Вторая жизнь (продолжение перевода)

Едва почувствовав жжение в метке, Снейп понял, что его ждут не для отчета. Пламя чужеродного зла разливалось болью, к которой в этот раз примешивалось легчайшее обещание награды. Он не любил такие вызовы, но понимал, что совсем недавно навлёк на себя неудовольствие Темного Лорда, и было бы крайне неразумно отказаться от подобного приглашения. Поэтому Снейп поспешил к себе, подготовиться к встрече: лучший парадный сюртук исчерна-зеленого цвета, скрытый под плотным плащом, и, конечно же, трансфигурированная маска в кармане. Набросав Дамблдору короткую записку, он замер, решая, стоит ли сообщить мисс Грейнджер.

Снейпу захотелось убедиться в силе их связи. Найдет ли он ее в своих комнатах, когда вернется, если скажет, куда отправляется? Сможет ли принять утешение и поддержку, которые предложит ему мисс Грейнджер, в очередной раз доказывая, что ей не все равно? Он нерешительно поднял палочку. В этот раз пыток не будет, по крайней мере тех, к которым он привык. Не стоило ее тревожить, особенно учитывая, что он понятия не имел, когда вернется. Такие встречи зачастую продолжались до утра. Однако сдержаться было выше его сил.

«Вызов», — передал он через кольцо и отправился к границе антиаппарационного барьера.

Не получив ответа, Снейп почувствовал смутное разочарование, хотя и знал почти наверняка, что Гермиона в той же переполненной людьми комнате, где он видел ее час назад. Дойдя до границы барьера, еще раз проверил так и не потеплевшее кольцо, надел маску и аппарировал.

Он оказался посреди поражающей своими размерами залы. Устремленные ввысь мощные каменные стены, затянутые причудливо расшитыми гобеленами, отражали мягкий свет. Все вокруг наполняли звуки и ароматы. Разносился запах жареной дичи, пряностей, фруктов и пьянящий аромат дорогого красного вина. Слышалась легкая музыка, хотя среди пестрой шумной толпы и не удавалось разглядеть музыкантов.

К нему, не медля ни минуты, направилась блистательная Нарцисса Малфой. Она выглядела гораздо лучше, чем во время их последней неожиданной встречи в тупике Прядильщиков. Ее волосы отливали золотом, а кожа словно светилась. Сапфировая мантия подчеркивала изящество фигуры. Однако что-то в облике Нарциссы навело Снейпа на мысли, что без сильных чар привлекательности не обошлось. Взгляд ее, закрытый и тяжелый, не мог скрыть недавно пережитых волнений.

— Северус, дорогой. Я так рада, что ты смог выбраться. Пожалуйста, позволь мне поухаживать за тобой.

Он не ошибся. Малфой-мэнор.

— Нарцисса, — приветствовал он, протягивая плащ. — Как всегда очаровательна. Скажи, чем мы обязаны такому великолепному приему?

Она мило зарумянилась. Снейп не уставал поражаться способности чистокровных магов держать лицо вне зависимости от обстоятельств. Ее муж в Азкабане, ребенку поручено задание, непосильное даже взрослому волшебнику, и все же Нарцисса Малфой флиртует на торжественном приеме. Ее стойкости можно было только позавидовать.

— Драко улыбнулась удача, — произнесла Нарцисса. — Уверена, Северус, без тебя здесь не обошлось. Я в неоплатном долгу перед тобой.

— Даже не думай, — ответил Снейп. — Драко достойный сын своих родителей. Независимый, умный… Приятно слышать, что его задание близко к завершению.

— Не сомневаюсь в этом. Совсем скоро ты оставишь преподавание, я права? Ты ведь примешь пост директора школы?

— Я сделаю то, что пожелает Темный Лорд.

— Конечно. Северус, дорогой, угощайся, — предложила Нарцисса, когда домовой эльф подал изысканные закуски. Снейп выбрал инжир, увенчанный маскарпоне и завернутый в прошутто.

— Восхитительно, — сказал он, подозрительно поглядывая на угощение. — И потрясающе вкусно. Впрочем, иного я и не ожидал.

Нарцисса ответила ему скромной улыбкой и взяла под руку.

— Думаю, тебе не терпится поприветствовать, повелителя? — сказала она и повела его сквозь толпу.

