- Мистер Поттер, этим вечером вы не заняты.
- Профессор Снейп, вообще-то я собирался пойти...
- Я же сказал, что вы не заняты.
- Сэр, вы настаиваете?
- Да, аконит на спирте... но это был сюрприз.
(с) Фыва
Драббл для ~Ловец Снов~ Название:Презрение
Пейринг: ЛМ/ДП, упоминание ЛМ/СС, ДП/СБ, и ещё кое-какого.
Рейтинг: PG
Жанр: драма.
* * *
... Основное чувство, которое Люциус Малфой испытывает по отношению к Джеймсу Поттеру – презрение.
Впервые он видит мальчишку в Большом Зале – темноволосый первокурсник в очках быстро, не оглядываясь, спешит к табурету и, усевшись на него, надвигает Шляпу на самый лоб. По залу разносится скрипучий голос «Гриффиндор!», красно-золотые взрываются приветственным рёвом, а за слизеринским столом раздаются негромкие презрительные смешки и шёпот: «Три поколения в Львятнике… … и это называется – чистокровное семейство… уверен, кто-то из Поттеров согрешил с магглой…». Малфой, выразительно приподняв брови, оглядывается на свою белокурую соседку. Она тут же опускает глаза и идёт красными пятнами – юная Нарси Блэк болезненно воспринимает своё отдалённое, но всё же родство с семейством Поттеров, к тому же она просто выбита из колеи событием десятиминутной давности: выжившая из ума Шляпа распределила её кузена на факультет грифферов. Малфой гладит тонкие пальчики своей наречённой, ободряюще улыбается ей и вскоре переключает внимание на новенького – угрюмого худого мальчишку с большими чёрными глазами. Мальчишка выглядит абсолютно пришибленным... и долг Малфоя, как старосты – его успокоить.
Впоследствии он почти не обращает на Поттера внимания – седьмой курс, напряжённая учёба, переписка, беседы с отцом, который вводит наследника в управление делами поместья, выпускные экзамены, вступление в интереснейшую организацию, защищающую интересы чистокровных магов – Орден Вальпургиевых Рыцарей… Джеймс вновь попадает в поле его зрения четыре года спустя, когда Люциус навещает Сева – удивительно, но он привязался к странному озлобленному мальчишке и по выходным изредка аппарирует в Хогсмид для встречи с ним. Они со Снейпом сидят на лавке под раскидистым деревом, оживлённо обсуждая дела факультета. Мимо проходит группа студентов, один из них – взъерошенный, в очках – бросает на Северуса короткий взгляд и что-то негромко говорит приятелям. В ответ раздаётся дружное ржание. Сев сжимается и волчонком смотрит вслед уходящим.
- Кто это? – лениво интересуется Малфой.
- Так… директорские любимчики, - нехотя отвечает Снейп, - называют себя Мародёрами… а на деле просто гриффиндорские ублюдки.
С тех пор, приезжая к Северусу, он частенько натыкается на Поттера – то у Розмерты, то в "Сладком Королевстве", то просто на Главной улице. И с каждой встречей Малфой презирает мальчишку всё больше и больше. Презирает за то, что он гриффиндорец. За то, что носит очки. За вечно лохматую голову, не способную вместить что-либо, кроме полётов за идиотским крылатым мячиком. За неразборчивость в отношениях: кто ещё из чистокровных волшебников способен общаться с оборотнем – разве что эта паршивая овца, полусумасшедший кузен Сириус. За овечьи взгляды больших карих глаз в сторону рыжей грязнокровки, которая вообще не заслуживает упоминания в приличном обществе – сначала потаскушка клеилась к Севу, а потом переключила внимание на более перспективного кандидата. Но больше всего Люциус презирает Поттера за то, что никак не может выкинуть его из своих мыслей. Он почти с нетерпением ждёт, когда Сев закончит школу - чтобы отпала необходимость таскаться к нему в Хогсмид, где постоянно маячит растрёпанная поттеровская башка. И когда это наконец происходит, испытывает явственное облегчение.
* * *
Осенью того же года Малфой вновь встречает Поттера в заведении Розмерты, куда вместе со свояком отправился прямо с очередного собрания. Они располагаются за столиком, Лестрейндж заказывает коньяк. Он говорит без умолку, отпускает остроты, и Люциус понимает, что болтовнёй Рудольфус просто старается заглушить беспокойство – Белла опять осталась в резиденции Лорда. Вообще в её одержимости его идеями есть что-то болезненное… Малфой прикасается губами к маслянистой терпкой жидкости и глубоко вдыхает аромат напитка.
- Смотри, кто пожаловал, - зло буркает Руди.
Люциус смотрит в направлении его вытянутой руки и видит шумную компанию в курсантских мантиях Школы Аврората. Взгляд моментально выделяет из алой гущи знакомую фигуру: Поттер, что-то оживлённо рассказывая своим, обнимает за плечи стройного красавца-брюнета, а тот вторит ему необычным лающим смехом. Спустя секунду Малфой узнаёт чокнутого кузена жены.
- Блэк что, пошёл в авроры? – удивлённо спрашивает он Рудольфуса.
- Угу, - отвечает тот.
- Нарси не рассказывала.
- Стесняется, наверное.
- А миссис Блэк знает?
- Да. Можешь себе представить.
- Безумие какое-то…
- А что ещё от него можно было ожидать? Пошёл вслед за мальчишкой Поттеров, точно. Кстати, поговаривают, они спят вместе.
