Волдеморт послал 12 Пожирателей в Отдел Тайн, чтобы они отобрали у Гарри пророчество. Ждёт-ждёт - нету Пожирателей. Думает: "Странно, послал отборных Пожирателей... надо проверить, в чём там дело".
Трансгрессировал в Министерство, смотрит - все 12 Пожирателей, включая таких монстров, как Люциус и Беллатриса, с воплями убегают и прячутся от Гарри, Рона, Гермионы, Джинни, Невилла и Полумны. Волдеморт в ярости:
-Что вы от них бегаете? Их же всего шестеро подростков, а вас - 12 взрослых и могущественных чёрных магов!
-Милорд, - вопит Рабастан, - откуда же нам знать, за кем из нас они вшестером гоняются?!
Волдеморт (в ужасе):
-Ёлки зелёные!! (хлопок трансгрессии)
c Alphius
В учебной комнате царила тишина, только шелестела бумага, да жужжал в шкафу с оборудованием неисправный Проявитель Врагов. Из-под плинтуса осторожно выкарабкался бандиман, прислушался и, тараща круглые глаза, засеменил вдоль стены. Щели между паркетинами манили его, как лавка Фортескью – сладкоежку: несмотря на старания дежурных, в них всегда можно было найти лакомства вроде крошек от печенья или сахарных крупинок. Тонкие веретенообразные лапки безостановочно шевелились, но вдруг замерли – бандиман принюхался и с восторженным писком вытащил из щели маленький обломок шоколадки. Он уже приготовился насладиться редким угощением, как вдруг сбоку раздался шум, который для его чувствительного слуха был сродни громовому раскату. От ужаса бандиман подпрыгнул, выронил шоколад и, оставив на полу зеленоватую лужицу дурнопахнущей слизи, ринулся обратно под спасительный плинтус. А вот тому, на чьей совести был шум, спасения искать было негде – хотя ему грозило нечто более неприятное, чем банальное Excuro.
«Мне пиздец...», – отстранённо подумал Гарри Поттер, глядя, как круглая жестяная банка катится вперёд, подпрыгивает, ударяется о подножие кафедры и, покрутившись на месте, шлёпается в угол. Отступать было некуда – позади стена, зачарованная против аппарации, впереди – дубовый помост с высоким пюпитром, за которым неподвижно застыла знакомая чёрная фигура с волшебной палочкой в длинной руке. Парой секунд спустя половицы застонали под тяжёлыми шагами. Гарри выдохнул, собрал волю в кулак и встал – мысль о том, что его вытащат из-под парты за шкирку, как нашкодившего книззла, была отвратительна. Так... руки по швам, спина прямая, каблуки вместе – хотя Снейп и не был аврором, а всего лишь вёл в Школе дополнительные занятия, дисциплина требовала проявлять к нему то же уважение, что и ко всем преподавателям. Гарри вытянулся в струнку и прикусил губу, чтобы не заржать: уж больно удивлённым было обращённое к нему бледное лицо.
Снейп замер в проходе между рядами парт. Удивление быстро сошло с его физиономии – он окинул Гарри взглядом, которого не постыдился бы и василиск, и гнусно усмехнулся.
– Так-так-так... курсант По-оттер... – последнее вышло почти нежно, словно Снейп узрел в своём кабинете старого доброго друга. – Если знание устава меня не подводит, после отбоя вы должны находиться в спальне своего взвода?
Гарри благоразумно промолчал – вопрос явно был риторическим. Он с каменным лицом смотрел профессору в переносицу, по курсантской привычке беззвучно молясь святому Огме* – может, сжалится и пошлёт немного красноречия: запудрить Снейпу мозги. Огма, однако, помогать не спешил. В памяти Гарри неожиданно всплыл четвёртый курс, яростный шёпот Каркарова и собственное, деланно спокойное: "Вот, собираю желчь броненосца, профессор"... на лбу у него выступили капли пота. Снейп помолчал, явно наслаждаясь ситуацией.
– Так что, курсант Поттер?
«Наряд вне очереди за нарушение дисциплины...»
– Вы не желаете мне отвечать?
«Два наряда...»
– Да говорите же!
– Виноват, профессор, – отчеканил Гарри, – я искал запонку.
