- Я не знаю, что мне делать с этою бедой, у нее небесный запах, цвет золотой... - напевал Гарри Поттер, выпив Фелис Феличис собственного приготовления...
Она смеётся, ближе наклоняясь ко мне. Это смех облегчения, вроде того, который вырывается, когда ты чувствуешь облегчение после подтверждения несбыточности своих страхов. (Такой, как был в фильме о М. Найт Шемелян - не то что бы я позволял себе иногда развлекаться как маггл... Просто в волшебном мире нет ничего подобного телевидению и кинофильмам...)
Её радостный смех весьма заразителен, и я понимаю, что не могу удержаться от смеха, и смеюсь я над тем, что она не может контролировать себя.
Затем она поворачивается и целует меня.
Обычно она очень стесняется при этом, но сейчас я не вижу ни капли смущения.
Даже после развода только смерть Рудольфуса могла по-настоящему освободить её из его цепкой хватки. Теперь она наслаждается своей свободой.
Белла не ждёт, пока я отвечу, и целует мой подбородок. Она проводит языком по краю моего уха, затем опускает голову и начинает целовать и прикусывать кожу на моей шее.
Даже не знаю, пожалеет ли она об этом, когда придёт в себя, поэтому, решив наслаждаться моментом, я крепко сжимаю руками её талию и притягиваю её тело ближе к себе.
