Сегодня за окном приемной министра по заказу секретаря был создан лесной пейзаж. Солнечный день заливал теплым светом зеленую полянку, над травой порхали бабочки, а в стекло, совсем как живой, бился мотылек. На подоконнике в лучах светящегося шара нежился розовый кустик в небольшом керамическом горшке. Гермиона отставила в сторону пустую лейку и открыла баночку, в которой что-то копошилось, подцепила стальным медицинским пинцетом скользкого слизня и поднесла к середине цветка. Густые нежно-розовые лепестки зашевелились и раздвинулись, открыв маленькую зубастую пасть, обрамленную желтыми тычинками, откуда выскользнул тонкий длинный шипастый язык, подцепил слизня и с хлюпающим звуком втянул добычу внутрь. Лепестки сомкнулись, плотоядно пошевелились какое-то время, и снова на подоконнике красовался милый розовый кустик.
- Монстрозу кормишь? – Гарри, выйдя из кабинета министра, успел понаблюдать за этой процедурой.
- Да, приходится, иначе она будет тянуть щупальца во все стороны и может поцарапать посетителей. Правда, красавица?
- На прошлой неделе в пригороде Йорка такая красавица напала на ребенка и сильно покусала его. Хозяйка купила саженец на весенней ярмарке, за лето вырос огромный куст, и, пока в саду было много слизней и улиток, было все нормально, а потом монстроза сожрала всю мелкую живность вокруг себя и напала на малыша. Куст выкорчевали, продавца сейчас ищем. По описанию очень похож на Наземникуса Флетчера, свидетели говорят, что он на той ярмарке не менее сорока саженцев магглам продал.
- Можно объявить конкурс в журнале по цветоводству на лучший однолетний розовый куст, а потом по присланным фотографиям, определить, которые из них монстрозы. Сегодня Кингсли так шумел, что пришлось завесу звуконепроницаемости на дверь ставить, опять ты что-то натворил?
- Да… - неопределенно махнул рукой Гарри, - ерунда. Так… Профилактика.
Заметив, что посетители в приемной прислушиваются к их разговору, Гермиона, схватила друга за рукав и потащила его в свою каморку за шкафом.
- Мисс, - тщедушный длинноусый волшебник робко подал голос с продавленного диванчика, - когда же министр меня примет? Я здесь с утра сижу.
- Министр занят. Ждите, – отчеканила Гермиона.
По небольшой очереди посетителей прошуршал невнятный ропот, но под взором секретаря все затихли и опустили глаза.
- Строго ты с ними, - ухмыльнулся Гарри, уже сидя на стуле в секретарской вотчине.
- С ними по-другому нельзя, - доставая чашечки, ложечки, блюдечки ответила подруга. - В прежние времена к министру за полгода на прием записывались, а сейчас он принимает посетителей каждый день, но их много, а Кингсли один, так что подождут. В конце концов, у него много и других важных дел.
Тем временем в джезве поднялась кофейная пенка, и девушка, сняв медный сосуд с маленькой горелки, перелила напиток в чашки. Удостоиться чести пить кофе, собственноручно сваренный Гермионой в закутке приемной министра, могли только два человека: Кингсли Шеклболт и Гарри Поттер.
- За что тебе Кингсли разнос устроил?
- Да… - снова махнул рукой Гарри. – Шеймус вечно что-нибудь учудит. Пока на задании - нормальный человек, но как только домой на выходные уедет, то не знает, чем себя занять - кроме виски и девчонок ничего не признает. Потом на занятиях с чугунной головой сидит. Сэвидж на него жаловался в понедельник, что он спал на «Маскировочной трансформации», а вчера Гвеног заявилась зачеты принимать, пошли мы с ней секреты проверять, смотрим - на поляне из трухлявого пня дым идет. Это Симусу скучно стало, он и закурил. Ну, наша мать-командирша и помчалась докладывать наверх. Но мы же отличились недавно, бешеного оборотня поймали. Сработали четко, больше никто не пострадал. Мальчишку, которого он покалечил, жалко конечно. В Мунго сказали «не жилец». Но уж лучше так, чем подлатают сначала, а потом он всю оставшуюся жизнь будет мучиться, как Ремус. Так что мы - герои, а героям все прощают.
Гермиона взглянула на сидящего перед ней героического аврора.
- Тогда за что тебе досталось?
- Ну, а кто за подчиненных отвечает? Командир. Вот сейчас на базу вернусь и сам устрою разбор полетов. Твой шеф только об одном виртуозе узнал, а у меня там двадцать человек таких артистов, не считая сержантов. Каждый день не одно, так другое.
- Гарри, насколько я знаю Кингсли, он не стал бы так нервничать из-за того, что кто-то из твоих бойцов не сдал зачет. Ты опять что-то натворил? – Гермиона снова подозрительно посмотрела на друга.
- Ничего я не натворил, - буркнул тот. - Просто пытался доказать твоему шефу, что Люциус Малфой имеет отношение к тому, что происходит в стране. Если он каждый месяц отмечается в отделе по надзору и его палочка почти лишена магии, то это совсем не значит, что он благонадежный гражданин. Я чувствую, что идет какое-то движение, вот только прямых доказательств у меня пока нет. Надо установить за Малфой-Мэнором и его обитателями тотальное наблюдение, не только за людьми, но и за эльфами, с применением самых современных методов и технологий, ведь для того и затевалась реформа, но тут нужен приказ министра. Моих полномочий не хватает, а наш доблестный Бруствер, похоже, превращается в перестраховщика, как и его предшественники. Ему кажется, что я занимаюсь не своим делом, паникую и лезу, куда мне не следует, а тролли, оборотни, темные маги и рядовые мошенники активизировались, видимо, просто потому, что жара спала.
Гермионе не понравилось как Гарри, хмуря брови, возбужденно говорил, рубя кулаком воздух, и девушка решила сменить тему:
- А Рон еще одну метлу купил, их уже ставить некуда, а он их все покупает и покупает, - хохотнула она. - Ты когда в Нору приедешь? Тебя все ждут. Джинни о тебе спрашивала.
Гарри нахмурился еще больше, откусил большой кусок от сэндвича и стал сосредоточенно жевать, разглядывая шнурки на ботинках. Гермиона поняла, что ответа не будет, но сдаваться не спешила.
