Инфо: прочитай!
PDA-версия
Новости
Колонка редактора
Сказочники
Сказки про Г.Поттера
Сказки обо всем
Сказочные рисунки
Сказочное видео
Сказочные пaры
Сказочный поиск
Бета-сервис
Одну простую Сказку
Сказочные рецензии
В гостях у "Сказок.."
ТОП 10
Стонарики/драбблы
Конкурсы/вызовы
Канон: факты
Все о фиках
В помощь автору
Анекдоты [RSS]
Перловка
Ссылки и Партнеры
События фэндома
"Зеленый форум"
"Сказочное Кафе"
"Mythomania"
"Лаборатория..."
Хочешь добавить новый фик?

Улыбнись!

Разговаривают Когтевранец и Пуффендуец. Когтевранец говорит:
- Я вчера анекдот классный слышал про пуффендуйцев, только чтоб тебе обидно не было я сменю пуффендуйцев на слизеринцев
- Валяй
Рассказал анекдот, пуффендуец заливается смехом и говорит:
- Ну и тупые эти слицеринцы!

Список фандомов

Гарри Поттер[18573]
Оригинальные произведения[1254]
Шерлок Холмс[723]
Сверхъестественное[460]
Блич[260]
Звездный Путь[254]
Мерлин[226]
Доктор Кто?[221]
Робин Гуд[218]
Произведения Дж. Р. Р. Толкина[189]
Место преступления[186]
Учитель-мафиози Реборн![184]
Белый крест[177]
Место преступления: Майами[156]
Звездные войны[141]
Звездные врата: Атлантида[120]
Нелюбимый[119]
Темный дворецкий[115]
Произведения А. и Б. Стругацких[109]



Список вызовов и конкурсов

Фандомная Битва - 2019[1]
Фандомная Битва - 2018[4]
Британский флаг - 11[1]
Десять лет волшебства[0]
Winter Temporary Fandom Combat 2019[4]
Winter Temporary Fandom Combat 2018[0]
Фандомная Битва - 2017[8]
Winter Temporary Fandom Combat 2017[27]
Фандомная Битва - 2016[24]
Winter Temporary Fandom Combat 2016[42]
Фандомный Гамак - 2015[4]



Немного статистики

На сайте:
- 12832 авторов
- 26120 фиков
- 8741 анекдотов
- 17717 перлов
- 704 драбблов

с 1.01.2004




Сказки...

