Змееносцы

Столица Англии была как всегда людной, мрачной и довольно грязной. Хаотично галдели торговки, шумно всхрапывали кони, таща за собой телеги, о чем-то переговаривались патрулирующие улицы воины. Но не это всё занимало внимание прихрамывающей фигуры. Его беспокоила конкретная гвардия городского патруля.
Высокий тощий мужчина, скрытый тенью близко стоящих домов, проводил внимательным взглядом тройку змееносцев и осторожно огладил тонкую бороду.
Понятное дело, они ищут Слизерина. Они все время его ищут, не зная, что персональный ужас Мерлина был в плену около месяца. Вряд ли зеленые юнцы вообще знают, кто же такой этот Слизерин и на кого может быть похож, но рисковать притаившемуся в тенях мужчине не хотелось. Он поглубже набросил капюшон плаща и медленно двинулся вдоль домов.

Маг размышлял о том, как дать старому фанатику знать, что он не только не уполз обратно в свое гнездо, но и осмелился показать клыки, да еще и в самом Лондоне. Для этого ему бы очень пригодилась палочка, и как же хорошо, что строптивый зачарованный карман в колдовском плаще сменил гнев на милость после нескольких дней нежелания открываться. Если бы маг не помнил, что собственными руками сунул оружие в привередливый предмет одежды, то мог бы поверить в полное несуществование каких бы то ни было карманов в магическом плаще как таковых. Только когда появилась необходимость принять зелье, мужчина понял свою оплошность – доверить волшебному наряду столь важные вещи, как оружие и маскировку было очень глупым решением, но в момент своего суматошного побега было не до таких мыслей. Пару ночей в глухом лесу колдун провел за уговорами и чаровничеством над плащом, пока норовистая одежда не покорилась ему. И это маг считал своей пусть маленькой, но исключительно весомой личной победой.

Ноги вынесли колдуна на площадной рынок. Менестрели распевали незатейливые куплеты, дозор обходил торговцев, какой-то фанатик в рясе вещал о скором конце света. Последняя фигура, пожалуй, мешала колдуну на порядок больше остальных. Одно дело – устроить провокацию для ищеек Мерлина, и совсем иное – навлечь на Салазара Слизерина гнев маггловской церкви.
Понаблюдав с десяток минут за менестрелями, мужчина поспешил покинуть рынок, гонимый внутренним предчувствием стремительных изменений. Он скользнул в неприметный проулок, спешно шаря в своенравном кармане в поисках нужного зелья. Только мужчина нащупал склянку, как следом за ним выскочил неизвестный юноша и схватил его за плечо. Колдун спешно атаковал напавшего чистой магией, и бросился бежать. Преследующий застонал и попытался подняться на ноги.
И тут маг решился. Швырнул склянку с зельем обратно в карман, стащил плащ и кое-как придал ему иллюзию котомки, лихорадочно подтянул шнуровку на груди и плечах и, скользнув на пару мгновений между домами, выскочил обратно. Медальон с изумрудной змеей больно ударил по спине.