- Слышал, Гарпии опять выиграли? Джинни будет лидером сезона по очкам. Мы с Роном хотим устроить пикник в ее честь, ты в следующую субботу не занят?
- Гермиона, та квартира, о которой ты говорила, еще свободна?
- Конечно! – подруга легко согласилась с тем, что Гарри увиливает от прямых ответов, потому что если он будет жить рядом, то к этому разговору всегда можно будет вернуться. - Приходи, посмотришь, как там здорово, - девушка быстро написала адрес на страничке блокнота и вырвала листок.
- А про нотариуса узнавала?
- Да, сходи вот сюда, – перо быстро заскользило по следующей странице. – Контора недавно открылась на улице Феи Фортуны, о ней мало кто знает, поэтому в очереди сидеть не придется. Мне рекомендовала этого нотариуса миссис Краббс, ты ее, возможно, видел, она частенько появляется в министерстве. Ей уже 108 лет, но она еще вполне бодра и предприимчива. Постоянно затевает судебные тяжбы против соседей и дальних родственников. Представляешь, недавно отсудила себе летающий сундук – знаешь, такие большие, для переноски вещей. Но он оказался настолько древним, что развалился прямо в воздухе, когда она фланировала на нем по улице. Сундук грохнулся точно на крыльцо аптеки, дерево в щепки, а старушке хоть бы что. Тогда она предъявила претензии владельцу, что крыльцо построено неправильно и представляет опасность для жизни и здоровья, бегала здесь по всем кабинетам три месяца, но все-таки собрала нужные справки. А рядом с аптекой как раз и находится эта нотариальная контора, так миссис Краббс приспособилась бегать со своими судебными бумажками к этому нотариусу, попутно устраивая бедолаге аптекарю жуткие скандалы. Я в Визингамоте краем уха слышала, что хозяин аптеки Гринграсс выплатил этой ведьме стоимость нового сундука, только чтобы она не отпугивала посетителей. Так потом еще месяц миссис Краббс ходила по министерству и жаловалась, что аптекарь пустил ее по миру, лишив антикварной вещи, заодно на все лады расхваливая нотариуса. Вот только у бабули склероз и она совершенно не помнит имен, но уверяла, что он душка и умница. Вполне допускаю, что это так, ты же знаешь, как волшебники говорят: «Если тебе нужно самое лучшее, ищи это на улице Феи Фортуны». Мне сказали, что контора маленькая, и камина там нет, но он есть в кафе напротив. Я тебе адрес кафе для сети летучего пороха тоже написала. Держи.
Гермиона протянула другу оба листочка. Гарри сложил их и засунул в карман форменной мантии.
- Ой, ты так потеряешь. У тебя же есть бумажник, положи туда.
Командир спецподразделения сначала хотел отмахнуться - мол, ничего я не потеряю, но потом решил не спорить с подругой, тем более что ему предстояла воспитательная беседа с подчиненными о чистоте, порядке и ответственности, а он привык всегда начинать с себя. Дисциплинированно вынув бумажник, Гарри принялся рассовывать записки по отделениям, и в этот момент из бокового кармашка посыпалась бурая труха.
- Гарри, ну какой же у тебя беспорядок! - укоризненно воскликнула девушка.
Парень не успел и глазом моргнуть, как раздалось: «Tergeo!».
Палочка Гермионы с легким шипением всосала табачные крошки, а заодно утянула в себя и пустую смятую сигаретную гильзу с золотым фильтром.
Молодой человек, подавив тяжелый вздох, сунул бумажник во внутренний карман формы, но подруга и тут не успокоилась.
- Гарри, ты совсем за собой не следишь, у тебя рубашка мятая и несвежая! – принялась она поправлять воротничок и одергивать его мантию. - Это все оттого, что ты живешь один, некому за тобой присмотреть, ты совсем одичал, сутками пропадая на своей базе.
- Все! Я все понял, не начинай сначала! - парень решительно поднялся. – Я согласен на переезд, будешь меня воспитывать по месту жительства. Обещаю, что завтра же соберу все вещи и отвезу в стирку Кикимеру, чтобы он так же как я, не одичал. И, клянусь, я схожу к твоему нотариусу в самое ближайшее время… ну, постараюсь… через неделю… Ну, в общем, как только получится, так сразу.
И, торопливо чмокнув девушку куда-то возле уха, Гарри поспешил в Атриум.
***
Без происшествий не проходило и дня. То из одного графства, то из другого поступали сообщения о нападениях, ограблениях, покушениях на убийство, столкновениях различных банд между собой. Отдел обеспечения магического правопорядка задействовал все силы, спецотряд Поттера постоянно находился в боевой готовности, его бойцы дежурили круглосуточно, отправляясь в различные точки страны по первому требованию. Наблюдатели и тайные агенты докладывали о слухах, гуляющих среди обывателей, о действиях известных в преступном мире личностей, о передвижениях магических существ.
По выводам авроратских аналитиков картина складывалась тревожная.
Как будто кто-то нарочно тревожил великанов, бередил оборотней, выталкивал наружу пещерных троллей, подобно тому, как невидимый кукловод дергает за ниточки, приводя в движение своих марионеток.
Специалистам аврората все чаще приходилось сложными геометрическими узорами маскировать вытоптанные великанами поля. Переключив внимание магглов на инопланетных гостей, удалось списать на пришельцев поеденных троллями коров и овец.
Сложнее пришлось с драконом, который вдруг неожиданно среди бела дня, покинул свою пещеру и сжег дотла дом и все хозяйство уэльского фермера, потому что полет валлийского зеленого сняли на фотокамеры туристы, и часть снимков попала в интернет. Пришлось поставить в известность премьер-министра и привлекать к «разоблачению любителей фотошопа» средства массовой информации магглов. Постепенно мистические настроения среди простых людей стали перерастать в средневековые предрассудки, и вот сразу в трех деревнях в разных концах страны запылали костры современной инквизиции, в которых погибли две безобидные ведуньи-травницы и деревенский дурачок, пугавший соседей своим невнятным бессмысленным бормотанием. Этот тихий сумасшедший не имел никакого отношения к миру волшебников, но его быстро причислила туда новая газета, нынешним летом появившаяся на прилавках колдовских лавочек. Газетка, громко именуемая «Всемагический оракул» и тиражом не уступающая «Ежедневному пророку», специализировалась на том, что преподносила сплетни как достоверную информацию, а домыслы – как истину в последней инстанции. Газета пестрела колдографиями горящих домов и обугленных тел, пьяные деревенские увальни с факелами в руках были похожи на троллей, а смысл каждой статьи заключался в призыве опасаться живущих по соседству магглов и прятать от них детей.
