Рон говорит Гарри:
- Я, видимо, очень хороший друг...
- Очень!
- Тогда понятно, почему почти все (на слове "почти" смотрит на Гермиону) девушки хотят остаться со мной друзьями...
***
Отряд остановился лишь к вечеру, почти на границе с Бескрайним лесом, у озерца. Янгул спешился, ожидая пока его коня напоят. Приказания Каменной Княжны должны выполняться быстрее быстрого, но раз уж под седлом животины из плоти и крови, нужно учитывать их потребности. Досадно. Воин хлестанул плеткой по сапогам – очень человеческий, нетерпеливый жест. Подошел приземистый, будто булыжников на него не хватило, ардар Хорбат – его обычно отправляли в погреба и подполья, где, бывало, прятались жалкие людишки… он умел их отыскивать и выкуривать.
– Мастера нет. Каменная Княжна подождет неприятных известий…
Янгул промолчал. Он не затем каждый раз торопился из неудачных походов, чтобы расстраивать госпожу. У той, как и у них всех, вечность в запасе, что ей сотня лет туда-сюда? А вот у Кати сердце живое… и оно умеет скучать. Хорошо бы по нему… А нет, так хотя бы по новостям из мира… По яблокам из деревенского сада, что лежали в его поясном кошеле…
– Не болтай. Отправляемся.
***
Катя, нет, конечно, уже Катерина Андревна, семь лет как жена Мастера, вздохнула и отложила пяльцы. Пальцы, прежде такие ловкие, сегодня были исколоты, не спасал наперсток. Никак не хотело оживать на холстине гордое, красивое лицо... Вот почему? У Ивана и того алатырь-камень ожил… Ожил… да много горя принес. Казалось ей, что как вспомнила приемная ее мать, что такое слезы, прошло злое колдовство, началась жизнь, как в сказке. Венчалась она с любимым, целовал он, смущенный и счастливый, ее сладко, на руках в избу нес… Да только как были у него в мыслях одни камнорезные занятья, так и остались. И не упрекнешь. Изба – полная чаша, на деревне уважают, портретов ее каменных, драгоценных не счесть (и не такие, как он Клаве когда-то из озорства смастерил…), сам собой хорош, не пьющ; за советом к ней обращается, сколько ж она в каменной башне провела, тоже знает много. Руки у Ивана-Мастера, как прежде, теплые…
И кому объяснишь, почему счастливица такая вздыхает и вышивает не мужнин лик?
***
– Бабушка… а больше у тебя живой воды точно нет?
Баба Яга отворачивается, перебирает пучки травы. Последнюю-то каплю она Ивану отдала, а распоследнюю припрятала (кто ж САМОЕ последнее отдает??), да только из каменной пыли, в которую башня и все в ней обратилось, разве оживишь? Да и надо ли?
Человеку же с камнем не по пути.