<< Глава 4 К оглавлению 


  Туфелька Гермионы

   Глава 5. В которой приходит осознание, что победа в войне - понятие размытое
Два выходных дня, выкроенных посередине рабочей недели, пролетели совершенно незаметно, но за это время Гермиона будто заново родилась. Родители знали, что дочь работает без выходных на тяжелой работе, и постарались сделать все, чтобы порадовать ее. Прогулки по городу, мамина выпечка, шахматы по вечерам с отцом и просмотр любимых фильмов — мелочи, напомнившие ей, что значит жить по-настоящему. Разве что дом они не наряжали. Мировое турне родителей растянется на полгода, и в рождественских украшениях надобности не было.
Сегодня они улетели на самолете в первую точку туристического маршрута, а Гермиона, проводив их и пообещав, что будет присматривать за цветами и почтой, отправилась с легким сердцем на работу.
Дежурный волшебник на входе в Министерство сделал ей комплимент, сказав, что сегодня она светится как солнышко. Гермиона поблагодарила его и прошла дальше к фонтану, стягивая на ходу теплое пальто. Кто-то с ней здоровался, молодые авроры, поддерживающие порядок в атриуме, с интересом провожали ее взглядами. Этот день обещал быть увлекательным.
Заметив знакомую белобрысую голову в толпе, Гермиона замедлила шаг и улыбнулась. Пока он ее не увидел, у нее было короткое время понаблюдать за ним. Малфой, угрюмо склонившись над ведром, выжимал грязную тряпку. Он не смотрел ни на кого, старался вообще держаться подальше от больших групп людей — видно было, что ему не по себе от такой работы. Но поделать ничего не мог, раз за разом цепляя тряпку на швабру и оттирая свежие следы на мокром полу атриума.
Уже два дня Драко чувствовал себя ужасно. Чары проклятой вейлы не оставили ему никакого выбора, и раз от раза в мыслях ярким сполохом вспыхивала навеянная ею мысль, что когда он получит от Верны сигнал, Грейнджер придет конец, причем от его руки. Не то, чтобы ему было жаль ее, но от этой мысли Драко было не по себе. Кем бы ни была Грейнджер, такой смерти она точно не заслуживала. Это была его личная пытка. В книге, которую она купила ему в магловском торговом центре, он прочитал одну мудрую мысль историка: не стоит заговаривать с теми, кого собираешься убить. Узнав врага ближе и разделив с ним однажды свои тяготы, ты уже не сможешь избавиться от мук совести, когда избавишься от него.
Он не сразу заметил, как рядом выросла тень. Только когда швабра уперлась в женские сапоги, хмурый Драко поднял взгляд и с удивлением обнаружил перед собой ее.
— Грейнджер? — он машинально выпрямился, и на лицо сама по себе выползла улыбка, которую Драко не смог спрятать. — Ты все-таки вернулась. А я думал, ты решила сбежать.
Она тоже улыбалась и светилась как солнышко. Эти выходные пошли ей на пользу, заметил Драко про себя и откашлялся кулак, чтобы взять выражение своего лица под контроль. Чары Верны внутри него тоже пробудились.
— Привет! — выдохнула Гермиона и стянула с головы белую шапку с помпонами. Из косы тут же выбились непослушные прядки, которые она заложила за ухо. — Что ты делаешь тут? Мне казалось, в твоей исправительной программе на ближайший месяц уборка атриума больше не стоит.
— Это твоя мадам Тремейн, — не преминул нажаловаться Драко и с удовольствием отставил осточертевшую швабру. — Сказала, что ей недосуг заниматься мною, и велела с утра до вечера надраивать здесь полы. На программу она даже не посмотрела. Хорошо, что ты вернулась.
— Ты рад мне? — недоверчиво улыбнулась Гермиона и сошла с места, вдруг обнаружив, что с ее сапог натекла солидная лужа.
Драко покосился на это безобразие, но даже не дернулся в сторону швабры.
— Еще бы. Я жажду справедливости.
— Отлично! Тогда идем!
Выйдя к лифтам, Гермиона заметила пару авроров, которые недовольно покосились на Малфоя. Тот немного помедлил, затем скрутил им неприличный жест и зашел с ней в лифт, пояснив, что они следили за ним по велению мадам Тремейн и не давали даже передохнуть, и на обед отпускали по часам.
— Тебе придется подождать меня у дверей нашего отдела, — сообщила Гермиона и извлекла из кармана уменьшенную папку с документами. Та выросла в ее руках до нормальных размеров. — Мадам Тремейн ясно дала понять, что не хочет тебя видеть.
— Ведьма! — заявил Драко, скрестив на груди руки и заглядывая в лист программы, который девушка как раз просматривала. — И я вовсе не констатирую факт. Что у меня сегодня?
Пропустив два дня, которые ничего интересного из себя не представляли, Гермиона наткнулась на запись под номером пять: «Хогвартс, уборка библиотеки». Сердце опять с силой забилось о грудную клетку. Право же, месяц отработок с Малфоем — не цена за еще одну возможность увидеть любимые стены школы, библиотеку и друзей.
Драко остался ждать ее у лифтов, когда радостная Грейнджер, чуть ли не подпрыгивая, убежала в свой отдел.
«Драко…»
Вся его веселость пропала, он нахмурился и отвернулся к стене с объявлениями. Он стоял прямо напротив них, но не видел ни единой буковки, пустым взглядом проницая стену.
«Драко, ты заманишь её в западню…»
Чары вейлы действовали подобно Империусу, а телесный контакт, которым она скрепила их связь той же ночью, подчинял ей и его тело. Впервые Драко чувствовал себя таким беспомощным. Уже два дня он ненавидел ее за это сильнее, чем кого бы то ни было.
Но приказ пришел.
«Обворожи ее…»
— Пошла прочь из моей головы! — прошипел Драко и крепко надавил себе на виски. — Я убью тебя!
Проходившие мимо волшебники косились на него, кто-то сердобольный спросил, не нужна ли ему помощь, однако он слышал только звонкий смех Верны. От усилий, прилагаемых к попытке освободиться от ее влияния, заболела голова, но этот смех в голове начал затихать…
— Малфой?
Вернувшаяся Гермиона стояла за его спиной и с участием смотрела на него.
— Грейнджер?
От сильного головокружения его повело в сторону, и он ударился спиной от стену. Выглядело это, будто он шарахнулся от нее.