Расследование показало, что все три поджога совершены по одному сценарию, а зачинщики и участники в момент совершения преступлений были не только пьяны, но и одурманены колдовскими чарами. Никто из «инквизиторов» на следующий день не мог вспомнить происшедшего накануне и тем более объяснить свой дикий поступок. С большим трудом удалось вычленить из мутных обрывков сознания некоторых поджигателей неясные образы каких-то чужаков, чьи лица скрывались под капюшонами длинных просторных плащей. Следствие зашло в тупик.
Гарри скрипел зубами от бессилия, но поделать ничего не мог. Появляясь в министерских коридорах, он все чаще замечал на столах сотрудников пестреющий провокационными колдографиями «Оракул». И постоянно сталкивался с тем, что работники отделов и комитетов совершенно серьезно обсуждают сплетни и слухи насколько абсурдные, настолько и глупые. Коллеги по Отделу правопорядка ничуть не отличались от других министерских служащих. То его неожиданно начинали поздравлять с назначением на пост главы Аврората, то перешептывались за спиной о том, что скоро всех обяжут носить круглые очки и украшать себя шрамами на лице в знак лояльности нынешней администрации Минмагии. Даже непосредственная начальница однажды спросила сквозь зубы, не слишком ли часто он посещает кабинет Шеклболта? А потом, уже вернувшись на базу, Гарри обнаружил в кармане записку с гадким рисунком и надписью: «Что и кому надо вылизать, чтобы получить внеочередное повышение по службе?». На рисунке маленький человечек с зигзагом в пол-лица стоял на коленях перед другим, большим человечком, и ритмично наклонялся вперед. У большого человечка были серьга в ухе и массивная цепь на шее. Для того чтобы испепелить мерзкую мазню, Гарри даже палочка не понадобилась. Бумажка вспыхнула от одной только мысли об огне.
Вскоре случилась еще одна напасть - исчез Паленый. Сначала он не явился с еженедельным отчетом, потом оказалось, что его давно никто не видел ни в одном из кабачков Лютного переулка. И только обратившись в Отдел по надзору, Гарри с удивлением узнал, что Грегори Гойл абсолютно легально покинул страну, уехав в Германию на похороны своей двоюродной тетушки. Разрешение на временный выезд по семейным обстоятельствам выдал старший инспектор Уизли, забрав в качестве залога волшебную палочку, магические свойства которой очень сильно ограничивали три зачарованных металлических кольца.
Две девицы-регистраторши сообщили Гарри об этом, когда он рванул дверь кабинета старшего инспектора, но та не поддалась. Тогда девицы, переглядываясь и хихикая, объяснили, что господин Уизли отправился в Малфой-Мэнор для личной инспекции поднадзорного Драко Малфоя. Опешив от такой новости, Гарри молча покинул отдел, но через короткое время вернулся с большой коробкой конфет и принялся угощать девчонок шоколадом, отвешивая им незамысловатые комплименты. Регистраторши, млея от любезности героя и треща без умолку, выложили ему огромное количество местных новостей и сплетен. Так за чашкой чая Гарри узнал, что Перси с того момента, как обосновался в кресле мелкого начальника, раз в три месяца лично инспектирует младшего Малфоя, хотя старший Малфой сам приходит отмечаться каждый месяц и терпеливо сидит в очереди. Еще глазастые девчонки, прыская в кулачки, добавили, что перед уходом на «важное задание» их рыжий начальник тщательно приглаживает свои вихры и поливает себя одеколоном так, что в помещении становится нечем дышать, но возвращается с «задания» всегда злой и раздраженный. Девчонки не сомневались, что у Перси имеется какая-то пассия, но вот для кого он переводит свой одеколон, они не знали и подозревали, что старший инспектор хочет понравиться миссис Малфой, потому что любезничать с ее горничной он вряд ли станет - не его уровень.
Дождавшись Уизли и получив доступ в его кабинет, Гарри задал вопрос касаемый Гойла: «Перси, нахрена такое делать?», и выслушал длинную витиеватую речь, смысл которой сводился к трем словам: «Я. Так. Решил». При этом взгляд сверху вниз и интонации голоса ясно давали понять: «И не собираюсь отчитываться за свои действия перед младшим по званию». Но, чтобы не ссориться с любимчиком министра, Перси, дружелюбно улыбаясь, заявил: «Да не переживай, Гарри. У него разрешение только на месяц. Похоронит тетку, получит наследство и вернется как миленький за своей палочкой».
- Так он еще и наследство получит? Что именно?
- Ну, по сведениям из моих секретных источников, тетка оставила ему домик-развалюшку и кучу старушечьего барахла.
- Ага, а в той куче барахла наверняка завалялась волшебная палочка и пара-тройка магических артефактов.
Гарри выругался длинно и витиевато, упомянув окольцованную палочку Гойла, и то место, куда Перси мог бы ее засунуть, высказал все, что думал о скользком змеином племени слизеринцев, которым удается выкручиваться из самых тугих и темных мест организма, но все это про себя, а вслух лишь произнес:
- Ну-ну, жди…
Объяснять, что он лишился тайного агента и личного соглядатая в Малфой-Мэноре Гарри не мог и не имел права, а то, что Гойл не вернется, Перси и сам скоро поймет. С потерей сотрудника, вхожего в дом Малфоев, капитан Поттер лишился даже тех скудных сведений о его обитателях, которые имел раньше. Подходящий человек больше не попадался, а попытка внедрения своего эльфа закончилась провалом. Клан домовиков, с гордостью носящий наволочки и полотенца с вышитыми монограммами, разумеется, не пожелал принимать в свои ряды постороннего без приказа хозяина. Следить с помощью магии и вовсе было немыслимо - поместье тщательно охранялось множеством чар, заклятий и артефактов.
