На подушке Дживса лежал платок. Его платок. Кружевной платок, конфискованный как неподобающий несколько дней назад. Берти закрыл и снова открыл дверь в комнату камердинера. Ничего не изменилось: платок был, Дживса не было. Вообще-то обычно он не нарушал территориального императива (Берти уже два дня учил это выражение, намереваясь блеснуть в «Трутнях»), но ситуация была из ряда вон выходящая: Дживс нужен, но поблизости его нет. Берти тут же начал подозревать самое страшное. Тетя Агата зайдет в гости или (просто ужас) приедет погостить на несколько дней… Может, землетрясение… нет, он бы почувствовал.
И вот теперь платок. Сбитый с толку, полностью дезо… дезо… чего-то как-то там, он сел на честерфилд в гостиной и уставился прямо перед собой.
- Сэр? – донеслось из коридора. В гостиную просочился неизвестно куда отлучившийся камердинер.
- Платок, Дживс… - Берти скользнул по Дживсу отсутствующим взглядом.
- Платок, сэр?
- Платок и тетя Агата…
- Простите, сэр?
Берти вернулся к реальности и как в первый раз уставился на одного небезызвестного к. Дживс возвышался над ним, как колосс. Берти вдруг очень захотелось встать, чтобы хоть как-то сократить это немыслимое расстояние между ними. Солнечный свет блестел в идеально уложенных волосах. На ум немедленно пришло воскресное утро: ему шесть или семь и его ведут в церковь. Ощущения были очень похожие…
- Ты где был, Дживс?
- Что-то случилось, сэр? – Теперь в голосе камердинера появился легчайший намек на беспокойство.
- Я тебя искал, тебя не было, я пошел к тебе в комнату, а там платок… Тетя Агата приезжает? – нескладно закончил Берти.
Дживс покраснел, резко опустил голову, из прически тут же выбилась прядь и упала на лицо.
- Дживс? – испуганно спросил Берти. Такого он еще никогда не видел. Что он такого сказал…
- Простите сэр, я не осведомлен о приезде миссис Грегсон. Когда мы ее ожидаем? – Дживс, судя по всему, быстро взял себя в руки. Неужели его так сильно расстроил приезд тетушки?.. Хотя…
- Ой, Дживс. Она не приедет. Ну, то есть – ведь ты же нашелся, а значит, она не приедет…
- Сэ-э-р? – Таких высот брови Дживса еще не достигали.
Берти попытался растолковать запутанный ход своих мыслей, но, кажется, не слишком прояснил ситуацию. Он и сам не совсем понимал, под каким предлогом тете Агате удалось проникнуть в его голову. Однако теперь следовало обратить внимание на платок. На волшебный, вызвавший внезапное смущение великолепного Дживса платок. Берти напряг извилины, внимательно глядя на Дживса, чтобы снова чего не упустить, и открыл рот.
В дверь позвонили.
Полтора часа и два коктейля спустя о платке Берти начисто забыл. Болтовня Бинго вообще действовала на него как-то странно. В планах были: прогулка по весеннему парку, обед в «Трутнях», знакомство с очередной любовью всей жизни Бинго, театр… ну, и на боковую.
***
Воспоминание о платке всплыло через неделю. При весьма странных обстоятельствах. Он пошел в кинотеатр (с Бинго и ах-она-прекрасной Селией, Сисилией или… ну, неважно).
- Джек, я люблю тебя! – воскликнула героиня.
«Платок», - подумал Берти. Было совсем неясно, при чем тут платок, зато ощущение чего-то важного, какой-то главной детали, которую он упустил – знаете, как в детективе, – не отпускало. Он еле дожил до титров и под первым попавшимся предлогом улизнул домой.
Нужно было подумать. Обычно этой частью у них заведовал Дживс, но тут его помощи ждать не приходилось. Платок. Берти хотел было налить себе скотча, но передумал – закурил вместо этого сигарету и уселся в кресло. Платок. Так-так-так… Он попытался вспомнить сюжет одного из детективов, где преступление раскрыли благодаря крови на платке. Ничего, кроме Джорджетт Хейер, не вспоминалось. Но там платки играли только… ну, исключительно романтическую роль. В смысле… Ну, такого же просто не может быть. Все эти платки возлюбленных, вся эта чепуха с разлукой, локонами и кружевными платками.
Неся перед собой вощеные пакеты с покупками, в гостиную вошел Дживс.
- Добрый день, сэр.
- Ты что, влюблен в меня, Дживс? – отстраненно спросил Берти. В последовавшей за этим звенящей тишине он ошарашено наблюдал, как лицо его камердинера приобретает великолепный розовый оттенок, пакеты, как в замедленной съемке, летят на пол, а глаза Дживса увеличиваются в размерах почти вдвое.
Берти захихикал и покраснел – совсем как девчонка. Он встал, сократив наконец расстояние между собой и этим смутившимся колоссом. Определенно, Дживс все же недооценивает его дедуктивные способности и осведомленность в делах любовных. Берти с улыбкой шагнул вперед.