— Ты так удивлен моим возвращением? — девушка нахмурилась, но предпочла больше не замечать его странности, за что Драко был очень ей благодарен. Она помахала листами в сторону приехавшего лифта. — Мадам Тремейн отпустила тебя, мы едем в Хогвартс. Запрос уже отправлен, нас ждут в кабинете директора, нужно поторопиться…
— Грейнджер, что тебе известно о вейлах?
Гермиона удивленно на него посмотрела, но Малфой был серьезен как никогда. Его как будто что-то мучало: бледное, худое лицо покраснело, в глазах полопались сосуды, он смотрел на нее взглядом человека, который ходит по грани безумной боли. А ведь всего пять минут назад он выглядел обычно.
— Многое, — неопределенно протянула Гермиона и вошла в лифт, подавая ему пример. — Чем вызван такой вопрос?
— Нуждой, — коротко и раздраженно ответил он. — Меня интересуют врожденные способности, связанные с подчинением воли. Я… в исторической книге, которую ты мне купила в Лондоне, нашел упоминание о подобных существах и заинтересовался.
— Вот как? — Гермиона задумчиво сморщила носик. — Не припомню, чтобы Гринт описывал мистические идеи. Он из историков-практиков — пишет о том, чему может найти подтверждение…
— Моргана тебя подери, Грейнджер! Я не о том спросил!
— Ты сегодня ведешь себя очень странно! — шикнула на него девушка и щелкнула пальцами перед его лицом. — Приди в себя.
— И что же странного?
— Ты чем-то обеспокоен, мне кажется, — пожала плечами Гермиона.
— Не твое дело! — огрызнулся Малфой.
Боль пульсировала в каждой венке, в каждом сосуде головы. Перед глазами вместо памятных коридоров мелькали синие пятна. Ему снова отчетливо послышался смех Верны.
«Не пытайся сопротивляться, хуже будет…»
— Мразь… — прошипел Драко, схватившись за виски.
Лифт остановился, женский голос прохладно и раздражающе известил их, что они в Атриуме. Грейнджер шла, насупившись, впереди, и он запоздало понял, что только что серьезно ее обидел. Конечно, она приняла его слова на свой счет, она же не знала. Драко попытался расслабиться и с удовольствием отметил, что головная боль проходит.
Гермиона была единственным человеком, который мог бы ему сейчас помочь. Тем более это было в ее интересах.
— Прости, — подумав, сказал Драко и поморщился от боли. Видимо, Верна знала каждую его мысль, сидела в его голове каждый миг и знала, что он хочет сделать. — Грейнджер… Моя злость не относилась к тебе.
Девушка, на первом слове удивленно повернувшая голову, фыркнула.
— Ты опять передо мной извиняешься. Этот день войдет в историю.
Решив, что больше не выдержит всплеска боли, Драко решил больше не задавать вопросов и не думать о сопротивлении. Стало гораздо легче.
Тем временем их встретили у одного из специальных каминов, и аврор-дежурный внимательно вгляделся в их лица. Его обязанностью было смотреть, не пытается ли проникнуть в Хогвартс злоумышленник — ведь там учился драгоценный Гарри Поттер, чья охрана за последние недели была многократно усилена и продумана лучшими умами. Гермиону он пропустил почти сразу, мельком проглядев ее на наличие Маскировочных чар. На Драко его взгляд задержался, и парень затаил дыхание, но — детекторы не выявили подчинения воли вейлой.
Кабинет директора в Хогвартсе претерпел небольшие изменения, так как МакГонагалл была целиком и полностью человеком Дамблдора. Стояли на своих местах странные серебристые инструменты, висела бесхозная жердочка феникса. Прибавился еще один портрет к целой галерее директоров школы, но теперь кабинет стал похож на музей, нежилой и полный теней прошлого.
Гермиона расстроилась, не найдя профессора МакГонагалл на своем месте. Как выпускница ее факультета, она хотела повидаться со своим деканом. Портреты лишь молча покивали ей, признавая в ней Героиню Войны, а профессор Дамблдор покровительственно улыбнулся, когда она робко поприветствовала его. На выходе из кабинета их проверили теми же детекторами два аврора-охранника, а затем они вышли в пустоту знакомых с детства коридоров.
Как ни странно, только выйдя из кабинета профессора МакГонагалл, Гермиона почувствовала себя на своем месте. Возможно, это было потому, что ее встретили с излишним официозом, как работницу Министерства, а здесь, в коридорах, где прошла часть ее детства, она снова ощутила себя самой собой. Малфой плелся за ней, такой же хмурый и задумчивый, но уж если что и могло испортить Гермионе настроение сейчас, то не его кислая мина.
Настоящая зима воцарилась в долине и окрестностях Хогвартса. Там, где однажды в утро заледенел туман, Черное озеро обрело сизый, ледяной оттенок, и черные полыньи пестрели на общем светлом фоне как темные пятна. В эту сизую пелену замерзшей воды упирался Запретный Лес, весь объятый пушистым снежным одеялом — теперь он не создавал такого пугающего впечатления; по нему хотелось пройтись, послушать лесную тишину, хорошенько замерзнуть, а потом вернуться в Хогвартс и оттаять за ужином. Коридоры, по которым они шли, были залиты сероватым светом дня из окон, засыпанных снегом, и светом факелов.
Какие-то два второкурсника пробежали мимо, удивленно тыкая в них пальцами. Гермиону знали очень многие, как и его — пусть знаменитостью он не был, но прошлым летом его лицо наравне с отцовским слишком часто мелькало в газетах. Драко проводил их сердитым взглядом.
Когда они вошли в библиотеку, Гермиона сразу пошла поздороваться с мадам Пинс, а он поспешно приступил к своим обязанностям в секции, где находились книги о волшебных существах всего мира.
Он не случайно забрел сюда — его интересовали вейлы. Драко подумал, что если он не сможет спросить у Грейнджер про возможности освобождения, то уж прочитать в книгах ответ он в силах. Однако где-то в глубине черепа, где он чувствовал ментальный пульсирующий узел, вновь стало нарастать напряжение. Глупые заголовки, рисунки прекрасных дев с хищными лицами и оперением, похабные пометки студентов в уголках страниц…