- Атхен?! Атхен Д’ор?! – Преследователь сумел подняться на ноги и сейчас не сводил с девушки нацеленной ей в лицо палочки.
- Мы знакомы? – изо всех сил делая вид, что борется с одышкой,тряхнула волосами девушка, пряча возможные последние метаморфозы во внешности.
- Лично нет. Но я наслышан о тебе.
Незнакомец пробормотал распознавательное заклинание и, лишь убедившись, что перед ним действительно Атхен, опустил оружие.
- Ты видел здесь кого-то? - Поспешила сменить тему змееловка.
- Да! Я преследовал пособника Слизерина, а может быть, и его самого. Но он оглушил меня ненадолго.
- Это был Слизерин, - злясь на саму себя за беспечность и неосторожность, рыкнула Атхен. – Я следовала за ним от церковных ворот.
- Я – от площадного рынка. Но его нет!
- Он исчез. Растворился в воздухе, я сама видела. Уже дважды! При его побеге, теперь вот тут…
- При побеге? – Незнакомец недоуменно нахмурил брови, и змееловка поняла, что сболтнула лишнего. Сейчас раскрывать правду о плене Слизерина слишком опасно для его же самого. Пусть он и ходит в облике Атхен.
- Когда меня спас Мерлин из его логова. Проклятье!
- Орсон, - представился, наконец, юноша. – Он будто дьявол!
- Ты религиозен? – Насмешливо подняла бровь девушка.
- Родители всю жизнь прожили рядом с магглами, старые привычки умирают тяжело. – Юноша хрипло кашлянул и сощурился уставившись на ведьму. – А как ты успела так быстро вернуться в Лондон? Мастер вчера прибыл, сказал, что встретил тебя при отъезде из Дувра, полную стремления найти своего обидчика.
- Мастер? Мерлин? – Атхен разом похолодела.
- Крауч, - Орсон посмотрел на нее, как на умалишенную. – Он ведь Мастер гвардии с самого ее основания.
- Ааа… гвардии змееносцев?
- Какой гвардии?!
- Вот этой, - колдунья направила указательный палец на оттисненную змею на груди Орсона.

Юноша сочувственно посмотрел на ведьму, но Атхен было плевать – слухом ли о ее чокнутости больше, слухом ли меньше. Ее интересовало совсем другое.
- А как ты узнал Слизерина?
- Медальон. Этот дьявол слишком порывисто шагнул, и на пару секунд медальон выскочил из-под одежд. Крауч и Мерлин подробно его описали. Такой, с изумрудной змеей не то на янтаре, не то на золоте…
- На янтаре, - непроизвольно вздрогнула Атхен, и крохотная зеленая змея на покоившемся между лопаток медальоне будто завозилась, чувствуя страх девушки. – Я знаю. Я видела. Тогда…
Она прикрыла глаза и судорожно вздохнула. Какая оплошность…

Наскоро избавившись от компании Орсона, девушка поспешила покинуть и сам город. Сегодняшний случай показал ей, до чего может довести ее беспечность и непродуманность.
«Атхен» беседовала с Краучем, и никаких подозрений не вызвала. Слизерин, похоже, справляется прекрасно, в отличие от своего двойника. Было бы непростительно его подставить.

Змееловка перевернула медальон и любовно погладила его. Украшение следовало бы снять, но девушке не хватало духа решиться на это. Плавно очерчивая кончиками пальцев змейку, ведьма припомнила свой побег из темницы. Вот бы понять, как же ей удалось буквально испариться из кельи…
Раздумывая над механизмом того, похоже, стихийного колдовства девушка выпила следующую порцию оборотного и, прихрамывая, пошла навстречу закату. Блеклая ее тень стремительно удлинялась, меняясь в очертаниях.

