И не оглядываться...

Нюнчик положил руку на плечо спящего сына Джеймса с таким видом, будто имел на это полное право. Да ни хера ж себе! Гнев придал сил, захотелось немедленно вырвать ребёнка из этих цепких лап. Да ещё бы и морду разбить!

— Немедленно отпусти моего сына!

Джеймс старался не орать, чтобы не напугать Гарри, но всё равно его возмущение получилось довольно громким. Каково же было потрясение, когда его родной сын вместо того, чтобы искать поддержки у него — отца! — прижался к Нюнчику и громко заревел. Научился...

— Идиот... — прошипел сквозь стиснутые зубы Снейп, взяв Гарри на руки и начиная укачивать.

Конечно же, такие вопли в тишине привлекли слишком много внимания, и ладно бы примчался один Сириус... так нет! Ещё и Вальбурга, мать его, и какой-то посторонний мужик, даже домовик нарисовался и уставился с осуждением и скорбью. Сразу захотелось начать оправдываться.

— Я всего лишь хотел увидеть сына! Нельзя?!

— Ну, почему же?

Всё-таки не зря мать Джеймса называла Вальбургу стервой! Стерва и есть... и взгляд такой, что и проклятий не надо: сразу видно, кем она его считает, обо что советует побиться головой и куда, в конце концов, засунуть язык. А Гарри продолжал горько плакать, и Джеймс понимал, что если он возьмёт сына на руки, то просто упадёт, а садиться на кровать Снейпа совершенно не хотелось.

— Увидел? — не менее ехидно продолжила Вальбурга.

— Да.

Джеймс заметил интерес во взгляде незнакомца, и ему показалось, что тот пытается узнать его мысли. Старый козёл! По тому, как приподнялась бровь на породистом лице, стало понятно, что гость Вальбурги балуется незаконной легиллименцией. Вот гад!

— Ну, раз конфликт разрешён, предлагаю всем разойтись.

Вальбурга, очевидно, решила примерить мантию миротворца, или пыталась произвести благоприятное впечатление на своего гостя, что, в общем-то, не мешало одно другому. А вот хер ей!

— Конфликт не разрешён, потому что мой ребёнок находится в чужих руках!

Снейп побледнел, но, вопреки обыкновению, не бросился в драку, зато Вальбурга молчать не стала:

— То есть человека, перед которым у тебя Долг Жизни, ты считаешь чужим? Или ты не признаёшь Долг?

Проклятье! Джеймс так увлёкся воспоминаниями о прошлом, что упустил этот скользкий момент. Не признать Долг было бы бесчестным... но прежде, чем он открыл рот, Снейп быстро, но очень твёрдо сказал:

— Я не считаю, что Джеймс Поттер мне должен.

— Ты освобождаешь его от Долга? — удивилась Вальбурга.

— Да!

Джеймс ощутил, как зачесалось запястье. Не надо было смотреть, чтобы понять — там развоплотилась призрачная лента Обета. Неужели Снейп не понимает, какую выгоду только что упустил? Или так он пытался выразить своё пренебрежение? Всего этого оказалось слишком много для ослабленного организма Джеймса, и он почувствовал, что качающийся пол его уже не держит...

Джеймс открыл глаза, пытаясь понять, где он. Интересно, а кто его донёс до кровати? Наверное, Сириус, кто же ещё? А где остался Гарри? Не похоже, чтобы хоть кто-нибудь собирался разлучать его со Снейпом — этот змей тут пользуется популярностью даже у Сириуса. Вообще Сириус был ужасно не похож на самого себя, каким его помнил Джеймс. Не мог же за год человек так измениться? Или мог? Но что тогда здесь должно было происходить? И Снейп себя вёл не просто странно — подозрительно. Зачем ему понадобился Гарри, если только не для того, чтобы воздействовать на Джеймса? А вдруг Сириус прав, и Нюнчик, действительно, на него «запал»? Жуть-то какая... и как, в таком случае, он может воспользоваться Гарри?

Вопросов было гораздо больше, чем ответов, и голова пухла от самых разнообразных предположений. А самое страшное — Джеймс боялся ошибиться в Сириусе так же, как уже ошибся в Питере и думал, что ошибался в Ремусе. Интуиция просто вопила о том, что вокруг происходит что-то странное, причём Джеймс оказался точно в эпицентре, но как понять, чего именно?

Голова разболелась, но зато тело слушалось гораздо лучше и позволило не только встать и дойти до уборной, но и забраться на подоконник, чтобы устроиться там со всеми удобствами. На улице моросил противный дождь, нагоняя тоску, и гнать мысли о Лили больше не получалось. Дико было даже представить, что где-то у неё есть могила... памятник... и вообще. Джеймс прижался лбом к холодному стеклу и разревелся не хуже Нюнчика. Принять случившееся не получалось никак. Почему-то Джеймс всегда был уверен, что если что и произойдёт, то только с ним, а Лили... она просто обязана была выжить! А ведь был ещё Гарри, странным образом привязанный к Снейпу... нет! Отсюда надо уходить, и чем быстрее, тем лучше. И Гарри забрать, а уже потом попытаться во всём разобраться... и посоветоваться с кем-то умным и опытным...