— Здесь нет того, что ты ищешь, — к нему со спины подошла Гермиона и провела пальцами по корешкам книг, в которых были упоминания о вейлах. — Уж поверь, я всё прочитала о них. Заинтересовалась после Чемпионата Мира по Квиддичу. Знаю, что их влияние сродни Империусу. Мало было людей, которые освободились и смогли рассказать о способе, который им помог.
«Мне конец!» — горько подумал Драко, отворачиваясь и смачивая тряпку в специальном сохраняющем растворе для книг.
— Разве что… — Гермиона внимательно смотрела за тем, как сменяются выражения его лица. — Один, общеизвестный.
— Моргана тебя подери, — нетерпеливо выругался Драко, резко обернувшись к ней. — Ты можешь сказать прямо, без утаек и таинственных пауз?
— А ты скажешь правду, зачем это тебе? — сузила глаза Гермиона и скрестила на груди руки. — Ты ведёшь себя слишком странно, даже для самого себя.
Он некоторое время помолчал, отвечая ей тем же взглядом, затем отвернулся и снова принялся остервенело протирать корешки книг. С некоторых от жёстких движений содралась краска.
— Нет.
Грейнджер молчала, он усердно натирал раствором полку. Драко смотрел на неё, пытаясь не думать, что его глазами на неё смотрит Верна. Он чувствовал это очень хорошо. На лице девушки застыло выражение отстранённости и какой-то задумчивости, и она также не отрывала от него взгляда. Затем Гермиона чему-то грустно улыбнулась, собралась что-то сказать и…
— Мисс Грейнджер?
Проклиная МакГонагалл, невесть откуда здесь взявшуюся в самый неподходящий момент, Драко повернулся к полкам и заметил, что лаковое покрытие запузырилось там, где он тщательно его натирал.
— Профессор! — Гермиона вышла в проход между полками, счастливо улыбаясь, где к ней тут же подошла МакГонагалл. — Мы думали, что вы будете в кабинете, я очень хотела вас повидать.
Она очень смутилась, когда МакГонагалл, подумав, по-матерински её обняла и похлопала по плечу. В библиотеке больше никого не было. Драко искоса поглядывал на Гермиону, снова думая о том, что не испытывает раздражения по отношению именно к ней и к работе при ней. В этот день ему казалось, что он стоит в шаге от какой-то простой истины, и мельчайшие детали происходящего пытались ему об этом сказать, такие как льющийся из заснеженных окон сероватый, туманный свет, треск факелов, запах библиотеки.
МакГонагалл посмотрела на него, и Драко тут же отвёл глаза, принявшись ещё тщательнее втирать пузыри на полке обратно. Бесполезно. Без магии он не сможет ни поправить содеянное, ни защититься от мадам Пинс, которую вид облезших полок явно приведёт в предынфарктное состояние.
— Ваши друзья без вас выглядят потерянными, — улыбнулась МакГонагалл и отвела её в сторону. — Особенно мистер Уизли. Должна сказать, их академические успехи оставляют желать лучшего.
Ничего удивительного, фыркнул про себя Малфой, сместившись ближе к проходу, чтобы видеть их сквозь просветы между полками. Он всегда предполагал, что именно Грейнджер была мозгом их компании.
Гермиона улыбнулась, не зная, что почти повторила мысли Малфоя про себя.
— Я бы очень хотела их увидеть, профессор, — призналась она.
— Я позволю им покинуть занятия, если таково ваше желание, — МакГонагалл тоже улыбнулась с хитрецой. Она-то знала, что для Гермионы не является допустимым. Гермиона только покачала головой — мешать друзьям учиться ради минутной встречи она не станет. — А вы с мистером Малфоем, я полагаю? Курируете?
— Все верно, профессор.
— Здравствуйте, — прохладно поздоровался Драко, пряча от директора взгляд.
Ему было чего стыдиться, и ей было, что вспомнить.
МакГонагалл грустно улыбалась, вспоминая мальчика, который рос у неё на глазах. Он вырос, возмужал, окреп — жаль, что вечное клеймо, по глупости принятое, так калечит ему жизнь. В последний раз они виделись на поле битвы, когда Волан-де-Морт принёс тело Гарри и призвал защитников школы сдаться. Драко сдался. И кому какая разница, какие у него на это были причины.
Грейнджер смотрела на него, как ему казалось, уничижительно. От этого настроение стало только хуже.
— Добрый день, Драко, — ответила ему, помолчав, МакГонагалл. — Рада и вам. Как ваши дела?
— Хорошо, — буркнул он, отвернувшись.
Гермиона попыталась сгладить его грубость.
— Когда ему назначили отработку в Хогвартсе, я обрадовалась. Мы оба хотели снова побывать в школе.
— Отлично понимаю вас, — кивнула директриса и указала ей на кабинет библиотекарши. — Надолго отлучаться не могу, но мадам Пинс милостиво предоставила свой кабинет. Не хотите чаю, мисс Грейнджер? Я очень хотела бы послушать про вашу работу, как вы устроились в жизни.
— Конечно, — просияла Гермиона и виновато повернулась к Малфою. Тот хмуро тёр полку от какого-то пыльного липкого пятна. — Слушай, я отойду, но буду тут неподалёку.
Драко дёрнул плечами и, когда она ушла, снова покосился на полки с книгами про волшебных существ. Грейнджер говорила о каком-то способе освобождения от их чар? Она могла прочитать это только в школьной библиотеке.
Вскоре Гермиона вернулась, пыша радостью.
— Как же я все-таки скучаю по школе, — счастливо сообщила она ему, схватила какую-то книгу с полки и с любовью коснулась старой обложки. — Все эти книги, коридоры, профессора, знакомые!.. Детская сказка, с которой тяжело расстаться. А ты те же чувства испытываешь?
— Скажи честно, Грейнджер, — невольно полюбопытствовал Драко, с неохотой оторвавшись от своих невесёлых дум. От постоянного держания тряпки кожа на пальцах сморщилась, и он попытался её размять, прислонившись плечом к полке. — Тебе не с кем больше поговорить, что ты постоянно ко мне цепляешься?
Гермиона нахмурилась и поставила книгу на место.
— Вовсе нет. Просто у меня создалось впечатление, что ты не против общения. С тобой что-то творится в последнее время. Я бы попыталась вникнуть, но ты не даёшь никакого шанса понять тебя лучше. Если тебе интереснее работать в одиночестве, я тоже не хочу тратить время на курирование и найду много других интересных вещей, которыми могу заняться в своей школе.
Она ушла, оставив за собой тёплый аромат, а Драко остался в библиотеке в полном одиночестве. И кто за язык тянул?

