Когда Северус вернулся в свои комнаты, Гарри нигде не было видно. Поначалу это раздосадовало зельевара, но потом он решил, что так даже лучше. Гарри нужно было время, чтобы остыть и придти в себя.
Вздохнув, Северус призвал бутылку огневиски и невысокий толстый стакан. Через несколько минут, выпив большую часть виски и измерив комнату шагами вдоль и поперек, он все же пришел к выводу, что суетиться ни к чему. Пробормотав что-то неразборчивое, зельевар опустился в кресло и уставился на огонь в камине, изредка делая маленькие глотки.
Наверное, обсуждать его истинные желания с Гарри было ошибкой.
Наверное? Северус хмыкнул. Это совершенно точно было стопроцентной ошибкой.
Огромным просчетом. Хуже, чем невозмутимое спокойствие по отношению к проблеме Гарри, которое было его последней большой ошибкой.
В конце концов, было время и место и для невозмутимого спокойствия. Северус не должен был забывать об этом. Ему следовало помнить — Гарри не готов услышать, чего от него хочет партнер.
Зельевар откинул голову назад и одним глотком опустошил стакан.
Но на этом с погружением в пучины тяжких размышлений и взаимных упреков было решено покончить. Это бессмысленно, а Северус не из тех людей, кто попросту тратит время.
Если бы он не умел оставлять отвратительные ошибки прошлого там, где им самое место — в прошлом — то попросту не пережил бы уход от Темного Лорда. Первый уход, имеется в виду.
Сейчас задачей номер один стала разработка стратегии на будущее. Не самая сложная задача, если подумать. Ни у него, ни у Гарри особого выбора нет. Остается только жить так, как раньше. Гарри уже почти излечился от своего отвращения к сексу, осталось только одно препятствие. Но его невозможно преодолеть с разбегу, просто потому что для Северуса это последний желанный приз. Гарри должен быть готов. А пока это не так, пока он не полностью восстановился и не может получать удовольствие от всех видов секса, смысла в том, чтобы давить на него, нет.
Снейп не стал бы даже поднимать этот вопрос, не спроси Гарри сам.
Северус с силой сжал пустой стакан. По здравому размышлению, без разницы, принуждает он Гарри к чему-то или нет. Одного того, о чем каждый день пишут газеты, достаточно, чтобы любого вывести из равновесия. И если Темному Лорду внезапно не надоест наводить ужас на страну — что, по мнению Северуса, было крайне маловероятно, — статьи в «Пророке» продолжат причинять Гарри боль.
Мысли об этом было достаточно для новой порции алкоголя.
Гарри появился уже почти ночью. Но, во всяком случае, он вернулся. Нельзя сказать, что Северуса беспокоил возможный побег юноши. Ответственность и чувство долга не позволили бы тому бросить магический мир на произвол судьбы. Но даже если бы он выкинул подобный фортель, заклинание напомнило бы ему, что спать он должен дома. И, скорее всего, напомнило бы весьма жестоко. Гарри тоже это было известно, так что, в каком бы настроении он ни пребывал, ночевать ему приходилось всегда в постели Северуса.
Северус ничего не мог с собой поделать — эта особенность заклинания не переставала его радовать. Даже несмотря на то, что он понимал, как она должна была иногда огорчать Гарри.
— Добрый вечер, — сказал Северус, услышав звук закрывающейся двери. Его немного удивило, почему юноша не выбрал более короткий путь, через верхние комнаты, но, возможно, ему просто нужно было прогуляться. Гарри выглядел взъерошенным как после длительной тренировки. Мокрая челка прилипла ко лбу, а кожа была влажной от пота.
— Добрее некуда.
По крайней мере, они разговаривали, подумал Северус, хотя он предпочел бы услышать более цивилизованный ответ.
— Ты поел?
— Я способен и сам о себе позаботиться.
Северусу показалось, что раздражение в голосе Гарри уже граничило с бешенством. Он готов был вспыхнуть от малейшей искры. И, понимая это, Северус не собирался давать ему повода для ярости.
— Хорошо. Тогда, если ты позволишь, я займусь проверкой сочинений, — зельевар поднялся и хотел было уйти, но Гарри схватил его за руку и резко дернул на себя.
— Сочинения? Нет, Северус. У тебя есть дела поважнее. А именно, тебе нужно трахнуть меня. Так? Так?
Северус застыл, чувствуя жар тела юноши, прижавшегося к его груди. Он мог слышать биение сердца Гарри — его пульс еще не успокоился после неистовых полетов, с помощью которых он пытался сбросить гнев.
Как бы Северус хотел почувствовать то же самое в другой ситуации... Чтобы причина была другой — возбуждение. Сексуальное возбуждение. Чтобы Гарри был внизу и наслаждался этим, чтобы он стонал от удовольствия, чтобы с каждым толчком Северуса выдыхал — да, да, еще, сильнее... — чтобы выкрикнул имя Северуса, кончая.
Вот чего хотел Снейп, а не агрессивного секса, который Гарри предлагал, лишь бы отвязаться от партнера.
— Мне кажется, ты еще не готов к этому, — как можно мягче сказал зельевар.