Вопросов о Драко Малфое Гарри не задавал.
***
В непрерывной череде дел и забот пролетело лето. В один прекрасный день Гарри заметил, что лес, окружающий палаточный лагерь базы спецотряда, окрасился в охру, багрянец и золото. Зарядили дожди, и серые мокрые палатки, хоть и вполне комфортные внутри, стали наводить тоску своим унылым видом. Отработав смены, наряды и дежурства, бойцы разлетались по домам, и только командир оставался в своем отсеке, выделенном в штабной палатке. Иногда он выбирался в Нору, но с каждым визитом все отчетливее понимал, что ему нужен свой дом. Гермиона переехала в город. Рон после работы в магазине брата и игры в любительской квиддичной команде отправлялся к невесте, предпочитая, правда, обедать у мамы. Перси рано уходил и очень поздно возвращался, с семьей обедал редко, ничего не рассказывая, где и как он проводит время после службы. И только Джинни старалась уделять родителям больше внимания, хотя после игр, тренировок и выездных турниров «Холихедских Гарпий» времени оставалось очень мало. Деревенский дом теперь напоминал Гарри старую покосившуюся голубятню, обитатели которой разлетелись кто куда.
Темные коридоры и мрачные интерьеры спрятанного от посторонних глаз дома Блэков вызывали в памяти печальные события и образы погибших друзей, этот особняк больше угнетал, чем располагал к отдыху. Побывав на площади Гриммо в очередной раз, Гарри снова вспомнил о предложении Гермионы снять квартиру и заняться восстановлением отцовского дома.
Все имущество командира спецотряда по-прежнему умещалось в школьном сундуке и старом рюкзаке, поэтому много времени на переезд не понадобилось. В квартире под самой крышей многоэтажного дома нашлось все необходимое: холодильник и кое-какая посуда в маленькой кухоньке; телевизор и просторная кровать в небольшой спальне; диван и кресла в гостиной, которая также могла служить столовой, кабинетом и залом для вечеринок, потому что других комнат в лофте не было.
Полдела было сделано, теперь на очереди стояло получение письменного свидетельства о праве владения недвижимостью на площади Гриммо, 12. И молодой человек твердо решил на следующий день посетить хваленого специалиста в области права.
***
Гарри вышел из камина в кафе на улице Феи Фортуны и осмотрелся. В этот ранний час в заведении было пусто, а на улице малолюдно. Напротив, через дорогу, сверкала зеркальными витринами и золочеными буквами над входом, новомодная аптека, а по соседству, на темной двери угловой покосившейся пристройки, виднелась скромная вывеска учреждения, в которое он собирался заглянуть. В окошке стояли искусственная пальма и ящик с геранями. Лицо вдруг обдало жаром. Как же он сразу не сообразил, это же угол Косого переулка и улицы Фортуны… «Косая Фортуна! Ну, вот и снова встретились. Надеюсь, на этот раз без сюрпризов? Их и так больше чем достаточно в последнее время».
Гарри как всегда спешил, раздумывать было некогда, и он решительно пересек улицу. «Что-то не видно никого», - заглянув в окно, подумал он.
Оглядел небольшое помещение, письменный стол, стулья для посетителей и скользнул взглядом по табличке рядом с дверью: «Нотариус Д. Малфой ведет прием с 8 ч….»
«Должно быть открыто, - мелькнула мысль. - Да и свечи горят в глубине комнаты... Д. Малфой?»
Волнуясь, молодой человек толкнул дверь. Колокольчик над дверью мелодично пропел: «Посетитель! Пришел посетитель!»
Пристройка, в которой располагалась контора, за многие десятилетия порядком просела, и потому помещение располагалось немного ниже уровня улицы. Внутри, перед входной дверью, имелась небольшая площадка, с нее вниз вели три ступеньки. Площадка и ступеньки были огорожены небольшой балюстрадой из темного дерева с отполированными до блеска перилами. Все расстояние от площадки до торцевой стены занимал огромный шкаф. Дверцы шкафа были открыты, и из-за них слышался шорох перебираемых бумаг. Кто-то невидимый произнес: «Входите, господин Поттер». Гарри спустился по ступенькам вниз, владелец учреждения стоял к нему спиной, держа в руках несколько тонких папок. Закрыв дверцы, он, с выражением деловой озабоченности на лице, повернулся к вошедшему.
«Присаживайся, Гарри», - предательски дрогнувшим голосом произнес хозяин и указал на стул, стоящий у стены. Стараясь не задеть посетителя в тесноте помещения и не выдать своего волнения, Драко, глядя себе под ноги, занял место за массивным столом. Аврор резко двинул стулом и, развернув его, сел лицом к нотариусу.
- Давно ты здесь?- спросил он у Малфоя, напряженно вглядываясь в узкое лицо.
- Недавно, около двух месяцев. Что тебя привело ко мне? Чем могу помочь? – старательно придавая своему голосу интонации казенной бесстрастности, выговорил Драко.
- Я хочу продать Блэковский дом и отстроить дом родителей, - сравнительно вежливым тоном проговорил посетитель, хотя чувствовал, что бесстрастные интонации знакомого голоса начинают его злить. «Мы не виделись почти год, а он, сволочь, делает вид, что между нами ничего не было!» - Мой агент по недвижимости, который занимается продажей дома, сказал, что у меня нет необходимых документов, подтверждающих право на владение. Когда Сириус завещал мне дом, я был еще несовершеннолетним, жил у родственников, потом война, учеба, ну, ты знаешь… А сейчас оказалось, что у меня нет ни одной бумажки, подтверждающей, что я - владелец дома. Магия действует, эльф слушается, но продать дом не имею права. Вот, пришел узнать, как мне оформить право собственности.
