Драбблы на заказ

для ivanna343
Название: Сдержанный характер
Бета: _alisia_
Жанр: джен, драма.
Пейринг: Нарцисса Малфой/окружающий мир
Рейтнг: G

* * *

Сколько ты себя помнишь, столько не переносишь чужих детей. И твёрдо знаешь − у тебя должно быть всё самое лучшее.

…Тебе десять лет, и ты уютно устроилась в кресле с книгой в руках. В детской тепло, из-за стёкол шкафа прямо на тебя смотрят блестящие глаза кукол − ты уже большая девочка, но по-прежнему любишь эти чудесные создания. Стук материнских каблучков заставляет тебя сдвинуть брови и низко склониться над тяжёлым фолиантом.

− Цисси, что ты сидишь здесь, пойди в сад, поиграй с Дори и сёстрами!

− Не хочу, матушка.

− Может быть, пригласить Дори сюда?

− У меня немного болит голова.

− Ах, детка, вот несчастье. − мать сочувственно вздыхает. − Сейчас я пришлю Митти с зельем.

Тут, главное - не перегнуть палку, не показать, что тощая коротышка с глазами настолько светлыми, словно в них плеснули молока, противна тебе почти так же, как бандимен - кажется, ткни её пальцем, и мелкая поганка помчится прочь, потешно перебирая лапками. При мысли о том, как эти лапки будут прикасаться к твоим куклам, к их нежным фарфоровым личикам, к тщательно выглаженным эльфами платьицам, хочется расплакаться и затопать ногами. Но миссис Буллстроуд − близкая подруга мамы, и вовсе незачем омрачать её визит ссорой. Лучше посидеть в детской, делая вид, что увлечена книгой, и дождаться, пока смолкнет визг в саду и негромкое журчание женских голосов в гостиной. «Ваша младшая − просто воплощённое спокойствие, Друэлла». «Да, дорогая, у девочки очень сдержанный характер. Бесспорно, это она унаследовала от меня, в роду Розье никогда не было истеричек». Тихий смех, серебряная ложечка тонко звякает о полупрозрачную кофейную чашку. Матушка вечно подтрунивает над семьёй отца, особенно над своей золовкой, чьи вспышки ярости давно стали для близких привычными, словно июльские грозы. По её словам, тетушка Вальбурга "из породы громогласных неудачниц" - вечно недовольна всем: правительством, погодой, домом, мужем, сыновьями… Ты откладываешь книгу и тянешься к своему любимцу − фарфоровому мальчику с длинными тёмными локонами. Мастер, продавший куклу, говорил, что волосы для её парика сострижены с мёртвого маггла. Тебя это не пугает − наоборот, щекочет нервы, заставляя с каким-то странным удовольствием накручивать блестящие кудри на палец. Эта кукла была самой дорогой в лавке − а у тебя должно быть всё самое лучшее.

...Тебе четырнадцать, праздник по случаю помолвки Беллатрикс в самом разгаре. Одурев от духоты, шныряющих под ногами детей и домовиков, до смерти устав от яркого света и шума, ты поднимаешься в свою комнату и замираешь на пороге. К шкафу с игрушками придвинут высокий стул, а на нём - тощая маленькая фигурка в бархатной мантии. Мерзкий мальчишка с любопытством заглядывает внутрь, испачканные кремом пальцы тянутся к зеркальному стеклу…

− Ты что делаешь, дрянь?!

«Дрянь» вздрагивает, теряет равновесие и с маху летит на пол, задев по дороге стоящую на столе чернильницу. Изумрудные брызги разлетаются по всей комнате − они на портьерах, на стёклах и, самое главное − у тебя на мантии. Кузен молча сидит на полу, потирает ушибленную задницу. Ничего, маленькая тварь, сейчас она у тебя заболит в десять раз сильнее.

− Что такое? − в дверях стоит Андромеда, хмурится, глядя на учинённый разгром.

− Роми, эта скотина залезла в мой шкаф!

− Ему девять лет. Это просто любопытство. Сириус, пойдём со мной, я тебе помогу умыться. Цисс, позови эльфов, пусть уберут здесь.

Ты кусаешь губы от обиды − как же так, противный мальчишка даже не будет наказан. Но, на счастье, раздаётся скрип паркета, и за спиной сестры появляется статная фигура тётушки. Ты облегчённо выдыхаешь.

− В чём дело?

