Глава 6. В которой во всем виноват известно кто (кульминация)
Несмотря на душевные потрясения Гермиона оставалась самой собой, т.е. трудноуловимой зубрилой, посещающей все занятия сразу или тихо рявкающей на вас из-за книжных завалов в библиотеке. Поговорить как следует нам удалось только на послеобеденном занятии у Хагрида, формально прикрываясь сбором мелкой живности для его очередного прожорливого фаворита.
Внимательно выслушав мой сбивчивый отчет, Гермиона ненадолго задумалась, а потом приняла важный вид.
- Гарри, - сказала она, - ты и представить себе не можешь, насколько это важно! Связующее звено между двумя убийствами может в корне изменить наши представления о личности убийцы!
- То есть ты больше не обвиняешь Лолиту? Ну да, ведь если Драко она еще могла отравить из ревности, то уж Трелони с ней никак не вяжется, - рассуждал я вслух.
Гермиона вздохнула:
- Ох Гарри, не напоминай мне больше о вчерашнем! Я вела себя ужасно глупо - в первый раз в жизни все мои обвинения основывались на голословных и более того, совершенно неверных предпосылках! Считать асфодели ядом!... И как я вообще могла так потерять голову из-за человека, который даже свидания не мог как следует назначить!
Я прекрасно ее понимал и поэтому решил сменить тему, вернувшись к таинственным намекам Снейпа касательно Трелони. Гермиона оживилась:
- Проанализируем: некие люди, к которым относится и Блэк, а следовательно вся светлая сторона вокруг Дамблдора, имели серьезную причину избавиться от Трелони из-за ее "внеклассной деятельности". Единственная причина, по которой авроры могут хотеть от кого-то избавиться - это работа на Вольдеморта. Вывод: Трелони была шпионом. Ну и ну. Но ведь верно: плох тот шпион, который похож на шпиона, да?
- И некто с нашей стороны тихонько ее за это убрал, а следом и многоумного Драко? Что-то непохоже на аврорские методы.
Тут Рон, по привычке занявший место рядом со мной, но твердо решивший не подключаться к беседе в присутствии Гермионы, все-таки не выдержал:
- Авроры тоже бывают разные, нам папа рассказывал...Или вон, возьмите такого типа, как Снейп - человек-то он вроде наш, а методы - сами знаете...
- Снейп, - призадумалась Гермиона, - и шпиона мог убрать, и ненужного свидетеля отравить...
- Слишком гладко, - заметил я, думая о том, что если бы Снейп действительно убил Трелони, он вряд ли бы стал разубеждать меня насчет ее самоубийства.
- Знаешь, Гарри, есть такой принцип...ой, как же он называется? - всполошилась всезнайка-Гермиона.
- Оккамова бритва? - раздался чарующий голос за нашими спинами, - не слишком ли вы громко разговариваете на такие... скользкие темы? - Лолита насмешливо созерцала наше удивленное возмущение.
Первым очнулся Рон.
- Какая еще бритва? - недоуменно воззрился он на Лолиту.
- Да никакая. Отсекающая. Это значит, что верное решение обычно бывает самым очевидным.
- А при чем тут бритва? - не успокаивался Рон.
- Ни при чем! - одновременно, не сговариваясь, ответили Гермиона с Лолитой и недоуменно переглянулись. Потом испанка улыбнулась:
- Извините, я не хотела подслушивать, невольно получилось. Знаете, - ее непосредственность покоряла мгновенно, - мне кажется, беда оккамова принципа в том, что часто очевидное настолько очевидно, что его просто не замечаешь. Вот например: ну кто обратил внимание на такой очевидный факт, что Трелони погибла, после того как провозгласила свое освобождение? А ведь вполне очевидным было бы предположить, что тому, от кого она так вызывающе освободилась, это явно не понравилось, с известным нам результатом.
- Ты имеешь в виду... - начала Гермиона и осеклась: никто не был уверен как в степени осведомленности Лолиты, так и в том, стоит ли говорить с ней начистоту. Воцарилось неловкое молчание.