— Ага, теперь ты лучше меня знаешь, к чему я готов, а к чему нет!
В этот момент как будто что-то сломалось внутри Гарри. Его глаза погасли, он грубо оттолкнул Северуса и упал в кресло.
— Я уже говорил, что ты полный ублюдок?
— Да. И что ты ненавидишь меня, тоже.
Гарри бросил на него мрачный взгляд.
— Жалеешь себя? С чего бы это? Тебе не на что жаловаться.
Насколько Северус мог судить, причин для недовольства у него было в избытке. До того, как они прошли ритуал, он представлял себе будущую жизнь совсем не такой... но какой смысл мечтать о недостижимом. Он много раз говорил Гарри — что есть, то есть.
— Почему ты не можешь довольствоваться тем, что имеешь? — в голосе Гарри звучала глухая усталость. Злость юноши испарилась, и теперь он выглядел разбитым. — У тебя же полно секса. Разве я когда-нибудь отказывал тебе? В смысле, после той ночи, когда мы в первый раз по-настоящему были вместе?
У Северуса снова появилось ощущение многократного дежавю. Но если Гарри нужно было еще раз проговорить это...
— Ты был великолепен. Ты всегда великолепен. Но это не меняет моих желаний. Не меняет того, какой вид секса мне нравится больше всего, — понимая, что теряет нить разговора, Северус оборвал себя и на несколько секунд задумался. Сформулировав мысль, он подался вперед и попытался взять руки Гарри в свои, но юноша отдернулся. Что ж, нет, так нет.
Снейп понимал, что черты его лица застыли напряженной маской, столько усилий он прилагал, чтобы не дать прорваться эмоциям. Уж лучше так, чем дать Гарри понять, как много он значит для него. Как сильно Северус хотел бы избавить его от всех этих переживаний, и как сильно в то же время он хотел бы заняться с ним любовью по-настоящему. Так, чтобы это понравилось обоим.
Но чем дальше, тем более безнадежной начинала казаться ему ситуация.
— Заклинание знает меня, знает, чего я жду от моего партнера...
— Говори уж прямо — раба. Ты сам говорил, что мне тоже было бы неплохо так себя называть.
— Хорошо. Заклинание знает, чего я хочу от моего раба. И, несмотря на то, что ты не можешь смириться с моим желанием...
— Поиметь меня в задницу.
Северус склонил голову.
— Как скажешь. Я понимаю, тебе не хочется этого. Но Гарри... Я ничего не могу поделать. Мои предпочтения сформировались задолго до того, как я встретил тебя, и задолго до того, как стало очевидно, что для тебя они станут проблемой.
— Ясно. Но если бы ты мог, ты бы сделал это?
В голосе Гарри прорезалась злость, но Северус уже не успевал за сменой его настроений. Он даже не сразу понял, к чему относится вопрос.
— Что бы я сделал?
— Изменил свои предпочтения!
Снейпу на обдумывание ответа понадобилась всего секунда.
— Конечно, изменил бы.
— Я тебе не верю.
Северуса это не покоробило. Он сам не мог сказать точно, верит ли своим словам. Он бы изменил в себе все, что угодно, лишь бы скорее уничтожить Темного Лорда. Но Гарри имел в виду не это. Запретил бы Северус себе желать этот дивный зад, стал бы он довольствоваться лишь удовольствием, которое дарили ему руки и губы Гарри? Смог бы он счастливо прожить жизнь без секса, без погружения в тесное отверстие, сжимающееся вокруг его члена, выдаивающее из него наслаждение? Смог бы он прожить без секса с его Гарри? Ради победы в войне — да... Да, смог бы, как бы тоскливо ни было это признавать. Но сделал бы он то же самое только для Гарри?
Северус не знал. Ему не хотелось об этом даже задумываться. Какой смысл накручивать себя, обдумывая бесполезные «а что, если»?
— Забавно, — мягко начал он, — с каким усердием ты пытаешься заставить меня почувствовать себя виноватым, тогда как всего лишь этим утром я пытался убедить тебя, что ты ни в чем не виноват.
Гарри уставился на него как гиппогриф, оценивающий нового знакомца.
— В смысле?
— Ты не мог бы выздороветь быстрее. Ты не можешь изменить свое отношение к сексу. Задумайся, Гарри... я тоже не могу, — на последних словах Северус пожал плечами.
Пару мгновений юноша сидел молча, глядя перед собой. А потом нахмурился:
— Так нечестно.
Северус не стал напоминать ему, что жизнь редко бывает справедливой. Гарри и так это прекрасно знал.
— Но это так. Я не могу лгать заклинанию. Как и ты.
— Но тебе нужно только одно.
Не совсем точно, однако Северус не собирался придираться к словам.
— Ладно, давай тогда просто сделаем это, — сказал Гарри, садясь прямо. — Как я и сказал с самого начала.
— Если ты все еще считаешь, что твое самопожертвование меня возбуждает, значит, ты не услышал меня.
