Я едва удержался от того, чтобы не кинуться Салазару на шею:
- Учитель, как я рад вас видеть!
- И я рад, Драко, - тепло улыбнулся он, на мгновение меня обняв. – Рад наконец-то видеть вас самого. А вы изменились за лето. Стали выше, красивее.
- Merci, je suis flatté, - я по-прежнему не мог отделаться от привычки периодически переходить на французский, хотя на самом деле это хорошо воспринималось только в кругу семьи. Для меня, мамы и отца разговоры друг с другом на этом языке были одним из семейных таинств, чем-то, что сразу создавало ощущение тепла и единства с родными людьми. К тому же звуки французской речи бальзамом лились на наш слух, столь же избалованный эстетикой, как и зрение.
Вне Малфой-Мэнора я встречал не много людей, разделявших такое пристрастие. Большинство же и вовсе просили перевода моих слов.
Салазар меня понимал. Хотя и признался, что сам способен воспроизвести по-французски лишь несколько фраз, зато вполне воспринимает язык на слух и любит его звучание.
Мы аппарировали в дом Салазара так же, как делали весь прошлый год.
Здесь мало что изменилось со времени моего последнего визита. Разве что комната выглядела более ухоженной, и на стене сбоку от камина появилась огромная картина, завешенная чёрной тканью так, что невозможно было разглядеть, что же на ней изображено. Из-под плотного материала выглядывал лишь уголок посеребренной рамы.
Устроившись в кресле, я огляделся и осторожно спросил:
- Салазар, вы ведь летом вызывали меня не в этот дом?
- Нет, - он, по своему обыкновению, наколдовал нам чая и достал свои неизменные мундштук и сигареты. – В последние месяцы дела заставляли меня постоянно переезжать с места на место. Сюда я возвращаюсь лишь иногда, чтобы отдохнуть и собраться с мыслями. Ну что же, юноша, пейте чай и рассказывайте мне, что у вас нового. А потом перейдём к нашим занятиям. Начался ли уже Трёхмаговый турнир?
Я с благодарностью принял чашку:
- Нет. Делегации Бобатона и Дурмстранга прибудут только в конце октября, а турнир, наверное, стартует ещё позже. А нового… Учеба, как всегда. Да, кстати! Я ведь теперь анимаг.
- Вот как? – Салазар стряхнул пепел. – Тогда поздравляю с успешным окончанием обучения. – Его взгляд скользнул по мне, и учитель нахмурился: - Я смотрю, что-то пошло не так с превращением?
- Да уж… не так… Я несколько иначе представлял себе финал моих занятий, – я вздохнул и рассказал Салазару историю с Грюмом.
- И вы молчите об этом целый месяц? – огромные серо-синие глаза внимательно наблюдали за мной.
- Да. Я и крёстного уговорил не писать отцу. Дело не в том, что я боюсь наказания – отец, конечно, недоволен тем, что я связываюсь с гриффами, но в самом худшем случае просто отчитает меня за неосмотрительность. Но этот Грюм – старый аврор и абсолютно сумасшедший. Знаете, как он ведёт уроки? Хватается за палочку, чтобы демонстрировать нам Непростительные так, словно это ложка, которой он собрался есть самый восхитительный десерт. И не прощает малейшей провинности. У нас многие боятся не так вздохнуть – кажется, что следующее заклятие в этом случае полетит в провинившегося. Накладывал на нас Империо, заставлял сопротивляться…. А поскольку большинству это не удалось, издевался над всеми, как мог, заставляя вытворять Лорд знает что на глазах у всего класса. Ему, по-моему, просто доставляют удовольствие чужие унижение и мучения. И, главное, никто ему слова поперёк не говорит. Даже крёстный его опасается, - я поёжился. – Поэтому я и молчу. Отцу и так последнее время хватает проблем, а Грозный Глаз наверняка способен сильно увеличить их количество. И все эти грюмовские странные намёки насчёт моих родителей… Боюсь даже думать, что будет, если всплывёт история с моим наказанием. Отец ведь наверняка этого так не оставит.
- Аластор Грюм, - задумчиво повторил Салазар. – Жаль, но утешить мне вас нечем. Лучший способ сосуществования с бывшим главой Аврората Аластором Грюмом – жить с ним на разных континентах. А лучше в непересекающихся мирах.
