- Просто держите смычок легко, не сжимайте так, господин.
- Разве я могу играть, когда ты то и дело хватаешь меня за локоть?
- Извините, - дворецкий виновато склоняет голову, пряча улыбку.
- Как мне надоела эта дурацкая соната, неужели мы не можем заняться чем-нибудь другим?
- Арифметикой, мой лорд. Вчера вы снова наотрез отказались уделить свое время этому предмету, и теперь мы опаздываем на два урока. Желаете заняться этим сейчас?
- Желаю, - Сиэль хитро смотрит на дворецкого исподлобья. – Если до ужина ты испечешь малиновый пирог.
- И я снова вынужден повторить, что не стану вам потакать. Сладкое до ужина – дурной тон, мой лорд.
- Тогда уроки на сегодня закончены.
- Если вам так угодно, - Себастьян почтительно кланяется.
- Можем заняться философией вместо скучной математики, - неожиданно произносит граф.
- Но ее нет в списке сегодняшних занятий, - дворецкий удивленно оглядывает своего господина.
- Ерунда, - Сиэль проходит через весь кабинет к книжным полкам, привстает на цыпочки и пытается достать с верхней увесистый том. Себастьян успевает как раз вовремя, чтобы спасти своего лорда от неминуемой участи быть погребенным под тяжелыми фолиантами.
- Поговорим об измене, - продолжает граф как ни в чем не бывало, как только дворецкий возвращает упавшие книги на место.
- Об измене? Это не слишком подходящая тема для мальчика вашего возраста, вам рано ее обсуждать. К тому же, что касается меня, я всегда верен вам, - кажется, Себастьян действительно удивлен.
- Ложь! – от обиды Сиэль повышает голос. – Все твои слова – ложь. А я сам решаю, что могу обсуждать, а что нет! Ты хотел сказать, что я ребенок?!
- Юны, мой лорд, вы немного юны, только и всего, - дворецкий вдруг замечает след от чернил на шее графа, достает белоснежный платок, приобнимает Сиэля за плечи и начинает стирать пятно.
- Брось эти свои штучки, Себастьян! Перестань! – граф пытается вырваться, но удается ему это не раньше, чем дворецкий решает его отпустить.
- Итак, ты хочешь сказать, - продолжает Сиэль, вернув себе невозмутимый вид, - что не станешь говорить со мной на эту тему?
- Тьма оперирует другими понятиями, господин. Мораль, духовность…любовь… не нужны ей. Но если вы желаете объяснений, я непременно расскажу вам о том, что мне известно, - Себастьян пристально смотрит на господина и произносит очень мягко, тоном, которого графу еще не приходилось слышать: Искушение – гораздо более действенный способ, чтобы добиться своего.
- Молчи! Что ты можешь знать о любви… - Сиэль отворачивается – не хочет, чтобы проницательный дворецкий видел сейчас его лицо.
- Истории, мой лорд, всего лишь истории. Тысячи историй о влюбленных, разбитых сердцах, трагических финалах, ревности, убийствах. Люди, если вам интересно, чаще всего продают свою душу из-за любви. Я видел это много раз. Но самое загадочное начинается после, - дворецкий нагибается к Сиэлю и продолжает чуть тише, - когда жалкий человек, получивший желаемое, понимает, как глупа была его затея. Или еще забавнее, когда он влюбляется в своего демона – существо, неспособное любить.
- Любопытно, - у графа скучающий вид, но внезапно осипший голос выдает волнение. – Но… - Сиэль медлит, - …что случится, если приказать демону влюбиться в хозяина?
- О! – дворецкий нехорошо улыбается и наклоняется еще ближе, а затем шепчет Сиэлю на ухо: - Тогда ему придется это сделать. Но на месте хозяина я был бы очень осторожен.
- Разве я просил твоего совета?! – граф резко отступает назад. На его обычно бледных щеках явственно проступил румянец. – Не смей говорить, когда тебя не спрашивают! – Сиэль швыряет книгу на пол и идет к письменному столу. – Давай займемся арифметикой, - говорит он веско и наконец поднимает на дворецкого слегка вызывающий взгляд.
- Да, мой лорд. Нам необходимо научиться решать уравнения с неизвестными, - Себастьян, приложив руку к груди, делает поклон, и его господин, граф Фантомхайв, не замечает, как пляшет в глубине глаз слуги пламя.