— Ага, теперь я еще и глухой, — взвился Гарри. — Я знаю, что я твой раб, но и тебя я тоже знаю, так что понимаю, какой раб тебе нужен. Ты не хочешь, чтобы я спал на коврике под дверью, а ты бы помыкал мной как хотел. Тебе нужен сильный партнер, умеющий отстаивать свои права, что я сейчас и делаю. И знаешь, что я хочу сказать про эти твои души прекрасные порывы? Засунь их себе в жопу, вот что!
Северус с трудом перевел дыхание. Он не знал, как реагировать на такое представление. Недвусмысленное стремление Гарри дать своему партнеру то, чего тот желает, не могло не радовать, но в то же время создавалось впечатление, что юноша еще сам не разобрался в своих мыслях.
— Это не прекрасные порывы, — Северус почти улыбался; так про него еще никто не говорил. — Это правда жизни. Я не получу удовольствия от секса, если ты станешь принуждать себя...
— Ну так ты тоже немножко пострадаешь. Фигня.
— Пользуясь твоим лексиконом, это не фигня. Смысл ритуала в моем удовольствии!
— Да, да, я знаю, — Гарри тяжело выдохнул. — Короче, я не знаю, как это объяснить. Но... это не так, как раньше, когда мне от одних мыслей о сексе хотелось лечь и сдохнуть. Сейчас мне секс нравится.
— Вот именно поэтому мы и должны подождать...
— Нет! — Гарри встряхнул головой. — Нет, ты не понимаешь! В последний раз — да, для того, чтобы мне понравился секс, мне нужно было вылечиться. Ты был прав, так и получилось. Но учитывая, что те свиньи со мной сделали... даже если мы десять лет будем ждать, неужели ты думаешь, что однажды я проснусь и подумаю, а не заняться ли мне тем видом секса? Ну, я не знаю, как еще это сказать. С какого перепугу мне вообще должно этого хотеться? Да я никогда не захочу, если не будет ну... толчка!
У Северуса кровь отлила от лица.
— Что ты хочешь сказать?
Гарри пожал плечами. Видно было, что ему не по себе.
— Мы должны... короче, нам надо тренироваться, — он встретил взгляд Северуса и, хотя он пытался говорить непринужденно, блеск глаз и дрожь в голосе выдавали волнение юноши. — Повторенье — мать ученья, терпение и труд все перетрут... Все такое.
Северус с трудом сглотнул. От такого предложения трудно было отказаться. Он хотел Гарри. Очень хотел. Но не такой ценой.
— Не думаю, что к нам это применимо. Ты же не хочешь повторения ситуации с Compulsio.
— Не хочу, — согласился Гарри. — Но его и не будет. Потому что сейчас это мой выбор.
Тогда на применении заклинания тоже настоял Гарри, подумал Северус. Но в июле, когда день рождения неумолимо приближался, действовать нужно было быстро. В тот момент у него вообще не было выбора.
С другой стороны, а есть ли он сейчас? Когда каждую неделю, а то и не по одному разу, «Пророк» сообщает о новых трагедиях, новых смертях?
— Ты опять принуждаешь себя, — Северус покачал головой.
Гарри переплел пальцы, сцепив их так сильно, что кончики пальцев побелели.
— Ты правда не понимаешь? — его голос упал почти до шепота. — Наверное, ты был прав насчет того, что я не виноват в несчастьях последних месяцев. Потому что у меня действительно не получилось бы заняться с тобой сексом, пока я не выздоровел. Но черт возьми, сейчас-то мне намного лучше, я чувствую это! И к тому же, теперь я понимаю, как важно, чтобы ты получал удовольствие. Неважно, что тебе его доставляет. Я просто не могу вести себя так, как раньше! Все изменилось. Очень сильно. И если мне нужно научиться принимать член в задницу, то я должен уже начать пытаться, так?
— Тебе не кажется, что стоит подождать, пока у тебя появится реальное желание это сделать?
Гарри вымученно улыбнулся.
— Северус, само по себе у меня желание никогда не появится.
— Ты говорил так и о других видах секса, помнишь?
— Блин, но это другое! — Гарри подскочил, оттолкнув кресло назад. — Другое! Я знаю, что делаю, Северус! И если ты хоть немного уважаешь меня, то позволишь мне вести, как раньше. Даже если тебе кажется, что я заведу нас в гущу Дьявольских Силков. Ты не можешь заглянуть ко мне в голову, но я-то знаю, что у меня там творится... слушай, если ты не доверяешь мне так, как я тебе всегда доверял и продолжаю верить, то так и скажи.
Ничего подобного Северус говорить не собирался. Своими руками взращивать в Гарри обиду? Нет уж. К тому же, он доверял Гарри. Но доверять — это не то же самое, что считать каждое его решение идеально верным.
— Ты подменяешь смысл слов, — осторожно сказал он. — Я доверяю тебе. И верю, что ты все делаешь с лучшими намерениями. Жертвуешь собой, когда необходимо, и даже когда это лишнее. Я знаю, что ты сделаешь все возможное, чтобы защитить своих друзей. Но это не означает, что я всегда верю твоим суждениям. Тебе девятнадцать, и тебе еще очень многому нужно научиться.