В противоположном конце залы, на огромном кресле, более похожем на трон, восседал Темный Лорд. В глубине души Снейп забавлялся тягой темного мага к зрелищности и роскоши, однако приходилось признать, что было в этом нечто царственное. Пожиратели Смерти почтительно расступались, пропуская Снейпа и Нарциссу. Он чувствовал, как край его тяжелой, ниспадающей складками мантии скользит по каменному полу, видел, как мантия Нарциссы струится, повторяя ее движения. Замечая зависть на лицах как мужчин, так и женщин, Снейп осознавал, как разительно их пара выделяется на общем фоне. Трепет Пожирателей Смерти перед ним был приятен. Некоторые, как Беллатрикс, до сих пор подозревали его, но показывать это было запрещено. Здесь он, Северус Снейп, — шпион Темного Лорда, его доверенное лицо. Здесь он достиг уважения, которое нельзя купить за деньги, здесь он возвысился даже над Люциусом Малфоем — в его доме, под руку с его женой, — став правой рукой Темного Лорда. Это настолько отличалось от встреч Ордена, где ему была уготована роль изгоя. Там он последним входил в комнату, там его последним приглашали за стол. Там никто не приветствовал его и не уступал дорогу. Там он ходил опустив глаза. Но здесь — здесь он шел с гордо поднятой головой.

Снейп преклонил колени перед Темным Лордом.

— Северус. Рад, что ты смог прийти.

— Так же, как и я, мой Лорд. В замке сплошная неразбериха. Отравлен мальчишка Уизли. Все так суетятся вокруг него, что я смог выбраться незамеченным.

— Ты говоришь, отравлен?

— Именно так, мой Лорд. Как мне кажется... случайно. Но позвольте не останавливаться на этом подробно. Сейчас время праздника! Нарцисса сообщила о хороших новостях.

— Безусловно, ты уже осведомлен об успехе Драко. Теперь, когда вход открыт, мы ждем только отсутствия Дамблдора. Твоя информация о его перемещениях оказалась весьма полезной. Драко контролирует трактирщицу, и она свяжется с ним, когда директор покинет замок.

— Превосходно, мой Лорд, — сказал Снейп.

«Вход?»

— Совершенно верно. Северус, похоже, выстроилась целая очередь из дам, желающих потанцевать с тобой. Уверен, ты не разочаруешь их.

— Как пожелаете, мой Лорд, — сказал Снейп и с легким поклоном повернулся к Нарциссе, стоящей справа от него. Леди Малфой изящно приняла предложенную руку, последовав за ним в центр залы.

— Беллатрикс сожалеет о том, как отнеслась к тебе этим летом, — произнесла Нарцисса, кружась в медленном вальсе.

— Передай, что ни ей, ни мне не стоит из-за этого беспокоиться, — ответил он.

— Ей будет приятно услышать об этом, Северус. Возможно, танец с тобой развеет ее сомнения?

— Непременно. В один вечер танцевать с обеими сестрами Блэк... Нарцисса, ты меня балуешь. Как Люциус?

Возможно, ему показалось, но она напряглась от его слов.
— Азкабан и есть Азкабан.

— Прошу прощения, моя дорогая. Я не хотел тебя расстраивать.

— Что ты, Северус. Мне приятно, что ты о нем спросил. Будь уверен, я передам ему твои добрые пожелания. Просто... Не хочу думать о Люциусе сегодня, — сказала она, и опять он не знал, показалось ему или она действительно прижалась к нему чуть крепче.

Во время танца Снейп смотрел на собравшихся здесь женщин, вспоминая, какими они были в семнадцать лет: юные выпускницы Хогвартса, молодые, богатые, самоуверенные, амбициозные. Беллатрикс Блэк с ее роскошными черными волосами и надменной улыбкой; Майя Селвин — невзрачная заучка, после присоединения к Пожирателям Смерти поражающая строгим блеском; Дельфин Розье, в девичестве Прюетт, — как же чудесно она танцевала; Мэриголд Паркинсон, чьи обрамленные пушистыми ресницами глаза и кругленькая сумма на счету в банке вдохновляли мужчин на безумства.