- У тебя имеется письменное завещание бывшего владельца? Оно обязательно понадобится. Кроме того, нужны ещё кое-какие бумаги; я напишу список того, что тебе необходимо будет предоставить мне, – проговорил Драко, по-прежнему не поднимая глаз на клиента. - Как только все соберешь, я оформлю Свидетельство в течение трех дней, после этого надо будет зарегистрировать недвижимость на свое имя в министерстве. Но если завещание было устным, то все будет намного сложнее и дольше. Возможно, придется доказывать право на владение имуществом в суде. А это - огромная куча бумаг, потеря времени и денег, плюс пятидесятипроцентный налог, но ты сам решай, стоит ли того дом Блэков…
Пока нотариус Малфой старательно скрипел пером, выписывая на пергамент перечень необходимых документов и справок, капитан спецотряда Поттер молча сверлил его взглядом, потом все же не выдержал и задал вопрос, который вертелся на языке всё это время:
- Почему ты не отвечал на мои письма?
- Я ответил, - Драко, не поднимая головы, продолжал писать.
- «Рождественская сказка закончилась…». И это ты называешь ответом? На все мои десятки писем ты пишешь одно предложение и считаешь, что этого достаточно? Скажи толком, что произошло.
- Ничего не произошло… Все по-прежнему… к сожалению, - Драко невесело взглянул на своего визави.
- Малфой, у меня нет времени твои загадки разгадывать! Да брось ты писать! – Гарри, вдруг вскипел и, схватив Драко за руку, тряхнул его с такой силой, что тот выронил перо, перепачкав чернилами пальцы и дубовую столешницу.
- Не сердись, Гарри, - сказал Драко примирительным тоном, коснувшись рукава аврорской мантии.
- Я не сержусь Драко, что ты! Я совсем не сержусь! Я в бешенстве!!! – Гарри треснул кулаком по столу так, что бронзовая чернильница жалобно звякнула крышечкой, а перья в стакане испуганно задрожали.
Аврор опустил сжатые кулаки на колени и, стиснув зубы, попытался успокоиться. А чуть погодя, тем же приказным тоном, каким на плацу перед строем говорил: «Значит так, бойцы, сегодня перед вами стоит следующая задача…», - произнес:
- Значит так, господин нотариус, в субботу я жду вас у себя дома, вот адрес, - и Гарри быстро чиркнул несколько слов, разрывая пером тонкую бумагу, на полях «Ежедневного пророка», лежащего среди пергаментов на столе. - И если Вы не соизволите явиться, то я вам такую рождественскую сказку устрою, что всем гриндилоу в Хогвартском озере тошно станет.
- А если я не могу, - пытаясь скрыть радость под маской равнодушия, возразил Драко.
- Через не могу!- отрезал Гарри, схватил листок, исписанный мелким угловатым почерком, встал и направился к выходу но, шагнув на ступеньку, вдруг остановился и, повернувшись в пол-оборота, спросил:
- Когда ты меня услышал?
- Когда ты в кафе из камина вышел.
- Интересно, почему же я тебя не почувствовал?
- У тебя голова сильно забита каким-то отчетом.
- Что ты еще выудил из моей головы?
- Больше ничего. Я могу иногда уловить информацию, которая лежит на поверхности сознания, особенно на фоне сильных эмоций, но чтобы что-то выудить из твоей головы, во-первых, требуется больше времени, а во-вторых, надо чтобы ты был более расслабленным. Ты все-таки научился закрываться, Гарри, - Драко грустно усмехнулся.
- Может, пойдешь ко мне работать? Мне нужны сильные телепаты.
- Н-да, господин капитан, вы не ищете легких путей! – Драко откинулся в дубовом кресле, его рот искривила до боли знакомая ухмылочка. - Ваша карьера дается вам слишком легко и просто? – светлые брови насмешливо приподнялись. – Вы, видимо, не учли, что предлагать работу бывшему приспешнику Волдеморта, покушавшемуся на величайшего волшебника современности, это чревато последствиями. А если еще учесть, что у меня меченая палочка, и что трое моих близких родственников сидели в Азкабане, то ваше предложение просто невероятно! Вернее, необдуманно. Но, все равно, спасибо. Это - единственное предложение о работе, которое я получил, – в его голосе слышались нотки горечи. - До последнего времени я получал только отказы, причем не всегда вежливые. Надеюсь, что мне никогда не придется идти на службу в аврорат.
В это время дверной колокольчик снова пропел: «Посетитель! Пришел посетитель!» Дородная пожилая волшебница в островерхой шляпе, отдуваясь, стала спускаться по ступенькам.
- Господин Малфой, - расплылась она в радостной улыбке, - вы заняты?
- Проходите, сударыня, присаживайтесь, господин капитан уже уходит.
- Ничего-ничего, я подожду, не беспокойтесь, - дама бочком протиснулась мимо Гарри.
- Да, я ухожу, - подтвердил Гарри. - Господин нотариус меня проводит и через минуту будет в вашем распоряжении, - и так сверкнул очками на Драко, что тому ничего не оставалось делать, как встать и проследовать за ним на улицу.
- Ладно, Малфой. Поговорим после, – Гарри больно стиснул плечо нотариуса. - Я буду ждать тебя, и только попробуй не придти, - хрипло проговорил аврор и шагнул с крыльца на залитую солнцем улицу.
Он шел, не оглядываясь, в кафе, а Драко смотрел ему вслед и, потирая плечо, думал: «Конечно, я приду, Гарри, куда угодно и когда угодно. Черт тебя подери, ну почему ты не пришел раньше, не наорал на меня, не схватил за шиворот и не утащил куда-нибудь. Мне так плохо было без тебя все это время, так тоскливо».
***
Рождество 1999 г.
Стих ветер, умолкли птицы, гул прибоя превратился в легкий шорох, ночь сузила мир до размеров палатки. Гарри и Драко тихо сидели каждый в своей комнате и ждали обеденного времени. В предписании фирмы «Три пальмы» значилось: «Обед в восемь часов после полудня, десерт и кофе в восемь сорок пять, алкогольные напитки в стоимость тура не включены и приобретаются отдельно, в любое время суток по магическому каталогу за отдельную плату. Бутылка шампанского в подарок от фирмы к празднику».
Гарри сидел на кровати и терпеливо крутил ручку приемника, в надежде услышать новости на местном языке и хотя бы приблизительно определить, куда их занесло.
Но манипуляции с волшебной палочкой и ручкой настройки позволяли слушать лишь музыку, причем веселые песенки на всех европейских языках чередовались с тягучими азиатскими мотивами, и ситуация с их местоположением по-прежнему оставалась не ясной.
