Что такое клинит на поттериане? Это когда мелкий при виде Гарри Поттера
- На кружках
- На полотенце в ванной
- На экране телевизора
- На постере на двери
- И даже на косплей - шоу, Гарри Поттера, которого играет девочка
радостно голосит "Папа!"
Ключ не поворачивался. Горацио, вынырнув из своих мыслей, внимательно взглянул на дверь, затем оглядел коридор, удостоверяясь, что это его этаж и его комната. Все было в порядке, в коридоре студенческого общежития было тихо и пусто, никто не хихикал за углом, чтобы можно было предположить розыгрыш. Горацио вытащил и осмотрел ключ, снова вставил его в замочную скважину, повернул ручку, собираясь потянуть дверь на себя – и дверь открылась. Она попросту не была заперта.
Он помедлил, прежде чем войти. Сосед по комнате должен был вернуться с соревнований только в воскресенье, и Горацио надеялся еще на несколько дней тишины, без рассказов о студенческой сборной колледжа, без громогласного обсуждения матчей и настойчивых уговоров «быть мужчиной и пойти пропустить пару кружек пива».
Но первый же взгляд на комнату подсказал, что он ошибся в своих предположениях. Не было разбросанного спортивного снаряжения, не орал телевизор, наоборот, в комнате царил полумрак, едва разгоняемый светом единственной свечи в фигурном стеклянном шаре. Горацио невольно залюбовался игрой света и теней на потолке. Он закрыл за собой дверь, прислонился к ней спиной, спустил сумку с плеча на пол, разглядывая преобразившееся помещение. Стол был выдвинут на середину – Горацио прищурился, отыскивая взглядом свои конспекты и учебники, лежавшие на этом столе ранее, и слегка улыбнулся, обнаружив их сложенными аккуратной стопкой на тумбочке. Два прибора, накрытые салфетками тарелки, источающие слабые, но весьма аппетитные запахи, высокие бокалы, бутылка шампанского.
- Кажется, я попал на праздник, - сказал он, склоняя голову набок и пристально глядя на сидящую в уголке девушку, скромно сложившую руки на коленях.
- Тебе не нравится? – приподняла бровь Лори, не двигаясь с места. – Ведь у тебя сегодня праздник.
Горацио хмыкнул, быстро подсчитав количество свечек в пироге. Все верно, двадцать три. Это его не сильно удивило – при желании Лори легко могла ознакомиться с его личным делом, да и вообще, узнать дату и год рождения – не такая уж проблема. То, как девушка попала в его комнату, тоже не слишком интриговало: было бы желание, способы найдутся.
- Итак, - Горацио взял стул, развернул его и сел напротив Лори, опираясь локтями на спинку. – Признаюсь, я не думал, что мы снова встретимся.
Лори опустила глаза, теребя подол платья. Они не виделись с того самого мартовского вечера, когда Майк застал их у ее дома и правда выплыла наружу.
- Ну, я подумала, что нам обоим нужно время, чтобы спокойно обдумать все и принять решение…
На самом деле причина была куда более прозаична. Зная Майка, Лори не сомневалась в том, что он не отступится так просто. Поэтому, прежде чем предпринять новую попытку очаровать Горацио, она решила расставить все точки над «и» в отношениях с бывшим бой-френдом. Расставила, называется… Шикарнейший фингал под глазом, оставшийся после этого разговора, сходил почти три недели. Да и сейчас, если смыть пудру и приглядеться, его вполне можно было заметить. В таком виде Лори категорически не хотела появляться перед Горацио – ведь это значило спровоцировать именно то, чего она пыталась избежать.
Вот так и вышло, что прошло почти три недели, и Лори пришлось серьезно задуматься, как организовать встречу, чтобы все получилось именно так, как задумано. В этом году день рождения Горацио пришелся среди недели, на четверг, и это подсказало Лори идею вот такого вечера. За два месяца встреч в качестве друзей она узнала о Горацио достаточно, чтобы понимать, что в этот вечер он скорее всего будет в общежитии – даже если и соберется куда-то с друзьями, то не среди недели, а на выходных. А приглашать его куда-то было чревато возможностью нарваться на отказ, и Лори решила пойти ва-банк.
Горацио молчал, и она осмелилась поднять на него глаза. Парень рассматривал ее, чуть заметно улыбаясь, с какой-то доброй иронией и странной усталостью. Как взрослый, понимающий, что надо бы ребенка отругать, но и сил на это нет никаких, да и на мордашке маленького проказника написано такое искреннее раскаяние и обещание никогда больше так не делать…
- Так что, мне уйти? – уже понимая, что ответ вряд ли будет утвердительным, спросила Лори.
