Драбблы на заказ

Для http
Сиквел к драбблу Портрет
Пейринг: ЛМ/ГП
Рейтинг: G
Жанр: драма
не бечено.

* * *

...Люциус отворачивается от опустевшей рамы, плотнее стискивает ослабевшими пальцами набалдашник трости. Покойные директора с холодным интересом смотрят, как медленно, стараясь сохранить остатки достоинства, мистер Малфой идёт к дубовой двери. Слух его болезненно колют шёпот и смешки, в неясном рокоте которых он неожиданно чётко различает резкое, как лисье тявканье, хихиканье старого Найджелуса Блэка. Глаза портретов - карие, серые, чёрные - глядят на него из разнокалиберных рам - насмешливо, осуждающе, безразлично... и лишь один взгляд полон странного сочувствия, ярко-голубой взгляд под прикрытием идиотских очков-половинок. Это становится последней каплей: Малфой резко вздёргивает подбородок, распахивает дверь и вылетает в коридор, стремясь как можно скорее покинуть проклятое место. Глухо ноет грудь, по левому предплечью разбегаются огненные шарики боли. Он утыкается взглядом в группку гриффиндорских старшекурсниц, стоящих у огромного окна, и видит на лице одной из студенток злую, довольную ухмылку: девчонка Уизли сдувает назад рыжую чёлку и издевательски хмыкает. Люциус отворачивается. Дальше он идёт, не поднимая глаз от выщербленных плит каменного пола, и за поворотом с маху налетает на невысокую фигуру в ненавистной багровой мантии.

Малфой не сразу понимает, что едва не сбил с ног новоявленного Героя Магической Британии. Пару секунд Поттер молча смотрит на него, потирая ушибленное плечо, на котором горит сусальным золотом курсантская нашивка Школы аврората, потом встряхивает растрёпанной головой и уходит. Он исчезает за поворотом, и оттуда почти моментально доносится восторженный девичий визг - видимо, благовоспитанная мисс Уизли повисла на шее суженого прямо в школьном коридоре, на зависть своим менее удачливым подругам. Люциус молча поправляет мантию и выходит из замка.

Крупные капли дождя стекают по его бледному лицу, наполняют длинные волосы тяжёлой влагой. Под ногами, облепляя носки ботинок и наконечник трости, уныло шуршат жёлтые листья, жирно чавкает влажная земля. Ноги сами несут его в Хогсмид, в "Три метлы": Малфой не может заставить себя вернуться домой - под усталый, всё понимающий взгляд жены, к безразлично-тоскливому лицу сына - и ему плевать, что хозяйка может просто-напросто вышвырнуть его из своего заведения. Однако Розмерта встречает Люциуса равнодушно - победная эйфория уже отпустила магов, в баре почти пусто, и она, скорее всего, рада любому гостю. На секунду оторвавшись от какого-то счёта, ведьма левитирует на дальний столик, занятый Малфоем, высокую, оплетённую соломой бутылку огневиски - довольно редкий, любимый им сорт - и стакан. Люциус, не чувствуя вкуса, цедит знакомый напиток. Но привычное тепло не наполняет его тело - ледяные тиски, сжавшие горло в тот момент, когда он увидел безразличные глаза Северуса, упорно не желают разжиматься. Он молча пьёт, рассеянно глядя на двух незнакомых пожилых магов - единственных, кроме него, посетителей в баре. Через некоторое время раздаётся звучный дребезг дверного колокольчика, дверь распахивается, и в "Три метлы" входит Поттер.

Коротко кивнув бурно привествующим его магам, он оглядывается вокруг, через весь зал идёт к столику Малфоя и, даже не спросив позволения, усаживается напротив. Из-за его плеча вырастает фигура Розмерты. Ведьма осторожным, почти материнским движением проводит по усеянным мельчайшими блёстками воды тёмным волосам мальчишки, гладит его по плечу и, поставив на стол усладэль, возвращается за стойку. Поттер смотрит на яркую этикетку, его ноздри раздражённо вздрагивают. Он переводит взгляд на бутылку огневиски, потом на лицо Люциуса. Тот медленно кивает.

Избранный хлебает огневиски, как воду - большими, жадными глотками. У Малфоя мелькает вдруг мысль, что, выполнивший своё предназначение, он теперь не особенно и нужен кому-то, кроме рыжего семейства Уизли, рассчитывающих выгодно пристроить единственную дочь - а уж от них-то не дождёшься понимания того, что Поттер, в сущности, почти ребёнок. А тот подливает себе ещё немного, но в этот раз пить не спешит - просто сжимает стакан в ладонях, механически поглаживая смуглыми пальцами прозрачные стенки и не отрывая взгляда от исцарапанной деревянной столешницы. Малфой обращет внимание, что костяшки пальцев правой руки Поттера сбиты в кровь... Несколько секунд проходит в молчании.

- Скажите... - внезапно произносит Поттер, и Люциус поражается, как глухо и надтреснуто звучит его голос - тот голос, что так яростно звенел под сводами Большого Зала в майскую ночь, которая изменила всё, - скажите, с вами... он тоже не говорит?

Малфой отодвигает бутылку в сторону, чувствуя, как вылезшая из оплетки тонкая золотистая соломинка покалывает ладонь. Он протягивает руку, цепко берёт мальчишку за подбородок и заставляет его поднять голову. Люциус смотрит в усталые глаза - их бутылочная зелень помутнела, словно стекло, заляпанное жирными отпечатками сотен чужих пальцев - те самые глаза, ради которых Северус двадцать лет ходил по краю бездны, лгал, изворачивался, причинял боль себе и другим. Те самые, ради которых он его предал. Видит, как муть уходит из них, растворяясь в тепле чужих пальцев. И понимает, что ледяные тиски, сжимавшие горло, медленно-медленно раскрываются.

А ещё он понимает, что пришло время оставить прошлое прошлому.