- Кто? – тупо переспрашивает Люциус. Он отрывает взгляд от компании авроров и во все глаза смотрит на свояка.
- Этот очкарик и наш отщепенец-кузен.
Малфой поворачивается обратно и видит, как ладонь Джеймса Поттера короткой лаской пробегает по блестящей волне блэковских волос… Он стискивает ножку коньячного бокала так, что подушечки пальцев обжигает резкая боль.
- Проклятые извращенцы!
Рудольфус широко раскрывает глаза и внезапно разражается хохотом.
- Ты скажи об этом своему носатому, - советует он, - да-а, Люци… вот это я называю двойными стандартами.
- Заткнись, - шипит разъярённый Малфой.
… Дома он с пристрастием расспрашивает обо всём жену, а потом посылает сову кузену Регулусу – после такого предательства старшего брата мальчик наверняка чувствует себя покинутым, и его, Люциуса Малфоя, прямая обязанность – поддержать юного мага и направить его по верному пути.
* * *
Последний раз Люциус встречает Поттера летом восьмидесятого, в маленьком баре на Дайгон-аллее. Малфой расслабляется после рабочего дня – на дела, которыми он занимается по приказу Лорда, уходит много времени, ещё больше – нервов, а дома теперь всё подчинено маленькому Драко. Туда лучше не являться в дурном настроении – Нарцисса всегда очень болезненно воспринимала проблемы мужа, и Малфой боится, что у неё пропадёт молоко. Он сидит у стойки, потягивая бренди. Соседка, старая ведьма, одетая в пропахшую розмарином шерстяную мантию и огромный капор, прихлёбывает усладэль и негромко болтает с барменом. Люциус так погружён в свои мысли, что когда звякает дверной колокольчик, он даже не поднимает головы, и приветствие, произнесённое смутно-знакомым мужским голосом, заставляет его резко вздрогнуть.
- Малфой.
Джеймс Поттер, одетый в ненавистную багровую форму, коротко, по-военному, наклоняет голову и садится на соседний табурет. Люциус на мгновение удивляется тому тому, что гриффиндорец заговорил с ним первым. Потом ядовито усмехается.
- Поттер. И что же доблестный борец с тьмой делает в будний день в кабаке? – холодно интересуется он.
- У меня родился сын, Малфой, - просто отвечает Поттер. И вдруг улыбается – широко, счастливо, почти по-мальчишески.
Люциус вспоминает прошлогодний номер «Пророка» с колдографией рыжей грязнокровки в модном свадебном наряде, номер, который он в ярости швырнул в камин – великий Мерлин, братья Первеллы наверняка волчком крутятся в гробах, видя какую блестящую партию сделал один из их последних потомков – и сцепляет зубы от презрения.
- Вот как? – цедит он, глядя в лицо Поттеру, - что ж, поздравляю. Большего падения нравов трудно ожидать – надеюсь, дитя гряз… магглорождённой хотя бы к тридцати годам научится трансфигурировать спички в иглы.
Джеймс отшатывается назад и карие глаза за стёклами очков вспыхивают от бешенства. Рука молниеносно ныряет в поясную кобуру, готовая выхватить палочку… но уже в следующую секунду аврор приходит в себя, окидывает быстрым взглядом бар и, убедившись, никто из посетителей не обратил на них внимания, встаёт на ноги.
- Какая же ты дрянь, Малфой… - негромко, с силой говорит он, - я тебя просто презираю.
И направляется к выходу. Люциус, насмешливо прищурив глаза, смотрит ему вслед. Он думает о том, что гриффиндорец – это диагноз, и что Поттер просто смешон со своим детским пафосом. Сидящая рядом ведьма со стуком ставит бутылку на стойку.
- Вы тоже презираете его, молодой человек?
- Что? – не понимая, переспрашивает Малфой. Он не в силах отвести взгляда от худой подтянутой фигуры, стремительным шагом идущей к двери, от взъерошенного темного затылка, от крепкой руки, резко отталкивающей дверную створку.
- Вы презираете этого юношу?
Дверь хлопает. Люциус, взметнув светлыми волосами, резко поворачивается к назойливой старухе.
- Не понимаю, мадам, какое отношение это имеет к вам, - холодно отвечает он, - но раз уж вы столь любопытны – извольте. Да. Да, презираю.
Ведьма проницательно, словно старая мудрая черепаха, смотрит ему в лицо из-под оборок капора. Мутные, цвета грязного стекла глаза её наполняются каким-то странным сочувствием, а на обветренных губах подрагивает грустная усмешка.
- Я для моего возлюбленного - то же, что он для меня*. Верно? – тихо шепчет она.
Люциус замирает. Несколько секунд он молчит, глядя на старуху почти с ужасом. Потом вздрагивает, швыряет на стойку галеон и, не оглядываясь, выбегает из бара. Дома он запирается в кабинете и впервые в жизни напивается до бесчувствия, а очнувшись утром – на полу, рядом с лужей собственной блевотины – давится Антипохмельным зельем и клянётся, что больше никогда не позволит себе подобной слабости.
... Малфой держит слово – даже когда возрождается Лорд, даже когда умирает Северус. Он срывается только однажды – когда его сын возвращается домой на каникулы, и Люциус впервые слышит от Драко: "Я презираю Поттера".
_________________
* – Я для моего возлюбленного то же, что он для меня – Песнь Песней гл. 6
