1. Сириус честно не может понять, что Джеймс нашел в Эванс.
У нее тонкие руки, да, но ведь такие руки - у каждой третьей девчонки в Хогвартсе! Вот у Демельзы Браун вообще руки выдающиеся - правильной-правильной формы, тонкие, выразительные! А у Лили? А что у Лили? Пальцы слишком длинные, ладошка слишком круглая, обгрызенные ногти, заусенцы...
Волосы рыжие? Да таких волос - у двадцати пяти на дюжину! Ну, красивые, да. Но ведь она за ними не ухаживает практически! Так, помоет, в хвост соберет, чтоб в котел не лезли, и все!
Сириус честно ничего не понимает.
А Джеймс - не понимает тоже. Он знает только одно - плевать ему и на руки ее, и на нежную рыжину ее волос... Плевать. Просто она нужна ему - как воздух.
2. Джеймс сидит сиднем и чувствует себя последним придурком. Шевелит во рту языком - вроде не проглотил. Обводит им зубы, трогает чуть щербатый второй правый верхний. Открывает рот. Лили смотрит на него с такой надеждой, что он чувствует себя обманщиком. И придурком с открытым ртом. Поспешно его захлопывает. Что бы такое сказать, умное, веселое, чтобы она сразу поняла, что он не чета всяким Сопливусам, чтобы поняла, какой он замечательный! Но все более менее подходящие слова убежали от него так, будто он угрожал им круциатусом.
Лили равномерно помешивает ложечкой непонятную бледно-коричневую жижу, полчаса назад бывшую великолепным шоколадным мороженым.
Он смотрит на ее руки, и думает о Сопливусе. И о том, как это неправильно - на первом свидании с девушкой твоей мечты думать о совершенно посторонних патлатых ублюдках. Даже если у него виды на твою девушку.
Ее волосы струятся по плечам. Она что же, прихорашивалась для этого свидания? Точно, вот и блеск на губах переливается.
- Я... - она вскинула голову с явной надеждой на то, что свидание еще можно спасти. - Знаешь, я терпеть не могу блеск для губ. Он такой липкий - бр-р! - и, как будто сказанного было недостаточно, скорчил соответствующую рожу.
Некоторое время он просто глотала воздух. А потом вскочила так, что стул упал и унеслась прочь, прижимая сумку к груди.
Джеймс обхватил голову руками и низко застонал, вспоминая рыжину ее волос и Сопливуса. Тот будет смеяться так, что мадам Помфри его госпитализирует. Хоть какое-то утешение.