- Вы знаете его?
- Весьма наслышан, - нерадостно усмехнулся учитель. – И вы верно подметили, что удовольствие от издевательств он получает. Как и от жестоких убийств. Знаете, это ведь он изобретатель ряда чудесных заклинаний из арсенала старого Аврората. Например, вам о чем-нибудь говорит название «Внутренний огонь»?
Я отрицательно помотал головой. Тогда Салазар пояснил:
- Один из «законных» аналогов Авады.
- Да, я слышал о таких, - подтвердил я. – Как оно действует?
- Сначала вроде бы просто сбивает человека с ног, иногда оглушает, - Салазар задумчиво провожал взглядом вьющийся к потолку дымок сигареты. – А когда жертва приходит в себя, её начинает сжигать болью. Ощущения сродни тому, как если поджаривать человека заживо на медленном огне, только сразу и кожу, и все внутренние органы. «Огонь» постепенно усиливается, и человек умирает, не выдержав острой боли. Принято считать, что самое мучительное действие у Круцио. Но даже оно не убивает – оно предназначено не для этого. В отличие от «Внутреннего огня» - Ферворемы - и ему подобных «гуманных» средств Авроров.
- Зачем им нужны были такие сложности? – спросил я. – Разве обычной Авады не достаточно? Если уж всё равно они взялись убивать…
- Вы не понимаете, - покачал головой Салазар. – Авада – это ведь Непростительное заклятие. Его, видите ли, запрещено применять правилами. Оно сразу убивает, и защиты от него нет. А «Внутренний огонь» вообще просто оглушает. Остальное это так, побочный эффект. К тому же его действие и вылечить можно. Теоретически. Практически – никто не способен выдерживать такую боль столько времени, чтобы его хватило для излечения.
- А вы, Салазар? Вы можете его вылечить? Вы ведь умеете останавливать время.
Салазар на мгновение прикрыл глаза рукой.
- Не всё так просто, мой мальчик. Да, я могу остановить время для тела жертвы. Но тогда остановятся и все процессы, происходящие с организмом. В том числе – процесс восстановления и выздоровления. Так что это, к сожалению, бессмысленно. Я знаю только один способ лечения «Внутреннего огня», но он безумно сложен и опасен для самого колдомедика, – он достал палочку и притянул к себе тёплый плед. А затем накинул его себе на плечи и пояснил: - Я стал сильно мёрзнуть в последнее время. Иногда даже в жару. Кстати, тема коснулась времени. Поскольку мы уже допили чай, предлагаю перейти к практическим занятиям. Покажете мне, чему удалось вам научиться за лето по моим устным объяснениям?
Салазар устроил мне небольшой экзамен, оставшись весьма довольным его результатом. Затем предложил мне переместиться на улицу.
- Хочу наконец продемонстрировать то, о чём не раз рассказывал, и чему вам только предстоит научиться, - пояснил он, скидывая верхнюю мантию и оставаясь в более тонкой атласной, приталенной и с очень узкими рукавами. Вдобавок он наколдовал себе две белые ленты и обмотал ими запястья. - Запоминайте, вам это пригодится. Поскольку колдовать приходится руками, ничто не должно мешать, даже рукава. Эти ленты сделаны из специального магического материала. В них тоже концентрируется сила, и таким образом увеличивается поверхность, от которой она будет исходить. Теперь – первое. В своё время основное внимание я уделял развитию своих уникальных способностей и достиг в них высочайшего уровня. Но, увы, при этом пострадало моё обучение обычной магии. Поэтому для получения эффектов многих известных простому волшебнику заклятий мне пришлось искать свои аналоги. К примеру, невидимость…
Салазар взмахнул рукой – и мгновенно исчез. Затем до меня, словно из-за какой-то преграды, донёсся его голос:
- Попробуйте увидеть меня. Воспоминание пятичасовой давности.
Я понял, что имеется ввиду. Сконцентрировавшись и дождавшись появления призрачной дымки, возвестившей о том, что открылся коридор, позволяющий увидеть прошлое, я начал искать нужное воспоминание места, листая слои прошлого, будто страницы тетради.