***




Прозвенел школьный звонок, возвещавший об обеденном часе, и из классов высыпали толпы детей. Коридоры наполнились радостным шумом, шарканьем, разговорами; кто-то спешил, почти бежал, кто-то шёл, наоборот, медленно. Сквозь обычный школьный бедлам к кабинету зелий Гермиона пробиралась с трудом, но на лице сияла улыбка, потому что в конце коридора она уже видела знакомые и счастливые лица.
— Гермиона! — Джинни бросилась ей на шею и расцеловала. — У тебя, что, выходной?
— Нет! — Гермиона обняла её, но немного сдержанно, подруга в последнее время была склонна к проявлению бурных эмоций. — У меня задание от Министерства в Хогвартсе, и я очень рада, что могу вас здесь проведать.
— Ты здесь с Малфоем? — вместо приветствия полюбопытствовал Рон и ревниво вытянулся, высматривая означенный элемент среди толпы.
— С ним. Но он в библиотеке, вытирает пыль, а мне профессор МакГонагалл позволила повидаться с вами.
— Очень великодушно с её стороны, — заметил Гарри и повёл рукой в сторону Большого Зала. — Присоединишься к нам? Нас отпустили с уроков. Я бы с удовольствием сводил тебя к Хагриду, но знаешь же, что об его каменные кексы проще сломать зубы, чем наесться ими.
— Конечно, — обрадовалась она. — А потом можно повидать профессора Флитвика и профессора Вектор.
— Профессора постоянно вспоминают о тебе! — поведала Джинни. — Флитвик часто ставит тебя в пример нынешним ученикам, да и нам часто поминает.
— Ты снова с нами. Как будто не было войны, и мы все снова простые ученики школы.
Эти слова Гарри произнёс с некой печалью, как показалось Гермионе, но он умело скрыл эмоции не только на лице, но и ментально. Навыки легиллименции требовались при поступлении в Академию Аврората: пусть бы Гарри взяли просто за то, что он победил Тёмного Лорда — по словам Джинни, он начал проявлять немалый интерес к учёбе. И это Гермиона очень уважала.
Неожиданный поцелуй в щёку от Рона заставил её вздрогнуть.
— Я очень рад тебе, — кажется, он говорил вполне искренне. — Я соскучился. Хогвартс без тебя не тот.
— Действительно не тот, — поддержала её Джинни, заметившая, что намечается неловкая пауза. — Рон часто говорит о тебе, поверь, Гермиона, все уши нам с Гарри прожужжал о тебе. Наедине уж остаться нельзя, ходит и канючит — нам бы Гермиону сюда!
Гарри сдержанно улыбнулся. Их скорому примирению с Джинни часто мешал нечуткий Рональд, всё никак не могший сообразить, что друзьям нужно побыть вдвоём.
— Вот было бы хорошо снова вместе учиться! — Рон взял её за руку. — Ты бы так помогла нам с учёбой, без тебя очень сложно делать домашние задания.
— Кхм… Конечно, я имела в виду, что Рон скучает по тебе, как по девушке, а не сборнику готовых домашних заданий.
Джинни сделала большие глаза Рону, но он, совершенно не замечая намёков сестры, повлёк Гермиону в сторону Большого зала. В коридорах творилась привычная школьная суматоха: студенты шли по своим делам, уткнувшись в учебники или весело переговариваясь друг с другом, кто-то тренировал только что пройдённые чары. Странно, может быть, но именно здесь Гермиона почувствовала прежнее спокойствие. Потому что на неё никто, кроме друзей не обращал внимания: никто не оборачивался вслед подруге Гарри Поттера и не глазел на Героиню Войны. А внутри вновь пробудилась тоска по былому.
В Большом зале немногое изменилось. Небо исконно-английского серого цвета отражалось в волшебном потолке; всё так же пестрели на стенах над столами факультетов их яркие знамёна. Обед давно прошёл, но в зале находились студенты — как и во времена, когда Гермиона тут училась, старшекурсники в большинстве своём раскладывали учебники и тренировали магические пассы палочкой, занимая полезным делом окно в расписании.
Над креслом Дамблдора теперь горел вечный факел. Если притушить свечи, парящие под потолком, и оставить зал в полумраке, станут заметны многие новые факелы на стенах: на каждом из них написано имя человека, сделавшего огромный вклад в войну. А горели они вечным пламенем памяти.
— Много их ушло, — поймал её взгляд Гарри и, поджав губы, указал на не горевший факел. — Это мой.
— Твой? — Поразилась Гермиона.
Её подвели к факелу, и она сумела прочитать выгравированное в металле имя: «Гарри Поттер».
— Кингсли настоял, — судя по его лицу, Гарри совершенно не одобрял экспромт Министерства. — Оставить меня в покое, без памятников и дани памяти они не могли, так что… В день моей смерти он загорится, и вся школа узнает о моей безвременной кончине. А факел Рона вон там. А твой — здесь, рядом.
— Мой?
— Кингсли заставил Рона и Гарри подписать какой-то свиток, согласие или что-то вроде того, — сообщила Джинни. — Тебе тоже должны были дать его на подпись.
— Не давали! — уверенно возразила Гермиона, потом задумалась. — Хотя… Слишком много документов на рабочем месте, — призналась она. — Возможно, и подписала, не посмотрев. Но от этого мне не по себе… Как будто при жизни увековечили на каменной плите, отложив написание даты смерти на потом.
— Я сначала тоже так думал, — поделился Рон и прошествовал к «своему» факелу. — А потом понял: это же так необычно. Ну, представьте, вы знаете, что никогда не увидите, как загорится именно этот факел.
— Ох, Рон, помолчал бы… — вздохнула Джинни. — Всё изменилось. Мне до сих пор непривычно видеть в кресле Дамблдора МакГонагалл. Профессора постарели, многие знакомые ушли из школы. Даже уроки зельеварения, хотя их и ведёт Слизнорт уже второй год, потеряли свой колорит без Снейпа.
— Снейп нам многое дал, — кивнула Гермиона, скользнув взглядом по пустующему месту зельевара за столом преподавателей.
— Я по Снейпу не скучаю, — признался неохотно Гарри. — Вёл он себя со студентами ужасно… хотя у него и была причина. Но он нас всех спас. Тяжёлую ношу ему пришлось нести по жизни. Я много думал о нём: взвешивал все воспоминания, всё, что знал от других. Хотел понять… Знаешь, Гермиона, будь я на его месте — я бы вёл себя так же. Стал бы желчным ублюдком, вытрясающим из подопечных душу.
— Ты стал хорошим легиллиментом, Гарри, — улыбнулась Гермиона, скользнув по его сознанию мыслью.
— Не хорошим, но всё придёт со временем и старанием. Это тоже ради памяти Снейпа, будь он неладен.
— Сегодня вечер воспоминаний о Снейпе? — скучающе спросил Рон. — Гарри, ты что? Гермиона приехала! Давайте сходим поиграть в снежки, навестим Хагрида, других профессоров. Посмотрим, что стало с Выручай-комнатой после пожара, устроенного Малфоем, в конце концов.
Они с Гарри переглянулись, и друг начал подниматься из-за стола, подавая знаки Джинни.
— И верно. Гермиона, идём?
— Мне бы хотелось пока посидеть здесь, — извиняясь, улыбнулась девушка. — Не хочу далеко уходить от библиотеки, я ведь на работе. А с профессорами увижусь чуть позже.
— Может, вы с Роном хотите погулять вдвоём, поговорить? — с намёком спросила Джинни.
Рон стоял и ждал с воодушевлённой улыбкой на лице. Должно быть, он ждал этой встречи наедине, особенно после официального объявления их отношений.
«Я не готова остаться с ним наедине»
Эта мысль была направлена Гарри. Она надеялась, что друг услышит и поймёт, несмотря на то, что радар его сознания всё ещё переводил ментальные сообщения с помехами.
Как ни странно, Гарри поймал её мысль за хвост и понимающе кивнул. И плюхнулся обратно на скамью за миг до того, как Гермиона выпалила заготовленную спасительную фразу.
— Я скучала по всем вам, не только по Рону…
— Давайте лучше посидим, — присоединился к ней Гарри и за руку усадил Джинни обратно. — На улице слишком холодно, а Гермиона с Малфоем и так утомилась. Правда, Гермиона?
Рон, помедлив, присел рядом, однако спиной к столу.
— Утомилась, но не столько с ним, сколько с его изменчивым настроением, — облегчённо подхватила девушка. — Оказывается, с ним можно нормально общаться, если попытаться его понять и поставить себя на его место. У него действительно непростая жизнь, Гарри.
— Нормально с ним общаться? — переспросил Рон.
— У всех непростая жизнь, — пожал плечами Гарри. — Но я не вправе ругать его, пока не испытаю всё, что пришлось пережить ему.
Гермиона улыбнулась. Гарри всё чаще приятно её удивлял. Так необычно было, что именно он первый из всех её друзей повзрослел и обрёл чуткость. На него было кому оказывать хорошее влияние. Глядя, как они с Джинни смотрят на неё пустыми глазами, а под столом с нежностью держатся за руки, она почувствовала счастье за друга. Что ж, по крайней мере он нашёл свой покой после продолжительной борьбы.
К сожалению, у неё не получилось найти утешение в Роне. Им не о чем было говорить: он постоянно вспоминал войну и не испытывал чувства неприятия этого нового мира, наслаждался славой; она не хотела ни славы, ни вечной памяти. А недавний поступок Рона по отношению к Малфою перевернул всё её восприятие его как человека, с которым она хотела бы связать жизнь. Так сказать, последняя капля…
Рон и не стал долго с ними сидеть. Дав понять, что ему скучны разговоры о преподавателях, уроках и изменениях в Хогвартсе, он ушёл искать «чем развлечься». После его ухода Гермиона облегчённо выдохнула, и Джинни с Гарри это заметили. Но спрашивать ни о чём не стали. Спасибо им.