А ведь и Снейп говорил, что прорицание Трелони показывает все в новом свете, вспомнил я. Что же это получается: Трелони могло надоесть шпионить на Вольдеморта, и тогда двойного убийцу надо искать в его рядах? Ну что ж, это вполне в духе лолитиной бритвы: очевиднее Вольдеморта и его сообщников злодеев не найдешь. Значит, опять бороться с Вольдемортом, приуныл я. От волнения и тоски меня охватил легкий озноб, и тут я заметил, что незаметно спустился вечер, занятие давно кончилось, а остальные ученики вернулись в Хогвартс. Ничто не нарушало покоя ранней осени, Запретный лес золотился в легкой дымке и казался необычно умиротворенным и безопасным. "Аркадия", почему-то подумалось мне, но в ту же секунду гармония покоя была нарушена: высокая фигура быстро двигалась по направлению к Запретному лесу, и я немедленно обратил на нее внимание остальных. Рон прищурился:
- Это же Люциус Малфой!
Ноющую тоску в моем сердце вдруг сменил охотничий азарт. С какой бы целью Малфой не устремился в Запретный лес - это было неспроста. Не сговариваясь, мы все, включая Лолиту, вскочили и помчались следом за ним.
* * *
Когда мы приблизились к опушке леса, Малфой уже успел скрыться в его чаще, и мы еле заметили черный плащ, мелькающий между деревьями. Но годы пребывания в Хогвартсе сделали из нас опытных следопытов, а где Лолита научилась так быстро и бесшумно вести слежку, так и осталось для меня загадкой.
Быстро темнело. Где-то далеко раздавался волчий вой и уханье совы. Густая чаща, где переплетенные корни деревьев мешались с зарослями колючего кустарника, сменилась редколесьем, так что приходилось двигаться перебежками от дерева к дереву. Вскоре Малфой замедлил шаг и начал оглядываться. Мы остановились и тоже начали оглядываться - в поисках наиболее стратегически выгодного наблюдательного поста.
Вдруг зашумел ветер, а с ним на меня навалилось нехорошее предчувствие, которое быстро стало перерастать в неприятное физическое ощущение, недвусмысленно предупреждающее о смертельной опасности: заболел мой шрам. Действовать надо было быстро. Стволов деревьев, за которыми мы прятались, явно было недостаточно как укрытия, зато их развесистые кроны сразу подсказали нам спасительную мысль, и мы немедленно вскарабкались наверх - Рон и я на одно дерево, а девочки на соседнее, во избежание перегрузки.
Некоторое время ничего не происходило: Малфой расхаживал взад-вперед по дальнему краю небольшой поляны, на которую выходили и наши наблюдательные вышки. Внезапно я вдрогнул, а Рон судорожно сжал мое предплечье: неподалеку от Малфоя из ничего возникла темная фигура, явственно источавшая мрак, ужас и ненависть. Личность прибывшего была бы очевидна и без невыносимой боли, от которой, казалось, разрывается моя голова.
Я взял себя в руки и попытался сконцентрировать внимание на происходящем внизу. Малфой подбежал к Вольдеморту - а это, конечно, был он, - и стал ему что-то рассказывать - к сожалению, слишком тихо для нас. Пару раз мне послышались слова "мой сын", сказанные с особенным нажимом. Нервно жестикулируя, Малфой одновременно следовал за Вольдемортом, который медленно шагал по поляне, неуклонно приближаясь к нам. От боли в шраме я едва мог усидеть на дереве и то и дело хватался за Рона, но зато нам постепенно стало легче различать слова говоривших. Когда Вольдеморт остановился почти прямо под нашим деревом, его жуткий голос зазвучал особенно отчетливо:
- ...так что, как видишь, Люциус, все гораздо проще и приземленнее, чем ты думаешь...
- Но мой Лорд, достаточно ли надежны эти сведения? В наше неспокойное время доверять нельзя никому...
- Люциус, я бы не советовал тебе сомневаться в надежности моих новых - и весьма, заметь, элегантных - методов совиного перехвата, если ты не хочешь испытать на себе мой - опять же новый - способ справляться с обидой...
- Простите меня, мой Лорд...