Перед моими глазами мелькали тени, призраки проходивших здесь животных и пролетавших птиц, менялось освещение, возвращаясь к тому, которое было на поляне пять часов назад. Наконец за призрачной дымкой возник размытый силуэт Салазара. Поняв, что я смотрю на него, учитель сделал шаг вперёд, становясь чётче. Затем все тени пропали, и остались только мы с Салазаром и привычный видимый мир.
- Великолепно, - похвалил учитель. – Теперь попытайтесь объяснить, что видели вы и что сделал я.
- Мм.. – я замялся, не вполне уверенный в том, что собираюсь сказать. – Вы спрятались в прошлом?
- Нет, - поправил Салазар. - Я просто закрыл часть пространства, на котором находился сам, воспоминанием места о том, что было здесь несколько часов назад. В результате любой смотрящий увидел бы не то, что происходит в этой точке сию секунду, а то, что случилось в прошлом. Поэтому я для него остался бы невидимым. Сейчас я стоял на месте и вышел из-за «стены», сделав шаг. Но если создать из воспоминаний не заграждение, а целый коридор, то внутри него можно перемещаться. Здесь есть свои сложности. Во-первых, обычная магия не способна преодолеть завесу времени. С одной стороны, это защитит вас от враждебных заклинаний, пока вы внутри коридора, но с другой – не даст колдовать и вам, пока вы из него не выйдете. Во-вторых, очень тяжело единовременно удерживать весь коридор, особенно в начале практики. Поэтому проще и удобнее держать под контролем тот небольшой участок, на котором вы непосредственно находитесь, и тот, на который собираетесь шагнуть в следующее мгновение. То есть вы каждую секунду создаете себе небольшой кусочек коридора, убирая тот, что остался за спиной. Сложным это кажется лишь поначалу: затем вы будете делать это уже на автоматизме, даже не задумываясь. Ну, а кроме того, вам надо ещё и подбирать воспоминания, чтобы ненароком не показать окружающим того, чему неоткуда было взяться в их времени. Например, если на улице полдень, не стоит создавать коридор из воспоминаний полночи. Представляете, как привлечёт внимание окружающих непонятно с чего потемневший кусочек пространства?
Я усмехнулся.
- Теперь смотрите, - сказал Салазар.
Он снова исчез, но я довольно быстро смог найти нужное воспоминание и увидеть его внутри временного коридора.
Зрелище было захватывающе красивым. Тонкие руки Салазара будто перелистывали страницы невидимой книги перед каждым его следующим шагом. Вокруг учителя клубилась дымка, становясь всё плотнее, закручиваясь в воронку, по которой он передвигался. Под конец стало казаться, что он идёт в туннеле, проложенном прямо посреди необычно прозрачного грозового облака.
- И я смогу делать так же? – восхищённо спросил я, когда Салазар вернулся.
- Да, разумеется, - улыбнулся он, явно пребывая в прекрасном настроении от произведённого на меня впечатления. – И вы будете скользить по временным коридорам и даже отчасти заходить внутрь воспоминаний, оказываясь на грани между прошлым и будущим - если, к примеру, не захотите, чтобы вас можно было обнаружить с помощью прощупывающих невидимость заклинаний. А теперь – последняя на сегодня демонстрация, не связанная с коридорами. Вы ведь учились Непростительным заклятиям?
- Да, - не сразу ответил я, сомневаясь, стоит ли произносить вслух то, что в общем-то само собой разумелось, но обычно никогда не озвучивалось.
- Великолепно, - Салазар подхватил волшебную палочку, которая на время беспалочкового колдовства цеплялась к специальному браслету на его руке, и притянул к себе мундштук и сигарету из кармана скинутой верхней мантии. – Попробуйте наложить на меня Аваду.
- Что?! – воскликнул я, чуть только не подпрыгнув от такой просьбы. – Но это же… от неё же нет защиты!
Салазар разулыбался:
- Это вы так думаете. Попробуйте.
Под взглядом его огромных глаз я нехотя потянулся за палочкой.
- Я никогда не колдовал её на людей.
- Не сомневаюсь, - кивнул Салазар. – Смелее. Силу вы не растеряете.