- И какой же это будет праздник, если ты уйдешь? – задирая брови, возразил Горацио. – Нет уж, - с притворной строгостью добавил он. – Извольте, мадмуазель, довести задуманное до конца.
Он поднялся, пригладил волосы, поправил полураспущенный узел галстука, Лори, глядя на него, тоже поправила прическу и одернула подол платья.
- Прошу, - сделал приглашающий жест Горацио, отодвигая стул для Лори.
- Откроешь шампанское? – спросила Лори, когда он занял место напротив.
- Ммм, - Горацио закусил губу, поморщился. – Ты очень хочешь шампанского? - виновато взглянув на нее, спросил он. – У меня от него голова болит, а завтра сложный семинар. И потом… Знаешь, у меня не слишком-то сочетается запах алкоголя и праздник.
Лори приподняла бровь, переваривая это странное признание.
Горацио опустил взгляд, собираясь с мыслями. Ему не хотелось вдаваться в подробности своей жизни. Ему вообще не хотелось об этом вспоминать сегодня. Да и как объяснить кому-то, кто не переживал подобного, сколько страха, бессилия, унижения может быть крепко-накрепко связано с этим запахом? Когда ты привык чутко прислушиваться, замирая в ожидании: вот хлопнула дверь, и?.. Бухнут снятые ботинки, и раздадутся шаги на кухню? Можно будет вздохнуть с облегчением, понимая, что будет нормальный ужин, всей семьей, отец будет строго расспрашивать о школьных делах, смеяться над рассказом матери про безобидные шалости Рэя, потом сядет в гостиной с газетой и будет громко зачитывать оттуда все интересное, добавляя свои комментарии, чаще всего ехидные. Может, даже повозится с сыновьями, если будет настроение, или смастерит им какую-нибудь игрушку. Либо, вместо всего этого, в прихожей раздастся тяжелый грохот, и тогда ты, затаив дыхание, ждешь, послышится ли матерная ругань на свалившуюся вешалку для одежды, сорванную не удержавшим равновесие грузным пьяным отцом. Если все тихо, значит, нужно пойти и помочь матери дотащить отца до комнаты и снять с него ботинки. А если нет… Тогда: кусок хлеба в карман, быстро одеть Рэя – и на улицу, стараясь лишний раз не попасться на глаза, чтобы избежать оплеухи. Потому что в комнате все равно не отсидишься, и что бы ты не отвечал, когда он пьян, отец все равно найдет повод почесать кулаки о твой хребет. Какой уж тут праздник? Праздник – это когда отец трезвый.
- Эй! – тихонько позвала Лори, отвлекая ушедшего глубоко в свои мысли Горацио. Протянула руку через стол, осторожно коснулась его ладони. – Это же твой праздник. Не нужно ничего объяснять, мы просто сделаем так, как ты захочешь. В минералке тоже есть пузырьки.
Горацио кивнул, улыбаясь и расслабляясь.
- Давай посмотрим, что из съестного придется тебе по вкусу, - снимая салфетки с тарелок, предложила Лори.
По вкусу пришлось все. Готовясь к занятиям и засидевшись в библиотеке, Горацио пропустил ужин, Лори нанервничалась в ожидании его появления, так что тарелки опустели очень быстро. Были торжественно зажжены и тут же задуты свечи на именинном пироге.
- Загадал желание? – поинтересовалась Лори.
- Угу, - увлеченно уничтожая кусок пирога, кивнул Горацио. – Но не скажу, а то не сбудется, - хитро посматривая на Лори, добавил он.
Они переглядывались через стол. То ли отблески от огонька свечи давали такой эффект, то ли и правда вереницы хитрющих чертей водили хороводы в глубине глаз…
Пауза затягивалась: ужин был закончен, и настало время решать, что же будет дальше. Если бы звучала музыка, то переход к «следующей части программы» произошел бы легко и плавно, но музыки не было, спросить достаточно непринужденно, не хочет ли он продолжить вечер в кровати, Лори не могла, а Горацио медлил, будто выжидая чего-то.
Она уже совсем было собралась спросить хоть что-то, чтобы нарушить молчание, когда с тихим шипением догорела и погасла свеча, погрузив комнату во тьму. Через некоторое время глаза привыкли настолько, что Лори отчетливо видела контур окна и даже голые ветви деревьев за ним.
- Надеюсь, ты не боишься темноты? – раздался завораживающе бархатистый низкий голос. Лори подумала, что так мог бы говорить огромный добродушный лев в детском мультфильме, протяжно и властно.