– Да неужели?
– Так точно.
– И где же она?
– Вот, – у него хватило ума заранее сорвать с манжета рубашки овальный кусочек серебра с маленьким нефритом – подарок Джинни на прошлое Рождество, когда они ещё встречались. – Сэр.
– Любопытно... и как она оказалась в моём классе?
– Потерял на прошлом занятии, профессор.
– И, стало быть, нашли?
– Так точно, сэр.
– Прекрасно. Что ж, я так понимаю, теперь вы можете отправиться в казарму. О вашем вопиющем поведении я сообщу мистеру Долишу завтра.
– (Да и хрен с тобой, сообщай...) Есть, сэр.
Гарри щёлкнул каблуками и чеканной походкой направился к двери. Он сам не верил своему счастью – наряд можно пережить, а через часик надо будет просто тихо вернуться сюда и уничтожить следы своего визита. И чёрт с этим обещанием. А вот Рону он сейча... и тут в прямую спину курсанта Поттера ударило:
– А больше вы ничего не потеряли?
Гарри, холодея, развернулся назад. Снейп стоял около кафедры, улыбаясь, как гиена. Носок его начищенной туфли упирался прямо в помявшийся жестяной бочок – он всё-таки заметил банку .
«...приехали. Меня сгноят на гауптвахте. Или вообще отчислят. Мерлин, какой же я идиот – так подставиться...»
– Это же ваше, Поттер, не так ли? Интересно...
Смотреть на то, как Снейп нагибается и подхватывает банку, просто не было сил. Гарри закрыл глаза – с изнанки век улыбались знакомые лица, в ушах гудел рёв "Вещих сестричек" и громкие голоса:
– Охрененная штука! Рецепт у одной ведуньи из Килкенни взяли... ну, усовершенствовали, конечно. Теперь только в Министерстве патент получить – и всё путём.
– А чего это, чего, Фред?
– Рон, тебе хватит. Хватит, я сказала! Так... поставь бутылку. Вот и славно, дорогой... Ребята, так что это за состав?
– Ну что, братец Дред, повеселим нашу красавицу невестку?
– А то нет, братец Фордж!
– Так вот, Гермиона, это зелье...
– ...самое лучшее, самое качественное...
– ...и заметь, совершенно безвредное...
– ...проверено по всем правилам...
– ...нанести на кожу...
– ...совсем немного...
– ...впитывается довольно быстро, оставляет такую нежную масляную плёночку...
– ... с запахом ванили...
– ...и каменный стояк даже у столетнего старца!
Гарри вздохнул – всё так же, не открывая глаз. Субботняя попойка с друзьями предсказуемо закончилась бурным обсуждением нового изобретения Фреда и Джорджа, восторгами, скептицизмом Гермионы, попыткой Рона намазаться зельем и воплями подруги, которая вырвала банку из рук мужа и всучила обратно близнецам. А когда Гермиона ушла спать (заручившись обещанием Рона не делать глупостей), кто-то предложил сыграть в карты на желание. Рон выиграл. Гарри проиграл. Когда он услышал из уст друга, что ему предстоит сделать, то поначалу просто покрутил пальцем у виска. Потом разозлился. Потом попытался образумить Рона. Но все было тщетно – к утру, признав, что карточный долг – святое дело, Гарри Поттер вышел из магазина "Ужастики Уминков Уизли" с банкой афродизиака в кармане. Рон пожелал, чтобы вечером Гарри пробрался в кабинет, где на следующий день Снейпу предстояло вести занятие, и намазал зельем черенки орлиных перьев, которыми тот заполнял ведомости. Близнецы уверили братца, что за ночь зелье лишь чуть-чуть потеряет свойства, и весёлое времяпровождение на уроке Снейпу обеспечено – когда прозвенит звонок, скользкая паскудина со всех ног помчится в подсобку дрочить. С одной стороны Гарри понимал чувства друга – после войны в его собственных отношениях со Снейпом наступило что-то вроде вооружённого нейтралитета – по крайней мере, они больше не оскорбляли друг друга в открытую, – а вот Рону доставалось по полной программе. В прошлом месяце Снейп трижды отправлял его в наряд по взводу, а это означало круглосуточный сменный караул у входной двери в спальню и, соответственно, бессонную ночь. С другой стороны – Снейп, как-никак, был героем, и здорово помог им в охоте за хоркруксами... что не мешало ему оставаться редкостным мерзавцем. В конце концов Гарри плюнул и решил, что за издевательства над Роном Снейп вполне может помучиться часок стояком. Вечером он прокрался в кабинет, обильно искупал черенки перьев в сладко пахнущем зелье и, с чувством исполненного долга, пошёл к выходу, но опоздал – в камине вдруг загудело и полыхнуло зеленью. Гарри едва-едва успел забиться под парту. Он просидел там десять минут, проклиная забывчивость Снейпа, который вылез из камина и начал копаться в своих бумагах, и свой альтруизм, заставивший одолжить Криви мантию-невидимку: Колин готовил фоторепортаж о "Торнадо Татшилла", и ему было жизненно необходимо пробраться к ним в раздевалку. А потом случилось страшное – грёбаная банка неожиданно выскользнула из потных пальцев и выдала его присутствие...
