
– Тут не поспоришь: твоя настырность кого угодно с ума сведет. И как я только умудряюсь так долго сохранять здравый рассудок?
– Не обольщайся. Не такой уж он у тебя и здравый.
– Попридержите язык, юная леди. История еще не знала нездравомыслящего слизеринца.
– Ой, так мило, что ты до сих пор называешь меня «юной леди». Ну-ну, не кривись, конечно, ты не милый. Слизеринцы милыми не бывают, помню. А вот нездравомыслящих история знавала, ты, верно, запамятовал.
– На память я еще не жалуюсь, ты переоцениваешь мой возраст.
– Значит, Волдеморт, по-твоему, был здравомыслящим?
– Уела. Можешь смело задирать нос – мне будет удобнее тебя целовать.
– Ах ты, наглец. Ах…
…
– А минута давно истекла…
– Ммм…
– Ай, щекотно. Говорю, минута тю-тю. Давай начинать.
– Ну, так я уже.
– Не то, глупый.
– Следи за языком, женщина, а лучше позволь это делать мужчине.
– Не-е-ет. Не… Ох… Ну, нет же. Ммм, да. То есть нет!
– Ты говори-говори. Мне нравится слышать твой голос.
– Слушать меня, значит, необязательно?!
– Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа. Приказывайте.
– Приказываю начать то, ради чего мы сюда пришли.
– Так я продолжу?
– Р-р-р, ты невыносим.
– О нет, строптивица, носить на руках – моя привилегия.
– Вот и неси. Для начала вон тот котел.
– Моя жена решила приготовить мне что-то особенное на обед?
– Ага, свежайшего яду для дражайшего супруга.
– К чему лишние хлопоты? Я сцелую его с твоих сладких губ.
– Нахал!
– Я тебе не говорил, что в гневе ты еще прекрасней?
– Говоришь. Постоянно. После того, как выведешь меня из себя.
– Повторение – мать учения. Ты же любишь учиться?
– Так научи меня…
– Чему, моя искусительница?
– Научи меня делать ммм…
– Ммм..?
– Миии…
– О, ми?!
– Микстуру от кашля.
– Кхе-кхе. Ми-что?
– Микстуру, милый, от кашля. По новому рецепту. На тебе как раз и протестируем.
– Я подопытной мышью быть не нанимался!
– Конечно, любимый. Какая мышь? Ты у меня личный подколодный змей.
– Добрая ты. Уйду я от тебя.
– И куда, позволь узнать?
– В кладовку – здесь недалеко. Не дуйся.
– Я тебе шарик, чтобы дуться?!
– А что, еще месяц назад определенное сходство было.
– ЧТО?
– Ах, этот румянец. А взгляд. О, и когти. Львица. Настоящая. Моя.
– Подлиза.
– Кстати, спасибо, что напомнила. На чем я остановился? Ммм, это ушко прямо просит, чтобы его…
– Ой, перестань… прекрати… не останавливайся!
– Никогда вы, гриффиндорцы, не знаете, чего хотите.
– Пфф.
– Чайник. Угадал? Отличная пантомима.
– Я тебе такую пантомиму покажу – Протего не поможет! Да ты от Петрификус Тоталус избавляться замучаешься. Да Патронус сам от тебя сбежит, как трусливая кошка, даром что львица. Да никакой Приор Инкантатем не докажет, что я тебя заковала в наручники и бросила одного на кровати…
– А последнее – непростительная жестокость. Ты не решишься, котенок.
– Еще минуту назад я была для тебя львицей. И пошла уже седьмая минута, как мы могли заниматься этим.
– Понял, не Уизел. Был бы Уизел – не понял бы.
– Сссеверуссс.
– Так ты настаиваешь?
– Да я на грани рукоприкладства!
– О, это обещание?
– Что угодно, только скорее.
– Тогда тебе и нож в руки.
– Наконец-то!
– Ну, я пошел.
– Эй! А кого я резать буду?
– Я-то тебе зачем? В мою кладовую ты со второго курса, как к себе домой, ходишь.
– Ссслизеринец.
– Гермиона, ты же целых девять месяцев ныла, как хочешь снова заняться зельеварением, но из-за малыша врач не разрешал. И кто я такой, чтобы сейчас вставать между тобой и котлом? Но учти, с тебя «рукоприкладство», и сценарий с наручниками мы еще не пробовали…