Теперь главное − повернуться вполоборота, так, чтобы белокурая головка грустно поникла, а на щеке блеснула хрусталём одинокая слеза. Вальбурга орлиным взглядом окидывает комнату. Породистое лицо мгновенно заливается краской, словно тётку облили кипятком.

− Подойди сюда. Недостойное отродье! Сколько раз я запрещала тебе совать нос куда не следует?

Кузен, сжавшись, молча бредёт к матери, та хватает его за ухо и выволакивает в коридор, откуда моментально доносятся сочные звуки пощёчин. Презрение Андромеды почти осязаемо − сестра разворачивается и уходит прочь, всем видом выражая отвращение. А ты аккуратно промокаешь слезинку кружевным платком и хлопаешь в ладоши, вызывая домовика. Пусть уберут здесь − у тебя должно быть всё самое лучшее.


…Тебе семнадцать. Ты прекрасно знаешь, что ожидает тебя в будущем − особняк, немного похожий на родительский, паутинки воздушных занавесей, одобрительные взгляды портретов, тяжёлое столовое серебро, эльфы, стремглав несущиеся выполнять приказы юной хозяйки. От тебя потребуется не так уж и много: умение вести дом и поддерживать беседу в гостиной, безупречный вкус в выборе мантий и причесок, внимательность и дружелюбие по отношению к супругу. Как его будут звать − неважно: Рабастан, Амикус, Люциус, Теодор − ты заранее уверена, что одобришь отцовский выбор. Главное − с достоинством занять уготованное тебе место, и, конечно, одарить принявшую тебя семью здоровым наследником − таков долг всякой уважающей себя женщины из чистокровной семьи.
Ты по-прежнему не любишь детей − но, чтобы справиться с этой маленькой проблемой, есть кормилицы и домовики. А ещё ты надеешься, что у твоего ребёнка будут длинные тёмные кудри… Возможно, ты даже полюбишь расчёсывать их. В ящике твоего стола лежит старинный гребень − слоновая кость, инкрустации. Наверное, это будет чудесно − блестящий шелк, текущий сквозь редколесье острых зубцов. У тебя должно быть всё самое лучшее.


…Тебе двадцать шесть, и ты исходишь воем под огромным балдахином, судорожно дёргаясь на мокрых простынях, пытаясь увернуться, ускользнуть от длинных сильных пальцев акушерки, орудующих у тебя между ног. В голове звенит от собственных криков. Какие, к Мерлину, кудри?! Маленькая тварь пробивается наружу, причиняя невыносимую боль, кажется, ты слышишь, как хрустят кости, и мышцы лопаются, словно туго натянутые атласные ленты. «Супруги Малфоев никогда не пользовались обезболивающими чарами, дорогая, таков обычай». Двенадцать часов пытки. Когда хриплый рёв − ты никогда не думала, что твои связки способны родить подобные звуки − затихает, и на смену ему приходит чужое вяканье − жалкое, щенячье, ты с трудом находишь в себе силы предупредить целительницу:

− Не кладите его… на меня.

− Но, миссис Малфой, ребёнок должен быть приложен к груди. Вы же знаете, как это влияет на уровень магии, − раздражённо говорит акушерка. Понимая, что она права, ты устало киваешь. Крепкие руки обнажают твою грудь, ловко, привычно ощупывают её, и ты дрожишь от омерзения. А секунду спустя ощущаешь мокрую тяжесть и тепло. Целительница укладывает тебя повыше... острое разочарование при виде мокрого белёсого хохолка на странно вытянутой и сплющенной с боков головёнке наполняет рот кислой горечью. Но ищущий сосок ребёнок вдруг раскрывает мутные глаза, и ты вздрагиваешь − радужки серебристо-серые, совсем как у тебя самой. И с этого момента твоя жизнь необратимо меняется − потому что теперь всё лучшее должно быть не только у тебя, но и у твоего сына.

...Тебе двадцать семь, и ты сидишь в гостиной, глядя в окно, за которым твой первенец, забавно переваливаясь, шагает по золотистым опавшим листьям, а его крёстный сидит на корточках и, растопырив тощие руки, делает вид, что ловит малыша. Ты улыбаешься, ласково и чуточку снисходительно − один Мерлин знает, зачем Люциусу понадобилось оказывать такую честь полукровке, но что сделано − то сделано. В конце концов, это не самый худший вариант.
Снейп подхватывает Драко на руки, ребёнок утыкается личиком в его тусклые грязные волосы, и ты протестующее кривишься. Да, было бы неплохо, если бы крёстный отец имел более презентабельную внешность… и длинные, блестящие тёмные кудри. Твой мерзкий кузен стал красавцем, и был бы очень хорош в роскошной парадной мантии у крестильной купели, но увы, Блэк предпочёл своей семье отродье предателя Поттера и его гнусной грязнокровки. Должно быть, на редкость омерзительный ребёнок. Печально, что Драко пойдёт в Хогвартс в один год с ним… впрочем, будем надеяться, что у твоего наследника хватит ума не якшаться с таким отребьем - уж он-то сумеет выбрать самое лучшее.