* * *
– Хм... Полынь, корень женьшеня, пыльца мандрагоры... Оригинально, мистер Поттер, я бы сказал, весьма оригинально. Не думал, что у вас такие проблемы... сожалею.
Гарри вздрогнул и вытаращил на Снейпа глаза. Профессор сидел за столом, держа открытую банку в длиннопалой руке, и с интересом изучал её содержимое. Густая золотисто-зелёная масса блестела, словно шёлк. Снейп взял из ящика шпатель, зачерпнул зелья, понюхал и прищёлкнул языком.
– Превосходный состав. Хотя слюны громамонта я бы добавил меньше... да и драконья кровь тут лишняя... видимо, ею пытались нейтрализовать некоторые эффекты настойки многогора – типичная ошибка начинающих... впрочем, о чём я? Мистер Поттер, должен заметить, что применять столь сильнодействующие препараты в вашем возрасте нельзя. Для начала вам следует посоветоваться с целителем. Я, пожалуй, напишу записку мадам Помфри – она должна знать, к кому обратиться. И не смущайтесь так.
Покрасневший Гарри беспомощно и гневно смотрел на довольную снейповскую физиономию. Его разрывало от желания заорать: "Вы ошибаетесь!", но он слишком хорошо понимал, что делать этого ни в коем случае нельзя. Пообещав себе как следует намылить Рону шею, Гарри прикусил губу, и тут его словно кипятком обварило: Снейп отставил банку и протянул руку к стаканчику с перьями...
Реакция у Поттера всегда была отличная – он резво прыгнул вперёд и оттолкнул узкую ладонь. Стаканчик бухнулся на стол, перья рассыпались. Снейп рассвирепел.
– Вы что себе позволяете, курсант? Я...
Он не договорил. Тонкие ноздри дрогнули, на лице появилась задумчивость. Снейп пригляделся к перьям (Гарри мысленно попрощался с карьерой аврора, а возможно, и с жизнью), ещё раз втянул воздух... чёрные глаза загорелись пониманием и яростью.
– Ах ты, маленький...
– Сэр, не надо, – устало сказал Гарри, – я все понял. Приношу вам свои извинения за глупую и неуместную шутку.
– Шутку? Да я...
– Сэр.
Снейп клацнул челюстями, словно крупп, и замолчал. Потом медленно поднялся на ноги – Гарри никогда не был трусом, но тут непроизвольно отступил назад.
– Поттер. Вы невыносимый, безмозглый мерзавец. Вы по-прежнему считаете, что вам все позволено – и теперь окончательно обнаглели. Ваш отец...
– Сэр, ни слова о моём отце! – рявкнул взбесившийся Гарри, – он давненько не слышал от Снейпа этих слов и несколько отвык. Профессор зашипел, как проколотая шина:
– Щ-щенок! Завтра же ты вылетишь из Школы. Ясно? Вон отсюда!
