Драко искренне сожалел о громадном количестве энергии, пропадающей в никуда. Воздух в доме буквально искрил от статического электричества. Прислугу спасало только то, что работали они в перчатках – иначе любое прикосновение к металлическим предметам закончилось бы плачевно. На долю Глэдис выпало самое тяжкое испытание – ей пришлось убираться в хозяйском кабинете – самом логове, так сказать. У бедной девушки вся прическа стояла дыбом, и Драко подозревал, что не только от ужаса. Хотя и не мог найти в себе сил на сочувствие. Учитывая, что имеющаяся атмосфера сложилась не без его непосредственного участия, как он подозревал.
Хотелось все бросить – и уйти, не оглядываясь. Хотелось ворваться к Поттеру и наорать на него с порога. Ни на то, ни на другое у него не имелось ни моральных, ни материальных условий – и не факт, что дело не закончилось бы убийством.
Кто из них был анодом, а кто катодом – сутью вопроса не являлось. А вот роль электрической лампочки досталась Эвелин. Подчеркнуто жесткой, деятельной – под стать жениху – и одновременно любезной и снисходительной, как будто одна ее улыбка могла спасти мир и подарить Драко покой. Более забавную ситуацию представить было можно – но пришлось бы напрячься.
Драко точно поаплодировал бы постановщику и участнику в одном лице, не будь сам задействован в эксперименте. Все, что он смог – это изобразить неподдельную радость в ответ на предложение сопровождать официальную невесту во время визита к портнихе. И злорадно отметить, что Поттер явно рассчитывал на другую реакцию. Еще одна хорошая мина при плохой игре. Но из огня, Драко понял это уже в процессе, он попал в полымя.
Особняк портнихи почти не уступал размерами Малфой-менору. В принципе, естественно, что с такими сумасшедшими клиентами и не менее сумасшедшими заказами скромным салоном в центре Лондона не обойтись. Драко принципиально не обращал внимания на обстановку, стоя у дверей с таким видом, словно присутствовал при похоронах третьей собаки бывшего дворецкого. Или кошки – судя по развешенным в гостиной картинам, хозяйка явно тяготела к манерным тварям породы Египетский сфинкс. Последний час Драко убил, подсчитывая сходства и различия натуры Эвелин с кошачьей. В итоге вывел одно – ластится к хозяину.
Он понял, что стискивает челюсти, только когда обе створки двери разошлись, и в зал под шелест ткани вплыла счастливая невеста. Глядя поверх ее головы, Драко с интересом ждал, где же закончится платье. Ломко шуршащий шлейф тянулся и тянулся, переливаясь по шелку жемчужной вышивкой. Зрелище напоминало о змее, не до конца сбросившей старую кожу.
- Нравится? – спросила Эвелин, останавливаясь рядом и автоматически точным жестом подхватывая юбки, чтобы развернуться.
До Нарциссы ей не хватало поколений десять-пятнадцать.
Драко скользнул взглядом по глубокому декольте, спустился ниже – к атласному поясу, плавно переходящему в тяжелую гирлянду сверкающих и переливающихся роз.
- От моего ответа что-то зависит? – спокойно уточнил он, отводя взгляд к портрету дородной аристократки с морщинистой кошкой на коленях.
- Нет, - улыбку Эвелин было слышно даже в голосе. – Но поучаствовать в процессе ты можешь.
Прозвучало так, что Драко не поручился бы за то, что это не было предложением. Тем, на которое было как минимум три варианта ответа.
- Или ты так… - Эвелин запнулась, и он послушно скосил на нее взгляд, - предан Гарри? – продолжила она, снова улыбнувшись и двинув бровью.
Черт.
- Не думаю, что овчинка стоит выделки, - ровно ответил он, наблюдая за тонкими пальцами, отточено-бездумно блуждающими по линии выреза. Изнутри поднималось холодное и давящее – профессиональное, но под всем этим отчетливо проступало чувство, похожее на страх. – Но я всегда открыт для диалога.
Пробный камень попал в цель. Пальчик с дорогущим маникюром чуть задержался на выемке между грудей – мимолетно, как будто машинально. Так, словно ничего и не было. В упор глядя на Эвелин, Драко мстительно подумал, что та стоит Поттера – на все сто процентов.
- Надо же, - блеснув уже откровенно открытой улыбкой, проговорила она, - мне Гарри так и сказал. Правда, там еще про спину что-то было… Не помню.
Пока Эвелин шествовала обратно – к восхищенно замершей в дверях портнихе – Драко стоял неподвижно. Спина. Платье Эвелин сзади тоже было вырезано довольно глубоко, но Драко этого не видел. Перед глазами стояла совсем другая спина – напряженная, влажная от пота. На вкус солоновато-горьковатая. И взгляд из-за плеча – абсолютно шалый, сопровождаемый хриплым выдохом, и требовательно-просящим «Еще. Еще!». Разметавшиеся жесткие волосы. Разведенные бедра.
Зал давно опустел. Выдохнув, Драко схватился за дверную ручку – и получил неслабый удар током. И это за невесть сколько миль от чертового особняка с его хозяином!
От необдуманных поступков удержала только неожиданная мысль о том, что же должно было твориться с перекачанным магией Поттером.