— И все равно, одну вещь я знаю точно, — Гарри наклонился, его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица Снейпа. Но говорил он спокойно, и это был хороший знак. — Я знаю, что могу начать пытаться. Пусть это не лучшая идея в мире, но это все, что мы можем. И Северус... я должен что-то делать. Я не прощу себя, если пока я тут буду метаться из стороны в сторону, кто-то еще погибнет. И не повторяй снова про лечение. Это уже называется тянуть время, потому что ожидание ничего нам больше не даст. Так ты со мной или нет? — он робко улыбнулся. — Потому что один я ничего сделать не смогу. Ты мне нужен.
Как давно Северус мечтал услышать такие слова... Но сладость сбывшегося ожидания была приправлена горечью понимания того, что в действительности скрывалось за этой фразой.
— Помоги мне, Северус, — Гарри упал на колени перед креслом зельевара. Он положил ладони на руки Северуса и сжал их. — Скажи, что ты мне поможешь. Я больше не хочу читать заголовки в газетах и думать, что я мог бы остановить... Темного Лорда. Очень, очень не хочу!
Темного Лорда. Гарри запнулся, но он не начал говорить «Волдеморт», как бывало раньше. И в этот момент Северус кое-что понял. Он столько лет пытался отучить Гарри называть имя Темного Лорда, но сейчас, добившись своего, не чувствовал удовлетворения. Говорить «Волдеморт», когда никто больше не решался произносить его имя вслух... и в этом тоже заключалась уникальность Гарри.
Северус не хотел, чтобы Гарри менялся. Он принимал его таким, каким он был, со всеми достоинствами и недостатками.
Но он изменится, неожиданно подумал Северус и почувствовал, как по позвоночнику пробежал озноб. Вина меняет человека как ничто другое. Кому как не Северусу знать это.
Гарри нужно, чтобы трагедии закончились, закончились как можно скорее. Он не должен больше видеть ужасные заголовки в газетах. Что, если Гарри понадобятся годы, чтобы смириться с мыслью о сексе в пассивной роли? К тому времени вина успеет выесть его душу, и от нее останется лишь пустая оболочка.
Нет, не такого будущего хотел Северус для своего любовника. И для себя. В конце концов, он должен провести с Гарри остаток жизни. Хотя нет, не должен.Podentes не требует этого от мага-хозяина. Но Гарри стал слишком дорог Северусу, и зельевар намеревался сдержать свое слово.
И лучше пусть при этом Гарри будет относительно доволен жизнью, чем измучен мыслями о том, что все могло бы быть совсем иначе, что он мог бы спасти сотни жизней, но не сделал этого.
И если это означает, что секс — настоящий секс, с проникновением — станет теперь для них вопросом номер один... что ж, Гарри сам сделал первый шаг. Северус его не заставлял.
А, значит, не должен чувствовать вину за то, что к его члену резко прилила кровь.
— Хорошо, — вкрадчиво произнес он, поднимаясь и потянув юношу за собой. Один глубокий, длинный поцелуй — Гарри, как всегда, так великолепно отзывчив — и у Северуса не осталось сомнений, что сегодняшний вечер не будет повторением того, июльского, когда им пришлось использовать Compulsio. На этот раз Гарри будет участвовать, стараться получить удовольствие, вместо того чтобы лежать без движения, умоляя Северуса заставить его замолчать, чтобы не было слышно всхлипов.
Конечно, Гарри тогда не плакал. Но он хотел. И это было еще хуже.
Все, хватит вспоминать о той ночи, решил Северус. Он положил руку на поясницу юноши и притянул его ближе. Ммм... Член Гарри наполовину встал, и, хотя это было прекрасно, Снейп не мог не почувствовать легкий укол разочарования: обычно Гарри хватало объятия и жаркого поцелуя для того, чтобы полностью возбудиться.
Сейчас он уже должен был срывать с себя одежду трясущимися руками.
К тому же, Гарри больше не стеснялся наготы. Он уже давно начал свободно раздеваться перед Северусом.
Зельевар снова поцеловал его, лаская язык любовника своим. Он прижал юношу к себе и, скользнув рукой в его брюки, стал поглаживать член Гарри через ткань трусов. «Возьмешь в руки, маешь — вещь», подумал Северус и внутренне улыбнулся, продолжая уверенно двигать рукой вверх и вниз, слегка надавливая. В ответ на это Гарри сам начал толкаться бедрами вперед, и не было похоже, что он заставлял себя делать это. Наоборот, все говорило о том, что с каждой секундой он возбуждался все сильнее.
Подбодренный реакцией юноши, Северус оттянул резинку трусов и обхватил его член рукой.
Гарри застонал.
Отличное начало, но после нескольких секунд жарких поцелуев Северус со смущением осознал, что не знает, что делать дальше. С опытным партнером он бы не сомневался, к чему все шло, но Гарри — особый случай.
Северус немного отстранился. Его дыхание сбилось, вставший член пульсировал желанием.
— Ты уже... — ему пришлось прочистить горло, прежде чем продолжить — голос осип. — Ты уже думал насчет позиции?
Гарри слегка отпрянул.