Казалось, богатство должно дарить красоту, ни один бал не обходился без чувственных роскошных красавиц, каждая из которых была прекраснее остальных. Снейп переводил взгляд от лица к лицу. Даже едва став Пожирателем Смерти, он получил столько власти, что достаточно было одного слова, и он мог бы получить любую. Но не видел никого, кроме Лили. И пусть она была слишком рыжей и носила простую маггловскую одежду, признанные красавицы выглядели рядом с ней как безвкусные дешевки.

Музыка подошла к концу, и Нарцисса неохотно покинула объятия Снейпа, который сразу направился к Беллатрикс.

— Белла, — тепло сказал он.

— Северус.

— Потанцуешь со мной?

— Почему бы и нет. С удовольствием, — но выражение ее лица говорило об обратном.

Приобняв Беллатрикс, Снейп поразился ее худобе. Даже сейчас вокруг нее чувствовалось особое напряжение, внутренняя сила, вот только линия скул стала слишком резкой, и ее волосы... Было больно смотреть на нее. Он так отчетливо помнил ее тяжелые, цвета воронова крыла волосы. А теперь и под чарами, создающими видимость былой красоты, белыми нитями проступала седина. Беллатрикс была всего на восемь лет старше него, но годы ее не пощадили. Как, впрочем, и его. Время, проведенное в Азкабане, оставило отпечаток на ее лице.


Раньше Снейпу приписывали романы то с одной ведьмой, то с другой. До того как Белла вышла замуж за Рудольфуса, она считалась одной из возможных любовниц мастера зелий. Даже мысль об этом вызывала смех. Ни одна из этих ведьм не могла заинтересовать Северуса. Ни тогда, ни теперь он не смог бы найти здесь ту, что так страстно желал. Он не просил о многом: ни считать его лучшим, ни хотеть его — хотя и это было бы неплохо, — а только быть с ним. Чтобы кто-то просто выбирал его, снова и снова, и единственной причиной этого выбора был он сам. Эти воспитанные в родовых поместьях женщины умели оценивать мужчину только по чистоте крови, статусу и количеству галлеонов в «Гринготтсе». Никакой любви — только расчет.

Он был сломлен, когда пришел к Волдеморту после свадьбы Лили, до самого последнего дня он верил, что сможет вернуть ее. Их многое связывало, и ему казалось таким очевидным, что она может дать ему желаемое. Разве Лили Эванс волновало, что он бедный некрасивый полукровка? Лили знала его неуклюжим подростком в нелепой маггловской одежде. Лишь Лили с ее храбрым гриффиндорским сердцем и способностью видеть людей могла разглядеть не только его недостатки, но и его настоящего. Что-то кроме его недостатков. Но она выбрала Поттера, при одной мысли о котором становилось горько. Снейп никогда не мог понять, что же она нашла в этом заносчивом выскочке. Он не видел в нем ни храбрости, ни порядочности, ни тепла. Ничего из того, что было в Лили. Когда он думал о Поттере, перед глазами появлялся образ богатого избалованного мальчишки, которому еще и со смазливым лицом и привлекательным телом повезло. Поттер никогда не напрягался в школе, никогда не работал, не интересовался ничем, кроме идиотских развлечений и квиддича. Он не отличался от тех ведьм, с которыми сегодня танцевал Снейп, — симпатичных пустышек. Лили была достойна намного большего. И если уж совсем начистоту, то и себя он считал достойным большего.

Он присоединился к Волдеморту, желая добиться успеха, о котором другие и мечтать не смели, готовый показать ей, от чего она отказалась. С его умом и мощью Темного Лорда кто бы посмел его отвергнуть?

— Северус, — позвала Белла, выводя его из задумчивости. — Ты сегодня такой молчаливый.

— Прости, Белла, — доверительно сказал он. — Я просто вспоминал прежние времена. Позволь признаться, ты все та же.

Она рассмеялась холодным, стеклянным смехом.

— Ах, но те времена давно прошли, мой друг. Пора радоваться новым. За тобой весь вечер зорко наблюдает Перегрин. Зачем ты тратишь время, танцуя то с Цисси, то со мной? Какой тебе с нами интерес...

Перегрин Лестрейндж, девятнадцатилетняя племянница Беллатрикс, только что выпустившаяся из Дурмстранга, действительно бросала на него приглашающие взгляды.

