— Вопрос не в том, чего ожидать дальше, Шерлок. Вопрос в том, что делать.
Кофе с корицей, «Хьюго Босс», мятная жвачка, свежая выпечка — запахи смешиваются, переплетаются, но Шерлок всё равно знает, кому из них какой аромат принадлежит. Выпечкой наверняка пахнет не только от Джона, но и вообще в комнате — после бессонной ночи он не рискнул поехать в больницу, хотя утром, стараясь производить как можно меньше шума, выходил в магазин.
Желудок предательски сжимается. Сколько дней без еды на этот раз?.. Неважно. К чёрту еду.
— Отпечатки нашли?
— Нет, — вздыхает инспектор, — ни одного и ни на одном трупе. Вокруг тоже ничего.
— О. Становится ещё интереснее.
— Интереснее? — уточняет Джон, до этого почти полчаса сохранявший молчание. — Ты снова это сказал. Люди погибли, Шерлок, это не интересно, а…
— Да ладно. Им уже всё равно не помочь, а поиск истины — прекрасное развлечение для меня. Попробуй когда-нибудь, может, тебе тоже понравится.
— И не подумаю.
— Потом поругаетесь, — нетерпеливо вклинивается в перебранку инспектор. — Шерлок, что делать?
— Что уже сделано?
— Номера машины с видео пробиты, как и номера всех автомобилей, попавших в то время на камеры. Конкретно этот Рено вообще угнали неделю назад. В розыск повесили, но вряд ли вообще что-то будет с этой стороны. Опросили огромную толпу свидетелей — ничего. Людей с видео искать тоже бесполезно, лиц не видно…
— Женщина — это Мэри, — перебивает его Джон, и голос у доктора такой, что Шерлок не рискует съязвить. — Мэри, точно. Я в любом случае её узнаю.
— Проверили. По документам она мертва, больше нигде не светилась. Тупик.
— А… — начинает было Джон, но тут же умолкает на полуслове. Видимо, предложить ему нечего.
— Если что-нибудь появится насчёт Мэри, вам обязательно расскажут. Во всяком случае, Шерлок попросил меня доносить до вас любую информацию о ней.
— Вот как.
— Вы поэтому сюда переехали? Из-за неё? — в лоб интересуется Лестрейд. Превосходно играет свою роль, на миг даже Шерлок верит в то, что инспектор — бестактный любопытный болван.
— Вас это не касается! — моментально взрывается Джон.
Шерлок улыбается краем рта.
— Ну что вы, Лестрейд, не поэтому. Джон любит встревать во всякие гадости, а посему будет моей поддержкой на нелёгком пути детективного расследования, — премерзким тоном сюсюкает Шерлок, издеваясь даже не над инспектором, а над соседом.
— Заткнись! — ожидаемо реагирует Джон.
— О, я тебя задел. А что, если не заткнусь?
— Ты… ты козёл, Шерлок. И я не понимаю, зачем ты меня провоцируешь. Так что извините, Грег, но я с ним разговаривать отказываюсь, — сквозь зубы скороговоркой произносит Джон, но, тем не менее, не уходит — агрессивно плюхается в кресло и молчит.
Отличный момент, чтобы, наконец, о деле поговорить.
— Итак, никаких вариантов, как их найти, у вас нет?
— Уже нет. Проверили всё, что могли.
— Тогда остаётся только одно.
— И что же?
— Ждать.
— Ты это уже говорил, — слишком быстро не выдерживает Джон. — Это что, твой основной принцип — просто сидеть и ждать?
Шерлок резко встаёт, в два шага преодолевает пространство между ним и Джоном. Тот моментально затихает, даже, кажется, задерживает дыхание — потому что этот почти рывок был действительно неожиданным. Шерлок знает, сейчас он нависает над доктором довольно-таки устрашающе.
— Если ты ещё не понял, — спокойно и даже довольно тихо говорит он, — объясняю как идиоту. Потому что даже идиот бы додумался, что всё это, включая тебя, предназначено лишь для того, чтобы запутать меня, напугать. С этим промашка вышла, я не боюсь. Но основная суть ожидания в том, что будут ещё сюрпризы, и если сейчас их нельзя обнаружить, то потом — рано или поздно — они совершат ошибку.
Он всё ещё не двигается, и Джон, судя по звуку, не двигается тоже. Наверное, с его точки зрения это всё вообще выглядит как будни в психушке, но чёрт бы с ним. Шерлок отмирает за долю секунды, поворачивается к инспектору, навешивает на лицо довольно благожелательную маску:
— Я серьёзно. Хотите получить их — ждите и докладывайте мне обо всём, что происходит. Буду держать тебя в курсе наших новостей.