Дверь в узкий коридорчик была открыта, из другой комнаты доносились легкие шаги и - время от времени - тихое шуршание. Чем там занимался нечаянный сосед, понять было невозможно.
Когда большие часы пробили восемь раз, Гарри вышел в столовую и немного растерялся. Он рассчитывал, что просто поест и пойдет спать, но его ожидал праздничный пир. Стол был торжественно сервирован на две персоны, в гранях хрусталя и глянце серебра сияли и переливались огни большой рождественской ели. Каждое блюдо напоминало произведение искусства, на которое надо было любоваться, а не кромсать ножом и вилкой, возле каждой тарелки лежало немыслимое количество столовых приборов и стояло несколько разнокалиберных емкостей для пития.
Нарядный Драко Малфой прекрасно дополнял картину этого пиршества, он выглядел как король на отдыхе и даже лучше, потому что, в отличие от известных Гарри ныне здравствующих королей был молод, строен и хорош собой.
У Гарри возникло ощущение, что он ошибся дверью - в своих джинсах, футболке и кроссовках в эту обстановку он никак не вписывался. Но чувство голода победило желание вернуться в спальню, и Поттер решительно уселся за стол. Трапеза проходила в напряженном молчании, радостное возбуждение от неожиданной встречи сменилось неловкостью двусмысленной ситуации. Вроде уже не враги, но точно не друзья. Определенно не посторонние друг другу люди, но то, что между ними когда-то случилось, не подпадало под определение приятельства. Приятели не выслеживают друг друга с маниакальным упорством, не дерутся насмерть и не целуются потом с бешеной страстью. С каждым глотком шампанского, Гарри все детальнее вспоминал их первый случайный поцелуй под лестницей и все назойливее в его голове крутился слоган турагентства: «Мы исполним ваше заветное желание». Давнее заветное желание постепенно начало подниматься из глубин души и заполнять голову и тело.
Шампанское, тем временем, быстро закончилось.
- Ну, что закажем? - спросил Драко, изучая винную карту.
- Подожди, у меня есть с собой. Я в гости собирался… не дошел… ну, в смысле, дошел до агентства и уже никуда не пошел… В агентство пошел, а потом сразу сюда… - поняв, что совсем запутался в объяснениях, Гарри торопливо выскочил за дверь.
Переворошив содержимое рюкзака, парень вытащил бутылку вина и, запустив пятерню в волосы, стал мучительно соображать, стоит возвращаться ему за стол или нет. «Стоит, я же сам этого хотел, чего уж там…» - решил он, после того, как из рюкзака выскочил подарок Драко и заплясал на макушке. Шустрая расческа, пригладив короткие густые волосы, убралась в коробочку. Гарри спрятал ее в карман на молнии, чтобы больше не выскакивала без разрешения, и вернулся в столовую.
В дверях молодой человек остановился, разглядывая Драко, сидящего к нему спиной. В голове стали возникать картинки одна занимательнее другой. Вот он подходит, срывает с Малфоя одежду, и…
Нет, лучше по-другому. Одежду снимает медленно, но потом резко сдергивает со стола скатерть со всей сервировкой, и его лицом вниз, на этот самый стол… Или разворачивает Малфоя, сидящего на стуле, лицом к себе и встаёт так, чтобы сразу было понятно, для чего существует молния на штанах… Дальше картинки замелькали как в калейдоскопе. Драко на постели среди подушек с руками, стянутыми брючным ремнем… Драко на ковре на коленях… На четвереньках… Лежа на спине…
- Поттер, выпей холодной воды и успокойся. От твоих сексуальных фантазий мне кусок в горло не идет. Я заплатил за отдых и имею право спокойно поесть. – Ровный бесстрастный голос подействовал не хуже стакана ледяной воды, вылитой за шиворот.
Чертыхнувшись, Гарри вылетел из палатки на ночной пляж. Помчался по берегу, запнулся о камень, растянулся во весь рост, ткнувшись носом в песок, и очень обрадовался, обнаружив, что бутылка, которую он до сих пор сжимал в руке, цела и невредима.
Палочка, держащаяся на предплечье специальным аврорским заклятием, скользнула в ладонь, а после того, как бутылка была откупорена, вернулась на место, удобно расположившись вдоль руки.
Гарри пил вино прямо из горлышка, пытаясь заглушить жгучий стыд. Ощущение было такое, как будто его застукали за подглядыванием в туалете. Но стыд и не думал уменьшаться, c каждым глотком он разрастался все больше и больше, и вот уже Гарри, рассматривая пустую бутылку, клял себя последними словами за чудовищную извращенность, и неумение сдерживать мысли и эмоции.
Драко, тем временем, смаковал десерт и схваченные картинки мыслеобразов из головы Поттера. Особенно ему понравилась сорванная со стола скатерть. Это было чертовски красиво: на небрежно брошенной белоснежной ткани яркими хаотичными мазками лежат фрукты, мясо, сыр, креветки, сверху все присыпано сверкающими осколками хрусталя и холодно блестящим серебром ножей и вилок. По расколотой фарфоровой тарелке, как брызги крови, стекают капли клюквенного соуса, над всем этим натюрмортом мерцают елочные огоньки, а на столе лежит он сам, изящно изогнувшийся, с разметавшимися волосами. Столешница из темного дерева выгодно оттеняет золотистый загар кожи и подчеркивает гармоничные очертания тела.
«Картина, достойная кисти большого мастера. Интересно, какие еще фантазии могут возникнуть в голове курсанта аврорской школы, если его напоить вином и немного поддразнить?»
Драко решил непременно разыскать своего компаньона и выяснить это. Прихватив со стола початую бутылку сухого вина, он неверной походкой покинул прохладную палатку.
Бархатная тропическая ночь дурманила пряной духотой, тихо шуршал прибой, лунная дорожка морщилась мелкими волнами, а вдали на берегу мерцал слабый огонек.
