Гермиона не знала, сколько прошло времени, казалось, прошла целая вечность. Неожиданно девушка почувствовала, что куда-то падает. Через мгновение она больно ударилась о землю. Гермиона оказалась посреди улицы, по которой быстрым потоком двигались волшебники, основную массу которых составляли школьники. После столь странного перемещения её довольно сильно шатало и слегка подташнивало. Мысли гриффиндорки путались, но одно было абсолютно ясно - оставаться на одном месте опасно. Гермиона пошла вперёд, от пережитых потрясений совершенно не смотря на дорогу. Неудивительно, что вскоре девушка налетела на прохожего, сбив его с ног. Хотя отчасти это была и его вина - нечего на ходу читать Ежедневный пророк. Произнеся сбивчивые извинения, Гермиона подняла газету, намереваясь отдать её владельцу, мельком взглянула на дату.
Этого просто не может быть! 1977 год! Гермионе показалось, что земля уходит из-под ног. "Этого просто не может быть,- думала она,- Я не могла попасть в прошлое, да к тому же на 20 лет назад, бросив своих друзей на растерзание Пожирателям и..." – закончить мысль девушке не дали, так как кто-то схватил её за плечи и резко развернул к себе. Гермиона хотела возмутиться, но, увидев обидчика, онемела от ужаса. "Помяни Пожирателя, он и появится..." - пронеслось у неё в голове. Люциус Малфой, собственной персоной. Даже помолодевшего на 20 лет, его было невозможно не узнать. Слизеринец был не один. Два громилы рядом с ним, скорее всего, были отцами Кребба и Гойла. Малфой провел палочкой у лица Гермионы, мерзко ухмыльнулся и сообщил "Так-так, грязнокровка..." И ещё до хлопка аппарации Гермиона поняла, что здорово влипла.
В Лондоне нет улицы беднее и опасней Лютого переулка, там нельзя встретить законопослушных волшебников. Даже авроры не любят устраивать там облавы. Люди, что живут там, не ценят человеческую жизнь и в кнат. Сама атмосфера этих мест не предвещает ничего хорошего. Серые, неказистые дома с провалами окон подпирают друг друга, словно ища поддержки. Верхние этажи нависают над улицей, как усталые старики. В это время суток здесь мало кого можно встретить, только ветер, гоняющий мусор по дороге и мух, жужжащих над открытыми канализационными люками.
Но юношу, бредущего как раз по такой улице, похоже, совсем не волновала возможность расстаться с жизнью или с кошельком. Поскольку денег у него не было, а жить, как и многим в его возрасте, ему не хотелось. Да и кто бы позарился на мальчишку с давно не мытыми волосами и в обтрёпанной одежде?
Северус Снейп к своим пятнадцати годам успел испытать многое. Унижение, боль, страх. Он всегда держался, говорил себе, что может быть и хуже. И хуже всегда становилось. В день экзамена по Защите от тёмных искусств к Северус прилетела с письмом министерская сова. В следующее мгновение оно выпало из рук. Он проклял бы сову и сжег письмо, будь он в силах держать волшебную палочку. Сообщение о смерти двух людей. Тобиаса и Эйлин Снейп. Разумеется, Северус сумел узнать правду. Она оказалась простой и страшной. Очередная ссора. Ненависть, доведённая до пика. С самого детства Северус слушал угрозы отца застрелить его мать. Но никогда не предполагал, что отец нажмет на курок, а мама в последние мгновенья жизни достанет палочку и выкрикнет "Авада Кедавра". Слёз не было. Боли тоже. Лишь раздражающая, всепоглощающая тоска. "Всё это дурной сон. Нужно только собрать силы, и проснутся..." - твердил он себе. Но сил не было. Хотелось полностью отключить сознание.
Теоретическая часть экзамена прошла как в тумане. Он, не задумываясь, отвечал на вопросы. После, не осознавая, что всё ещё держит в руках билет, куда-то шёл. Он не помнил толком, как повздорил с Мародёрами у озера. Осознание произошедшего пришло только после слова: "Грязнокровка". Слова, сказанного единственному другу, девушке, которую любил со дня знакомства.