Не то чтобы Гарри не ожидал такого поворота событий, однако озвученное намерение Снейпа придавило его, словно мраморная надгробная плита. Он задохнулся от почти физической боли. "Сам виноват", – шепнул внутренний голос, и от этого стало совсем паршиво. Гарри вдруг представил себе, как Снейп идёт к Долишу и выкладывает ему всё, как на утреннем построении зачитывается приказ об отчислении "за издевательства над преподавателем путём применения тонизирующего препарата" – или как там сформулируют... Он скрипнул зубами и, презирая себя за желание умолять, быстро пошёл к двери. Жизнь рассыпалась на мелкие части, будто упавший домик из детского конструктора – был у него такой в детстве, Дадли рассщедрился (когда потерял половину деталей)... Гарри уже распахнул дверь и шагнул в коридор, но тут за спиной прозвучало негромко и как-то задумчиво:
– Хм... А ну, постойте, курсант Поттер.
Гарри медленно повернулся. Снейп развалился на стуле, поигрывая банкой. Взгляд его, как ни странно, утратил злость, но взамен наполнился чем-то неуловимо неприятным – так Гермионин Косолапсус смотрел на пакет с попискивающими сахарными мышками. Гарри вдруг передёрнуло. Снейп заметил это и усмехнулся.
– Вот что. Где вы взяли это зелье?
Гарри мгновенно подумал, что называть имена Фреда и Джорджа нельзя: Снейп тут же догадается, от кого исходила идея, и даже если Рона не отчислят на пару с ним самим, оставшиеся два года в аврорской Школе станут для друга адом. При всей злости на Рона Гарри ему такого не желал. Он лихорадочно соображал, как бы поудачнее вывернуться, но следующая фраза мигом отвлекла его от размышлений.
– Впрочем, догадываюсь. Поттер, думаю, что я мог бы не предавать инцидент огласке. А наказание вам назначу сам. Согласны?
Гарри вздрогнул. Наказание Снейпа явно будет чем-то крайне неприятным, если не чудовищным. Но всё, что угодно – от перспективы неделю выступать на занятиях в качестве объекта для отработки боевых чар до подвешивания за большие пальцы в подвале Школы (насколько он знал, подобное взыскание до сих пор фигурировало в уставе, хотя на деле не применялось уже много лет) казалось сейчас вполне терпимым по сравнению будущим без Аврората. Почти не раздумывая, он выпалил:
– Согласен! Сэр.
Снейп блеснул глазищами и вновь усмехнулся – у Гарри заныло под ложечкой.
– Отлично. Тогда пройдёмте со мной.
...В маленькой подсобке горел магический шар, и тусклый свет озарял груды отслуживших свой век учебных пособий, пару сломанных стульев и шкаф с защитными мантиями. У окна стояло здоровенное разлапистое кресло – из прорех в обивке высовывались куцые хвостики овечьей шерсти – и круглый стол на массивной ножке. Гарри остановился в углу, непонимающе глядя, как Снейп заклинанием очищает столик от посуды, пергаментов и кофейных пятен. Через некоторое время тот закончил и, обернувшись к своему курсанту, сладко улыбнулся.
– Прошу.
– Что я должен делать? – с каждой секундой Гарри чувствовал себя все большим идиотом.
– Прослушать небольшую лекцию о той области зельеварения, которая вам, скорее всего неизвестна... – (Гарри едва не подпрыгнул от счастья), – ...а для большей доходчивости вам потребуется снять брюки и лечь вот сюда, – Снейп нежно погладил столешницу. – Мантию можете оставить... но её придётся задрать повыше – так что, пожалуй, тоже снимайте. Да побыстрее, Поттер, что вы застыли?
«Порка. Она тоже есть в уставе... И, в отличие от Хога, здесь не было Дамблдора, чтобы её запретить... Снейп в своём праве, а я... а я в полном дерьме.»
Гарри рванул воротник мантии – горло сдавило, будто он каким-то образом перенёсся в тренировочный зал и оказался в удушающем захвате инструктора боевых искусств. Видимо, лицо его отразило всю гамму эмоций – Снейп моментально напрягся и процедил:
– Спокойно, Поттер. Или вы выполняете мои условия – или мы сейчас отправляемся в кабинет директора, где вы подробно докладываете, как получили этот... состав, и с какой целью нанесли его на личные вещи своего преподавателя. Выбирайте.
