У Чикусы в голове система. Стройные ряды фактов, догадок, ценностей и убеждений. Чикуса – человек, продуманный до мозга костей, умный, молчаливый и опасный. Он наблюдатель, любитель изучать человеческие души, выявлять закономерности и сбои.
Когда Кен заявляется в убежище побитый и умиротворенный, с опасным блеском в глазах, в его голове начинают складываться кусочки мозаики. С тех пор Чикуса присматривается к Кену и Хром, отмечая детали.
Кен — человек-зверь, воплощенные инстинкты и минимум раздумий. Собачья преданность и яростное желание ходить без поводка. Самонадеянность, голая сила и желание защищать — вот из чего он состоит.
Хром совсем на него не похожа. Полная противоположность: нерешительность, стремление быть нужной, замкнутость и слабость, которая сочетается с невероятной нежностью и силой духа.
Чикуса видит их обоих насквозь, все их сильные и слабые стороны, видит, как они взаимодействуют, как не смотрят друг на друга, как беспокойство одной превращается в раздражение другого. Он пытается зацепиться хоть за что-нибудь, что могло бы дать подсказку, ему подошла бы любая, самая незначительная деталь, но все бесполезно. Они интересны ему.
Кен и Хром не укладываются в его систему, и это выводит из себя.
Это все равно, что идти в солнечный полдень по парапету, раскинув в стороны руки и закрыв глаза. Он больше не уверен в своих дальнейших шагах. Ему не хватает равновесия.
Хром спит на продавленном диване, закутавшись в плед по самую растрепанную макушку. На складе сумрачно и прохладно. Давно бы пора сменить убежище, но это подходит почти идеально: удачно расположено и достаточно уединенно, никто не заходит.
Кен сидит рядом с диваном, прислонившись к нему спиной. Он не смотрит на Хром, он молчит, он похож на большого пса, свернувшегося у ног хозяина.
Чикуса смотрит на него. Пристально, напряженно. Он высчитывает, примеряет, раздумывает и отметает варианты. В его логичной, насквозь систематизированной голове не укладывается.
— Что? — нарушает тишину Кен. У него раздраженный, хрипловатый после долгого молчания голос. — Чего ты так уставился?
— Ты не умеешь притворяться, — отвечает Чикуса. И смотрит за реакцией.
Может, никто бы и не заметил, но он видит: едва заметная дрожь, нервно прикушенная губа и взгляд готового убить человека-зверя.
Чикуса не боится. Кен слишком свой.
— Это не твое дело, — отвечает, наконец, Кен. Он настороженный, готовый порывисто броситься в атаку. Чикуса видит, как крутятся винтики у него в голове, как он изо всех сил пытается скрыть сбившееся, участившееся дыхание, как старается не показывать свою слабость.
Его слабость спит на диване прямо за ним. А он охраняет ее, как самое величайшее сокровище.
Возможно, из-за того, что Хром видит в нем не оружие, а человека. Она беспокоится и нервничает всякий раз, когда что-то происходит. Она готова броситься помогать, стоит лишь только позвать.
Но Хром — сокровище, которое необходимо беречь, поэтому ее никогда не зовут. С ней вообще редко разговаривают, и она — Чикуса готов поклясться в этом — чувствует себя несчастной и одинокой.
Чикуса улыбается одними уголками губ, нервно и удовлетворенно одновременно. Он не может найти равновесие, в его системе что-то сбилось, и это пугает.
Идти по парапету, подставив лицо ветру, не зная, когда под ногой окажется пустота.
Кен закрывает глаза, посчитав, что разговор окончен. Он и правда похож на дикого пса, которого удалось приручить.
Чикуса молчит. Ему кажется, что он видит на шее Кена ошейник, тонкая цепочка от которого находится в хрупких руках Хром.