Освещая себе дорогу люмосом, Драко без происшествий добрался до костерка. В небольшом пламени сгорали веточки, сучки, сухие пальмовые листья и прочая горючая мелочь, приползающая по волшебству с берега и из ближайшего леса. Компаньон сидел на песке, обнимая пустую бутылку, сгорбившись, и слегка раскачиваясь взад-вперед. Драко попытался сосредоточиться и заглянуть в его мысли, но ничего не получилось. В голове немного шумело, тело было легким, расслабленным и не слишком послушным. Оставив попытки проникнуть в чужое сознание, Драко уселся рядом и протянул свою бутылку Поттеру.
- Вот, попробуй это.
- Фу, кислятина, - сморщился Гарри, изрядно глотнув из протянутой бутыли.
- Сам ты кислятина, сидишь тут, киснешь вместо того, чтобы веселиться. Чего ты убежал?
- Да… в общем… Драко, ты извини меня, я себе позволил немного лишнего, я не нарочно, это, наверное, от вина, я больше не буду тебе мешать.
Драко от этих слов слегка опешил. За что Поттер извиняется? За свои мысли? Такого еще не было.
«Да этот наивный болван понятия не имеет, какую мерзость мне приходилось терпеть, когда Малфой-Мэнор был резиденцией Волдеморта. Мельсибер, слюнявый извращенец, специально крутился поблизости, все норовил за спиной пристроиться и такие гадости в башке прокручивал, что начинало тошнить и жутко болела голова. Только Беллу и боялся. Она их всех насквозь видела и всех в кулаке держала. А Поттер, подумаешь, решил руки ремнем связать. Даже интересно, как это у него получится, какой-нибудь аврорский приемчик? И сам в портупее на голое тело… н-да…»
Драко отбросил пустую бутылку и, закинув руки за голову, вытянулся на песке.
- Поттер, посмотри, какое звездное небо.
Гарри поднял голову и, отбросив свою бутылку, вытянулся рядом.
- Да… Красота… В Лондоне такого не увидишь.
Драко покосился на соседа. «Мерлин! Его в Аврорской школе, похоже, совсем заучили. Даже здесь, в такой романтической обстановке он умудряется лежать «пятки вместе, носки врозь, руки по швам». Дай-ка, я его расшевелю», - подумал Драко и осторожно прикоснулся к руке Поттера. Гарри замер от восторга, переполнившего сердце, и в ответ сильно сжал узкую теплую ладонь. В его голове вихрем проносились тысячи ласковых слов, но сказать вслух он ничего не мог, во рту пересохло, язык онемел. Драко подкатился ближе, подождал и, не выдержав, спросил:
- Поттер, если бы тебе сейчас дали команду набить морду Малфою, то ты бы уже давно все выполнил. А осуществить свое желание, даже не пытаешься. Какого тролля ты тут лежишь по стойке «смирно», команду ждешь?
- А ты не обидишься? – хрипло спросил Гарри.
- Ой, какой же ты болван, - снисходительно произнес Драко, снимая с Поттера очки. – Конечно, обижусь, если ты и дальше будешь обмирать, как девочка-первокурсница.
И прикоснулся губами к сухим обветренным губам парня.
***
Хмурый ноябрьский рассвет застал Гарри на ногах. Он встал очень рано, чтобы принять душ, тщательно побриться, прибрать квартиру и съездить в ближайший супермаркет за продуктами. Когда разбуженная его телефонным звонком Гермиона поднялась в лофт, там уже бодро выл пылесос и сердито фыркала кофеварка. Молодому человеку потребовалось некоторое время, чтобы сначала напоить подругу кофе, а после заставить её бросить все дела и поехать с ним в торговый центр выбирать новую рубашку, постельное белье и чайный сервиз. Гарри успел вернуться с покупками домой и съездить в знаменитую кондитерскую на другом конце города за пирожными, а до встречи с Малфоем оставалась еще уйма времени. Чтобы чем-то занять себя до прихода Драко, он перемыл всю посуду, скопившуюся в мойке за неделю, и приготовил тарелку сэндвичей. Заняв работой руки, он не смог ничем занять голову, чтобы не думать о предстоящем свидании. «Он не придет», - удрученно думал Поттер, - «Это же Малфой! Драко Малфой – самый крутой парень в Хогвартсе! Настоящий аристократ, умный, тонкий, изящный, с хорошими манерами и престижным образованием. А я кто? Всего лишь ищейка, которая умеет только вынюхивать, выслеживать и вцепляться зубами. А про то, что было на том пляже, он наверняка забыл, для него это была обычная интрижка. Да он любого парня закадрит с лёту, видит Мерлин, даже натурала! Зачем я ему? Он согласился только из-за того, что я - аврор, а он – поднадзорный. Но он меня плохо знает, я не собираюсь давить на него и если он не придет, то совсем не обижусь… Совсем… Но это будет так хреново».
Дождь кончился, поднявшийся ветер начал разгонять туман и морось, красноватые лучи заходящего солнца пронзали небо сквозь прорехи в тучах. Драко закрыл зонт и снова закурил, рассматривая, как деревья во дворе дома, где жил Гарри, клонились в стороны, качая ветвями, словно прощаясь со своими листьями. Он курил сигарету за сигаретой, наблюдая как листья, тяжело кружась, липнут к мокрым машинам и засыпают лужи на асфальте. Вот уже час как он размышлял о том, стоит ему идти к Поттеру или нет.
«Он - самый знаменитый человек в стране, у него куча друзей и поклонников, зачем я ему - неудачник с подмоченной репутацией, обыкновенный нотариус без особых перспектив, таких, как я - сотни, а он единственный. Его невозможно не любить. Для чего он меня пригласил? Вернее, велел прийти… Для того, чтобы показать свою власть и богатство?» - думал Драко, прикуривая очередную сигарету от палочки спрятанной в рукаве. Время шло, а блондин в черном плаще все стоял на тротуаре и ковырял зонтиком мокрые листья. «Возможно я всего лишь бедный поднадзорный юрист, но не трус. Я пойду к нему. Вот выкурю еще одну и пойду».