— Признаю, она прелестна, но с тобой не сравнится.

— Какой же ты льстец, Севви, — ответила Беллатрикс. Музыка закончилась. — Иди, поговори с Рудольфусом. Он как раз хотел проконсультироваться с тобой насчет одного зелья, но вряд ли у нас получится заскочить в Хогвартс на чашечку чая, не так ли?

Снейп позволил подвести себя к компании магов, непринужденно потягивающих огневиски из фамильного хрусталя Люциуса Малфоя. Глядя на них, никто бы не подумал, что видит перед собой членов темного и тайного общества, основанного на страхе. Невозможно было представить, что кто-либо из этих холеных мужчин может извиваться под Cruciatus или униженно молить о пощаде, пытаясь увернуться от ударов кнута.

— Эйвери, Гиббон, Лестрейндж.

— Снейп! — воскликнул Эйвери, приветственно пожимая ему руку. — Тебя-то мы и ждали. Ты куда-то совсем запропастился, дружище.

— Господа, рад вас видеть. Боюсь, я был слишком занят, чтобы навестить вас. Тем не менее я часто вспоминал вас. И, конечно, скучал по нашим маленьким... прогулкам.

Рудольфус глумливо усмехнулся:

— Уж не сомневаюсь. Просидеть взаперти в замке целый год… Как старина Дамби?

— Судя по тому, что я слышал, если он и в порядке, то ненадолго, — ответил Снейп.

Мужчины рассмеялись, и Беллатрикс покинула их компанию, направившись к Нарциссе, Перегрин и Мэриголд. Юная Перегрин казалась нежным тепличным цветком.

Да, Снейп здесь, чтобы выбрать невесту, и о, удача, такая как раз нашлась. Он оценивающе смотрел на своих якобы друзей. Из них только Лестрейнджи были богаты до присоединения к Темному Лорду. Так что подобные мотивы были не новы. И все же он не смог найти подходящую пару. У него случались интрижки, но ни разу ему не захотелось продолжения. Он ждал. Вот только чего?

Ждал? Возможно ли, что он все еще надеялся на нечто большее, чем страх? Ведь здесь не было никого, кто действительно любил бы его, хотел бы его… Они всего лишь восхищались его властью и страшились его гнева. За этой мишурой скрывалось то же, что и на встречах Ордена: они отвергли бы его, если бы только могли. Внезапно Снейп отчетливо осознал, что может пересечь комнату, пригласить Перегрин на танец, поухаживать за ней и стать частью сильнейшей чистокровной семьи. Подняться еще выше в рядах союзников Темного Лорда. Развивая эту мысль, он подумал, что мог бы помочь Малфою и получить такой же дом, как у него. Он мог безнаказанно пользоваться чужими женами, и их мужья были бы бессильны отомстить ему. Он мог бы получить все это и даже больше. Его шанс еще не упущен.

Гиббон захохотал, и Снейпа сразу оказался втянут в обсуждение сексуальных предпочтений Дамблдора.

— Скажи-ка, Снейп, ему нравятся малолетки? Говори все, как есть, дружище. Он назначает дополнительные уроки малышкам-первогодкам?

— Скорее уж малышам, — ответил Снейп, борясь с омерзением, грозившим вырваться наружу. Отвратительный разговор. Мужчины покатились со смеху.

— Малышам! — хрюкнул Эйвери, почти наваливаясь на Снейпа. — Ну ты затейник. Помнишь, как мы бывало…

Но Снейпа совершенно не интересовали воспоминания Эйвери, он внимательно следил за приближающейся к их компании Перегрин.

— Мастер Снейп, — начала она.

— Прошу вас, дорогая, зовите меня Северус, иначе я чувствую себя совсем старым.

— Хорошо, Северус, — любезно согласилась она. — Я льщу себя надеждой, что вы меня помните, но…

— Забыть Перегрин Лестрейндж? Легче забыть сияние звезд. Вы хорошо проводите время?

— Да, сэр. А вы?

— Теперь, разговаривая с вами, просто прекрасно.

Она покраснела и отвела взгляд.

— Не согласитесь ли вы потанцевать со мной, мисс Лестрейндж?

— О, зовите меня Перегрин, Северус. С удовольствием.