Я поднял палочку. Мгновение – новый взгляд в глаза Салазара. Рука дрогнула.
- Учитель…я не могу…
- Драко. Всё будет хорошо, я вам обещаю, - мягко сказал он. – Не бойтесь. Давайте.
- Не могу…
- Можете. Вы ведь хотите узнать, как от неё спасаться? Однажды это знание может сохранить вам жизнь. И вот ещё что, - он прервал меня раньше, чем я возразил, - никаких «потом». Не сделаете сейчас – не сделаете никогда. Да и я «потом» ничего показывать не буду.
Я отступил на шаг и сжал палочку сильнее. Значит, сейчас или никогда. Надеюсь, учитель, вы знаете, что делаете.
Три круга над головой. Резкий зигзагообразный выпад.
- Авада Кедавра!
Глаз не успел схватить то, что случилось дальше. Мне показалось, что зелёный луч прошёл сквозь Салазара, не причинив ему вреда и растворившись у него за спиной.
Я стоял, опустив руку с палочкой, чувствуя слабость лишь от пережитого шока – обычного физического опустошения, как всегда после убивающего проклятия, на сей раз не было.
- Понравилось? – в глазах Салазара мелькали лукавые огоньки. Он откровенно наслаждался происходящим. – А теперь ещё раз, только показываю медленно.
- Авада Кедавра! – уже куда решительнее замахнулся я.
Мне показалось, будто меня опустили в стоячую воду. Затем вода исчезла, и я увидел, как от кончика моей палочки медленно отрывается зелёный шар и плывёт в сторону к Салазару, выставившему перед собой ладонь так, словно собирается схватить заклятие.
Когда Авада практически достигла цели, учитель сделал элементарную вещь: он попросту шагнул в сторону, пропуская шар мимо себя, а затем снова встал на то же самое место. И сразу же заклинание за его спиной превратилось в луч, погасший через мгновение.
- Вот так, Драко, - сказал Салазар. – Ни один ловкач в мире не может двигаться быстрее пущенной в упор в него Авады. Если, конечно, не умеет замедлить её саму. Так что остановка времени годится не только на то, чтобы продлить наши с вами беседы.
Он засмеялся.
Время в обществе Салазара, как всегда, промелькнуло незаметно. Я едва не опоздал к возвращению в Хогвартс, хотя учитель с определённого момента усиленно намекал на то, что бесконечно растягивать минуты даже ему не под силу.
А вечером мне предстояло проверить одно своё предположение.
Грозный Глаз, сам того не планируя, сделал для меня доброе дело. Едва только я оправился от устроенных им сотрясения мозга и ушибов, как вспомнил последнее занятие по анимагии с отцом. И понял, что теперь наконец прочувствовал механизм превращения до конца. Поначалу я всё равно боялся проверять, насколько удачно получится перейти в анимагическую форму, но тут судьба подкинула мне повод.
Пэнси и другие девушки раздобыли в Хогсмиде домашнее вино, по их собственным уверениям, чрезвычайно вкусное и душистое. Поскольку школьные правила строжайшим образом запрещали распитие подобных напитков студентами, то дегустировать приобретение однокурсницы собрались глубокой ночью в своей спальне. Ехидная Паркинсон притворно заламывала руки и изображала жесточайшие переживания на тему того, что я не смогу разделить с ней удовольствие, так как меня не пропустит защита на дверях девичьих помещений.
Дождавшись отбоя и последнего вечернего обхода спален деканом, я осторожно выбрался из постели, оставив под одеялом вместо себя диванный валик, специально позаимствованный из гостиной и обёрнутый мантией. На цыпочках проскользнув мимо спящих соседей по комнате, я прикрыл за собой дверь спальни и перекинулся.
Как и говорил отец, после одного насильственного превращения переход в горностая дался мне элементарно. Правда, лапки мои слегка дрожали – и от не оправдавшегося опасения перед возможной неудачей, и от страха попасться декану в таком виде.
Теперь оставалось преодолеть последнее препятствие. Я не то от кого-то слышал, не то читал, что защитная магия от людей зачастую не действует на животных. И теперь намеревался узнать это наверняка.
Подобравшись к дверям одной из девичьих спален и действительно не будучи отброшен защитой, я осторожно поскрёбся в них.