— Ой. Э-э-э... нет. В смысле, я понимаю, что глупо думать, что их всего две — та, которую они использовали, и та, в которой ты сделал это, но... честно говоря, мне обе не нравятся.
Северус кивнул и вытащил руку из брюк Гарри.
— Я знаю, что ты хочешь как можно скорее начать пробовать, но мне кажется, будет лучше, если мы сперва немного поговорим. Согласен?
— Только если ты не собираешься передумать.
— Нет, ты убедил меня, — не в первый раз Северус поразился иронии, которой были пропитаны его отношения с Гарри. Гарри убеждает Северуса взять его. Наконец-то. — Нам нужно обсудить, как мы будем делать это.
— А. Ну да.
Гарри устроился на кушетке и похлопал по подушке рядом с собой.
— Ну?
Северус молчал, собираясь с мыслями. Учитывая горячее бедро Гарри, прижатое к его собственному, думать было немного сложно. Или, возможно, думать было сложно из-за того, что его мысли постоянно перескакивали на то, чем этот вечер обещал закончиться.
— Разумеется, есть множество позиций.
— Это хорошо, потому что на четвереньках я даже пробовать не собираюсь. Ни за какие коврижки. Тогда я чувствовал себя... полностью беззащитным, — Гарри прикусил губу. — И к тому же, они меня просто использовали, как будто я был вещью. Да я для них вещью и был, ничем больше. Хорошо, что они сдохли. Блин, слушай... ты же не собираешься сказать, что тебе тоже нужно это? Эта позиция?
На самом деле, Северусу эта позиция нравилась, очень. Ему нравилось чувство превосходства, которое она давала ему. Но и другие были не хуже.
— Нет. Насчет этого не беспокойся.
— Хорошо, — Гарри отрывисто кивнул.
— А чем тебе не понравилось, когда ты лежал на боку передо мной?
Гарри фыркнул.
— Только не обижайся, но это было так же жутко.
— Почему?
Гарри пришлось замолчать на мгновение, чтобы подобрать слова.
— Наверное, потому что мне приходилось повторять про себя: «Северус, Северус, Северус... Это Северус...» Лучше все-таки, чтобы я мог видеть твое лицо.
— Понятно, — зельевар поднял руку и покрутил кистью в воздухе. — Ты мог бы сесть ко мне на колени. Лицом ко мне, конечно же.
Гарри сдавленно кашлянул.
— Ага. Я, вроде бы, видел такое в той книге, ну, в Блэквеллс. Но это как-то странно.
— Тебе может понравиться. К тому же, ты будешь чувствовать себя свободнее. Сможешь сам управлять движением.
— А мне кажется, я буду чувствовать себя глупо.
Северус видел, что Гарри говорит искренне.
— Но у этой позиции есть свои недостатки. Мне будет трудно контролировать глубину погружения. С земным притяжением сложно бороться.
Гарри передернулся всем телом.
— Тогда отказать. Мне же нужно, чтобы ты мог выйти, как только я попрошу. Я не собираюсь просить, конечно, но все же... Какие еще идеи?
У Северуса была одна. Он думал о своей любимой позиции, но, сомневаясь, что Гарри оценит ее, просто пожал плечами.
— Ну что? Я же вижу, ты чего-то скрываешь.
— Существует множество позиций, — уклонился от прямого ответа зельевар. — Но если тебе кажется, что ты будешь выглядеть смешно, сидя у меня на коленях, то смысла обсуждать их я не вижу. Большинство куда экстравагантнее.
— Но ты думаешь о чем-то конкретном. Я же говорил, я тебя знаю.
— Та же позиция, что при фроттаже. Но я сверху.
— Ой.
— Ты сам понимаешь.
— Угу, я не хочу, чтобы надо мной нависали, — Гарри вздохнул. — А что насчет позиции, как при фроттаже, но чтобы я был сверху? Это мне очень даже по душе.
— Двигаться, находясь снизу... Мне будет сложно. Но если ты хочешь...
— Тебе эта идея не нравится?
— Если честно, нет, — Северус кашлянул и погладил Гарри по щеке. — Вопрос в том, какой угол выбрать. Я мог бы постараться, и я уверен, что получу удовольствие...
Гарри прильнул к Северусу, отвечая на прикосновение. Казалось, он погрузился в какие-то свои мысли. Через некоторое время юноша заговорил.
— Нет... Мне кажется, лучше начать с позиции, которая тебе нравится по-настоящему. Потому что понятно же, что твое удовольствие важнее.
— Гарри...
— Все нормально. Я уже привык к этому. И вообще, я имел в виду, что важнее для заклинания, а не для тебя. Сам ты ведь хочешь, чтобы мне тоже понравилось. Теперь я это понимаю.
— Ты уверен, что хочешь чувствовать вес другого мужчины над собой? Чтобы я прижал тебя к кровати своим телом?
— Нет, — Гарри нервно улыбнулся. — Слушай, а может, начнем сегодня с фроттажа? Только ты будешь сверху. Мне это понравится, стопудово, только нужно привыкнуть. А завтра, если все пойдет хорошо, попробуем такой же фроттаж, только ты уже будешь внутри меня.