— Да… Хорошо, — ошарашенно мямлит Лестрейд, видимо, уже отвыкший от гневных отповедей Шерлока. И быстро добавляет: — Я пойду, пожалуй. А то все подумают, что я к вам прихожу, чтобы не работать.
До лестницы инспектор делает восемь шагов, и потом — по одному на ступеньку. Шерлок встаёт через несколько секунд после него, тоже выходит на лестничный пролёт, автоматически считая свои и его шаги — и они оба останавливаются почти одновременно, шесть-пятнадцать.
— Что-то ещё?
— Да, мне вдруг стало кое-что интересно.
— Мне стоит бояться, если тебе интересно?
— Всего один невинный вопрос. Почему ты вдруг здесь пасёшься каждый день? Не из-за дела, ты ведь мог спокойно позвонить Джону и рассказать, если бы что-то появилось.
— Ты знаешь, почему.
— Не знаю. Объясни.
— О, ты знаешь. Ну ладно… я, вообще-то, не собирался о тебе заботиться или помогать тебе, если что. Я тут просто… — объясняет инспектор довольно сбивчиво, и тут же собирается с духом — видимо, накипело: — Да потому что в прошлый раз, когда это случилось, ты чуть не умер, Шерлок! Ты меня идиотом считаешь, я знаю, но даже мне очевидно, кто за всем этим стоит. И если ты столкнёшься с ним ещё раз, кто знает, что случится.
— Ничего не случится.
— Да? Ты уверен?
— Он давно мёртв, а мне теперь нечего терять.
Лестрейд смеётся. Кажется, искренне. Хохочет так, будто Шерлок только что рассказал ему лучший в мире анекдот.
Это странно, потому что Шерлок не понимает.
— И что тебя рассмешило, позволь узнать?
— То, что ты чертовски наивен.
— О. Это я-то наивен?
— Разумеется. И ещё… Знаешь, я был не прав, — вдруг уже серьёзным тоном говорит Лестрейд, останавливаясь на ступеньке — она жалобно скрипит. — Когда сказал, что ты не изменился. Нет, правда, что-то в тебе поменялось, и я даже знаю, что именно.
— Удиви.
— Ты тянешься к нему, это же очевидно.
Шерлок оборачивается, делает шаг вперёд — плюс ещё один, семь — к лестнице, находит край ступеньки в последний момент. И никак не может понять, что именно его сейчас задело.
— К кому?
— К Джону, конечно.
— О. И с чего ты сделал такой вывод?
— Ты его слушаешь.
— Я сегодня тебя весь день слушал. Что, я и к тебе тянусь?
— Ты его слушаешь, как свою скрипку, — неожиданно без следа иронии уточняет Лестрейд. — Я вас три раза вместе видел, но даже мне понятно. Каждый вздох, каждый шаг, даже когда разговариваешь со мной или размышляешь. Препираешься с ним по пустякам, хотя обычно считаешь себя выше этого. И ты объясняешь ему свои логические цепочки, а это дорогого стоит, мне ли не знать. За эти три года, да и раньше, ты никогда и никого так не слушал и ни к кому не тянулся, Шерлок. А это значит, что он изменил тебя, причём, кажется, в лучшую сторону. И ты сказал про поддержку…
— Пошутил. Это же очевидно, — передразнивает тон инспектора Шерлок. — Я ни к кому за поддержкой больше не обращаюсь, прошлый раз закончился слишком плачевно.
Тот хрустит кулаками, наверняка ещё стискивает зубы — больная тема, действительно больная. Но Шерлок задевает её — невольно или намеренно — почти каждый раз, хотя и в нём самом эта тема каждый раз отдаётся всплеском боли.
Зачем?
Он и сам не знает.
— Значит, всё-таки вспоминаешь Майкрофта? Хоть иногда?
— Мы не ладили, ты знаешь.
— И знаю, что в конце концов вы встали на одну сторону.
— Предпочитаю об этом не думать. Так жить легче.
— Я тоже думал, что будет легче, Шерлок, — приглушённо бормочет Лестрейд. — Женился почти сразу же… на той девочке из моего отдела, помнишь, Хопкинс.
— Не помню.
— Да неважно. Я хочу сказать… Джон хороший человек. И если с ним ты забываешь о пережитом, это не повод отталкивать его, Шерлок. Не оглядывайся, потому что иначе тебя всегда будет останавливать прошлое.