***




Время с друзьями летело незаметно. За окном свечерело, небо утратило сумеречные цвета, уступив темноте.
Сначала в отсутствие Рона они посетили нескольких профессоров, обрадованных появлением своей любимицы. Сколько забавных историй им рассказал профессор Слизнорт о своих уроках! Гермиона давно так не смеялась. Гарри с неловкостью сообщил, что рассказал профессору о секрете Принца-Полукровки, и теперь старательно, но самостоятельно и с большой поддержкой Слизнорта постигал искусство зельеварения на дополнительных занятиях.
— Всё же я была права, на одних хороших оценках далеко не уедешь, если они не подкреплены знаниями! — улыбнулась ему Гермиона и прошлась вдоль котлов с образцовыми зельями для будущего урока. — Оборотное зелье всё кипит, профессор. А это Амортенция.
— Искушение любви особо сильно в вашем юном возрасте, — лукаво усмехнулся Слизнорт. — Но сильно изменчиво. Служит этому доказательством моя собственная история. В юности я был прожжённым ловеласом. Да-да! — в ответ на хихиканье Джинни подмигнул он. — Очарование прекрасным чувством не минуло и меня, но я любил саму любовь. Наверное, поэтому Амортенция для меня часто меняла свой аромат — в зависимости от духов девушки, с которой я встречался на тот момент.
Сладкий пар зелья достиг обоняния трёх друзей, и каждый неосознанно потянулся к котелку носом. У Джинни на лице застыла блаженная улыбка, а Гарри приобнял её и уткнулся лицом в волосы. Этим двоим не нужно было зелье, чтобы ощущать любимый запах постоянно.
Любимые же ею ароматы она могла ощущать всегда, потому что по утрам уделяла достаточно много времени чистке зубов любимой мятной пасты, и каждый день уделяла какой-либо литературе — не важно, рабочей или для домашнего чтения. Жизнь в перебежках от дома до работы заставила её уже не впервые за этот тяжёлый месяц заскучать по безоблачным выходным, когда можно никуда не бежать, а уделить время самой себе.
Третий запах для неё изменился. Гермиона улыбнулась самой себе, вспомнив памятный урок на шестом курсе, когда чуть не брякнула на весь класс про шампунь Рональда Уизли. Но этот аромат больше не принадлежал ему: он напоминал вечера декабря, морозные и заполненные светом уличных фонарей — этот запах, однако, она не могла охарактеризовать каким-то особым свойством. Может, лёгкая горечь хвои…
Размышляя о новом незнакомом аромате, заставившем сердце сжаться, она пошла гулять с друзьями дальше. Зашли к Хагриду. Тот, оказывается, собирал чемоданы для путешествия в рождественские каникулы.
— Почему ты не рассказывал раньше, что уезжаешь? — В шутку возмутился Гарри, озираясь в царившем в хижине беспорядке.
— А потому что! — побагровел Хагрид. — Того это… Личное. Обо всём-то ему знать надо, вот пострел…
— Ты едешь к мадам Максим? — догадалась Гермиона.
По зацветающей улыбке лесничего сразу стало понятно, что она права.
— Я, того, женюсь скоро, может, — робко похвастался лесничий, и Гермиона с Джинни дружно радостно взвизгнули и бросились его обнимать. — Ну хватит, хватит… Рождество встретим, там решим. Давненько не видел я тебя, Гермиона? Сама-то ещё за Рональда не собралась замуж?
— Что ты, Хагрид, — смутилась Гермиона и отстранилась от друга. Покосилась на подругу, которая с интересом прислушивалась к её словам. — Да и… вряд ли.
Хагрид не стал расспрашивать, почему и как. Просто вздохнул, кивнул и похлопал её по плечу, отчего её сапоги вдавились в пропитанный влажностью древесный пол хижины.
— Оно и правильно… Не такой он какой-то стал в последние месяцы. То вот как называется — зазвездился парень!
— Может быть, — рассеянно ответила она.
Её друзья всё-таки самые лучшие! Гарри, поняв, что болезненная для неё тема исчерпана, завёл разговор об оговорке о «жениховстве» Хагрида, Джинни обняла её и усадила на высокий удобный стул, а Хагрид всем налил горячего травяного взвара. Ушла и тяжесть в сердце. Что может быть лучше?
Побывав у Хагрида, они вернулись в Большой зал отогреваться. Гермиона нашла способ размягчить волшебством каменные кексы Хагрида, которые он отдал им на съедение, «чтобы не испортились, пока его нет». Они оказались неожиданно вкусными, а чёрные шарики внутри — вовсе не запечёнными тараканами, а изюмом; теперь весёлая компания с удовольствием поедала их, перешучиваясь по поводу размеров и масштабов грядущей свадьбы.
— Гермиона Грейнджер?
— Да, — Гермиона привстала со скамьи, вдруг вспомнив о времени. Потолок Большого зала был уже тёмен.
— Вас срочно зовёт профессор МакГонагалл, — девочка потупила глаза. — Она в библиотеке.
Что он натворил? Знала же, что нельзя уходить надолго! Гермиона поспешно вылезла из-за стола и устремилась к дверям, за ней поспешили друзья.
У дверей библиотеки толпились переговаривающиеся студенты — благо, их было немного, из чего Гермиона сделала вывод, что беда не слишком серьёзна. Быстро преодолевая проход между стеллажами книг, девушка заметила на полу от коридора капли крови. У Запретной Секции стояла МакГонагалл, а у её ног — ведро с фиолетовым раствором. Вокруг этого ведра было много капель крови.
— Оставляю его на ваш суд, мисс Грейнджер, — завидев её, негромко сказала директор. Её губы были крепко сжаты — верный признак серьёзности происшествия. — Мистер Малфой уже в Больничном Крыле, приходите потом сразу туда.
И прошла мимо неё. Растерянная девушка, сжимая свои неразлучные папки до онемения пальцев, прошла последний стеллаж и оказалась лицом к лицу с Роном. Малфоя видно не было.
Молчание первым нарушил Гарри.
— Что здесь стряслось, Рон?
Видно было, что Рону не по себе. МакГонагалл умеет пронять до пробуждения совести самые зачерствелые сердца. Нехотя парень повернулся к друзьям и сестре, спрятал глаза. Непонятно было, действительно ли Рон понял, что сделал и какие последствия повлечёт за собой его дурость — говорить он начал с такой неохотой, будто его принудили к этому.
— Я просто пришёл сюда пообщаться с ним, понять, испытывает он вину за то, что творил, или наказание Министерства бесполезно. Но Малфой начал меня оскорблять, как только слизеринцы и умеют — вроде что-то умное сказал, на первый взгляд не обидное, а потом как доходит…