Она поднялась, стараясь не произвести шума, нащупав пальцами край стола, осторожно обогнула его и плавно, неторопливо села на колени Горацио, благо его стул был отодвинут от стола достаточно далеко. Пришлось, правда, задрать платье аж до талии, но кому это видно в темноте. Лори все еще вглядывалась в запрокинутое лицо, пытаясь разобрать в темноте его выражение и определить реакцию на свой маневр, когда почувствовала, как на бедра легли чуть вздрагивающие мужские ладони, уверенно проследовали к талии и выше, подныривая под платье и стягивая его.
Страстный напор просто ошеломил Лори, ее целовали, раздевали, сжимали в объятиях с такой силой и жадностью, которой она никак не ожидала встретить в Горацио. Теперь же, поддаваясь этому напору, она лишь мимолетно с удивлением вспомнила, что считала этого парня скромником и сомневалась в наличии у него достаточного опыта и темперамента. И где были ее глаза?
Горацио остановился внезапно, тяжело дыша, придерживая Лори за плечи, он слегка отстранился, облизывая губы и пытаясь восстановить дыхание. Девушка осторожно погладила его лицо кончиками пальцев, провела по шее, стянула галстук, начала расстегивать его рубашку. Она чувствовала, как напряжен парень, он практически вытянулся струной на стуле, так что выпуклость в паху прижималась к ее промежности, его руки дрожали, возбуждение, казалось, лишь усиливалось, несмотря на его бездействие.
- Что случилось? – прошептала Лори, наклоняясь к его лицу.
При этом движении ее грудь, уже освобожденная от бюстгальтера, прижалась к его груди, заставив издать короткий стон.
- Подожди, подожди секунду, - торопливо прошептал Горацио, в то время как его руки, напротив, лишь сильнее прижали ее. – Я не должен вести себя как скотина, я… А-а-ах, - Лори, воспользовавшись моментом, лизнула его за ухом, прихватила губами мочку, и он выгнулся еще сильнее. Лори всерьез испугалась, что брюки на нем сейчас лопнут, и перестала дразнить его. – Просто у меня так давно никого не было, - оправдываясь, неразборчиво пробормотал Горацио.
Он поднялся, удерживая ее на весу, быстро прошел несколько шагов, безошибочно даже в темноте находя кровать. Короткая возня – и вот уже они оба смогли прижаться друг к другу полностью обнаженным телом. Несмотря на явное перевозбуждение, выступившее пОтом на его лбу и заставлявшее безудержно трястись пальцы, Горацио медлил, будто поставив себе целью погладить и перецеловать каждый дюйм ее кожи. Он довел Лори до того, что она сама развела ноги, крепко обхватила его за бедра и исступленно выдохнула: «Пожалуйста!». Горацио все еще зачем-то осторожничал, пытаясь войти медленно и постепенно, хотя его трясло уже всего, а у Лори было ощущение, что мокро у нее там так, что вот-вот потечет по ногам. Она не выдержала, где-то на границе сознания удивляясь сама себе и своему поведению, и двинула бедрами ему навстречу, до упора насаживаясь на член, с протяжным стоном удовольствия. Это оказалось последней каплей для Горацио, и Лори снова ощутила всю ту дикую страстность, что он так успешно прятал обычно. Кровать бешено скрипела, пытаясь поспеть за ритмом их движений, но стоны на два голоса, одновременные и гармоничные, будто отлично сыгранная вокальная партия дуэтом, начисто заглушали ее жалкие одиночные потуги.
За окном выглянула из-за туч круглая луна и спряталась снова. Лори повернула голову, улыбнулась, запустила пальцы в рыжую шевелюру, заставив Горацио вздохнуть, потереться носом о подушку и крепче сомкнуть расслабившиеся было во сне руки. Вот только этим он и был похож на ее прежнего кавалера: уснул почти сразу, правда, перед этим успел ее поцеловать и довольно искренне сказать, что она великолепна. Но все остальное… Лори повернулась на бок, прижимаясь к Горацио спиной, взяла его руку, переплетая пальцы, поглаживая их. «Майк никогда не ласкал», - с внезапной, запоздалой обидой на бывшего друга подумалось ей. «Спортсмен» всегда шел напрямую к цели, начиная свои ласки прямо между ног, иногда и сразу тыкаясь членом. Как же, разве может кто-то не хотеть его, такого крутого и неотразимого! «Я не должен вести себя как скотина», - вспомнила Лори. Ее губы сами собой снова растянулись в улыбке. Она легонько потянула руку Горацио, поцеловала его пальцы и подложила обе ладони себе под щеку. «Можешь не бояться, дружок, - ласково подумала Лори, - тебе это точно не грозит».
Ее глаза уже закрывались, и последним, что выхватил ее взгляд, оказалась так и не распечатанная бутылка шампанского, этот нелогичный символ удавшегося праздника.