Рон. Рон, какой же ты идиот... вернее, идиот здесь в первую очередь я – а ты не должен страдать из–за моей глупости. И близнецы... зелье не запатентовано, они могут лишиться лицензии на торговлю... Тупик. Придётся перетерпеть. Но как я потом буду смотреть этому гаду в глаза... Надо решаться. Ещё секунда – я врежу подонку и свалю отсюда к чёрту.
Гарри снял мантию и бросил её в кресло. Холодное отчаяние сковывало его – пальцы двигались с трудом, словно он час простоял в карауле на ноябрьском ветру, а грудь будто наполнилась ледяной водой. Знобило. Он подошёл к столику и завозился с пряжкой ремня. Снейп спокойно дышал за спиной, и это тихое, похожее на шум ветра дыхание по непонятной причине взбесило Гарри так, что перед глазами потемнело. Он одним движением стянул джинсы, и плюхнулся животом на столик. Если бы Снейп сейчас отпустил любой комментарий по поводу его позы, Гарри точно б сорвался, но долгие годы шпионажа довели интуицию профессора до заоблачных высот: он лишь невнятно хмыкнул и подошёл поближе.
– Итак, курсант Поттер, давайте побеседуем о том, что сегодня произошло. В силу своей вопиющей безграмотности вы попытались применить к постороннему человеку зелье, вызывающее сексуальное возбуждение. Данную группу препаратов обычно обозначают термином "афродизиаки" – по имени древнегреческой богини любви...
Гарри собрался и приготовился к первому удару.
– Афродизиаки используются с древнейших времён. Способы их введения в организм ничем не отличаются от общеизвестных: возможно оральное, внутрисосудистое и наружное применение...
В голове Гарри вспугнутыми совами метались мысли, одна глупее другой – говорят, во времена деканства Снейп сек своих гадёнышей... то есть, он не новичок в этом... интересно, что он трансфигурирует в розгу... и сколько раз ударит...
– Последний способ подразделяется на два типа – препарат можно наносить на кожу, а можно на слизистые оболочки. И прошу вас запомнить, курсант – при нанесении на слизистые эффект оказывается значительно более скорым и стойким. Поэтому бесспорно, подобный способ кажется мне предпочтительным...
Следующая мысль оборвалась, не начавшись: Гарри услышал негромкое «Incarcerous» и дёрнулся – первый раз, почувствовав, как запястья стянула невидимая верёвка, намертво приковавшая его к столику, и второй раз – когда вслед за новым, незнакомым заклинанием задницу изнутри словно окатило горячей водой.
Он моментально понял, к чему была вся эта бодяга с кожей и грёбаными слизистыми, рявкнул и забился, как драконёнок в силках, но лишь долбанулся коленом о дубовую ножку. Потом ошарашенно притих – почувствовал, как на поясницу почти невесомо ложатся тёплые пальцы. Осознание того, что Снейп его трогает, вызвало залп ругательств и новые попытки освободиться, однако тот и не подумал останавливаться – пальцы пробежались между ягодиц, потёрли кожу и убрались прочь – чтобы вскоре вернуться и мягко, осторожно, мокро надавить на анус. Запахло ванилью.
– Профессор, вы же знаете, что я вас убью? – доверительно спросил Гарри после небольшой паузы.
– Позвольте, Поттер, а что вас не устраивает? – удивление в голосе Снейпа было почти не наигранным, – Вы ожидали чего-то другого? А как же принцип "око за око"? По-моему, будет вполне справедливо, если вы сами испытаете то, что уготовили мне. А в будущем это поможет вам научиться обдумывать свои действия... равно как и последствия оных.
Палец надавил ещё раз и проник внутрь – очень бережно, надо сказать. Гарри засопел. Сопротивляться было бесполезно, к тому же в слова Снейпа были и впрямь в некотором роде справедливы. Гарри выдохнул, слегка расставил ноги и услышал задумчивое хмыканье.
– Что ж, Поттер, продолжим.
Палец выскользнул наружу, легонько погладил анус и вернулся обратно – на этот раз намного глубже. Гарри охнул – конечно, он немного экспериментировал раньше… но не до такой степени.
– Общий принцип действия у зелий подобного рода выявить, пожалуй, нельзя. Одна подгруппа вызывает разогревающее действие…
В заднице стало горячо.