- Как бы то ни было - эту Трелони давно пора было убрать, так что здесь случай сыграл нам на руку... Что же касается Драко...
Темный Лорд почти прислонился к стволу, и я с трудом сдерживался, чтобы не закричать от боли.
- Да, я все еще не могу понять, каким образом...
- Некоторые подробности пока остаются неясными, но, судя по всему, дело обстояло так...
В приступе невносимой боли я в очередной раз вцепился в Рона, который от толчка потерял равновесие и чуть было не соскользнул вниз, но в последний момент мне удалось втянуть его обратно. Вдруг в ветвях под нами послышался странный шелест, одновременно Рон схватился за карман и в тихом ужасе прошептал: "О нет, нет, только не это!" Шелест быстро удалялся, достигая нижних ветвей, и я увидел нечто маленькое и круглое, стремительно летящее прямо на Темного Лорда.
- Что за... - одновременно вскричали Вольдеморт и Малфой, как вдруг раздался оглушительный хлопок, от которого мы чуть не попадали с дерева, и все пространство заволокло густой, вкусной пылью, от которой у меня немедленно защипало в глазах...
Секунда показалась мне вечностью, когда звенящую тишину вдруг прорезал пронзительный нечеловеческий вопль:
- МАЛФОЙ! КОРИЦА!!!! КТО УЗНАЛ ПРО МОЮ ААА...
Чудовищной силы взрыв потряс, казалось, весь Запретный лес. Деревья, окружающие поляну, вырвало с корнем и обрушило на землю... Я смутно помню, как выбрался из-под бурелома - в ушах шумело, перед глазами сверкали искры, и вдобавок ко всему прочему я был с головы до ног облеплен омерзительно жирной черной сажей, хлопья которой носились в воздухе.
Неподалеку раздались ругательства вперемежку со стонами. Пока я помогал выкарабкаться Рону, послышались взволнованные голоса и из черного облака вынырнули едва узнаваемые Гермиона с Лолитой.
Убедившись, что все мы целы и невредимы - факт, который я до сих пор отношу на счет чуда - девочки немедленно принялись разгонять заклинаниями пыль и сажу и приводить нас и друг друга в должный вид. При этом словесный поток Гермионы не прекращался, разумеется, ни на секунду:
- Вы видели?! Вы ЭТО видели? Незабываемое зрелище, я о таком только читала! Спонтанное самовозгорание, да еще с каким побочным эффектом! Но почему?! И причем тут корица?!
Рона все еще трясло от пережитого, поэтому про Бомбастую Бомбу пришлось рассказывать мне.
- Однако, - заметила Лолита, - коричный эффект превзошел все ожидания. Твоим братьям есть чем гордиться, Рон: мало того, что они нашли средство против Темного Лорда, их младший брат к тому же войдет теперь в историю...
- Рон, а действительно! - воскликнул я, - ведь это ты у нас теперь Мальчик-Который-Победил-Того-Кого-ну и так далее! Вот здорово, неужели я наконец-то отдохну от лучей славы!
- Но я же случайно...- смущенно пробормотал Рон, - я и не думал даже... - он вдруг нервно засмеялся, - они мне ее дали "для испытания"... ничего себе испытание...
Не успели мы как следует отсмеяться и порадоваться счастливой развязке всей этой истории, как вдруг из-под завала послышался слабый голос:
- Идиоты...
Мы поторопились раздвинуть заклинаниями ветви и сучья и обнаружили под ними едва живого Люциуса Малфоя, который явно не разделял нашей эйфории, что, впрочем, объяснялось его более чем плачевным состоянием:
- Вот идиоты... Темный Лорд же бессмертен... значит, опять его воскрешать... - бредил Малфой, - и непонятно теперь, чьей кровью - поттеровой или уизлиной... а тут еще эта...- и несчастный отключился окончательно.
Мы с Роном соорудили носилки, благо подручного материала было в избытке, Малфой был возложен на них Мобиликорпусом, и в сиянии волшебных палочек маленький кортеж тронулся в обратный путь. Мы прошли всего пару ярдов, как вдруг в чаще что-то зашуршало, и одновременно совсем неподалеку скорбно завыл волк.