Негромко тренькнул дверной звонок, Гарри вздрогнул, как от выстрела, и чуть не выронил коробку с пирожными, которые только что достал из холодильника. Поставив коробку на стол, с бешено колотящимся сердцем он пошел открывать. Глянув по пути в зеркало, сдернул с пояса кухонное полотенце, которым обвязался когда мыл посуду, швырнул его в угол на так и не разобранный сундук, постоял перед дверью, по привычке ероша волосы и, решившись наконец, откатил тяжелую дверь в сторону. Драко Малфой с недовольным видом вошел в квартиру. Молча вручил хозяину мокрый зонт-трость и, небрежно скинув ему на руки тренчкот, прошел вперед.
- Здравствуй, - сказал Гарри, задвигая грохочущую дверь на место.
- Здравствуй, - сдержанно ответил гость.
Вешая плащ на вешалку, Гарри незаметно приблизил лицо к прохладной немного влажной ткани, втянул носом запах, исходивший от одежды. Пахло осенним туманом и чуть горьковатой травяной свежестью, пахло тем Драко, с которым он без малого год назад делил палатку и постель на неизвестном пляже. Но в комнате сейчас находился другой Драко, прежний надменный слизеринец.
- Как ты попал в подъезд? – поинтересовался Гарри.
- Открыла какая-то пожилая леди - ты же знаешь, я чертовски обаятелен, старушки меня просто обожают.
«Главное чтоб не старички», - подумал Гарри, наблюдая, как Малфой с презрительным недоумением разглядывает спартанскую обстановку его жилища.
«Да! Здесь не Малфой-Мэнор, всего одна комната, но это моя квартира и я никого сюда не приглашал!» - Гарри включил чайник.
«Черт! Вообще-то приглашал, и, помнится, слишком настойчиво. Человек в Азкабане отсидел, два года под надзором, его палочка с ограничением, а на него орет капитан аврората, практически не оставляя выбора», - подумал он, протирая новые чашки.
«Ну и все равно, мог бы быть повежливее, в конце концов, его сюда не под угрозой «круцио» вели, сам пришел. Пусть пьет свой чай, - молодой человек полез в нижний ящик кухонного стола, порылся среди упаковок с чипсами, хлопьями и крекерами, насобирал из разных коробочек горсть чайных пакетиков и высыпал их в тарелку, – жует свои пирожные и валит отсюда».
Гарри принялся перекладывать сласти из коробки на трехъярусную фарфоровую вазочку, взятую напрокат у Гермионы по случаю прихода гостя.
Гость тем временем бродил по квартире, удивляясь скромности жилища народного героя, по слухам, человека не бедного, и косо поглядывая на хозяина, который в это время копался в ящике стола. «Поттер меня явно игнорирует. Продержал целую вечность на лестнице перед облезлой дверью, поздоровался сквозь зубы, даже не предложил сесть. Мне здесь явно не рады. Но если он еще раз так согнется, я за себя не ручаюсь».
С трудом оторвав взгляд от обтянутых джинсами ягодиц он приподнял раму окна и высунул голову наружу, почти улегшись животом на подоконник. Под окном по самому краю крыши пролегала узенькая дощатая дорожка, отгороженная от улицы ажурной металлической оградой. По дорожке можно было пройти к высокой и широкой трубе, оставшейся с тех времен, когда в доме еще топили камины. От площадки возле трубы брала начало хлипкая на вид лесенка, по которой можно было забраться на крышу соседнего дома, более высокую и плоскую. Молодому человеку захотелось посмотреть, что там дальше и выше, но все было скрыто клочьями тумана и надвигающимися сумерками.
«Я тоже первым делом на крышу полез, - вспомнил Гарри, как он обошел чуть ли не весь квартал, пользуясь путями трубочистов и кровельщиков. – И если он не закроет окно, то вместо чая получит совсем другое. Я же не железный, чтоб спокойно смотреть на его зад».
Гарри, продолжая задумчиво рассматривать своего гостя, нечаянно уронил затейливую башенку из бисквита и взбитых сливок, украшенную фруктами и шоколадом. Из башенки получилась бесформенная кучка компонентов, лежащая на столе, а его руки измазались кремом. Он, чертыхаясь, принялся собирать останки пирожного обратно в коробку, еще больше измарав руки. Поняв, что он сейчас перепачкает все, к чему прикоснется, слизнул крем с пальца и подумал: «Вкусно».
- Вкусно, - подтвердил бесшумно подошедший Драко, взяв его руку в свою и тоже слизнул крем с его пальца. - Гарри, может хватит изображать домового эльфа? Тебе только полотенца не хватает.
- Я его снял, когда пошел тебя встречать, - ответил плотно прижатый гостем к столу растерянный хозяин, держа липкие руки на весу.
- Ты решил поиздеваться надо мной? Я целую неделю не могу спать. Я еду через весь город на маггловском транспорте. Я стою перед этой жуткой дверью черт знает сколько времени и жду, что мой парень бросится мне на шею, но вместо этого какой-то мрачный субъект возится на кухне и потом начинает облизывать пальцы так, что это можно считать преступлением против нравственности. Потти, - ухо Гарри обожгло жарким дыханием, - за это ты будешь наказан: не смей прикасаться ко мне своими грязными руками.
Наказание было действительно суровым. Это было почти невыносимо, стоять возле кухонного стола, прижимаясь голыми ягодицами к холодным металлическим ручкам, задыхаться от счастья и восторга, одновременно умирая от возбуждения и удовольствия, видеть белокурую голову у своего паха и не сметь прикоснуться к любимому лицу.
Субботний файф-о-клок затянулся далеко за полночь. После чего Гарри подвез Драко на своем джипе до ближайшего пункта каминной сети. Такие пункты были организованы по всему городу - в первую очередь для удобства работников аврората, а уже потом для прочих служащих министерства. В темном дворе старинного дома, где в подвальчике располагалась лавка старьевщика, громко именуемая антикварным магазином, в небольшой черной машине сидели два парня. Они расставались на неделю так, как будто на всю жизнь. Время шло, Драко уже несколько раз напоминал себе, что мама наверняка не спит, потому что волнуется о нем, но не мог оторваться от горячих губ и сильных рук Гарри. А Гарри совершенно забыл, что он не спал всю предыдущую ночь, а рано утром ему надо заступать на суточное дежурство. Расстались они только после того, как Гарри нечаянно нажал локтем на клаксон, переполошив жильцов дома и окрестных кошек. Расстались для того, чтобы с нетерпением ждать новой встречи.