– …другая стимулирует кровообращение в области таза…
Член Гарри живо откликнулся на эту фразу – лежать на твёрдом столе стало неудобно.
Гарри зашипел сквозь зубы – по бёдрам, мошонке и животу разбегались крошечные жгучие искорки.
– …но все они полноправно принадлежат к группе афродизиаков из-за конечного действия. А теперь небольшой исторический экскурс…
И эта сволочь вытащила палец.
Гарри не удержался и разочарованно охнул. Он непроизвольно двинул задом, словно стремясь вернуть ускользнувшее удовольствие, и Снейп вдруг вздохнул – не хмыкнул, как обычно, а именно вздохнул.
– Скажите, Поттер, для вас это первый опыт... такого рода?
– Не ваше де... – Гарри скрипнул зубами и все-таки ответил честно. – Практически – да.
– Хм. То есть, предпочитаете активную роль? Я так и думал.
Гарри замер.
Не то чтобы он считал, будто Снейп не в курсе его ориентации – полгода назад "Пророк" посвятил этому целую полосу. Но прежде профессор никогда даже не намекал на это – что при его злом языке было весьма странно, особенно, учитывая то, как в свое время он зачёл целому классу статейку одной дамочки из отряда жесткокрылых. Гарри лихорадочно размышлял, с чего это Снейп о нём "думал" в таком контексте, но вскоре мысли покинули его бедную голову – препарат близнецов Уизли работал отменно.
Снейп не соврал: эффект зелья оказался весьма, мать его, скорым. В члене появилось лёгкое жжение, лежать стало ещё неудобнее. Во рту пересохло. Гарри отчаянно заёрзал, понимая, что с пальцами в заднице было намного лучше – поглаживая, надавливая и растирая, они здорово отвлекали от происходящего с членом. А происходило неладное. Головка ныла и зудела, да и весь пах охватило что-то похожее на маленький пожар. Гарри, сцепив зубы, потёрся о стол. Интересно, как долго Снейп его здесь продержит? И получится ли добежать до ванной, не нарвавшись на дежурного преподавателя? Над головой вдруг прозвучало негромкое и ехидное:
– Что, Поттер, невесело? В следующий раз подумайте, прежде чем делать. А ведь до конца лекции ещё далеко…
Гарри безнадёжно выматерился.
– Язык, Поттер, – автоматически заметил Снейп. – Впрочем… я могу облегчить ваши мучения. – а вот это уже было сказано тоном змея-искусителя. – Если попросите, конечно.
Гарри было уже всё равно. Он был готов на всё, лишь бы избавится от боли в яйцах – даже на заклинание импотенции, даже на любой антидот – пусть бы по вкусу он был похож на драконье дерьмо.
– Пожалуйста, сэр, – задыхаясь, попросил он.
– Извольте, Поттер.
В следующий момент Гарри вскрикнул от неожиданности – палец вернулся на прежнее место.
Свободная рука Снейпа медленно поглаживала взмокший от пота загривок Гарри, а палец уверенно исследовал задницу. Он двигался быстро, но осторожно, и всё тело Гарри, казалось, пульсировало с ним в одном ритме. Через пару секунд Гарри, не удержавшись, ахнул: проклятый палец мягко нажал туда, куда он сам добирался лишь пару раз – лёжа в ванне и используя в качестве любриканта банальный лосьон после бритья. Вот только сейчас это было много приятней. Ритмичные нажатия вызывали в мошонке ощущение сладкой, горячей пустоты, а член, трущийся о мокрую от пота столешницу, зудел так, что Гарри стонал, уже не сдерживаясь. Но хуже всего был спокойный голос Снейпа – он журчал над ухом, и каждое слово отдавалось в животе, затылке и многострадальной заднице:
– Спокойней, Поттер, спокойней, вы же понимаете, я предельно осторожен... однако, вернёмся к нашей беседе. С незапамятных времен алхмики разрабатывали магические зелья и искали вещества, способные оживить слабеющий эротический интерес или сделать занятия сексом похожими на соитие обезумевших от зова брачного инстинкта вейл... вам хорошо слышно?
– О-оо...