— А если все не пойдет хорошо?
— Тогда придумаем что-нибудь другое, — Гарри пожевал губу. — Надеюсь только, что сегодня никаких нападений не будет. Потому что я завтра удавлюсь, если у нас не будет настоящего секса, а в газетах снова...
— Фроттаж — настоящий секс.
Гарри пожал плечами.
— Угу, я знаю. Просто... короче, ты понимаешь.
— И я не допущу, чтобы ты казнил себя. Ты делаешь все, что в твоих силах. Мы уже говорили об этом. Выше головы не прыгнешь. И сегодня у тебя вряд ли получится что-то кроме того, о чем мы договорились.
— Ха. Если получится, — возразил Гарри. — У меня ладони потеют от одной мысли.
Северус решил не заострять внимание на том, что у ладоней вряд ли есть собственные мысли. Вместо этого он взял руку Гарри и крепко сжал.
— Вспомни то, что между нами было до ритуала. Ты говорил, что фроттаж всегда великолепен, неважно, кто сверху. Вернись мыслями обратно.
— Я так понимаю, что вряд ли ты мне дашь какое-нибудь зелье для памяти?
— Ты же знаешь, что это невозможно.
Гарри вздохнул и придвинулся ближе, прижимаясь к Северусу всем телом.
— Ага, знаю. Но... может, заклинание не так уж настроено на нас. Оно не наказывало меня за то, что у меня была доля в бизнесе близнецов, пока я сам не узнал об этом.
— Специально стирать воспоминания и не знать о чем-то — это совершенно разные вещи. Нельзя решать проблему за счет магии. И, кроме всего прочего, я не хочу, чтобы ты мог заниматься любовью, только накачавшись зельями. Однако, если тебе нужно несколько дней, чтобы подумать...
— Нет, нет! — воскликнул Гарри, прыжком поднимаясь на ноги. — Давай вместе примем ванну, чтобы расслабиться. Чтобы было много пены, и чтобы в ней можно было обниматься и целоваться и дурачиться. А потом, когда я буду в полной боевой готовности, переместимся в кровать и сделаем друг другу приятно, — он оглядел партнера сверху донизу. — Прикольно — я все время думаю, как сделать так, чтобы мне было хорошо, хотя на самом деле хорошо должно быть тебе. Но ты всегда говорил, что удовольствие должно быть обоюдным, так что все правильно.
Глаза Гарри блестели предчувствием. Или это был страх? Но говорил Гарри как человек, уверенно идущий к своей цели. Знающий, что он должен сделать. Северус не слышал в голосе юноши ни жалости к самому себе, ни обиды. Только решимость.
Только преданность людям, которым он нужен.
Не в первый раз Северус поразился непоколебимой храбрости Гарри. Cambiare Podentes потребовало от него больше, чем любое заклинание было вправе просить, но Гарри всегда давал и продолжал давать все, что у него было.
Он отдаст всего себя, неожиданно понял Северус. Отдаст все, что нужно.
А вот что нужно самому Гарри — так это человек, который положит этому конец. Когда наступит время, разумеется. И Северус поклялся, что станет этим человеком. Если после того, как Темный Лорд будет побежден, магический мир не прекратит паразитировать на Гарри, Северус скажет им, куда они могут засунуть свои интервью и разоблачительные истории.
— Ну так что, в ванную? — спросил Гарри. — Или выпьем сначала?
— Алкоголь подавляет либидо мужчины.
— Значит, прибережем его на потом. Когда будем праздновать.
Северус только надеялся, что им будет, что праздновать. Все зависело от того, насколько Гарри восстановился, и сможет ли он вытерпеть то, что сам предложил.
Понедельник, 7 декабря 1998, 22:20
— Ого, как уже поздно, — Гарри взмахнул палочкой, вызывая Tempus, перед тем, как положить ее на тумбочку около кровати.
— Может, продолжим завтра вечером?
— Нет, — уверенно возразил юноша, но тут же посмотрел на партнера с сомнением. — Если только ты не слишком устал.
— Для секса с тобой? Ты шутишь.
Гарри рассмеялся. Чуть натянуто, но это было почти незаметно.
— Да ладно, бывало же, что ты уставал.
— Ты имеешь в виду, через пять минут после того, как ты кричал от удовольствия в моих руках?
— Ну да... Ты уж постарайся заставить меня кричать сегодня, — сказал Гарри. — Только не как они.
— Я был бы благодарен, если бы ты больше не упоминал их сегодня, — натянуто произнес Северус. — Я знаю, что для тебя все это непросто. Но не нужно постоянно напоминать мне об этом.
— Прости, — Гарри подошел к Северусу, словно для того чтобы извиниться, но вместо этого провел руками по плечам любовника, снимая с него халат, а потом сбросил свой. — Ты меня так завел, что мне уже даже не так страшно думать о том, чем мы собираемся заняться.
Пожалуй, было бы преуменьшением сказать, что Гарри просто «заведен». Его член торчал перпендикулярно телу, а бедра подергивались, как будто юноше не терпелось уже приступить к делу.