— И что ты с ним сделал? — у Гермионы сел голос от волнения.
— Да безобидное, — нахмурился Рон и спрятал руки в карманы брюк. Потом, подумав, достал пустой флакончик из-под зелья. — Плеснул на него дурманящим, не рассчитал дозы. Он вылил в ведро полную бутыль чистящего средства, я подумал, не подействовало. Собрался уже уходить, сказал ему, чтобы руки у него отсохли, если хоть мысль появится тебя тронуть. Ну, он и засунул руки в ведро.
В ведре побулькивала ядовито-сиреневая жидкость. Насколько такие средства были едкие, Гермиона знала не понаслышке: в своё время, отбывая наказания Амбридж, она отмывала до блеска её личную библиотеку. После пары капель такого средства начинала сохнуть кожа рук, после превышения концентрации в два раза крошились ногти. В этом же ведре руки действительно были способны раствориться.
Гермиона пошатнулась. Страх, волнение, ужас она испытывала. Сколько бы Малфой ни продержал руки в этом яде, последствия будут очень плачевны. А её работа… Она не справилась с простейшей задачей — курировать должника.
— Скажи что-нибудь, — Рон виновато пожал плечами. — Я не знал, что так будет.
— О, я бы много чего хотела бы тебе сказать, — проговорила она едва слышно, — но не стану, потому что я сама виновата во всём, что случилось здесь сегодня. Я не должна была оставлять Драко одного здесь, но пуще того — я не должна была доверять тебе.
Кто ты? Я не вижу перед собой того рыжего мальчишку, который заставил дрогнуть моё сердце в страшное время войны! Кто ты такой, жестокий, злой и жалкий, и где Рон, которого я хотела увидеть сегодня?!
Её отвращение в голосе и на лице потрясло Рона. Может, он и осознал, что его шутка была злой. Но как это поправит ситуацию?
— Я ревновал, — густо покраснев, что веснушек не стало видно, проговорил Рон.
— Рон, ты переступил границу сегодня, — это Гарри попытался встать между ними, чтобы Гермиона не набросилась на него.
Но зря. Она видела не Рона, а чужого человека, об которого было противно даже руки марать.
— Ты поставил меня под удар, ведь за всё, что случится с Малфоем, спросят с меня. — Произнесла она с горечью. — Сначала ты использовал на нём Непростительное… Но это я проглотила, предпочтя думать, что мне это показалось. Но теперь я не закрою глаза. Ты напал на безоружного.
— Вспомни, сколько сделал он нам!
— Я всё помню! Мы не в условиях войны. Она закончилась. Но, видимо, мой Рон остался там. Может, он там и погиб?.. — Гермиона отступила от них. — Я не хочу больше тебя видеть. Ни сейчас, ни когда бы то ни было ещё в своей жизни.
— Гермиона!..
— Постой, — Джинни решительно взяла её под локоть и поволокла её к двери библиотеки. — Я пойду с тобой к Малфою. Оставь его мадам Пинс.
Та только что увидела катастрофу в библиотеке. Та вода, что выплеснулась из ведра для уборки, разъела дерево полок и несколько обложек книг. В этот миг она была похожа на огромного медведя-шатуна, и расправа её будет жестока.
Гарри устремился за ними, чтобы не присутствовать свидетелем при студентоубийстве.
В Больничном Крыле не было почти никого. Какой-то мальчик одиннадцати-двенадцати лет спал на дальней койке, а рядом на тумбочке стояли бодроперцовое и снотворное зелья. Гермиона сразу пошла к ширме, около которой стояла взволнованная МакГонагалл. В свете палочки было видно, что Малфой лежит, а мадам Помфри сидит рядом и смазывает его руки какой-то настойкой.
— Вы вовремя, мисс Грейнджер, — профессор по-матерински обняла её за плечи и провела за ширму, знаком велев Гарри и Джинни остаться у двери. — Около получаса назад из Министерства ненавязчиво интересовались, как проходит отработка. Думаю, ваше отсутствие на рабочем месте заметили.
— Как он? — хрипло спросила Гермиона, хотя и сама увидела его состояние.
Слизеринец водил мутным взглядом по окружившим его лицам и покорно держал руки перед собой на весу. Их-то и смазывала лечебной мазью колдомедик. Выглядели его кисти ужасно: кожа покраснела, взбугрилась и где-то лопнула, являя широкие язвы.
— Жить будет! — бодро ответила мадам Помфри и подняла его за локоть с постели. Малфой неуклюже закачался, и девушке пришлось подхватить его под локоть. — Дурман выветрится через пару часов, а руки трижды в день три дня нужно обрабатывать экстрактом бадьяна. Мистер Малфой родился под счастливой звездой, ему повезло. Продержи он руки в растворе на две минуты дольше, кожа сошла бы до кости.
По коже прошёлся холодок. Гермиона как в полусне взяла у заботливой мадам Помфри бутылочку с бадьяном и потащила Малфоя из-за ширмы. Тот почти не перебирал ногами.
— Пойдёмте ко мне в кабинет, оттуда отправитесь в Министерство, — пригласила их директор. — Мистер Поттер, да помогите же.
Гарри стремительно к ним подошёл и с неловкостью перехватил Малфоя, чтобы он не опирался всем весом на Гермиону. Джинни раскрыла для них дверь.
— Я поговорю с Роном, — шепнул он, пока они преодолевали длинный путь от Больничного Крыла до кабинета директора. — Малфой, каким бы гадом ни был, не заслужил такого. Даже я теперь чувствую вину перед ним, а каково тебе — даже представить не могу.
МакГонагалл произнесла какой-то пароль для горгульи у двери своего нового кабинета, и та очень медленно стала поднимать винтовую лестницу. Малфой вне сознания пытался перебирать ногами, но путался в ступеньках и больше мешал; подъём растянулся на долгие несколько минут. Очередные.
Желания находиться в Хогвартсе не осталось совсем.
Гарри перехватил её напоследок за руку.
— Гермиона, нам очень жаль. Я поговорю с ним, он же понимает, что сделал.
— Не трудись, Гарри, — Гермиона сыпнула им с Малфоем под ноги Летучий порох и крепко его обхватила. Он, всё ещё не отошедший от зелья, покорно обнял её. — Я не хочу его видеть. Кабинет стажёра Грейнджер, Министерство Магии!
Зелёный вихрь закрутил их, заставив ещё крепче прижаться друг к другу, и расстроенное лицо друга пропало в огневороте.