…Тебе сорок два − это не возраст для чистокровной ведьмы, но кожа уже начинает увядать, и ты сидишь у туалетного столика, осторожно накладывая на щёки омолаживающее зелье. За последние полгода морщинки вокруг твоего рта стали глубже… проклятый Повелитель − нет, конечно, не проклятый, а мудрый, справедливый и прекрасный − в общем, просто зелья требуется побольше, а всё остальное можно перетерпеть.

Громкий хлопок заставляет тебя подпрыгнуть на месте и прижать ладонь к неистово колотящемуся сердцу − твоя спальня защищена от аппарации, без приглашения здесь могут появиться только муж, сын и твоя личная горничная-эльфийка. Домовик, который корчится сейчас на блестящем паркете, тебе не знаком − гнусный, покрытый какими-то лишаями, со слезящимися покрасневшими глазами и сопливым носом. Чей он? Как и почему оказался здесь? Ты цепко сжимаешь рукоятку палочки.

− Кто ты такой, эльф?

− Я Кричер, госпожа Нарцисса, − отвечает трясущееся − похоже, от восторга − существо, - Кричер, верный раб благороднейшего и древнейшего рода Блэков. Кричер ушёл из дома − молодой хозяин выгнал его. Кричер припадает к стопам новой госпожи… Кричер хочет служить ей, а не проклятому неблагодарному господину.

Из торопливого, почти несвязного бормотания твой слух выделяет лишь немногое: «Блэк», «молодой хозяин», «верный раб»... и ты резким движением подаёшься навстречу уродливому созданию.
− Ты знаешь, где находится Сириус Блэк?

Домовик торопливо кивает, преданно таращась на тебя из-под складчатых черепашьих век.

− В доме моей покойной госпожи, миссис Нарцисса!

Ты впиваешься взглядом в морщинистую серую морду.

− Кто ещё там бывает? Что они делают? Как он туда попал?

Домовик разевает пасть, но оттуда не вылетает ни звука − он кривится, дрожит, слова вязнут в по-лягушачьи широком рту. Блёклые глазки наполняются мутными слезами. Ты машешь рукой.

− Перестань. Я поняла, заклятье не даёт тебе говорить. Как давно Блэк вернулся на Гриммаулд?

− Почти полгода, госпожа!

− Он тебя выгнал?

− Да, госпожа. Кричер хитёр… он поймал отступника на слове. Молодой хозяин был занят, он говорил с мерзким полукровкой…

− С каким ещё полукровкой?

− С Гарри Поттером, миссис Нарцисса! У него гостил Гарри Поттер…

Ты откладываешь палочку и задумчиво теребишь кружевной воротничок.

− Вот как… он дружен со своим крестником?

− Мерзкий полукровка − свет в окне для него, госпожа! Молодой хозяин любит его… как свою душу.

Ты вспоминаешь брызги зелёных чернил на подоле мантии и длинные локоны − тёмные и блестящие. Несколько секунд напряжённо думаешь, потом легко встаёшь и опускаешься на колени перед камином. Дымолётный порошок лёгким облачком оседает на золоте углей, вверх взмывает рой зелёных искр. Тошнотворная круговерть… и перед глазами появляется рабочий кабинет Люциуса. Супруг откладывает в сторону наполовину исписанный пергамент, хмурится.

− Нарцисса? С тобой всё в порядке?

− Дорогой, как скоро ты сможешь освободиться?

Бледное лицо напрягается.

− Что-то случилось?

− Всё прекрасно. Всё просто замечательно, Люци. У меня есть превосходные новости для тебя… и Лорда. Постарайся вернуться поскорей.

Не дожидаясь ответа, ты выныриваешь из камина и коротким движением отягчённой кольцами руки подзываешь поближе Кричера. Тот бросается отряхивать твою мантию, а ты пристально смотришь в заоконные сумерки и невольно улыбаешься.

У твоего сына должно быть всё самое лучшее… или лучшего не должно быть у других − что, в принципе, равнозначно.