Он подхватил ее и, кружась в водовороте ее бледно-зеленой мантии, вдруг вспомнил совсем другую юную ведьму в зеленом, которую недавно вел в танце.

— Значит, вы преподаете в Хогвартсе? — спросила мисс Лестрейндж.

— Верно. Жалкая профессия.

— Что вы! Я только что окончила Дурмстранг. Я очень уважаю учителей. Они такие... могут безраздельно властвовать над юными умами.

— Моя дорогая, хотя я и не сомневаюсь, что вы преуспели во всех начинаниях, уверяю вас, обычный юный ум, как вы изволили выразиться, вовсе не хочет, чтобы над ним властвовали.

Она примирительно улыбнулась.

— Возможно. Мне дали понять, что вы очень талантливый мастер зелий.

— Дорогая, вы мне льстите. Я лишь наслаждаюсь высоким искусством.

— Ах, и скромный, и красивый.

Снейп внутренне содрогнулся. Все ложь. Если бы она сказала: достойный или сильный, или хотя бы впечатляющий, — возможно, он бы продолжил эту игру и на следующий танец. Но она не поняла ничего. За какого идиота она его принимает? Его не интересовали лживые женские заигрывания. По правде говоря, ни сама Перегрин Лестрейндж, ни жизнь в доме, как этот, ни прислуживание любому хозяину до конца его жалкого существования Снейпа тоже не интересовали. Зачем ему такое? Постоянное раздражение... возвращение домой, к женщине, с которой он обязан быть вежливым. Он никак не мог понять, как можно к этому стремиться. И если начистоту, то больше всего он хотел вернуться в Хогвартс и найти в своих комнатах ожидающую его мисс Грейнджер, смыть запах дорогих духов со своей кожи и вдохнуть свежий аромат ее волос.

— Северус? Надеюсь, я вас не обидела.

— Как можно обижаться на комплимент такой прелестницы, как вы? — сказал он, с облегчением отметив, что музыка подошла к концу.

— Не могли бы вы проводить меня до родительского дома? — спросила она. — От шампанского у меня разболелась голова. И к тому же я терпеть не могу добираться до дому в одиночку. Такие смутные времена.

— Как бы ни заманчиво было ваше предложение, я вынужден как можно скорее вернуться в Хогвартс, — сказал он, провожая ее обратно к обществу дам. — Может быть, младший Гойл?

Снейп отпустил Перегрин, повернулся к Нарциссе, взял ее руку и поднес к губам:

— Моя дорогая Нарцисса, все было великолепно.

— Но, Северус, ты уже покидаешь нас? Еще не прибыл виновник торжества!

— Я поздравлю Драко при встрече. Как я уже говорил нашему Лорду, я покинул школу в разгар небольшой суматохи. Когда замешательство утихнет, мое отсутствие заметят. Но я счастлив представившейся возможности посетить твой гостеприимный дом и насладиться твоей компанией. Передавай Люциусу мои наилучшие пожелания. И, дорогая, береги себя.

— Ты тоже, Северус. Я не забуду...

— Ш-ш-ш, Нарцисса, не стоит об этом.

Прощаясь с Темным Лордом, Снейп уверил его, что у них скоро будет еще больше поводов для празднования, и дисаппарировал.

Хогвартс встретил его пронизывающим холодом, и Снейп плотнее закутался в плащ, который все же был недостаточно теплым, чтобы противостоять мартовским ветрам. Стараясь никому не попасться на глаза и избежать ненужных вопросов о своем наряде, он быстро направился к кабинету Дамблдора. Необходимо немедленно сообщить директору школы, что Драко близок к завершению своего плана, что бы это ни означало. Северус поднимался по винтовой лестнице в кабинет директора, радуясь, что не встретил ни одного студента на своем пути. Он уже собирался постучать в дверь, когда по спине пробежал холодок.

Здесь кто-то был. Северус сделал глубокий вдох, но ничего не почувствовал — слишком пропитался запахом чужих тяжелых духов, чтобы что-то ощутить. И все же ему показалось...

— Мисс Грейнджер?

Неужели она пришла за ним?

Даже сквозь слезы в дрожащем голосе отчетливо слышался гнев:

— Почему? Почему я весь день видела кольцо?