***




— Мне так жаль…
Гермиона не была уверена, что он услышит её слова и попытается вникнуть в них, но говорила со всей искренностью, на которую была способна. Малфой, очнувшийся в её кабинете от дурмана, хмуро втирал в разъеденные моющим средством пальцы экстракт бадьяна.
— Это я виновата, я не должна была оставлять тебя одного.
Поступку Рона в её глазах не было оправдания. Его глупая мстительность испортила ей не только этот день, но и поставила под угрозу будущую карьеру. Гермиона сглотнула ком в горле, едва сдерживая слёзы.
— У тебя есть право подать на меня жалобу. Мне очень жаль, я не знала, что Рон такое вытворит…
— Жаловаться на тебя в Министерство? Мне? — Драко поднял на неё пронзительный, недоуменный взгляд. — Так и вижу лицо Гавейна Робартса, когда к нему придёт должник и попытается подать жалобу на Героиню Войны Грейнджер. С меня хватит унижений и на этих отработках.
Поглядев на неё внимательнее, он понял, что она сейчас разревётся — губы уже дрожали, а под опущенными ресницами блестели слезы. Драко поморщился, пытаясь взять обожжёнными руками баночку с бадьяном. Ладони выглядели плачевно: кожа сморщилась и пестрела маленькими язвами, некоторые из которых кровоточили.
— Мне так жаль, — сдавленно повторила Гермиона и спрятала лицо в ладонях, облокотившись на свои колени.
Началось.
— Не реви, — попросил Драко, поморщившись от боли в руках. — Ну за что мне на тебя жаловаться? Ты и сама себя наказывать умеешь — связалась с этим Уизли. Могу понять, что он нашёл в тебе, — «Да?» — мысленно спросила его с сарказмом проклятая Верна. — Да! — прошипел Драко больше самому себе, чем Гермионе, но она, плача, едва ли обращала на него внимание — да и вообще вряд ли слышала. — Но ты, Грейнджер?! Ты же умная девчонка. Я признаю это, хотя в последние дни начал сомневаться. На кой-тебе Рональд Уизли?
Гермиона схватилась одной рукой за шею, чтобы подавить судорожные всхлипы. Так плохо ей не было давно, и кому она изливала тяжесть на сердце — Малфою?
— Ладно, это не моё дело, — Драко решительно подвинулся к ней и двумя пальцами, чтобы не потревожить язвы на руках, протянул ей бутылочку с бадьяном. — Поможешь?
Гермиона закивала часто-часто и отвернулась, чтобы утереть слёзы руками. По мере выхода эмоций наружу она осознала, что ревёт сейчас перед своим злейшим школьным врагом, а тот вроде как пытается её утешить. Забавно и стыдно.
Его руки, протянутые к ней ладонями вверх, представляли ужасное зрелище. Там, где он умудрился налить бадьяна, кожа уже выздоравливала и возвращалась к прежнему состоянию, но кровяные язвы на пальцах и запястьях выглядели очень болезненно.
— Мне жаль, Малфой, — Гермиона дрожащими руками налила бадьян на кусок тряпки, которой он утирал кровь, и начала промачивать им раны. Слизеринец поморщился, но даже не дрогнул. — Это… это ужасная несправедливость. Вся эта война, неравенство в обществе, мстительные настроения — это неправильно и страшно. Не такой я представляла себе жизнь после победы.
— Разочарована? — Драко хмуро поднял на неё глаза.
— Я была очень мечтательной, — подтвердила она, стараясь не видеть его взгляда. — Надо было мне раньше понять, что сказки в жизни не бывает.
— Нет, бывает. Но не с тобой и не со мной.
Особенно в послевоенное время, когда жестокость победителей оправдывается словом «наведение порядка». И, может быть, Верна была права; вдруг у неё всё получится, и она вернёт ему былую жизнь? Сейчас, сидя в кабинете Грейнджер в Министерстве Магии, Драко в этом сильно сомневался. Его покалеченная жизнь порядком успела ему надоесть, но к тому, в каком течении она идёт сейчас, он привык. Менять что-то? Нет сил, нет желания.
И всё, что он мог делать в этом бешеном потоке новой жизни, это позволить ему нести себя; лежать на поверхности, отдавая все силы дыханию и стараясь не уйти камнем ко дну.
В молчании они просидели довольно долго. Боль в руках проходила, раны затягивались; к ладоням вернулась чувствительность, и Драко вдруг осознал, что впервые они соприкасаются руками. Просто факт, который он заметил.
Гермиона продолжала лечить его руки, не поднимая глаз, а по щёкам катились немые слёзы. Что ж, не он один сегодня переосмысливал своё нынешнее существование, называемое жизнью.

просмотреть/оставить комментарии [0]
<< Глава 4 К оглавлению 
март 2024  

февраль 2024  

...календарь 2004-2024...
...события фэндома...
...дни рождения...

Запретная секция
Ник:
Пароль:



...регистрация...
...напомнить пароль...

Продолжения
2024.03.26 20:25:08
Наследники Гекаты [18] (Гарри Поттер)


2024.03.26 14:18:44
Как карта ляжет [4] (Гарри Поттер)


2024.03.26 10:28:40
Наши встречи [5] (Неуловимые мстители)


2024.03.22 06:54:44
Слишком много Поттеров [49] (Гарри Поттер)


2024.03.15 12:21:42
О кофе и о любви [0] (Неуловимые мстители)


2024.03.14 10:19:13
Однострочники? О боже..... [1] (Доктор Кто?, Торчвуд)


2024.03.08 19:47:33
Смерть придёт, у неё будут твои глаза [1] (Гарри Поттер)


2024.03.07 20:37:49
Ноль Овна: Дела семейные [0] (Оригинальные произведения)


2024.02.23 14:04:11
Поезд в Средиземье [8] (Произведения Дж. Р. Р. Толкина)


2024.02.20 13:52:41
Танец Чёрной Луны [9] (Гарри Поттер)


2024.02.16 23:12:33
Не все так просто [0] (Оригинальные произведения)


2024.02.12 14:41:23
Иногда они возвращаются [3] ()


2024.02.03 22:36:45
Однажды в галактике Пегас..... [1] (Звездные Врата: SG-1, Звездные врата: Атлантида)


2024.01.27 23:21:16
И двадцать пятый — джокер [0] (Голодные игры)


2024.01.27 13:19:54
Змеиные кожи [1] (Гарри Поттер)


2024.01.20 12:41:41
Республика метеоров [0] (Благие знамения)


2024.01.17 18:44:12
Отвергнутый рай [45] (Произведения Дж. Р. Р. Толкина)


2024.01.16 00:22:48
Маги, магглы и сквибы [10] (Гарри Поттер)


2023.12.24 16:26:20
Nos Célébrations [0] (Благие знамения)


2023.12.03 16:14:39
Книга о настоящем [0] (Оригинальные произведения)


2023.12.02 20:57:00
Гарри Снейп и Алекс Поттер: решающая битва. [0] (Гарри Поттер)


2023.11.17 17:55:35
Семейный паноптикум Малфоев [13] (Гарри Поттер)


2023.11.16 20:51:47
Шахматный порядок [6] (Гарри Поттер)


2023.11.16 11:38:59
Прощай, Северус. Здравствуй, Северус. [1] (Гарри Поттер)


2023.11.12 14:48:00
Wingardium Leviosa! [7] (Гарри Поттер)


HARRY POTTER, characters, names, and all related indicia are trademarks of Warner Bros. © 2001 and J.K.Rowling.
SNAPETALES © v 9.0 2004-2024, by KAGERO ©.