– Я так и понял. Многие виды пищи, так или иначе напоминавшие своим внешним видом гениталии, являются естественными афродизиаками. В первую очередь речь идёт об устрицах, бананах и сельдерее, нельзя забывать так же о корне женьшеня... раздвиньте чуть-чуть ноги, вам так будет удобнее... отличный эффект даёт и мандрагора... вы запоминаете?
– О... о-оо...
– Превосходно. Кстати, маги Вуду с древности используют для изготовления афродизиаков измельченный рог носорога. К сожалению, из-за этого популяция носорогов в Африке близка к полному исчезновению... не дрожите так, Поттер, вы сбиваете меня с ритма.
– О...от-ва-ли-те...
– Уже скоро, Поттер, не переживайте, похоже, вам осталось совсем немного... А общеизвестные кантариды, именуемые у магглов "шпанской мушкой" официально запрещены к применению Министерством Магии – они неэффективны и действуют лишь как мощный раздражитель, способный привести к невосстановимому повреждению члена...
– А-аа!!
Слово "член" из уст Снейпа стало последней каплей: Гарри зашёлся криком – тело словно скрутило в пылающий жгут – и судорожно забился на столе, обмирая от острейшего чувства высвобождения и размазывая сперму по гладкому дереву и собственному животу. Пальцы осторожно выскользнули наружу, напоследок почти незаметно погладив ягодицы.
– Finite Incantatem. Лекция... окончена, Поттер.
* * *
Через минуту Гарри пришёл в себя, встал на дрожащие ноги, оделся и, покраснев до ушей, шарахнул Excuro по беловатой лужице на столе. Его корёжило при мысли, что сейчас придётся увидеть издевательскую рожу Снейпа, но иного выхода не было. Гарри медленно развернулся и окаменел.
Снейп стоял рядом, спрятав руки за спину, и высоко задрав подбородок. На скулах у него горели яркие пятна – непривычный румянец словно сделал профессора на десять лет моложе и в сто раз уязвимее. Глаза мутно смотрели куда-то поверх гарриной головы, полуоткрытые тонкие губы обметало, потный лоб лоснился, как слоновая кость. А грудь судорожно вздымалась – чёрное сукно мантии, казалось, вот-вот треснет под бешеным напором.
– Ступайте, Поттер... – хрипло сказал Снейп. – Вы свободны...
Гарри нерешительно пошёл к выходу. Планы – надавать по ушам Рону, высказать всё близнецам, снять к чертям заляпанную спермой рубашку и обдумать произошедшее – как-то вдруг стёрлись из сознания. Перед глазами стояло лицо Снейпа - с этим его румянцем, приоткрытым ртом... У самой двери он обернулся и вновь посмотрел на профессора – тот по-прежнему стоял неподвижно и прямо, нервно сжимая кулаки. Что..... и тут в глаза Гарри бросилась золотистая жесть баночки с зельем. Он едва не заорал от восторга.
«А-аа... Ах ты, чёрт меня возьми! Кожа! Слизистые, мать их, оболочки! Эффект! Каменный стояк! Око за око, блин!!!»
Снейп переступил с ноги на ногу.
– Поттер, уходите же, – глухо рыкнул он и прикусил губу.
Гарри ещё чуть-чуть постоял у двери, чувствуя, как внутри вскипает азарт… и решительно развернулся.
– Знаете, сэр, – сказал он, подойдя к Снейпу и глядя в расширившиеся чёрные глаза. – Мне очень понравилась ваша лекция. Я сам их не умею читать... пока. Но кое-что другое у меня неплохо получается. Рискнёте проверить? – и перевёл взгляд ниже. Гораздо ниже.
Снейп не отвечал довольно долго. Потом облизнул губы и решительно дёрнул воротник своей мантии.
...Бандиман вновь выбрался из-под плинтуса – воспоминания о шоколадной крошке были чересчур свежи. Он осторожно пополз по паркету, но не успел даже сунуть лапку в щель – вопль, раздавшийся из подсобки, оглушил его намертво. Бандиман сломя голову кинулся вон из кабинета – лучше перебраться на кухню, там наверняка есть чем поживиться, и никто не шумит – разве что кастрюлю уронят – но к этому можно притерпеться.
Тем более, что интуиция подсказывала – здесь похожие вопли могут стать регулярными.