Джеймс вытер холодные щёки, чувствуя, что на место сумбура, царящего в голове, приходит План. Вот так! Сопли и слёзы для слабаков, а он сумеет со всем справиться! Как там говорил отец? Испытаний не по силам не бывает. Точно! А значит, он всё выдержит... и не будет торопиться с выводами, пока не накопит достаточно информации. Жалко только с Сириусом сильно не пооткровенничаешь. Джеймс не мог объяснить, что конкретно его так настораживает, но чувствовал взаимное непонимание. И Снейп ещё этот под ногами путается...

Чтобы легче планировалось, Джеймс принялся записывать свой план на запотевшем стекле. Первым пунктом значилось возвращение домой и обретение собственной независимости, а значит, надо было подготовить дом к переезду, потому что ребёнок нуждается в хороших условиях. Следующим пунктом было посещение банка... или с банка надо было начать? Затем шло изучение газет за весь прошедший год, и только после этого следовало встретиться с Дамблдором и выслушать его версию происходящего.

Сложившийся план позволил обрести уверенность и даже ощутить почву под ногами. Джеймс выдохнул и стёр со стекла свои каракули, чтобы не внушать никому лишних подозрений. Он не знал, куда его заведёт это разбирательство, но на всякий случай должен был быть готов ко всему. Он успел взять себя в руки, когда услышал, как скрипнула дверь его комнаты.

— Вот, Гарри, здесь живёт твой папа...

Всё-таки Сириус молодец! На душе стало теплее от такой заботы, и Джеймс медленно, чтобы не упасть, слез с подоконника и поспешил к сыну.

— Гарри! Это же я...

Ребёнок не торопился бросаться с объятьями, и сердце вновь сжалось от болезненной ревности — а вот к Снейпу-то бежит! — но зато и не прятался за Сириусом. Джеймс наблюдал за детьми и знал, как обычно они себя ведут, и его обрадовала такая смелость сына. Чтобы упростить задачу, Джеймс присел на корточки, оказываясь одного роста с Гарри, и протянул ему руку. После нескольких мучительно долгих мгновений тот ударил его по открытой ладони и, взглянув на Сириуса, рассмеялся. Лёд был сломан!

Бродяга догадался принести мячик и даже обернулся псом, начав за ним бегать, к немалому восторгу ребёнка. Джеймс почти почувствовал себя, как в старые добрые времена, пока превратившийся обратно Сириус всё не испортил.

— Всё-таки он оказался прав, — задумчиво пробормотал он, усевшись на полу.

— Кто? — Джеймс прижал к себе Гарри и с наслаждением уткнулся носом в мягкие волосы у него на затылке.

— Северус.

— В смысле?

— Так это он сказал мне, что вам с Гарри надо помочь заново узнать друг друга. Я думал, фигня... а оказалось...

Сердце кольнуло болью:

— А ты теперь делаешь всё, что говорит тебе Нюнчик?

Сириус довольно оскалился:

— Тебе тоже забавно? Я же говорил, он нормальный... оказался.

— Что-то я не заметил, — пробормотал Джеймс, крепче обнимая сына.

— У тебя ещё будет время. Завтра, например.

— А что будет завтра?

— Ты забыл? — расхохотался Сириус. — Ну, ты даёшь, Сохатый! Мне же завтра двадцать три года исполняется. Самый расцвет. В прошлом году не погуляли, так хоть в этом...

Джеймс, действительно, забыл. Он вообще ни разу не смотрел на календарь после того, как очнулся, а Бродяга продолжил:

— После того как мы погуляли у Гарри, то решили сделать это традицией...

— Вы гуляли у Гарри? У моего Гарри?

— У нашего Гарри, — беззаботно отозвался Сириус. — И ему очень понравилось. Машинку дарить, кстати, Северус придумал.

Кто же ещё? Глупая маггловская железка сразу же разонравилась Джеймсу, и чтобы скрыть испорченное настроение, он перевёл разговор на более насущные проблемы:

— И кого ещё ты пригласил?

Довольный Сириус принялся загибать пальцы:

— Ну, все, кто в доме: ты, я, Гарри, Северус, маменька и мистер Гамп, потом обязательно придёт Андромеда... — он почесал подбородок, — Бель, наверное, с мужем, Малфои все... Гарри будет играть с Драко...

Чем дольше говорил Сириус, тем больше становилось Джеймсу не по себе от такой компании. Никогда! Ни при каких обстоятельствах не стал бы его друг Сириус общаться с такой компанией, больше чем наполовину состоявшей из Пожирателей Смерти. Выводы напрашивались самые пугающие. Теперь Джеймс уже не был уверен в том, что это его Сириус, а не кто-то под Оборотным... какой-нибудь Эйвери. Нет! Отсюда надо уносить ноги!