Гарри размышляет вслух:
- Прикинь, вчера ходил на свидание с Джинни. В "Трёх мётлах" отдохнули... я ей собирался сделать предложение, а оказалось - она... гм... бисексуальна. Ставит условие: "Или вечером ты, я и Гермиона в одной комнате, или уходи из моей жизни". Я в отчаянии!
Снейп слушает и говорит:
- Поттер, какой ж ты идиот... ты ж своего счастья не понимаешь!
Комната в доме на площади Гриммо. Тихо. Тихо-тихо. Только часы тикают. Тик-так, тик-так, тик-так. Ровно так тикают. Сколько же им лет, интересно? Давно ли они так тикают? Давно... Тикали и тикают. И будут тикать.
Бьют часы. Даже у часов есть какое-то разнообразие. То тикают, то бьют. Вот как сейчас - бом, бом... А интересно, как им живется - часам? Не так уж и весело, наверное, всю жизнь висеть - сначала в магазине, а потом в доме на стене. И тикать. Все время - тикать, потом бить, потом опять тикать. С другой стороны - они могут наблюдать за всем происходящим. Судя по этим часам, они застали времена детства матушки... Если не детства, то юности, это уж точно. И все это время они наблюдали за домом. За этой комнатой. Видели всех, кто входил и выходил, слышали обрывки разговоров или даже целые споры, которые велись в этой уютной комнате с камином. Сколько они могли бы рассказать. И сейчас они смотрят на меня. И в их памяти обо мне не останется, пожалуй, ничего. Помню, раньше, когда я жил здесь, я никогда не заходил в эту комнатку. Поначалу это было привилегией взрослых. Затем - местом сборов чудесной компании во главе с Томасом Риддлом. Меня это не интересовало. Потом я сбежал. И теперь часы ничего не будут помнить обо мне. Если бы они имели мнение, они бы решили, что я потерял память или просто сошел с ума - сижу тут часами один и смотрю в камин да слушаю, как они тикают. И ни слова не промолвлю. Хотя - о чем говорить, с кем? Я один, я одинок. Все мои друзья... Да что о них? О нем. Только об одном друге я могу думать в настоящем времени. Предатель Петтигрю. Джеймс - самая родная душа. Друг, брат... Прости меня. Просто за то, что не успел. Я не смогу заменить Гарри отца, я уже опоздал. Опоздал на 13 лет, и все из-за Питера. Ремус... Ремус, Муни... Волк-одиночка. Из нас четверых в живых остались мы с тобой, Питер не в счет. Ты привык к одиночеству, ты обрекаешь себя на одиночество. А тут и вовсе уехал по делам Ордена. Все носятся по делам Ордена, забегая сюда лишь на пару часов. Только я здесь сижу постоянно, как в клетке. Нет, нельзя думать об этом, нельзя...
Внизу слышен какой-то шум. Тише? Кажется, что-то происходит внизу... Опять этот Кричер. Сколько же можно, я когда-нибудь убью этого мелкого пакостника! Опять Клювокрыла дразнил, а теперь шарит по сундукам, что бы еще стащить в свою грязную нору. Да еще и болтает сам с собой о "прекрасных старых временах, когда дом не оскверняли своим присутствием грязнокровки и предатели рода". Мразь...
Спускается вниз. Выходя из комнаты, оглядывается и говорит, обращаясь к часам: «Вы только помните меня. Я не сошёл с ума. Помните, что я существую. Что я умею говорить.» - Кричер! Что происходит?
- Ничего, хозяин Сириус, совсем ничего. (в сторону) Уже ничего не происходит и не произойдет, хе-хе, и будет опять все как в старые добрые времена, только Кричер и старая госпожа, да, только Кричер и госпожа...
- Что ты там бормочешь?
- Ничего, хозяин, ничего... Всё в порядке, хозяин Сириус.