После он много раз пытался извиниться перед Лили, но безуспешно. Девушка сообщила, что они больше не друзья, и она знать его не желает. Он на всё готов ради неё, а она перечеркнула пять лет дружбы из-за одного случайно сорвавшегося грубого слова. Вероятно, Лили изменила бы свое решение, узнав о смерти родителей своего бывшего друга. Но Северус не хотел, чтобы кто-либо знал об этом. Помощь пришла с самой неожиданной стороны - от Дамблдора. Он предложил помощь слизеринцу в сохранении тайны. Северус удивился, ведь ранее Дамблдора не слишком интересовали его дела. Он так и не понял, зачем это нужно старику, но на предложение принял.
Северус всегда был замкнут. Даже на родном факультете у юноши были не друзья, а лишь привлечённые его успехами союзники. Он не верил в бескорыстную доброту, а фальшивой жалости не хотел. Директор Дамблдор принял решение относительно Северуса. Он отдал юношу под опеку его тёти - Моники МакЛэнни, урождённой Принц. Это была весьма ветреная особа, ей не было ни малейшего дела до племянника, но пожить в старинном особняке Принцев, доставшемся Эйлин как старшей сестре, она с радостью согласилась. Пусть даже с неё взяли Непреложный обет сохранить в тайне свое опекунство над племянником.
Всю работу выполняли домашние эльфы, а тётю Северус совсем не видел. Но через три недели Моника вдруг вспомнила, что должна передать племяннику дневник сестры. На Северуса обрушился новый удар судьбы. Человек, который был его соперником во всем, и которого с самого первого курса он от всей души ненавидел, причем взаимно, оказался его родным братом. Это было уже слишком.
И вот молодой человек оказался в темном переулке на ночь глядя. Он знал, что тут опасно, но искал неприятности, чтобы отвлечься от клокочущей ненависти. А, как известно, кто ищет, тот всегда найдет...
Северус услышал шорох в углу и подошел поближе: трое слизеринцев издевались над девушкой. Малфой и его свита. "Обрадовались, что им уже 17 и можно использовать магию", - подумал Северус. Наш герой ухмыльнулся и вышел на свет одинокого покосившегося фонаря. Пожалуй, он так и не смог дать себе ответ на вопрос: что толкнуло его помочь грязнокровке. Вероятно, желание нарваться на неприятности. А может, просто она напомнила ему Лили. Внешне было мало сходства. Но то, как она смело держалась и прямо смотрела обидчикам в глаза, напомнило Северусу его единственную подругу. Во всяком случае, сочувствия к этой девчонке он не испытывал. Осторожней надо быть. И думать, куда идёшь и с кем. Хотя, скорее всего её похитили...
Что же касается незнакомки, слизеринец видел, что она еле держится и вот-вот упадет в обморок, а слизеринцы вовсе не собирались прекращать забаву. Дождавшись момента, когда Малфой, а следом за ним Кребб и Гойл, достанут палочки, Северус спросил:
- Развлекаетесь, лорд Малфой? Вам не претит такая плебейская забава? Не хотите отдать девушку мне?
- Северус! Я бы предложил присоединиться, однако, ты несовершеннолетний. Но можешь посмотреть.
- Ну что ты, Люциус, так юн, а уже проблемы со слухом? Отдай мне девчонку. Сколько ты за неё хочешь?
- Зачем мне её продавать? Да и на что ты её купишь? До совершеннолетия ты нищ как церковная мышь! Мы лучше доставим эту грязнокровку Лорду для развлечения и получим за это метки. Если будешь послушным мальчиком, и ты в своё время присоединишься к нам. Ты же не хочешь стать врагом Тёмному Лорду?
Северус задумался, но Малфой продолжил:
- Это всего лишь грязнокровная стерва, как твоя Эванс.
Кулак Северуса врезался в подбородок Малфоя. Не ожидавший удара слизеринец упал на спину. Пока громилы Малфоя соображали, что же произошло, Северус схватил девушку за рукав и коснулся пальцем порт-ключа.