В комнате среагировали моментально. За дверью послышалась возня – должно быть, прятали вино. Затем дверь открыла показательно зевающая Милисента.
- Кто здесь? – она вытаращила глаза на полутёмную гостиную, не увидев перед дверью ни декана, ни старосту, ни вообще кого-нибудь. Я за это время проскользнул в спальню и спрятался под одной из кроватей.
Я торжествовал. Задумка удалась. Теперь, пожалуй, многие защиты Хогвартса перестанут быть для меня преградами.
- Никого нет, - Милисента, пожимая плечами, вернулась к перепуганным подругам, заперев входную дверь на крючок. – Продолжаем отдыхать.
Моментально зажёгся свет, Пэнси, Дафна и её младшая сестра Астория повылезали из постелей (причём Паркинсон под своим одеялом прятала и пузатую бутылку с вином), наколдовали бокалы и продолжили очевидно прерванный странными звуками под дверью разговор, на пятой минуте которого у меня зачесались уши.
- Всё-таки, Пэнси, тебе повезло, - говорила Дафна, потягивая вино. – Ты посмотри, какие юноши у нас нерешительные. Вот Брендон краснеет, даже когда просто меня о чем-нибудь спрашивает. А уж чтобы цветы подарить или пригласить на танец – он, наверное, просто бы умер от страха. Я думаю, всё-таки не буду с ним встречаться, даже если он наконец признается мне в своих чувствах. Он, конечно, симпатичный – но весь какой-то напуганный, да к тому же ещё полукровка… меня дома убьют, если узнают.
- Нерешительный – это полбеды, - мрачно возразила Милисента. – Хуже, если тугодум. Я как-то в Винсенте сильно разочаровалась, когда он за полгода так и не понял, что я с ним гуляю не для того, чтобы обсуждать великолепного Драко.
Девушки захихикали.
- Драко? Может, Крэбб просто в него влюблён, а не в тебя? – съехидничала Дафна.
- Что за глупости! – обиделась Милисента.
- Даже если так, ему ничего не светит, - пропела Паркинсон.
- Но Драко…. – Дафна прикрыла глаза. – Нет, я тебе решительно завидую.
- Знаешь, цветы цветами, - разулыбалась польщённая Пэнси, - но характер-то у него не подарок.
- Он может себе позволить, - не сдавалась Дафна. – Внешность, манеры, эта его очаровательная язвительность…. Да ещё и фамилия… Знаешь, правильные мальчики скучны.
- Да ты никак в него влюблена, - Пэнси недовольно подняла бровь.
- Я не буду мешать подруге! – воскликнула Дафна. – А то бы ни за что не пропустила этого белокурого стервеца… Ну ничего. Скоро приедут бобатонцы – может, найду себе похожего француза…
- По-моему, Малфой просто не в меру избалован и самовлюблён, - заметила Милисента, испортив мне всё удовольствие. – Хотя, если не показывать ему излишнюю заинтересованность, общаться с ним вполне приятно.
- Это точно, - усмехнулась Пэнси. – Ты поаккуратнее, Дафна. А то нарвёшься – заставит в свою честь на зельеварении Поттеру с Уизли в котлы соплохвостов подкидывать.
- Ой, хорёк! – взвизгнула Астория, потому что я наконец выбрался из-под кровати.
- Драко, я тебя ненавижу! – подскочила Пэнси, моментально поняв, что к чему.
Я перекинулся в человеческий облик и заявил:
- Во-первых, не хорёк, а горностай. Во-вторых, спасибо за идею с соплохвостами – обязательно её использую.
Дафна залилась краской, уронила бокал и что-то несвязно залепетала, пытаясь оправдаться. Я уселся на край кровати:
- Пэнси, ты, кажется, очень сетовала на то, что я не могу к вам присоединиться. Я нашёл способ, и я с вами. Где обещанное вино?
…Сладкий пьянящий напиток вскружил головы пятерым слизеринцам, заставив их забыть всякую осторожность. Внимание профессора Снейпа, несомненно, привлекли бы голоса и смех, доносящиеся из одной из спален, особенно с учётом, что одному из говоривших явно полагалось в это время находиться совершенно в другом месте.