***

Ветер игриво гнал легкую рябь по реке, смазывая отражение худого бледного лица в обрамлении черных волос. Мужчина, склонив голову к воде и едва не макнув в нее свой острый нос, внимательно изучал свои черты, что причудливо расплывались на легких волнах. Но вот прошла минута, другая, и искажаться начало и само лицо человека – длинные волосы стали постепенно ложиться волнами и светлеть, глаза медленно увеличивались и из холодных серых превращались в теплые карие, борода и вовсе исчезала. Медленно Атхен Д’Ор принимала настоящий облик. Увидев свое отражение, девушка сардонически хмыкнула. Медленно, не отводя взгляда от водной глади, осторожно касаясь кончиками пальцев, провела по кудрям, стараясь ощутить прикосновения руки, которая еще несколько минут назад была копией руки ее наставника. Тяжело вздохнула, подобрала волосы, будто хотела собрать в хвост, взяла в правую руку палочку и резко взмахнула ей над головой, будто вспарывая воздух. Тяжелые кудри покорно скользнули из рук ведьмы на остывшую землю. Атхен осторожно заплела срезанные волосы в косу и убрала их в зачарованный карман. Лишенная густого покрова голова начала мерзнуть, и колдунья, зябко передернув плечами, натянула капюшон, а затем достала исчерна зеленую траву и, как следует размяв ее листья и стебли, выжала сок растения и закапала себе глаза.
Когда жжение прекратилось, колдунья снова открыла глаза и уставилась в свое отражение в реке. Из воды на нее смотрел бледный грустный паренек с кривоватым ежиком волос и зеленоватыми глазами. Припухшие веки покраснели и чесались, но уже к утру это должно пройти.
Потерев костяшками пальцев и без того раздраженные глаза, девушка достала медальон, ласково погладила змейку, невесомо коснулась ее обветренными потрескавшимися губами и снова спрятала подарок наставника на груди. Ей нужно было устроить пару представлений для Мерлина в облике Слизерина, а раз уж он сам в Дувре, то за зельевара можно не бояться.
- Des nerfs de la guerre à l'air de la paix. Si un Dieu enfin peut bénir l'amour*, - напевая себе под нос любимую песню, Атхен двинулась в путь.
Пожалуй, оксфордские казармы могут подойти в качестве площадки для представления.
Вот только нужно во что бы то ни стало понять принцип своего стихийного исчезновения из темницы.

К ночи спустился холодный октябрьский дождь, и ведьма, наложив на себя водоотталкивающие чары, укрылась в лесу. Припоминая все, чему учил и что требовал от нее змееуст во время их тренировок, змееловка билась в попытках мгновенного перенесения из одного места в другое, но все без толку. Она максимально дистанцировалась от эмоций и переживаний, очищала сознание, прибегала к силе захлестываемых чувств, то отказывалась, то использовала волшебную палочку, но ничего не происходило. Спустя несколько часов разбитая и подавленная ведьма без сил опустилась на скользкий старый пень и провела рукой по коротко остриженным волосам. Снова достала медальон и, рассеянно поглаживая маленькую змейку, пожаловалась ей:
- Я ни на что не способна в серьезной магии. Я ни на что не способна без твоего создателя. Бездарный ученик, впустую потративший столько драгоценного времени Салазара и отобравший многие шансы на гораздо более скорое спасение его друга…

Змейка потеплела и будто шевельнулась под замерзшими пальцами девушки, и Атхен вдруг стало стыдно. Наставник явно был бы разочарован ее пораженческими настроями и отсутствием силы духа. Она раздраженно фыркнула и резко подскочила. Тряхнула головой, чтобы уложить волосы, совсем забыв, что в этом больше нет потребности, и, упрямо сжав кулаки, вернулась к попыткам овладения перенесением в пространстве. Ругаясь, падая, ошибаясь и временами вовсе срываясь на краткие истерики, Атхен не сдавалась, доказывая самой себе, что достойна была уроков великого Слизерина. До восхода солнца оставалась всего пара часов.

Сам рассвет девушка встретила у ворот Оксфорда, внезапно появившись на окраине привратной деревушки.

***

Скрытый чарами отведения глаз бледный колдун бросил быстрый взгляд в лужу под ногами: темные круги под глазами – итог бессонной ночи изнурительных тренировок – видны невооруженным взглядом, что только добавляло инфернальности его внешности. Однако же, оно того стоило – теперь он сможет не только улизнуть с места выступления, но и отправиться к своему наставнику.
Неслышно скользя к территории казарм, маг внимательно прислушивался ко всем звукам утреннего Оксфорда. Колдун помнил, что и Крауч, и Мерлин сейчас не в городе, но все равно был настороже.
У ворот казарм он сбросил чары отведения глаз, откинул капюшон и с гордо поднятой головой вошел во двор. В дальнем углу, у небольшого озерца, возвышалась башня с окнами-бойницами; на берегу две девушки собирали травы, у парадного входа стояла дородная барышня, наблюдая за работой своих воспитанниц в саду. Она повернулась к вошедшему и мгновенно посерела лицом. Раскрыв рот, Матрона хотела было что-то прокричать, но колдун, в хищной усмешке обнажив острые зубы, махнул рукой, зашвырнув толстуху внутрь здания. Девушки испуганно завизжали, а колдун, не обращая никакого внимания на них, поднял вверх палочку из черного дерева и обрушил башню. Из казарм выскочило несколько магов-воинов, но напавший ловко повернулся на пятке, причудливо махнул оружием, оставив выжженную змею на дворовой плитке, а затем коснулся медальона и закрыл глаза.