И неудивительно, подумал Северус. Принимая ванну, они ласкали друг друга руками, доводя партнера до кипения и останавливаясь в одном мгновении от оргазма. Гарри разочарованно вздыхал, а Северус что-то ворчал себе под нос, но оба понимали, что лишь изображают недовольство.
Потому что делали они это, для того чтобы «придти в полную боевую готовность», как выразился Гарри.
Даже после того, как все было решено, Северус сомневался, стоит ли идти на это. До тех пор, пока Гарри не начнет спокойно воспринимать мысль о том, чтобы предложить свое тело Северусу, пока он не станет получать от этого удовольствие и сам просить об этом, именно Гарри придется вести. Руководить действиями обоих.
Но молодой человек, похоже, и сам вспомнил об этом. Отступив назад, к кровати, Гарри стянул покрывало и лег, вытянувшись на спине и подложив под голову тонкую подушку.
— Присоединяйся?
Северус не мог не заметить, что член юноши немного поник.
— Гарри, мы не обязаны делать это прямо сейчас. Тебе не нужно ничего доказывать. Ни мне, ни себе. Я знаю, ты храбрый молодой человек...
— Иди уже сюда, Северус, — прервал его Гарри. — Хватит изображать из себя непонятно что. Или расхотелось?
Терять такую возможность Снейп не собирался.
Он устроился рядом с Гарри и довольно долго просто целовал его, пытаясь снова вернуть то состояние переполняющего изнутри желания, которое они оба испытали во время купания. И ему это удалось. Совсем скоро юноша повернулся к нему лицом, чтобы потереться членом о бедро любовника.
Гарри задохнулся, его мышцы напряглись...
Поняв, что это за признаки, Северус поспешно надавил на плечо юноши, а когда тот снова оказался на спине, перекатился и лег сверху, так, чтобы прижаться своим членом к члену Гарри.
Молодой человек втянул воздух и застыл. Но на этот раз напряжение было совсем другим.
— Все в порядке, — сказал Северус, потянувшись, чтобы поцеловать его. Всего лишь кроткий поцелуй, чтобы не мешать Гарри восстанавливать дыхание. — Не закрывай глаза. Смотри на меня. Это Северус, да?
— Д-д-да, — Гарри поднял руки и крепко обхватил любовника. Он словно бы напоминал себе, а может быть, убеждал себя, что это была его идея — заняться сексом.
Взгляд зеленых глаз впился в лицо Северуса, когда зельевар повел бедрами, пробуя ощущения.
— Северус, — выдохнул Гарри. Но это не было похоже на мольбу. — Северус, да. Это Северус. Хорошо.
Судя по его реакции, однако, Гарри не было так уж хорошо. Его голос звучал слишком высоко, а слова выдавали напряжение. Он был в миллиметре от панического приступа, но все же не отталкивал любовника.
— Правильно, это Северус, — снова проговорил Снейп и повторил движение бедрами. Кожа уже высохла после ванной, и трение было почти болезненным. Он хотел было дотянуться до палочки, но ему пришла в голову идея получше. — Поможешь мне с заклинанием смазки?
Отлично, подумал Северус мгновение спустя. Гарри нащупал свою палочку и произнес заклинание над слишком большой площадью, запачкав заодно и простыни. Однако после этого юноша, похоже, расслабился. Он понял, что в этот раз он участник, а не жертва.
— Помнишь, как мы занимались этим, — сказал Северус, толкнувшись бедрами под другим углом. И потом еще раз, быстро, вперед и назад. А-а-ах. — В первый раз ты сказал, что это было круто. Тебе нравилось даже звучание самого слова.
— Да, — ответил Гарри. Его член все еще не встал. — Я... да, я помню.
Северус наклонил голову, концы его волос скользнули по плечам Гарри.
— Тогда двигайся вместе со мной, ммм? Ты же помнишь, как. Делай то, что тебе нравится.
— Что нравится... — Гарри тихонько фыркнул. — Я хочу, чтобы ты слез с меня.
Ох. Северуса накрыло волной разочарования, но он послушно попытался скатиться с юноши. Однако Гарри еще сильнее вцепился в его спину.
— Нет, не надо. Я не это имел в виду. Ну, в смысле, это, только... мне нужно время. Минутку, чтобы привыкнуть. Я могу сделать это. Могу, правда. Просто продолжай двигаться, Северус. Северус.
Северусу пришлось сосредоточиться, чтобы вернуть собственную эрекцию после минутной паники Гарри. Однако, учитывая, какой молодой человек лежал с ним в постели, это не потребовало больших усилий. Юный, подтянутый, его мускулистая грудь — настоящая услада для глаз Северуса... а их члены не разделяет ничего, кроме тонкого слоя ароматизированного масла... совсем скоро Северус уже снова энергично двигал бедрами, содрогаясь с головы до ног и из последних сил сдерживая оргазм. Он хотел, чтобы они кончили вместе. Или, по меньшей мере, чтобы Гарри кончил первым.
— Не могу перестать думать... — Гарри с усилием сглотнул. — Мне было бы лучше, если бы ты говорил. У меня в голове те голоса...