Но, к счастью для студентов, декан Слизерина был полностью поглощен работой в лаборатории.
Вернувшись в конце августа в Хогвартс вместе с загадочной шкатулкой, Снейп не сомневался в том, что ему удастся разгадать её секрет. Однако на деле всё оказалось куда сложнее.
Дни шли за днями, а тайна всё не давалась в руки. Закончилось лето, начался учебный год. В школу приехали ученики, и с того момента в коридорах замка с утра до вечера стоял гам, который профессор так и не научился выносить спокойно. Снова и снова тянулась одинаковая рутина – лекции утром и днём, бесконечные хлопоты в связи с предстоящим Турниром, да ещё ученики как с цепи сорвались. Где только и с чем только не отлавливал своих подопечных вконец замучавшийся декан Слизерина. И только глубокой ночью, через пару-тройку часов после отбоя, Снейп наконец-то мог заняться столь увлёкшим его делом – изучением малфоевских находок.
Иногда профессору казалось, что он уже в двух шагах от разгадки – но она снова ускользала сквозь пальцы.
Снейп задумчиво разглядывал пробирку с тёмно-фиолетовой жидкостью внутри. Та ли это формула? По расчетам всё сходится. Но всё же риск велик.
Капля раствора скатилась на край манускрипта. Секунды превратились в часы. Прошла минута….. и вдруг по старинной, пожелтевшей от времени бумаге пробежала радуга, а затем на мгновение проступили буквы. Правда, они тут же исчезли – но торжеству Снейпа не было предела. Ещё несколько ночей – и манускрипт будет прочтён…
…Говорят, что самый короткий месяц в году – февраль. Оспорить этот факт по календарю не представляется возможным. Зато по личным ощущениям – запросто. Мне, к примеру, всегда казалось, что сентябрь длится в лучшем случае неделю и что вообще логично было бы соединить его с августом. При хорошей погоде наступление осени в эти дни вовсе не чувствуется.
А вот октябрь уже с летом не перепутаешь. Золотой и серый, блестящий дождями, укрытый рано наступающими ночами, с пронзительно терпким воздухом, с пугающими рваными тучами в чёрном небе, стремительно несущимися с севера.
Месяц, в котором магическая сила, кажется, струится сквозь пальцы и всё равно не иссякает. Месяц, заканчивающийся Самайном – ночью, когда распахиваются ворота между мирами. Впрочем, мне кажется, что открываются они гораздо раньше тридцатого числа. Потому что часто именно в октябре появлялись существа и события, которым в моей жизни взяться было, казалось бы, неоткуда.
Но я отвлёкся. Итак, октябрь.
Однажды утром я, как обычно, неторопливо завтракал в Большом зале, слушая разговоры моих однокурсников и не сильно радуясь предстоящим урокам.
- Молодой человек, вы не могли бы передать мне сахарницу, пожалуйста? – попросил незнакомый, красивый, грудной женский голос. Я оторвался от созерцания собственной тарелки и поднял взгляд на его обладательницу.
Она сидела напротив меня. Шикарные тяжёлые чёрные волосы были перевиты зелёной лентой и уложены тугим круговым валиком на затылке. Одна прядка, наискосок прикрывающая лоб, закреплялась чуть выше виска серебряной заколкой в виде речной раковины. Карие глаза, аккуратно подведённые черным, таили в себе огненную искру. У девушки была непривычно смуглая кожа, а черты лица…. Пожалуй, напоминали испанские. Как, впрочем, и остальной облик. Если бы на незнакомке была не слизеринская школьная форма, а, скажем, алое платье с юбкой из многих-многих оборок, я бы наверняка сказал, что передо мной жительница юга Европы.
Она была безумно красива. Я не понимал, как ухитрился её не заметить, садясь за стол. Кроме того, терялся в догадках, кто она вообще – даже притом, что девушка почти наверняка была старшекурсницей, не могло быть, чтобы я ни разу её не видел за все три года в Хогвартсе.
Она загадочно улыбнулась алыми губами, забирая у меня сахарницу:
- Благодарю. Меня зовут Элеонора де ла Сона, можно просто Леона. Мы с мамой недавно переехали в Англию, и теперь я буду учиться в Хогвартсе. Профессор Северус Снейп был настолько любезен, что согласился взять меня на свой факультет. А как ваше имя?