***

Атхен, закапав раздражающий зрение сок трав в глаза и поправив на себе плащ, снова вышла в город. Суматоха, поднятая лже-Слизерином в казармах Оксфорда несколько часов назад, переполошила население, улицы наводнили находившиеся в городе змееносцы, а за Мерлином, как поняла девушка из испуганных пересуд на улицах, уже отправили несколько птиц.

Наведя морок и создав иллюзию уродливой культи вместо левой ноги, бывшая змееловка села неподалеку от ворот казарм ради подаяния, чуть поодаль от пары других калек. Она просидела так несколько часов и основательно замерзла, но ничего действительно важного так и не услышала. Закат медленно догорал, уступая место холодным сумеркам, и Атхен уже была готова уйти, чтобы завтра вернуться опять, как вдруг увидела гневно брызжущего слюной и чеканящего шаг Крауча. Рядом с ним вышагивал более бледный, чем обычно, Блэкшейд – девушка узнала стражника Слизерина по его нервному подергиванию головы и дрожащим пальцам.
- Я загнал шесть лошадей, а ты мне сообщаешь, что вы не только не схватили его, но даже не попытались это сделать! – жесткое лицо Крауча с печатью презрения было просто отвратительным. – Какой от тебя толк, Блэкшейд?! Вот какой вопрос задаст мне Мастер Мерлин!
- Нно я н-не виннов-ват, с-сэр, - губы юноши сильно дрожали, - он нн-напал так неожид-данно…
- Ты воин или кисейная девица Матроны?! Ты и тебе подобные подрываете авторитет всей гвардии! Король не будет содержать абсолютно бесполезное и трусоватое объединение малолетних лоботрясов, не знающих, как пользоваться палочками! - плевался желчью Крауч и вымещал свою ярость на окружающих. – Пошел прочь отсюда, неполноценный!

Атхен не сдержала болезненного оха от резкого удара носком сапога Мастера под ребра и закашлялась.
- Н-но с-сэр, Мм-мастер Мерлин считт-тает благим д-делом пп-помогать нищщ-щим… - внимательный взгляд бастарда Блэков зацепился за лицо змееловки.
Крауч развернулся к заикающемуся стражнику столь стремительно, что тот отпрянул.
- Мастер Мерлин может считать что угодно, меня интересуют действия, а не праздные философствования, - прорычал юноше тот в самое лицо. – Надеюсь, ты меня правильно понял, Блэкшейд?!

Повернувшись на каблуках, Крауч полетел по улице дальше, а Блэкшейд медленно утер лицо ладонью и с отвращением пробормотал:
- Еще бы, Крауч.

Он достал из кошеля пару монет и присел перед девушкой на согнутые.
- Недурно. Я уж было решил на пару мгновений, что схожу с ума и мучаюсь галлюцинациями. Но попробуй сок чернотравки, Атхен, - прошептал он девушке в самое ухо совсем незнакомым ей голосом. – Он снимет эти легкие блики в глазах, которые могут распознать сведущие маги.

Юноша поднялся и поспешил обратно в казарменный двор, а юная колдунья застыла в изумлении. Кто такой этот Блэкшейд и что он знает на самом деле?

*Искры войны потрескивают в мирном воздухе. Если бы Бог, наконец, сумел благословить любовь! – из песни о Бриане Бору Алана Стивелла.