Зельевар знал, что это за голоса. Он сам слышал их, когда благодаря связи разумов окунулся в воспоминания Гарри о происшествии в Лондоне. Грязь. Невообразимая грязь, даже Северусу редко доводилось слышать подобное.
«Какая чудная тесная дырка, — ухмыльнулся Боул, грубо врываясь в тело Гарри. Только Гарри было не до смеха. — Когда я закончу с тобой, она уже не будет такой тесной. Надо будет вставить тебе затычку, чтобы она не закрылась, пока мы приведем к тебя к Темному Лорду. Хотя долго ты ее не проносишь, по-любому. Когда мы расскажем ему, как мило ты подставляешь зад, каждый захочет попробовать...»
Северус не понимал, как Боул умудрился произнести целую речь в такой момент. Может, он просто не мог без этого. Может, ему нужно было говорить, непрерывно осыпать жертву бранью и оскорблениями, чтобы получить удовольствие.
И Северус не знал, что сделать, чтобы стереть голос Боула из памяти Гарри. Разве что применить заклинания — но это был бы слишком большой риск. Наверное, лучше всего послушаться юношу и говорить.
— Ты великолепен, — мягко произнес он, продолжая толкаться бедрами. Его руки скользили по плечам Гарри, разминая, прогоняя напряжение из закаменевших мышц. — Ты мой, и я никогда никому тебя не отдам.
Ему пришлось замолчать на секунду, чтобы перевести дыхание. Член Гарри быстро наливался — Северус чувствовал это. Скользкий от смазки ствол делал каждое движение в сто раз приятнее. — И я твой, — продолжил он, тяжело дыша. — И ты можешь делать со мной, что хочешь, когда... хочешь...
Это оказалось для Северуса последней каплей. После длинного, напряженного дня, после волнений о том, куда пропал Гарри и в каком настроении вернется, чувствовать такое единение, быть сверху хотя бы в одном, если не во всех смыслах... слышать и видеть Гарри под собой: из приоткрытых губ вырывается хриплое дыхание, бедра двигаются в унисон...
Северус пытался сдержаться, пытался оттянуть оргазм, но как всегда, когда дело доходило до Гарри, его самоконтроль дал сбой.
Он кончил ярко, дико, задыхаясь и содрогаясь, выкрикивая что-то бессвязное. Освобождение было таким сильным и неожиданным, что в этот момент весь его мир, казалось, сосредоточился на Гарри.
После этого, конечно, зельевар почувствовал себя совершеннейшим болваном. Гарри лежал неподвижно, не отрывая от него ошеломленного взгляда зеленых глаз. Северус осознал, что когда его мир сосредоточился на Гарри, сам он совсем о Гарри позабыл, забыл о том, что нужно его любовнику!
Зельевар застонал.
— Прости...
— За что?
Скатившись с партнера, Северус нервно закрыл глаза ладонью.
— Я забыл о тебе, и думал только о своем удовольствии.
— Но Северус, — сказал Гарри. Голос прозвучал ближе, чем до этого. Зельевар сдвинул руку и приоткрыл глаз: Гарри лежал рядом, поднявшись на локте, и смотрел на него. — Ты разве не помнишь? Я же научился этому от тебя.
У Северуса не было настроения играть в загадки.
— Научился чему? — спросил он чуть резче, чем следовало.
Рука Гарри, поглаживающая его грудь, а потом нырнувшая ниже, чтобы обласкать член и яички, моментально заставила Северуса почувствовать себя лучше. Во всех смыслах.
— Когда делаешь то, что нравится тебе, — теперь Гарри поигрывал с волосами на животе Северуса, — то и другому человеку это нравится. По крайней мере, когда люди занимаются любовью, без всякого принуждения.
Северус привстал на локтях и сел на кровати выше, подложив под спину подушки.
— Ты хочешь сказать, что тебе понравилось?
— Северус, я тоже кончил!
— Правда?
Гарри легко рассмеялся.
— Да я весь в сперме! Хотя сейчас не поймешь, чья она, твоя или моя. Ты разве не заметил? — юноша снова рассмеялся, и на этот раз его смех звучал совершенно беззаботно. — Не беспокойся. Так же как раз лучше, ну, для объединения сил и всего такого. Это здорово, что тебе так снесло крышу. К тому же, наверняка ты бы не отпустил поводья, если бы не знал, что мне тоже хорошо.
— Это верно, — Северуса все еще не оставляло ощущение, что он мог бы сделать все куда лучше, но, возможно, он сам придумывал себе сложности — хотя обычно таким поведением отличался Гарри. Гарри же выглядел вполне жизнерадостным.
А это было главное.
— Ты все еще настроен продолжить экспериментировать завтра?
Гарри зевнул.
— Ага, наверное. В смысле, сегодня было просто классно. Сначала немного страшно, меня как будто душили, но потом я перестал думать о всяких гадостях, и стало лучше. И твой голос помог. Не забудь об этом завтра.
Северус подумал, что об этом он точно не забудет. Но все же он не мог перестать размышлять, не слишком ли давит на себя Гарри.