- Малфой… Драко, - ответил я, не сводя с неё глаз. В голове сразу возникло множество вопросов. Судя по имени, действительно испанка. Но говорит на чистейшем английском, без акцента. На какой курс её приняли? Шестой, седьмой? Едва ли меньше, выглядит она довольно взросло. Снейп взял её на Слизерин…. Стоп. Разве такие вещи решает не Дамблдор? А распределяет на факультет не шляпа?
- Очень приятно, Драко, - улыбнулась она. Звук её голоса продолжал меня зачаровывать. Кажется, Пэнси перестала болтать с Милисентой и теперь пристально смотрела на меня, будто ей и вовсе не был интересен новый человек.
Мне безумно захотелось познакомиться с Леоной поближе. Кстати, я был почти уверен, что кровь у неё чистая – такие благородные черты лица не присущи всякому сброду.
- Не за что…. – я ответил далеко не сразу, словно кто-то, как Салазар, замедлил течение времени. «Что это я, в самом деле, - мысленно отругал я себя. - Надо взять себя в руки, я же, в конце концов, Малфой».
- Приятного аппетита, - любезно пожелала Леона, грациозно поднимаясь из-за стола. – До встречи, Драко.
Я проводил её взглядом, пока она не вышла из зала.
- Что это с тобой? – Пэнси явно не была довольна происходящим. - Кто это такая? Я её не видела раньше.
- Не знаю, - я пожал плечами. – Сказала, что новенькая. Зовут Леона де ла Сона.
- Ах вот как, - Паркинсон приложила к губам салфетку. – Какая вульгарная особа. И, похоже, огромного о себе мнения.
- А по-моему, красивая… - зачарованно протянул Гойл.
Я промолчал, забыв про остывающий завтрак.
…Тем временем в комнату хозяина Малфой-Мэнора поскрёбся эльф:
- Мистер Малфой, к вам посетитель. Северус Снейп.
- Северус? – Люциус даже вопреки обыкновению обернулся к домовику. Визита слизеринского декана он ждал, но в любом случае не так быстро и не без предварительного предупреждения. – Проводи его сюда.
Когда появился Снейп, они с Малфоем едва успели поприветствовать друг друга, как декан перешёл непосредственно к цели визита:
- Я нашёл подходящее зелье и прочёл манускрипт. Во-первых, спешу тебя успокоить – шкатулка не проклята, и в этом я абсолютно уверен. Драко ничего не грозит. Во-вторых, предлагаю тебе самому взглянуть на пергамент.
Люциус взял из рук профессора манускрипт, осторожно развернул его на столе, разгладил рукой и начал читать. В какое-то мгновение брови его поползли вверх от удивления.
Наконец Малфой дошёл до последней строки, после чего обернулся к Снейпу:
- Что ты думаешь обо всём этом?
- Если всё так, как написано, это мощнейшее оружие в руках своего обладателя, - Снейп скептично скривился и поставил шкатулку, которую до сих пор держал в руках, на стол перед Люциусом. - Но не слишком ли хороши обещания и просты указания? В любом случае, полагаю, следует сначала открыть шкатулку и взглянуть на её содержимое.
Малфой, однако, спрятал вещицу в ящик стола.
- Ты прав, звучит слишком шикарно. Поэтому я не стану открывать шкатулку в кабинете, - пояснил он в ответ на невысказанный вопрос Снейпа. - Если действительно ее содержимое столь могущественно, то тревожить его лучше в подземелье Мэнора. Причем в той его части, где действуют специальные родовые заклятия, которые в случае чего защитят моих домочадцев.
Снейп отступил на шаг назад, поняв, что последует за этим. И Люциус действительно с, казалось бы, нескрываемым сожалением развёл руками:
- Увы, спуститься туда может только владелец Мэнора, и я не могу пригласить тебя с собой. Но непременно буду держать тебя в курсе всего, что происходит. Я очень благодарен тебе за проделанную работу. Известие о том, что мой сын с проклятьем не столкнулся, бесценно. Что я мог бы сделать для тебя?
